Еноты могут видеть сны

      Никто не знает настоящего меня. Никто не знает, сколько раз я плакал в своей спальне, когда никто не смотрел. Никто не знает, сколько раз я терял надежду, сколько раз я был опущен вниз. Никто не знает, сколько раз я чувствовал себя так, как будто вот-вот собирался сломаться. Но я не делал этого ради окружающих. Никто не знает мыслей, которые проходят внутри моей головы, когда мне грустно, и как они на самом деле ужасны. Никто. Не знает. Меня.       У вас было когда-нибудь чувство, будто Вы теряете человека, в то время как он сидит буквально в метре от Вас?       Акико несколько раз хихикнула, подавляя смех. Они с Дазаем сегодня с самого утра о чём-то бурно беседовали. Но вот о чём именно, послушать Эдгару всё никак не удавалось. — Карл, тебе вредно есть столько печенья! — Рампо обидчиво закрыл рукой мешок с сладостями, преграждая путь мокрому носику зверька.       Уже несколько дней подряд в Йокогаме лились непрерывные дожди. Конечно, в этом было мало что удивительного — осень упорно набирала обороты. Синоптики уверенно прогнозировали снег этой зимой. Но горожан это ни в коем случае не останавливало. Они ходили по улице с зонтиками и совершенно сонными лицами, ведь всё же мало кому доставляло удовольствие идти утром на работу, да ещё и под дождём. Гул машин также ни на секунду не утихал — водители ехали с особо довольным видом, имея крышу над головой. Пасмурное и темноватое небо, мелкие капли дождя в воздухе, водопады, стекающие с труб на крышах, лужи… Октябрь давал городу о себе знать.       Ну, а в агенстве как всегда пахло горячим кофе. Это было настоящим удовольствием: сидеть в тёплом офисе, пить самый прекрасный напиток на свете, чей запах укоренился в носу, к удивлению, ещё не вызывая тошноту, и глядеть на уличную слякоть за оконным стеклом.       Сидишь, греешь ладони о кружку, закрываешь глаза… и опять ловишь пустой пакет Эдогавы своим лицом. — За что сейчас-то, Рампо-кун?! — Аллан скорчил поистине печальное выражение лица, полное непонимания. — Мне показалось, или ты закрыл глаза? Снова спать удумал? — детектив спрыгнул с подоконника, нахмурился и направил указательный палец на писателя.       По жалобно проскулил. — Я всего лишь моргнул… — он лениво потянулся.       Рампо фыркнул, и сел за рабочий стол. — Давай, Йосано, я победил! — Дазай ударил кулаком по столу с довольной моськой. — Ах ты-ж, негодяй такой. Посмотрим ещё, — она с недовольным видом встала с барного стула, оставив Осаму. Затем неспешно подошла к Эдогаве, и наклонилась к его лицу: — Слушай, мне нужно поцеловать тебя в щёку. Надеюсь, ты не против, — ни секунды не медля, и не дожидаясь ответа, Акико прислонила губы к левой щеке парня. Не прошло и секунды, как она тут же отстранилась. Уверенным шагом, с полуприкрытыми глазами девушка пошла обратно, к своему барному стулу. — Ась? — кажется, детектив и не особо-то понял, что случилось. Его щёки слегка покраснели, что буквально кричало об обратном.       Дазай рассмеялся. Скорчив мордочку умиления, он ехидно воскликнул: — Ах, Йосано, смелости тебе не занимать! — за что тут же получил по затылку.       Аллан опустил голову. Даже через чёлку он видел, как во время всего этого смотрел на него бывший мафиози. И сейчас, он загадочно улыбнулся. Кажется, По знакома эта улыбка… Ах да. Та же улыбка, что и…       Вы были бы милой парой.       Ну конечно.       Как я сразу не догадался.       Аллан молча встал, подошёл к подоконнику и посадил Карла себе на плечо. Маленькая мордочка уставилась на хозяина, выражая непонимание. Парень подошёл к столику, где сидели Джуничиро и Ацуши. — Ацуши-кун, если директор спросит где я, скажи что я плохо себя чувствую, и отправился домой. Хорошо? — Да, конечно! — белобрысый дружелюбно кивнул.       Эдгар приобнял сползшего немного вниз Карла одной рукой, прижав его к груди. Другой он взял зонтик и вышел из агенства, кинув равнодушный взгляд на Дазая. — Эдгар! — Рампо вскочил с сиденья, но По уже ушёл, и не услышал оклика. — Ацу, что с ним? — Сказал, что плохо себя чувствует, — тот простодушно пожал плечами. Осаму усмехнулся. — Ну что, даже не догонишь?       Эдогаве не требовались эти слова. Он и без них захватил на лету зонт и, по пути раскрывая его, побежал вслед за другом.       Холодно… Когда уже эти дожди прекратятся?       Карл, не переживай, мы скоро прийдём.       Так… так пусто.       Зачем, Дазай? Зачем? — Эдгар! — крикнул детектив, не добежав до него около двух метров. Всё же, он немного запыхался.       По остановился. — Почему ты ушёл? Что сделала Акико, что у тебя такая реакция? — Рампо выпрямил спину. — Я просто нехорошо себя чувству- — Не лги, — он перебил его, опустив край берета чуть ниже. — Не хочу сейчас видеть кого-то… Хочу… Побыть один. Мне нужно подумать.       Парень проговаривал это негромко, немного монотонным голосом, стоя к собеседнику спиной. А тот ждал, что По продолжит. — Я не хочу, чтобы ты видел меня сейчас, — Эдгар повернулся. Его нижняя губа дрожала, лицо побледнело. Он тут же отвернулся обратно и более быстрым шагом направился домой, оставив ошарашенного Рампо одного по середине улицы.       Скажите мне…       Разве бывает ревность       без всяких чувств?..       Аллан запер дверь. Его голова была опущена. Одним движением парень опустил питомца на пол.       Эспер сполз на пол по стене. Дорожки мыслей в его голове полностью исчезли. Его голова не могла думать абсолютно ни о чём, кроме… Единственное, что осталось там, это всего пара слов.       Я… Влюбился?… Эдгар закрыл лицо руками. Горячими, которые сейчас обжигали его мертвенно-ледяное лицо. Плакать не хотелось. Хотелось удалить картину чужих прикосновений к тому, кто должен был принадлежать только ему. Отсутствие социализации не давало понять, что это нормально. Нормально, что люди общаются друг с другом, заводят дружеские или романтичные отношения. Касаются друг друга руками, локтями или губами. Касаются друг друга случайно или сами того не желая. Касаются просто потому, что приходится. Или потому, что хотят что-то этим сказать.       Ведь это всё было незнакомо и непонятно человеку, что не видел ничего дальше писательского пера, чернильной кляксы и листа бумаги. Почему у тех или и иных действий других людей у него может быть такая реакция, что значит нравиться кому-то, и что значит чувствовать симпатию к кому-то. Это всё было чуждо. Поэтому и вызвало то, что никогда прежде Эдгар не испытывал.       Он не плакал. Просто забыл как дышать. Нелепые потуги наполнить лёгкие воздухом не заканчивались успехом, что почему-то его даже и не волновало. Он даже и не знал, что вообще испытывал.       Карл прижался к хозяину и стал медленно тереться головой о его руку. Вдруг телефон в кармане завибрировал. Он достал его трясущимися руками, разблокировал. В диалогах висело всего одно короткое сообщение, от «Рампо-сан». «Прости.»