Символ мужества

Они познакомились просто, обыденно и скучно. Аполлон дважды выходил утром из дома в одно и то же время, и дважды девушка в это же время проходила мимо. На третий раз они разговорились и вместе прошли до её школы. Цубаса Ханэкава, магл, о волшебном мире не имела ни малейшего понятия. Девушка умная и образованная — что продемонстрировала практически сразу, исправив его произношение. Кей обучала Аполлона японскому, и он делал удивительно большие успехи, но помощь Ханэкавы была ничуть не менее полезна. В частности, она сумела подробнее разъяснить ему суть кандзи, которых сама Кей не очень хорошо понимала. И это при том, что они не встречались специально. Аполлон не сразу привык к её пунктуальности, бывало что выходил позже, пару раз даже проспал — и Ханэкава спокойно уходила в школу. На выходных он её тоже встречал только если девушка решала прогуляться по городу и случайность сводила их. Интерес в общении всё равно был обоюдным. Ханэкава превосходно знала английский, но интересовалась произношением слов и грамматикой, особенно временами глаголов. — Я знаю, что у вас японский считается сложным языком, но у нас наоборот — не каждый может выучить английский. — спокойно рассказывала она. — Хотя по мне он гораздо проще. Японский более символичен… у вас, я слышала, любят пример о том, что «школа» записывается иероглифом «Когти над мальчиком»? На самом деле там иероглиф мальчика, закрытого крышкой от знаний, поэтому учитель через общение открывает эту крышку, открывая ребёнку путь к знанию. Английский не настолько сложен. Хотя мне очень нравится его словообразование, мой любимый пример — если к «наука» добавить приставку «кон-», то получится «совесть». Вопреки содержимому рассказывала Ханэкава увлечённо, при возможности даже рисовала сами иероглифы, указывая, какой элемент что означает. Вот только общались они исключительно об языковых темах — про девушку Аполлон так ничего не знал и не собирался выяснять. Тем более что Ханэкава была не более чем частью жизни, они спокойно могли не видеться несколько дней и выходил он наружу не ради неё. А ради бега. Город, в котором они жили, назывался Кофу и площадью был около двухсот километров, имел немало парков, лесных зон и огромную лестницу к заброшенному храму на вершине холма. Бегать было много где — и он бегал. Даже старался не использовать трансгрессию — тем более что их дом был закрыт от неё. И бегал. Бегал, бегал, бегал. Бег стал важной частью его жизни. — Пример с котиками я понял. — сказал Аполлон, когда он и девушка отправились в сторону её школы. — Вы правы, Ханэкава-сан, в переводе такое просто не звучит. — А жаль, Апоро-сан. — Кей была единственной японкой, что нормально выговаривала «л», и потому Ханэкава пользовалась таким вариантом имени. — Такие преграды к пониманию друг друга меня всегда расстраивали… — последнюю фразу она произнесла необычно грустным тоном, так что Аполлон слегка удивлённо посмотрел на неё. — Такие преграды позволяют не соприкасаться разным культурам… — пробормотал он, вспомнив то, что видел в Омуте Памяти. — Все современные культуры, особенно популярные, и так представляют из себя причудливую смесь других культур. — спокойно сказала Ханэкава. — И если одна из них разрушается при соприкосновении с другой, то это лишь означает, что она устарела, не отвечает вызовам времени и не находит отклика в сердцах людей. — Такое впечатление, что вы знаете всё на свете. — сказал Аполлон, не зная, чем на это ответить, да и не особо желая. — Я не знаю всего, я знаю только то, что знаю. — а это была коронная фраза, которой Ханэкава отвечала на любые попытки оценить её знания. — До скорого, Апоро-сан. Школа была относительно недалеко, они добирались минут за десять, вот и сейчас вежливо раскланялись, после чего Ханэкава направилась к школьным воротам, а Аполлон побежал в сторону парка. Заклинание Доверия запечатывало тайну о людях в сердце Хранителя так, что только он мог их выдать. И теперь семья Кей, Аполлон с мамой и Лина были надёжно укрыты от Пожирателей Смерти и их лидера, тёмного волшебника Волдеморта — настолько надёжно, что те могли столкнуться с ними лицом к лицу на улице, зайти в дом, сидеть напротив и всё равно не признать. Вот только это заклинание было большим, чем простое махание палочкой. Фактически, Аполлон, Кей и Лина привязали свои души к душе деда Кей и теперь полностью зависели от него. Впрочем, особо не жаловались: из дома, который им выделили, можно было выходить, имелось чем заняться внутри, деньгами их снабжали исправно. Родители жили на другом конце города и наведывались нечасто. Не жизнь, а сказка. До парка он добрался лишь