Утро только началось, а Хенджин опять лежит на полу, пытаясь не закричать от боли в копчике, дабы не разбудить виновника данного происшествия.
— Чтобы я еще раз сглупил и лег спать вместе с ним,— грозно пробормотал себе под нос Хван, тихонько вставая с пола и потирая больное место.
— А ты чего опять на полу делал? — спросил Феликс хриплым ото сна голосом, — ты постоянно встаешь с него, когда мы спим вместе.
— Да так, йогой занимаюсь, надо же себя как-то в форме держать, если на танцы не могу приходить.
—Ааа,— протянул Ли, а после зевнул, потягиваясь в кровати, — йога – это хорошо, молодец.
Ну и вот как ему не устоять перед этим малышом? Один раз взглянешь – влюбишься. Феликс Ли представляет собой ангела во плоти. Поцелованный солнцем принц – так любил называть Хван младшего.
— Так, а ну вставай сейчас же! —скомандовал Хван, смеясь, прыгая на клубок из одеял, где должен лежать Ли, — иначе кто-то получит порцию щекотки!
— Нет! — взвыл Ликс, ощутив, как пальцы Хенджина проходятся по его ребрам, — Джин, только не щекотка, прошу! — смеясь, кричал Ли, изворачиваясь змеей под натиском старшего.
В итоге, Феликс каким-то образом сумел одолеть Хвана и сейчас гордо восседал на его бедрах, держа руки над головой.
— Ну что, доигралась, хуманизация ламы? — игриво улыбаясь, просил Ли, приближаясь к лицу старшего.
— О да, ради такого мне даже не стыдно проиграть, —улыбнулся тому в ответ Хван, — а теперь быстро поцеловал меня, принц.
— Как скажете, господин Лама, — глубоким голосом ответил Ликс и наклонился к губам Хенджина, соприкасаясь с ними своими.
Пообнимаясь после поцелуев еще минут десять, ребята решили все-таки встать и что-нибудь приготовить.
— Что ты хочешь на завтрак? — спросил Феликс, стоя у холодильника в одной лишь огромной футболке, что едва доставала до середины его бедра.
—Ммм, — промычал Хван, обнимая Ли со спины, — я бы не отказался от твоих фирменных панкейков.
— Мои панкейки? — Повернув лицо к старшему, переспросил Ли и, получив одобрительный кивок, продолжил: — ну хорошо, ингредиенты у тебя все есть, поэтому я так и быть их сделаю. А Минхо-хену я в следующий раз не позволю разбалтывать о моих кулинарных возможностях, у тебя еще будет время о них узнать.
— Ну и хорошо, я рад, что ты не собираешься бросать меня так скоро, — смеясь, ответил Хван, отправляя воздушный поцелуй, возмущенному этой фразой Енбоку.
Присев за барную стойку, чтобы не мешать младшему, Хван наблюдал за своим чудом. Хенджин и, правда, считал чудом то, что они вместе. Он ведь не считал себя кем-то особенным, а Феликс… А Феликс – само совершенство. За такие мысли Минхо с Джисоном часто били его подушками, но так как их тут сейчас нет ( и слава богу, а то тут был бы погром, ведь Джисон с Феликсом вместе – бомба замедленного действия, а последствия всегда за этой бомбой убирают Ли и Хван), то можно позволить себе чуточку помеланхолить.
И за своими думами, Хван не заметил, как Ли перестал носиться по кухне с яйцами и мукой и сейчас надвигается прямо на него.
— Бах! — Крикнул младший и кинул в Хенджина небольшую горстку муки, — получай фашист гранату!
— Ты кого тут фашистом назвал?! — Громко спросил Хван, только осознав, что только что произошло, — а ну иди сюда, мелкий! — Встав со своего места, побежал вслед за смеющимся Феликсом.
— Ну, хен, ну отпусти, ну я больше не буду, правда, — уверял старшего Енбок, строя «те самые ™» глаза.
— Боже, нет, ты не убедишь меня отпустить тебя этими глазами, нет, — пытался противостоять чарам старший, но в итоге: — ах, ладно, твоя взяла. Вот кто теперь будет стирать эту рубашку? Я же её только сегодня надел.
— И зачем? Ты, конечно, в ней очень хорош, но без неё ты куда лучше, —подмигнул Ли, закусив губу, а после убежал на кухню, ведь «У меня же там панкейки жарятся!!!»
Примерно так и проходит каждое их утро с тех пор, как все четверо решили съехаться по парам. И никто от этого не устает, ведь оба любят, а это самое главное.
