***
Люди по своей природе невероятно креативны, они любят создавать. Зачастую ужасные вещи, но так же часто — завораживающе прекрасные. Люди пишут книги, сочиняют песни, снимают кино, рисуют картины и создают скульптуры, они придумали хуманизации всего, что только возможно. Смерть чаще всего предстаёт перед нами высокой тёмной фигурой с косой, а война отлично смотрится в образе сильной женщины во всём красном. Но есть кое-что, что невозможно описать, потому что она всегда разная. Каждый человек представляет её по-своему, и делать общепринятый образ попросту бессмысленно. Она может быть высокой и светловолосой, а может низкой с чёрным каре. Её имя — Любовь. Она не женщина, нет, не путайте. Любовь беспола по своей природе, как и не имеет определённого возраста, но вы уже представили её, не правда ли? Азирафаэль никогда не сомневался, как выглядит любовь. Не то, чтобы он когда-то задумывался, но когда вдруг задумался, внезапно осознал, что она рыжеволосая. У неё поразительно длинные пальцы, а улыбка слегка озорная и самоуверенная, но в то же время очень тёплая. Ангел не удивился. Он просто прокрутил образ в голове и поцеловал Кроули в ответ. Когда демон вдруг сорвался со своего места, Азирафаэль даже разозлился: почему этот слишком уж нервный эмиссар ада только и делает, что хлопает дверями, а он, ангел, должен за ним постоянно бегать? Азирафаэль фыркнул и на автомате отхлебнул чая. Из чашки Кроули.***
Кроули сидел на берегу Темзы и отдирал со своего лица пластыри. Он не пошёл домой, вместо этого предпочтя страдать, смотря на воду, что бликовала в лучах солнца. По совершенно случайному чудесному совпадению поблизости не было ни одного человека, и никто не мог видеть странного мужчину, что выглядел так, словно только что вся его жизнь превратилась в горстку пепла. Возможно, так и было… Демон проклинал себя за ту мимолётную слабость, за то, что поддался соблазну прикоснуться к давно уже желанным губам. Проклинал начальство за идиотское задание, которое переросло в то, что не должно было случиться никогда. Проклинал Азирафаэля за то, что именно он оказался тем, кого отправили на Землю, за то, что тот был таким ангельским, за то, что ответил на поцелуй. Собственно, демон не понял, зачем он ответил. Ему не могло это померещиться, Кроули как наяву ощущал руки ангела на своих плечах, его язык, что робко коснулся губ демона. Кроули видел только одно объяснение тому, что Азирафаэль не развоплотил его в ту же секунду, и это объяснение ему совсем не нравилось. Если ангел был не против, значит, демон сделал свою работу, хотя и обещал сам себе не очернять эту белоснежную душу. Если Азирафаэль чувствовал что-то по отношению к Кроули, то… демон не хотел думать об этом. Он справится со своей неправильностью, справится с тем, что ощущает то, чего не должен бы был ощутить никогда. Он справится с собой, но он не был уверен, что сможет справиться с ними двумя. Сзади послышался шорох гальки. Кроули горько усмехнулся и лишь запустил камнем в прозрачную гладь реки. Силуэт, чья тень падала прямо перед демоном, поколебался, но подошёл ближе и опустился на землю рядом. — Ну, и как ты меня нашёл? — спросил Кроули после долгого молчания. Азирафаэль лишь фыркнул. — Я только и занимаюсь, что постоянно ищу тебя — ты думаешь, я ещё не довёл это до профессионализма? Ангел умолчал о том, что найти одного расстроенного демона в Лондоне не составляет никакого труда: его энергетика слишком ощутима. Также он умолчал о неожиданном визите Абаддона…***