слегка уставшим и сел на одну из шести скамеек, по три в ряд почтенно окруживших седьмую, заглатывающую свой хвост вокруг статуи телебашни. Всё это на небольшом искусственном холме, к которому вели белые лестницы, а жёлтая и синяя извивающимися змеями окружали его по периметру. Очень странное место. Хотя неудивительно, учитывая, с кем именно Аполлон встретился тут. И сейчас он закрыл глаза, а когда открыл, то она уже стояла напротив и весело улыбалась. Девочка лет десяти, с двумя длинными чёрными косичками — тоже подвязаны бантиками, только светло-зелёными. Белая блузка, пересекаемая вдоль двумя джинсовыми полосами подтяжек короткой юбки. Белый ободок, розовые туфельки, розовая птица-рюкзак за спиной непонятным образом не перевешивает, хотя по размеру почти в половину девочки. Ну и на закуску — горящие хитростью яркие глаза, подкрепляемые такой же улыбкой. — Привет, Хачикуджи. — сказал он, и девочка улыбнулась ещё хитрее. — Привет, Апоро-сан. — звонко сказала она. — Как пробежался? — Хорошо и пробегусь ещё. Надеюсь, ты не бежала опять за мной через полгорода? — Ты специально меня не слышал. — обиженно пропищала девочка. — Весь голос тогда сорвала. — И до сих пор злишься? — Нет. — улыбка вернулась. — Куда сегодня бежишь? — Наверное, опять к храму. И к Сумамото загляну, он обещал огурцов привезти. — А у храма ходят много злых духов, которые сожрут тебя с косточками. Ам — и всё! — девочка даже клацнула зубами, показывая этот ам, и Аполлон не удержался от улыбки. Маёй Хачикуджи была призраком. Точнее, блуждающим духом, обречённым на вечное скитание, пока кто-нибудь не отважится его освободить. Аполлон узнал это после того, как отправился с девочкой по адресу её дома и блуждал по городу пять часов, после чего сообразил, что дело нечисто. Он предлагал Хачикуджи свою помощь, но та отказалась, заявив про некую секретную миссию. — Не будет ам. Я быстрый, раз — и нету меня. — Ага, нету, потому что сожрут. — радостно сказала девочка и слегка махнула рюкзаком. — Даже не понимаю, как у тебя хватает наглости не слушать духа-покровителя города. — Так он же мне ничего не говорил. — Я дух-покровитель! — обиделась девочка. Аполлон придирчиво осмотрел её. — И чему же ты покровительствуешь? Собачьим какашкам? — Чего? — возопила девочка. — Ты… да ты… сам сегодня наступишь в какашку! — Спорим, что не наступлю? — Спорим, что наступишь! — Хорошо, если не наступлю, то буду звать тебя покровительницей какашек. — А если наступишь, то… то побьёшь Арараги-куна! — Кого? — Аполлон первый раз слышал это имя. — Вредного парня. — довольно улыбнулась Хачикуджи. — Парни ведь всё время бьют друг друга, вот и подерётесь. — Хорошо. — Аполлон дал обещание с лёгкой душой. Хачикуджи дух, но у неё нет какой-либо силы, она не сможет организовать какашку на его пути. А сам он будет внимательным и не наступит. — Тогда я побежал. Удачи, Хачикуджи! — До скорого! — помахала ему девочка и сама куда-то поспешила. Магическая Япония была совсем другой страной. Здесь было в некотором роде своё Министерство — в некотором роде, ибо города были поделены между кланами, подчинялись кланам и находились под защитой кланов. Что совсем не беспокоило маглов. Статут о секретности здесь был немного отличен от британского, но в целом требовал того же — не светиться, не колдовать в людных местах, скрывать свою сущность. Были и другие отличия, но опять-таки суть оставалась той же. Здешние волшебники тоже носили мантию, тоже использовали волшебные палочки, применяли те же заклинания. Маглы отличались куда разительнее. Аполлон не очень хорошо знал жизнь британских маглов, но всё же кое-какие представления имел, и их хватало для сравнения. Здесь все были вежливы. Все спокойно ждали, пока он родит фразу на японском. На каждом углу была лапшичная, или Макдональдс, или кафе, или ресторан, или что угодно с едой. Народ ходил настолько организованным потоком, что порою создавалось впечатление, будто он и Ханэкава идут одни. Это ощущение было настолько сильным, что Аполлон заподозрил бы, что кто-то воздействует ему на мозги — да вот только окклюменцию он также изучил. А вот где народу точно не было так это у храма, возвышающегося над городом. Лестница к нему стала для Аполлона частым пунктом пробежки — длинная, выводящая к огромной площадке перед частично обвалившемся вытянутым зданием. Хачикуджи регулярно рассказывала о злых духах, которые спят и видят как бы сожрать кого-нибудь, но Аполлон никогда ничего такого не видел и не чувствовал. Правда, и забегал не каждый день, в последнюю неделю вообще лишь раз заглянул. Духи-не духи, но было в этом пустом месте, покинутом всеми, что-то