***
В очередной раз воровато оглянувшись, Клаус тихо отворяет дверь и аккуратно просачивается внутрь. Комната Диего.Она казалась ему такой родной — здесь он провёл, кажется, большую часть ночей, когда они были детьми. Клаус тряхнул головой, отгоняя ненужные сейчас мысли. Предположения Клауса оказались верны, Диего действительно был в душе. Дело осталось за малым — дождаться, когда Диего выйдет. Что будет делать Клаус потом, (как и то, как он будет оправдываться, почему он здесь), он ещё не придумал. Но главное для Клауса сейчас — это получить удовольствие. Хоть и длиться оно будет наверняка не больше пары секунд. Дверь ванной едва слышно отворилась, и в комнату хлынул пар, на секунду обдавая Клауса теплом и согревая. Спустя пару мгновений в комнату вошёл и сам Диего. Нет, по скромному мнению Клауса Харгривза, в комнату вошёл гребаный секс-символ нации, который по очень странному стечению обстоятельств является ещё и его братом. Благо, что не родным. Диего был одет в одно лишь повязанное на бедрах чёртово полотенце, которое так и норовило развязаться и спасть, но вот такого поворота событий Клаус бы точно не выдержал. — Клаус? Ты чего это тут? — спрашивает Второй, забирая оставленные на кровати вещи и заходя в ванную, чтобы одеться. Клаус использует это время, чтобы придумать должное оправдание. Ведь не говорить же Диего, что он специально пришёл сюда именно сейчас, чтобы застать того после душа и полюбоваться на подтянутые мышцы. Его брат — закостенелый натурал — явно бы его не понял. — Что, всё же заинтересовался девушками? — ухмыльнулся Диего, заметив, как Клаус с интересом разглядывает обложку какого-то журнала с очень симпатичной (по субъективному мнению Второго) девушкой. — Я? Не дождешься. Я всё ещё предпочитаю сильных и надежных мужчин, — засмеялся Клаус, закусив губу и игриво проведя пальцами по груди брата. — Нет уж, Клаус, избавь меня от своих заигрываний, — Диего вскинул руки вверх и немного отошёл. Клаус лишь пожал плечами и, отступив назад, отвернулся, не заметив, как смутился до этого Диего. Тем временем Второй немного расправил кровать и сел на неё, похлопав по покрывалу рядом. Клаус вздрогнул от резкого звука, но уже через пару секунд практически лёг рядом с братом. — Зачем ты пришёл всё-таки, кстати? — спросил Диего. — А разве должна быть причина? Может, я просто соскууууучился, — протянул Клаус, растягивая губы в улыбке и кладя руку на колено Диего. Он медленно ведёт её вверх по бедру, мысленно удивляясь тому, что его брат ещё его не остановил. Через секунду, будто очнувшись, Диего резко дергается и скидывает с себя руку брата, чем вызывает только его звонкий смех. — Чем больше ты так делаешь, тем больше мне кажется, что твои шутки про симпатию к братьям и не шутки вовсе, — улыбается Диего, а Клаус лишь хмыкает в ответ. «Если бы ты только знал…», — проносится у него в голове. — Нет, серьёзно, Клаус, — начинает Диего, и улыбка на секунду спадает с лица Четвёртого. — мы живем в одном доме и видимся ежедневно и не один раз. Трудно соскучиться, не находишь? Тем более, ты никогда не заходишь в мою комнату без причины. Так и не придумав, что ответить, Клаус потупил взгляд. Желание посмотреть на красивое мужское тело было совершенно нормальным для Клауса, но совершенно ненормальным, если обладателем мужского тела был его брат. — Хей, Клаус, — мягко начал Диего, немного придвинувшись к Клаусу и заглядывая тому в лицо, — у тебя что-то случилось? — Нет, нет, всё в порядке. Я… Просто… Услышав знакомые с детства интонации в голосе Диего, Клаус закрыл лицо руками, будто боясь расплакаться прямо сейчас. Диего, как и всегда, когда Клаусу требовалось помощь и поддержка, обнял его и принялся поглаживать по голове, нашёптывая что-то ласково-успокаивающе на ухо Четвёртому. От Диего пахло чем-то