Ангел появился в магазинчике Азирафаэля вместе с грохотом книжной полки, упавшей со стены. Вряд ли у кого-то есть сомнения, что Абаддона стоит опасаться. Даже если ты скромный ангел-букинист, который какое-то время назад спас ему жизнь. Азирафаэль с тенью испуга на лице выглянул из-за угла. Нежданный гость по-хозяйски расхаживал между рядов. — Извини за… — он, не оборачиваясь, махнул рукой в сторону упавшей полки. Абаддон выглядел вполне дружелюбно. Но это дружелюбие в его исполнении выглядело как то, что ты увидишь перед своей смертью, а улыбка казалась кровожадным оскалом, поэтому Азирафаэль лишь кивнул. — Эм… какими судьбами? — Абаддон резко обернулся. — Твой демон. Я разрушил несколько кругов Ада из-за него, и где он сейчас? — Азирафаэль растерялся. — Не знаю… а где он? — Мне кажется, тебе следовало бы это знать, раз ты так стремился спасти его, — ангел напротив казался ещё более растерянным, Абаддон закатил глаза, — при всём моём уважении к тебе, Азирафаэль, мне бы очень не хотелось, чтобы в итоге я потратил свои силы впустую. — Ты спас ему жизнь, — неуверенно протянул Азирафаэль, — спасибо ещё раз. — Да, да, спас. А сейчас, судя по шлейфу тёмной энергии перед твоим магазином, он собирается утопиться где-нибудь самостоятельно. Я что, спас его, чтобы он покончил жизнь самоубийством? Азирафаэль издал глубокомысленное: — Ммм…. — Не то чтобы я хотел тебе угрожать, — протянул он под скептический смешок, — но если я разозлюсь, я могу случайно поджечь это здание. И если твой суженый не успеет наложить на себя руки к тому моменту, он будет вытаскивать твои кости из-под завала. И вот тогда он точно утопится, — Абаддон окинул взглядом сложное лицо ангела, — Хорошего дня! — удивительно весело закончил он свою пламенную речь и с негромким хлопком испарился в воздухе.***
Азирафаэль смотрел на реку, а в его голове промелькнула мысль, что Абаддону пора сменить карьеру ангела разрушений на подработку Купидоном. Хотя бы на полставки. Ангел мысленно истерично хихикнул и тут же взял себя в руки. — Кроули, я хотел спросить… поговорить… — Абаддон в его голове закатил глаза, — в общем, почему ты ушёл? — вдруг неожиданно для себя выпалил Азирафаэль. Демон ошеломлённо повернулся к нему. — Я имею в виду, после ну… Ты мог бы этого не делать. В смысле, не уходить, а не… кхм, — ангел окончательно запутался, и Кроули мягко прервал его. — Потому, что я не могу, — сказал он тихо. В его голосе послышалась горечь. — Почему? — так же тихо спросил Азирафаэль. Демон нервно засмеялся. — Ты серьёзно? Ангел, не ты ли постоянно твердишь о том, что мы должны делать, что не должны? И после этого ты меня спрашиваешь, почему я не могу? — Азирафаэль стушевался. — Ну, мы и так уже давно общаемся, и за это время не случилось ничего плохого, скорее наоборот, — Кроули прожигал его взглядом, в котором было слишком много всего. В какой-то момент ангел понял, почему тот постоянно носит очки — в глазах демона было слишком много эмоций, — послушай, — снова начал Азирафаэль, — я понимаю, что я не самая подходящая кандидатура для тебя, — он усмехнулся своим же словам, — но мне показалось, что сегодня… вообще-то, может, только показалось… Кроули отвернулся. Как он и думал, он не мог сопротивляться чувствам ангела, который к тому же сейчас так судорожно пытается сформулировать свою речь, кусает свои невозможные губы, да который, чёрт его побери, пришёл сюда, чтобы вернуть его, Кроули, обратно! — Всё не так просто, ангел… — едва слышно пробормотал он. Азирафаэль сразу же замолчал. — Что? — У меня есть причина, Азирафаэль, — произнёс он громче, всё так же не смотря на ангела. — Что за причина? — его голос звучал почти жалобно. Кроули упрямо молчал, ангел, чуть поколебавшись, протянул руку и легко коснулся его плеча. Демон ощутимо