Любовь (не)живёт три года.

Пускай судьба забросит нас далёко. Пускай! Ты к сердцу только никого не допускай. Следить буду строго, Мне сверху видно всё, ты так и знай!       После воссоединения Ваня не хотел терять Свету в третий раз. Кто знает судьбу-злодейку, может после они уже не встретятся.       До победы Красной армии оставалось недолго. Советские войска разгромили немцев под Львовом и освободили Западную Украину.       Тем временем Елагина и Рокотов с головой погрузились в новое расследование. Каждое дело было разной сложности, попадались и лёгкие, а бывали такие, которые не могли распутать около двух недель.       И вот, в один из прохладных ноябрьских вечеров, Света и Ваня ломали голову распутывая очередное, не самое легкое, преступление. Один из «своих» перешёл на сторону врага и важные документы, с ядовито-красной пометкой «совершенно секретно» на корочке, были украдены и переданы противнику. Перед военной прокуратурой поставили задачу выяснить, кто является предателем, узнать от него как можно больше о расположении солдат Вермахта на западе и, конечно же, поставить его к стенке по ускоренной процедуре, чтоб другим не повадно было. Странно, что осенью случаи перехода на вражескую сторону участились, ведь Советский Союз имеет явное превосходство в живой силе и технике. — Вань, а может это Троекуров? У него, конечно, есть алиби, но... —протянула Света, чуть ли не засыпая на столе, ведь они не спят уже почти двое суток, — Но его отец во время революции сражался на стороне белых, а мать в 30-х попала под каток репрессиий. Может чувство мести проснулось, Вань? Елагина толкнула мужа в плечо, видя, что тот уже почти уснул. — Вань, может быть месть? — Не знаю, Свет. Я уже ни в чём не уверен. Обычно все не так очевидно, как кажется на первый взгляд. Да и тем более у каждого третьего родители сражались за «золотопогонников». Нужно найти того, кому это более выгодно в связи с... — язык заплетался, — в связи со сложившимися обстоятельствами. — Нужно просто сопоставить все факты вместе. — потёрла глаза и небрежно убрала с лица непослушный локон, — Нам нужен человек, живший здесь во время оккупации и знающих подполье как свои пять пальцев. Партизан, например! В городе таких людей должно быть много. Ещё нам известно, что во... — Свет, — Рокотов перебил неугомонную жену, — Пойдём спать, утро вечера мудренее. — Нет, Вань, мы же обещали Егору Ильичу, что к концу недели он... — Товарищ капитан, приказ ясен? — спросил с улыбкой, — Выполнять!       Иван помог своей ненаглядной выйти из-за стола, ведь в последнее время отдыху, перерывам на еду она предпочитала работу с документами, и, сама не замечая как, почти обессилила. Вымотанная женщина нуждалась в сильном мужском плече рядом, которое поможет в любой момент. Всю ночь Света ворочалась и переодически вздрагивала, что изрядно напрягало Рокотова. Он пытался её как-то приобнять, гладя по голове, но всё было бесполезно. Под утро Света успокоилась. Ваню это встревожило, и он начал будить жену. — Светка, просыпайся!       Рокотов ритмично потряхивал женское плечо, но это было бесполезно.       Тогда он решил использовать другой метод. Сейчас майор юстиции рисковал не меньше, чем в Одессе во время задержания преступной банды, ведь по словам старшины Федоренко «С бабой ссориться – только язву наживать!».       Для осуществления своего замысла он набрал стакан воды на кухне и, неуверенный в своих действиях, встал около кровати. Но резко просыпается Света, которая догадалась о плане Вани, отбирает у него стакан и выливает всю воду на него. Рокотов же сырой и милый стоит и смотрит на свою сумасшедшую жену. Света тем временем начинает заливаться смехом так, что её могли услышать на другом конце города. Ваня улыбнулся и присел на диван рядом со Светой. — Я, вообще-то, не спала, — сквозь смех произнесла Елагина, — просто люблю, когда ты меня поцелуями будишь. — Ну, Вань, ты же мокрый, — заливаясь смехом прошептала она, когда он зажал её в тиски своих объятий. — А это моя месть, — ответил Рокотов и стал зацеловывать хрупкую женскую шею. — Вань, нет! Егор Ильич сказал мне позвонить ему вечером и отчитаться о проделанной работе, а мы ничего не распутали, — извиваясь и всячески избегая поцелуев отговаривала Ивана, но тот явно не собирался её слушать.       Но, видимо, утро не собиралась становиться приятным, ведь уже через пару секунд в воздухе просвистели выстрелы. Ваня сразу же накрыл Свету собой.       Ей повезло больше, чем мужу. Пара осколков от выбитого стекла вонзились в его бедро. — Вань, ты как? Что-то с ногой? — взволновано захлопотала Светлана Петровна, — Убери руку, дай я посмотрю. — Свет, — свободной рукой, не придерживающей ногу, Рокотов пытался отодвинуть Свету, —всё нормально, просто лёгкая царапина. Самое главное, что с тобой всё хорошо. — Нет, Вань, так дело не пойдёт. Я за аптечкой. Сиди здесь!       Прибежав через пару секунд и аптечкой, Елагина кое-как убрала руку Рокотова, чтобы обработать рану и обмотать ногу. — Вань, ну вот чего ты такой бестолковый!? В твоей гимназии не было лекций о заражении? Хоть бы раз обо мне подумал. Я же всё-таки переживаю за своего мужа, — сказала женщина и нежно поцеловала мужа в щёчку. «Не больно? А так?» — переодически шептала Света, с тревогой заглядывая в темные глаза. — Не переживай, Светка, — стискивая зубы от боли отвечал Рокотов, когда она пинцетом вытащила последний осколок, — ну ведь всё обошлось, меня только немного задело. Зато теперь у нас есть зацепка. Если нас хотели убить, значит убийца не хотел, чтобы мы о чём-то узнали, и, скорее всего, слышал, как мы обсуждали дело. Мы на верном пути. — Даже в таких ситуациях ты думаешь о работе! — А как по-другому, Свет? Мы же следователи. — Так, следователь, шагом марш умываться, а я пока приготовлю нам завтрак. — Слушаюсь, товарищ капитан, —       Света пошла готовить завтрак. Вот так и началось утро этой семейной пары.