Наслаждаясь прекрасным завтраком, Хенджин с Феликсом как обычно разговаривали обо всем на свете, как вдруг Ли неожиданно выдал:
— Знаешь, за все эти пять лет, что я живу в Корее, я так нормально и не посмотрел на цветущие сакуры… Давай сходим сегодня, посмотрим вместе? Новые воспоминания, да и может быть фотографии в наш фотоальбом, как думаешь?
— Ты же знаешь, что я поддержу любую твою идею, даже самую глупую. А предложение сходить с тобой посмотреть на цветение сакуры, уж тем более поддержу. Давай сразу после завтрака, ну, точнее уже обеда, и пойдем? — посмотрев на время, ответил Хенджин.
— Хорошо! — Радостно ответил Феликс и, наклонившись через весь стол, чмокнул Хвана в щеку.
Быстро доев свой завтрак-обед, ребята пошли собираться, не забывая при этом дурачиться, ведь без этого никак. (прим.я они такие дурачеллы я люблю их обоги)
— Ты хорошо оделся? Несмотря на то, что уже весна, все еще довольно-таки холодно, я не хочу, чтобы ты потом простудился, — заботливо проговаривал Хенджин.
— Все нормально, хен, я тепло оделся, если что, то возьму еще шарф на всякий случай. Я не заболею, обещаю.
— Я просто не хочу возиться с тобой болеющим, ты становишься таким невыносимо тактильным, что даже Джисон устает от тебя, а Джисон это как бы максимум тактильности…
— Я знаю, и я понимаю, я не заболею, уверяю тебя. А теперь пойдем, мы же не на метро поедем до Ёыйдо, а пешком.
— Хорошо-хорошо, я верю. Ну, пойдем тогда, — махнув рукой на выход, сказал Хван и после, закрыв за собой дверь, пошел вслед за скачущим Енбоком.
***
И Хенджин оказался прав, несмотря на то, что весна уже давно царила в Корее, все еще было холодно. Мальчики теплее укутались в шарфы и, попивая горячий кофе (которое они, кстати говоря, уже успели купить), шли прямиком к району Ёыйдо, где и располагался фестиваль цветения вишни.
—Ликс, ты заметил, что кофе не сладкий? — неожиданно спросил Хван, делая очередной глоток напитка.
— М, да, есть такое…
— А знаешь почему? — снова спросил тот, останавливаясь.
— Почему же?
— Потому что ты слишком сладкий, — мило сказал Хенджин, сделав в конце эгьё.
— Боже мой, хен, ты просто, — покраснев, начал возмущаться Енбок, ударив Хвана пару раз, — ты такой противный, ужас. Почему я вообще все еще встречаюсь с тобой?
— Потому что я милашка и у меня самые лучшие объятия в мире? — нараспев ответил Хван.
— Ну, насчет первого я бы поспорил, но объятия у тебя, действительно, самые лучшие. Но вообще-то ответ в том, что я люблю тебя, но ладно, —покраснев, сказал Феликс.
— Я тебя тоже люблю, Ликс, — умиленно ответил Хенджин.
И за этими разговорами, пара уже дошла до Ёыйдо. От красоты, царившей на улицах города, у обоих перехватило дыхание. Казалось, они попали в совершенно другой мир, где были добрые феи крестные и единороги.
—Вау, здесь так красиво! —Восторженно прошептал Феликс, а после, выпустив руку Хенджина из своей, побежал по дороге, вдоль деревьев.
— Ты только посмотри, какая красота! — Не переставал восхищаться Енбок, крутясь под листопадом из цветов вишни.
— Да, очень красиво, — заторможено ответил Хван, смотря на Ли.
Вы только представьте, любовь всей вашей жизни, в огромном пуховике и шарфе, небрежно обмотанном вокруг его шеи, крутиться посреди дороги под листопадом среди цветущих сакур. Момент один на миллион. Не сдержавшись, Хван достал свой смартфон и запечатлел этот момент.
— Феликс, — начал Хенджин, — ты ведь знаешь, что я тебя люблю?
— Конечно, знаю, хен. Я тебя тоже люблю, — улыбнувшись, ответил Енбок.
— Тогда поцелуй меня. Прямо сейчас под этим цветущим деревом, — тихо попросил старший.
— Все, что ты пожелаешь, господин Лама, — счастливо ответил Ли.
И в тот момент соединились не только губы
двух влюбленных, но и их души.