вздрогнул и резко посмотрел на Азирафаэля. Тот поёжился от того огня, что горел в его глазах. — Ангел… — прошипел он, злобно скалясь, однако Азирафаэль стойко выдержал его взгляд. — Ты не знаешь, о чём говоришь, — он замолчал и шумно втянул носом воздух, — у меня был приказ. Который я не выполнил, и из-за которого меня чуть не убили. Ты, кажется, хотел узнать, что за приказ? — Я всё ещё хочу, — немного дрожащим голосом отозвался ангел. Кроули зарычал. Он честно дал ему шанс уйти, он не держал его, но Азирафаэль был упрямее многих демонов. И намного более безрассудным. Именно поэтому он сейчас смотрел прямо в глаза Кроули, не позволяя ни себе, ни ему отвести взгляд. — У меня был приказ, — медленно продолжил он, понимая, что обратного пути уже нет, — совратить ангела. Одного конкретного ангела, посланного на Землю, чтобы наставлять людей на путь истинный и делать всю эту ангельскую дребедень, — Кроули всё ещё не отводил взгляда, но злость в его глазах сменилась на горечь. Он твёрдо продолжал говорить, — я пытался это сделать, но понял, что не смогу. Не потому, что этот ангел такой весь неприступный, а потому, что он спас мне жизнь, и не раз, потому, что он стал мне единственным другом. Глупый ангел… — Кроули сглотнул. — Доволен? Теперь вали, — он резко отпрянул назад, — можешь собирать свои вещи, ехать, куда хочешь, хоть на Альфу Центавра, я не буду тебя преследовать. Азирафаэль несколько раз открыл и снова закрыл рот, не в состоянии придумать, что сказать. Демон перед ним спрятал лицо за длинными волосами. В итоге ангел не придумал ничего лучше, чем аккуратно заправить огненную прядку за ухо. Кроули был на грани того, чтобы истерично рассмеяться. — Ты всё ещё здесь? — Почему я должен куда-то уезжать? — невинно поинтересовался Азирафаэль. Кроули посмотрел на него. – Ты прослушал всё, что я сейчас сказал, да? — саркастично спросил он. Ангел обиженно закусил губу. — Я слышал тебя. И всё ещё не понимаю, в чём твоя проблема, — Кроули всё-таки истерично рассмеялся, и Азирафаэль серьёзно забеспокоился о его психическом состоянии. — То есть тебя не смущает, что я изначально познакомился с тобой с мыслью совратить? — ангел задумался. — Ну, потом же ты передумал это делать. Кроули посмотрел на него как на идиота. Хотя другие охарактеризовали бы этот взгляд как по уши влюблённый. Азирафаэль продолжал молчать, пристально смотря демону в глаза. Кроули не выдержал. — И что дальше? — ангел внезапно залился румянцем и — о чудо — наконец, опустил глаза. Кроули цокнул языком. — Ты серьёзно? Ты понимаешь, что сейчас сам просишь, чтобы я сломал тебе жизнь? Ну что за идиот! — Почему сломал? — Азирафаэль робко скользнул по нему взглядом. — Потому что то, о чём ты сейчас подумал — а поверь, я знаю, о чём ты подумал — помимо всяких, не спорю, приятных вещей включает в себя одну маленькую деталь, — он помедлил, — ты падёшь, — Азирафаэль ещё больше залился румянцем и под изумлённый взгляд Кроули вдруг улыбнулся. — Из-за чего? — спросил он. — А? — непонимающе отозвался демон. — Из-за чего я паду? — Кроули молчал, буравя землю стеклянным взглядом. — Кроули, ты знаешь, из-за чего падают ангелы, и попадают к вам люди? — в голосе Азирафаэля послышалась усмешка, демон возмущённо вскинулся. — Ты помнишь, кто я? Конечно, знаю. — Ну и из-за чего? — Эм… — неуверенно протянул Кроули. — Похоть? Прелюбодеяние? — Азирафаэль поморщился, но кивнул. — Плюс-минус, так, — он помедлил, — не то чтобы я проверял, — аккуратно начал ангел, — но ещё никто из ангелов не падал из-за любви. Ну… правда, тут скорее за незнанием, как это… но суть та же. Азирафаэль поднял голову и окинул взглядом