цитрусовым, чистотой и свежестью, что Клаус не смог противостоять желанию прижаться к нему как можно ближе. Раз за разом вдыхая этот аромат, он почувствовал разливающееся внутри тепло. Клаус понял, что попал. В любой подобной ситуации с другим человеком Клаус бы определённо возбудился, они бы переспали и разошлись. Но только не с Диего. Клаус всегда умел отпускать любовников. Честно говоря, они не особо интересовали его вне постели, он никогда ничего не ждал и не требовал, кроме секса. С Диего все было по-другому. Кроме, само собой, возбуждения, Клаус испытывал чувство невероятной привязанности. От Диего веяло спокойствием, и Клаусу хотелось с ним оставаться, лишь бы не потерять такое редкое для него чувство уверенности внутри. Может быть, именно это и называют любовью? Клаус много думал об этом, но, если честно, ему не особо хотелось, чтобы это было так — зависимость от кого-то ещё никогда не заканчивалась ничем хорошим. Это приносило страдания, отчаяние и боль. Все эти чувства вперемешку бушевали внутри, доводя до очередного срыва и длительного запоя. Некому было вытащить Клауса оттуда, и никто не держал его здесь. А за Диего хотелось держаться. Хотелось не дать себе уйти только ради него. (Клаус не был уверен, нужно ли было это Диего, но ему — определённо) — Клаус? — встревоженно спросил Диего, чувствуя, как брат прижимается к нему ближе и ластится, как кот. Клаус замирает на пару секунд, медленно поднимает голову и исступлённо шепчет: — Помоги мне, Диего. Спаси меня. Клаус смотрит так потерянно, что Диего, как заворожённый, подаётся вперёд, мягко касаясь губ Клауса своими. Поцелуй совсем легкий, воздушный, и Клаусу недостаточно, но он не мешает. Вскоре они отрываются друг от друга, и Клаус улыбается Диего самой безумной из всех своих улыбок.Спустя пару мгновений Клаус оказывается сидящим на бёдрах Диего. В глазах Второго растерянность и непонимание, в глазах Клауса — полнейшие безумие. И эти взгляды сталкиваются, образуя гремучую смесь, так и норовящую взорваться в любую секунду. В этот раз Клаус сам целует Диего, и этот поцелуй уже не такой целомудренный; Клаус целуется остервенело, будто изголодавшись, и на самом деле так и есть. Он ждал этого невероятно долго, и сдерживаться сейчас, особенно ощущая возбуждение Диего и своё собственное, — не вариант. — К-Клаус, — начал Диего, все ещё восстанавливая дыхание, будто он сейчас не целовался, а бежал марафон. — Нет-нет-нет, не продолжай, — Клаус усиленно замотал головой, борясь с желанием закрыть уши руками, только бы не слышать этого. — Но… — Я знаю, что ты хочешь сказать. Нет, мы не можем остановиться, Диего. Я не могу остановиться! Клаус отвёл глаза, закусив губу, и вдруг посмотрел на Диего исподлобья. — Пожалуйста, Диего, — чуть слышно прошептал он, смотря на брата невинно-невинно. — Для тебя — всё, что угодно, — в тон ему проговорил Диего, зачарованно глядя на Клауса. Лицо Четвёртого озарила самая пошлая из его ухмылок. Возможно, Диего стоило обратить внимание на столь быструю смену настроения, но ему в тот момент, если честно, было не до этого.***
— Так зачем ты всё-таки приходил? — спрашивает Диего спустя пару часов, лениво перебирая волосы Клауса, когда они, уже совершено измотанные и уставшие, лежат на кровати в обнимку. Клаус пошло ухмыляется: — Полюбоваться тобой, конечно же. Разве может быть ещё причина тому, почему я оказался у тебя в комнате именно тогда, когда ты должен был выходить из душа? — По правде говоря, обычно я одеваюсь прямо там. Но, заметив твой неподдельный интерес к тому, когда именно я собираюсь в душ, подумал: почему бы не порадовать любимого брата? — говорит Диего, отвечая Клаусу той же ухмылкой. Спустя пару секунд тишины до Четвёртого доносится задумчивое: — Так это всё-таки были не шутки? — А тебе что, нужны ещё доказательства?