Я зову это судьбой

Ханзо широкими шагами направился к ячейкам хранилища аэропорта Сан-Франциско. Его рейс задержали, и он не успел до истечения срока хранения. «Там наверное большие проценты накапали… Ох, ладно, что-нибудь придумаю». Японец расплатился за хранение своих вещей и направился в отель при том же аэропорте, где уже был забронирован номер. Мужчине нужно было место, где можно принять душ и переодеться, в общем, привести себя в порядок. Бросив сумку на кровать, он аккуратно сложил рядом сумку с луком, задернул занавески, закрыл дверь, отключил звук у телефона в номере, чтобы никто не мешал ему принимать душ. Хотя через несколько часов он будет уже не «Ханзо Шимада, бывший якудза». Для цен в этом отеле вода могла бы быть горячее, а постельное белье — мягче. Японец закусил губу — он все еще пытался избавиться от замашек богатенького мальчика, но получалось плохо. Наспех вымывшись, он приступил к бритью. «Он должен приехать завтра. До завтра я должен стать «нормальным». Ох… Когда-нибудь я провалюсь». Ханзо тщательно вымыл свои руки. В этот раз он убивал меньше обычного, но встреча с братом некоторое время назад действовала ему на нервы. Они перекинулись парой слов и расстались, так и не завершив дела между собой. Ханзо уже месяц пытался простить себя за то, что сделал… в прошлой жизни. Ведь относительно недавно он создал новую, где мог делать практически все, что хотел. Но взамен приходилось жертвовать своей настоящей жизнью — прятать лук по ячейкам, тщательно следить за новостями в странах, где заказывали убийство, и получать за это деньги для оплаты этой своей «нормальной» жизни. Но зато в ней было все: небольшой двухэтажный домик на две спальни с бассейном, огромной кухней и гостиной с неприлично большим телевизором; спокойные дни, наполненные теплом Ливермора и пивом из ближайшего супермаркета; незнакомые соседи, которые точно не хотели тебя убить. Но самое главное — в ней был «Он». Человек, который подарил все это Ханзо и ради которого он каждый раз возвращался в Ливермор, ради которого он старался не умереть. Из-за него японец своровал личность и поддерживал ее уже на протяжении двух лет. Хотя. «Огами Хитака» был бы рад такой жизни, если бы не умер от передоза на окраине Сан-Хосе. Ханзо не ожидал, что во время этой «жизни» выйдет замуж. Не ожидал, что с его постоянными разъездами эти отношения продержатся так долго, хотя упорно цеплялся за них всеми силами. Из-за отъездов их можно было назвать молодоженами, романтика почти не уходила из их жизни. Через несколько часов на такси Ханзо вошел в частный дом, в котором никто не проживал на протяжении нескольких месяцев. У его мужа была работа, так же связанная с постоянными поездками, что не раз спасало его. Японец спрятал лук в небольшом гараже, заполненном инструментами, за столом с циркулярной пилой. Его муж любил многое делать руками. «Он вообще мастер на все руки». Ассасин ласково улыбнулся — он скучал по нему. Они редко созванивались из-за разных часовых поясов, и часто Ханзо засыпал, видя только проснувшееся лицо своего возлюбленного. А сейчас он наконец-то сможет его обнять вживую, вдохнуть аромат его сигар, отругать за то, что получил какие-то царапины. — Завтра, — мечтательно прошептал Ханзо, составляя список покупок и надев тонкое золотое кольцо на безымянный палец левой руки. Ханзо будет жить как обычный человек до следующей миссии, как бы он ни хотел открыться мужу и рассказать, каким образом была куплена половина недвижимости, которой они с ним владели.