Кроули. Демон не шевелился и смотрел куда-то сквозь ангела. Возможно, он даже не дышал. Азирафаэль нахмурился. Он не был уверен, что все демоны так реагировали на слово «любовь». Как бы там ни было, Кроули, что называется, завис. Он медленно моргнул и продолжил пронзать взглядом… что бы он там ни пронзал. Ангел тяжело вздохнул. — Ну и кто ещё из нас идиот? — пробормотал он и одним движением преодолел разделяющее их расстояние. Есть один факт об Азирафаэле, который стоит знать — ангел улыбается, когда целует. Мягко касается губ Кроули, слегка отстраняется, заставляя демона податься вперёд, и снова целует, и снова улыбается. Кроули кажется, что он сейчас развоплотится от ангельской благодати, что окружает его, но энергетика Азирафаэля не обжигает. Она согревает. Тепло и ласково, как уютный свитер окутывает тело своими объятиями. Ангел не просто не может любить демона, он не может существовать с ним рядом на протяжении долгого времени. Но правила созданы, чтобы у них были исключения, и, возможно, каждый ангел, если, конечно, хорошенько поищет, сможет найти демона, чья сущность в секунды станет повенчанной с противоположной. Кроули хмурится, но его тело уже решило всё за него, именно поэтому он сейчас судорожно отвечает на поцелуй, чем заставляет Азирафаэля улыбаться ещё шире. Кроули думает, что совершает ошибку, но его руки уже нашли своё место на ангельской талии. Демон решает, что если вся эта ситуация в итоге приведёт к Падению, он себе никогда не простит, Азирафаэль тем временем нежно касается подушечками пальцев его скул, успокаивая. Руки ангела медленно скользят по волосам, слегка потягивая за пряди, и у Кроули сносит крышу. Он на секунду отстраняется и щёлкает пальцами. Пейзаж вокруг них сменяется на небольшую светлую комнатку. Ангел удивлённо осматривается. — Это моя спальня? — на щеках демона внезапно вспыхнул лёгкий румянец. — Первое, что пришло в голову, — пробормотал он, опустив глаза в пол. Глаза Азирафаэля сверкают, а сам он неожиданно игриво толкает демона на кровать. Кроули шипит: и откуда у этого святоши только такие познания? Ангел тем временем внимательно смотрит на него сверкающим взглядом, и лишь то, как он смотрит, заставляет мысли демона затуманиваться. Он рычит и одним движением переворачивает Азирафаэля на спину, сам нависая сверху. Ангел ойкает и заливисто смеётся, но Кроули тут же затыкает его поцелуем. Уже не таким, как пару часов назад этажом ниже, совсем другим — напористым, влажным, глубоким. Поцелуй — один из самых важных способов передать свои чувства. Он служит выражением привязанности, сожаления, беспокойства и всегда — любви. Лишь одним коротким прикосновением ко лбу, к руке, к губам можно сказать намного больше, чем несколькими часами, проведёнными в постели на сбитых простынях. Кроули целует Азирафаэля везде, где может дотянуться, и ангел, наконец, перестаёт улыбаться и хихикать, а его дыхание сбивается. Горячие губы нежно касаются внутреннего уголка глаз, плавно перемещаются к вискам, скользят по мочке уха. Поцелуи то становятся жарче и грубее, то словно кричат о своей невыразимой нежности. Азирафаэль плавится от этого контраста, а его самообладания хватает лишь на то, чтобы откинуть голову, обнажая бледную шею. Есть чёткая разница между занятием сексом и занятием любовью. Секс — естественная физиологическая потребность, с этим сложно поспорить. Люди стремятся получить удовольствие, расслабиться, снять напряжение. И вряд ли в этом есть что-то достойное осуждения, вряд ли что-то, что не вредит тебе и окружающим, может считаться пороком. Но мы здесь говорим, в первую очередь, о любви. То, что называют занятием