неприятное. Сейчас он тоже решил оставить на потом и пробежаться по лесу. Корни, кусты, стволы, выскакивающие наперерез кабаны — что может быть лучше. Сегодня, к счастью, никто не выскочил, и Аполлон пробежался без проблем, после чего взглянул на слегка покрасневшее небо и решил идти домой. Опять-таки пешком. В том числе делая крюк за огурцами, их и так мало оставалось, а с сегодняшним рисом наверняка ушло, хотя Кей не жаловалась и Патронуса со списком покупок не прислала. За всё время он не встретил ни Ханэкаву, ни Хачикуджи. Да и очень удивился бы — девушка давно дома учит уроки, а призрак не имел привычки вылезать после утренних встреч. Лина сидела перед телевизором и смотрела очередной мультсериал, пока Кей вновь возилась у кухонного стола — однако обе прервали свои занятия для того, чтобы подойти к нему, обнять и поцеловать. — Как всё? — спросил он по завершении. — Да как всегда. — отозвалась Кей; Лина одним прыжком вернулась к телевизору. — Сказала, что если хочет бургеров, так пусть сама Патронусом тебя вызывает и заказывает, так надулась вся. — То есть всё как всегда. — вздохнул Аполлон, усаживаясь рядом с помрачневшей от услышанного Линой. — Сама можешь сходить купить, деньги есть… — Деньги есть, язык не знаю. — ответила девушка, схватив утреннего кота и положив к себе на колени. — А помочь некому. — Она стрельнула глазами в готовившую Кей. Та почему-то упрямо не пользовалась палочкой на кухне, отказываясь объясняться. — Воскресенья дождаться? — Аполлон откинулся на диване. Пусть бег и вошёл в привычку, но он всё равно уставал за день. — Лин, давай ты тоже воскресенья дождёшься, а? — игриво ткнула его Лина. — Понимаешь, да? — Понимаю. Хорошо, завтра тебе куплю чего-нибудь. — Лин! — девушка аж отвлеклась от телевизора и бросилась ему на шею. Кей посмотрела недовольно, но ничего не сказала. Весь остальной вечер прошёл спокойно. А затем пришла пора спать. Смешно, но Аполлон в их тройке был самым младшим, и его совершеннолетие они отпраздновали уже после поселения. Отпраздновали с шиком, стол прям ломился от еды, а сам дом едва не взорвался фейерверками лишь потому, что нельзя было привлекать и беспокоить маглов. Когда же опустилась темень, то Кей и Лина одновременно взялись за его руки и почти синхронно сказали, что вручение подарков ещё не закончено. Первой стала Кей. Не потому, что он хотел как-то отомстить Лине или типа того, просто спустя вечность поцелуев, ласк, нежных пальцев, счастливых вздохов и невероятного жара он понял, что больше не может, потянулся к той, что попалась первой, и уже тогда уменьшившимся животом лёг на неё. И не слезал, пока их вздохи не слились в один, а напряжение прошлого наконец-то отступило. Лину он тоже не обделил, более того, в своеобразную компенсацию был медленнее, двигался аккуратнее и чаще обменивался поцелуями. Всё получилось. Обиженным не ушёл никто. И с тех пор они засыпали так каждую ночь. Не «почти». Не «кроме нескольких». Не «иногда не выходило». Каждую. И это было очень весело и познавательно. Аполлон читал о сексе до этого, но ничто из прочитанного не готовило его ко множеству нюансов. Например, что чужие ноги и руки мешаются больше, чем казалось. Что Кей после всего может заплакать, а Лина засмеяться — и в обоих случаях это абсолютно нормально. Что в сексе множество забавных звуков и куда больше жидкости, чем казалось. Что это вообще очень весёлая штука, если всё делать правильно. Что полотенце во время очень важно, равно душ до и после. Что к голым телам быстро привыкаешь. Что вообще ко всему быстро привыкаешь. Девушки засыпали быстрее — вот и сейчас Кей раскинулась на своей трети кровати, не прикрываясь одеялом и чувствуя себя прекрасно. Лина прикрылась — но придвинулась близко к Аполлону и уютно устроилась на нём. Однажды она так отлежала ему руку, что пришлось слегка поспешно колдовать, но в итоге приноровилась. Аполлон же лежал с закрытыми глазами и проделывал комплекс упражнений для окклюменции. Расслабиться и очистить разум — самое то после секса. А завтра новый день, не несущий никаких забот — как куча дней до него и множество после. Абсолютно никаких… Треск. Аполлон мигом открыл глаза и вслушался. Одиночный звук сломал тишину, но больше не повторялся. Магическая защита дома не разрушилась — хотя Аполлон не знал точно, что бы тогда произошло, но точно шум и мигание цветов. Однако комнату по-прежнему обволакивала тёмная тишина. Плюс девушки так и спят. Лина, конечно, не показатель, у неё со сном вообще проблемы, но Кей вроде бы чутко, однако лежит голой и улыбающейся. Видимо, всё-таки ему показалось. Треск не повторился, так что Аполлон закрыл глаза и вскоре заснул.