***

Джесси заехал в свой «любимый» отель. Хозяин давным давно перестал спрашивать документы и вообще что-либо. Он привык, что на окраине Сан-Хосе попадался всякий сброд из разных уголков Америки. Например, Джесси. Встреча с Эш прошла ожидаемо, но все же Джесси надеялся, что девушка примет его с большим теплом. А в итоге он угнал ее байк, чуть не убил Боба и кое-как унес ноги. «Ладно, Эхо освобождена, и можно немного отдохнуть». Хотя Джесси согласился бы отдохнуть до конца жизни, а не снова снимать с себя броню, чистить «Миротворец» от песка и стараться сделать так, чтобы муляж оружия, который он покупал за огромные деньги, выглядел так, будто им пользовались. Условия для отдыха у него были ужасные. Наспех придуманная легенда, которая в начале могла рассыпаться от пары вопросов, была просто идиотской. Ковбой это признавал. Еще как признавал! Но что сделано, то сделано, и бывшему агенту Овервотч приходилось работать с тем, что есть. «Как будто раньше было по-другому». Мстителю была выделена специальная комната в отеле. В нее редко заходили и убирались, только под присмотром Джесси. Он вкладывал в нее чуть ли не больше денег, чем в свою «жизнь» для отдыха, хотя по общему беспорядку это было мало заметно — сваленные в кучу костюмы для разных вечеринок и атрибутика вместе с боеприпасами и амуницией. — Так что у нас было в этот раз? Ковбой открыл документ, где было записано все, что он делал… Точнее не он, а «Кристофер Андерсон». Хотя он бы удивился тому, что в мертвом состоянии разъезжал по миру. Джесси очень надеялся, что сворованная личность никогда не выезжала за пределы Сан-Франциско до того, как утопленника нашли несколько лет назад. Тогда же, скрываясь от ООН, Маккри оказался в баре Сакраменто, запивая свое горе, что не смог быть с друзьями в Цюрихе, когда штаб-квартиру Овервотч взорвали. И встретил одного из самых прекрасных людей на свете. Он залечил все его раны и нашел слова, которые вывели ковбоя из депрессии. Тогда он наспех купил квартиру и несколько дней пытался привести ее жилой вид. И, будь проклят Джесси Маккри, он был счастлив в эти месяцы, деля кровать с мужчиной его мечты! А потом им пришлось расстаться, он уехал в командировку, а Джесси надо было подзаработать денег, охотясь за головами. Ему хотелось остаться и дождаться этого мужчину, но кошелек заметно просел после покупки квартиры. Но через несколько месяцев, когда он снова приехал в Сакраменто в надежде, что Он будет в городе, телефон разразился звонком, и Джесси опять поглотили чувства, никогда до этого не испытываемые им. Он сделал предложение, такое же необдуманное, как и его легенда. Джесси слишком часто отсутствовал, что не делало его хорошим мужем, и пытался загладить свою вину любыми средствами — повезти на пляж, устроить ночь фильмов, сводить в ресторан, в котором, как удобно, всегда было свободное место на их годовщину (спасибо Сомбре). Маккри надо было выглядеть перед своим мужем так, как будто он два месяца жил в пустыне, что, конечно, частично являлось правдой. Однако, он все же насыпал песка в сумку, карманы и, что было самым неприятным, механическую руку. Ковбой скривился от звука, с которым металлические соединения руки с трудом поддались сгибу. Надев кольцо на правую руку, он натянул потрепанные джинсы и белую футболку, и сверху все равно накинул свое пончо. И хотя от него пахло порохом и дымом, это отлично подходило его легенде. Он приехал в дом на такси и облегченно вздохнул. Самым большим страхом для него было то, что окна не будут гореть привычным мягким светом. Джесси сразу пошел в гараж, где спрятал чемодан с револьвером под циркулярную пилу. На нее же сразу бросил несколько муляжей пистолетов, которые надо было «починить». Поправив сумку с вещами, которые по легенде были с ним всю поездку, он поднялся по лестнице на кухню. Из-за дверцы холодильника сразу же показалась голова японца, и тот расплылся в улыбке. — Я видел, как ты приехал, — Ханзо закрыл холодильник и поставил продукты на тумбочку. — Все хорошо? Ты выглядишь уставшим… Ха-ха! Крис! Джесси бросил сумку на пол и обнял своего мужа со спины, зарываясь носом в его волосы, а потом покрыл его шею быстрыми поцелуями. Он прижался к мужчине и забыл, как дышать. — Может, закажем еду на дом, а ты пойдешь со мной наверх и… — Джесси провел губами по шее Ханзо к уху, одновременно запуская руки в его пижамные штаны, но тот его перебил. — Во-первых, иди в душ — от тебя пахнет дорогой. Во-вторых, я уже почти приготовил, — Ханзо отстранился и мягко улыбнулся. — Но я скучал! — взмолился Джесси, но под суровым взглядом своего мужа спасовал. — Ладно, ладно. Скоро буду. — И помой свою руку! Не хочу песка в кровати! — кинул ему вслед Ханзо. Джесси закатил глаза. Может быть, они были женаты не так долго и часто были в разъездах, но у них уже появилась эта странная обыденность между женатыми людьми. Вот только каждый гребанный день с Огами для Джесси был взрывом эмоций. Он не знал, как их выразить, как их сдержать, как отдать этому человеку всего себя и не причинить ему неприятности. У него часто проскакивали мысли о том, что бы подумали его коллеги, узнай они. Ана бы поздравила. Рейс бы поднял его на смех на радость Фарре и Ангеле, хотя был бы рад за него. Гендзи… Да, пожалуй Джесси не знал, как бы Гендзи отреагировал на то, что он остепенился. «Ладно, хотя бы Сомбра не спрашивает, зачем я постоянно прошу ее сделать эти идиотские сайты». Джесси поднял глаза на захлопнувшуюся дверь, отвлекаясь от промывания своей руки под душем. Ханзо снял свою футболку, кинул ее в корзину для белья и фыркнул, наблюдая за реакцией своего мужа. — Что-то не так? Я тоже не принимал сегодня душ, — японец снял с себя штаны и нижнее белье. — Ничего, — Джесси жадно сглотнул выступившую слюну при виде полностью обнаженного возлюбленного. Ханзо ухмыльнулся, его муж не мог скрывать свои эмоции. И он это обожал настолько, что никогда не сопротивлялся. Японца прижали к кафелю ванны, который еще не разогрелся от пара и с силой провели по бокам. Джесси зарылся носом в шею своего мужа и довольно засопел, поглаживая его грудь. — Неужели тебе это так нравится? — бывший якудза рассмеялся, стараясь унять возбуждение от ласки. — Но они такие мягкие, — промурлыкал Джесси и сдавил соски Ханзо, пока из него не вырвался тихий стон. — Тебе же тоже нравится… Ханзо закусил губу и повернул голову к Джесси, чтобы поцеловать его. Ковбой спустился руками ниже, заставляя японца стонать громче, и дал почувствовать, насколько сильно он скучал эти два месяца. — Когда накопим на больший дом, — Джесси поправил мокрые волосы Ханзо, пока они лежали в ванне после душа. — Сделаем огромную ванную комнату. Джакузи, огромный душ, и все в мраморе… — С таким душем мы никогда не накопим на остальной дом, — Ханзо тихо хохотнул и удобнее устроился на плече Джесси. — Да и не нужен нам такой душ. — Ну, почему же, — ковбой завороженно провел по татуировке своего мужа. Синяя чешуя приятно поблескивала в лучах заходящего солнца. — Ты же любишь все такое… люксовое. Ханзо рассмеялся и, взяв руки Джесси, обнял ими себя и уткнулся носом в его шею. — Мне подойдет и обычная душевая кабинка в дешевом мотеле. Лишь бы с тобой.