любовью, включает в себя одну важную особенность — прежде всего, люди стремятся подарить удовольствие. Они забывают о себе в стремлении дать партнёру всё, что они в состоянии дать, а воздух искрится от невысказанных «люблю, люблю, люблю». Кроули увлечённо покрывал ангельскую шею поцелуями, прижимал языком венку, что учащённо билась под кожей, слегка покусывал ключицы и плавно спускался ниже. Давно известно, что своим языком демон мог проделывать удивительные вещи, но кто бы знал, что он может мастерски расстёгивать им пуговицы на рубашке Азирафаэля. Кроули на секунду оторвался от изучения чужого тела и поднял взгляд. Глаза ангела были крепко зажмурены, а сам он по цвету напоминал летний закат. Демон с ухмылкой отметил, что всё-таки смог заставить Азирафаэля смутиться. Следующим демон хотел получить стон, вырвавшийся из покрасневших от постоянных покусываний губ. Стон он получил сразу же после того, как вся одежда плавно опустилась на пол за ненадобностью. Ангел отчаянно краснел, но выгибался навстречу поцелуям и нетерпеливо подавался вперёд. В какой-то момент Кроули с удивлением почувствовал, как Азирафаэль переплёл их пальцы. Что-то внутри демона перевернулось, возвратилось на место и снова перевернулось, он застонал не в состоянии справиться с потоком эмоций, что обрушился на него. Кроули отчаянно целовал Азирафаэля, ловил все изменения его мимики, все его стоны, которые он больше не мог сдержать. Ангел думал, что, возможно, именно так чувствуется адский огонь. Жарко, всеобъемлюще. Он упорно пытался упорядочить свои ощущения, справиться с пятнами, что мелькали перед глазами и закрывали весь обзор, он безумно хотел показать Кроули, что он чувствует. Но тело предательски подводило, и единственное, что оставалось — плавиться на белоснежных простынях, что в один момент стали обжигающими, впиваться короткими ногтями в смуглую спину и шептать что-то неразборчивое, смутно напоминающее имя Кроули. Зачем говорить что-то ещё? Стоит ли пытаться описать эмоции, используя всевозможные клише вроде взрыва сверхновой? Кто-то говорил, что клише при всей своей заезженности всегда бьют в самую суть, но вряд ли это — тот случай. Можно долго пытаться поймать хоть маленькую толику того, что могли бы испытывать влюблённые друг в друга и соединённые судьбой существа, но надо ли? Им будет сложно. Разумеется, будет. Но никогда не будет ситуаций, что нельзя бы было решить прикосновением к руке и тихими словами: «ты не один». Но подождите, давайте на время остановимся и дадим им насладиться теми сладкими минутами, наполненными прикосновениями горячих бёдер, потихоньку выравнивающимся дыханием, разделённым одно на двоих и всё ещё крепко переплетёнными пальцами. Они лежат, смотря в потолок, и молчат, потому что здесь не нужны слова. Непостижимый План — вещь странная. То кажется, что ты осознанно идёшь против него, совершаешь множество действий, что заведомо запретны, а то внезапно получается, что все твои поступки оказываются слово в слово прописанными в Плане. Так и случается, одни всячески хотят следовать Её воле, а в итоге делают всё с точностью наоборот, другие же отрекаются от всего и следуют своим ощущениям, а, сами того не осознавая, подчиняются предрасположенности. Смысл искать бесполезно. Может, его и нет, а если есть, то он слишком сложен для нашего понимания. Пока есть лишь гипотезы одного ангела и одного демона, которые, возможно, пошли против этого самого Плана, а может, наоборот — вряд ли можно сказать точно. Вот только в Аду потом ещё долго думали, кто же всё-таки отдал рыжеволосому демону приказ искусить ангела?.. С другой стороны, а надо ли нам это знать?