Рыбалка

      Поплавок неподвижно торчал из ровной глади воды. Квакали дивные авалонские лягушки. На неудобном валуне у кромки озера Мерлин потянулся затёкшими конечностями, меняя позу. Поплавок оставался недвижим.       Давно усвоивший все тонкости рыбалки, великий маг идеально подобрал время — раннее утро, погодные условия — туман, и затаился, не шевелясь, чтобы не спугнуть улов. Впрочем, туман на Авалоне и так с незыблемым постоянством стелился таинственной дымкой, не завися от туч на небе или времени года. Поплавок не двигался, будто приклеенный к стеклу, а не опущенный в воду.       Быть может, он неправ, и следовало наоборот — разогнать туман парой заклинаний, а после рыбачить? Мерлин задумчиво почесал удочкой кончик носа — дивные авалонские комары в отличие от рыбы никуда не исчезали и кровожадно зудели над ухом. Волшебник испепелил парочку красочными фейерверками, но это только привлекло внимание других. Комары, выводящиеся в колдовском озере, питались не только кровью, но и магией, отчего их укусы чесались вдвойне сильнее и обидней.       Поплавок продолжал безмолвно издеваться над Мерлином. Так и утро скоро закончится без каких-либо изменений. Хотя маг в общем-то привык. Он поскрёб удочкой на этот раз опухшее ухо и взорвал ещё несколько навязчивых кровопийц. Тяжкий вздох и размахивания снастью нарушили покой озёрной глади еле заметной рябью, которая тут же пропала.       Поплавок качнулся и снова застыл.       Не клевало. Полторы тысячи лет как не клевало.       Мерлин достал из рюкзака пакетик с чипсами и громко зашуршал обёрткой, нарушая величественную тишину этого древнего места. Кидать прикорм он ещё не пробовал.       Ядовито оранжевые и абсолютно чуждые мистическим туманам Авалона лёгкие кукурузные палочки плюхались рядом с поплавком и колыхались туда-сюда, скрашивая угрюмое беспросветное одиночество последнего. Постепенно чипсины намокали и начинали медленно погружаться куда-то вглубь бездонного омута.       «Интересно, может ли быть такое, что они доплывут до Артура?» — мимоходом подумал Мерлин, догрызая остаток пачки. В конце концов, он сегодня насиделся достаточно, чтобы проголодаться. Когда ты древний бессмертный волшебник, чего только не испробовавший на своём веку, сами небеса велят есть всякую странную химическую пакость — всё равно не сможешь умереть от отравления.       Последняя чипсина оставила Мерлина, сгинув в пучине. Озеро вновь стало неестественно гладким. Совсем рассвело. На смену утру приходил день.       «Пора уходить?»       Поплавок дёрнулся. Ещё и ещё раз.       Волшебнику показалось, что вся вселенная замерла, затаив дыхание вместе с ним. Даже лягушки удивились настолько, что перестали квакать.       Боясь спугнуть зыбкую надежду, Мерлин осторожно потянул удочку на себя. Из мутной воды медленно проступала человеческая фигура. Продолжая натягивать леску, он распластался на валуне и силился рассмотреть её, вытягивая вниз шею. Под воротник тут же радостно набились полчища комаров, но Мерлину теперь было совсем не до них. Озарённая ярким потусторонним ореолом недотонувшего прикорма фигура приблизилась достаточно для опознания личности. Лицо Мерлина озарилось широкой — до опухших ушей — улыбкой, и с наворачивающимися от немыслимого счастья на глаза слезами он заорал:       — Артур!       Король Былого и Грядущего не разнимал век и не шевелился, подплывая к камню, на котором сидел волшебник. Тот хотел позвать друга снова, но от нахлынувших чувств его дыхание прервалось где-то посередине ошеломлённых лёгких, и вместо этого маг невольно испустил волну мощной магии на пару-тройку-пятёрку-десятку километров вокруг.       То ли от нахлынувшей на него волны приятного тепла, то ли от сотрясшего лес грохота, с которым окончила свои дни популяция дивных авалонских комаров, взорвавшихся от переедания, Артур Пендрагон открыл глаза. Прямо на него, не до конца очухавшегося, смотрело жуткое чудовище с горящими глазами. Не нащупав под рукой меча, великий король шарахнулся прочь от монстра и заодно от берега.       — Куда?! — крайне возмущённо воскликнул Мерлин, видя как потраченные на ожидание полторы тысячи лет (его лучшие годы!) собираются утопиться, не дождавшись воскрешения. Волшебник прочитал заклинание, и ожившая удочка бодро потянула несчастного Артура обратно. О том, что накомарник, затеняющий лицо, золотые от магии глаза и большие красные уши, торчащие из специально проделанных по бокам оного накомарника прорезей, спросонья сложно принять за хоть сколько-нибудь дружелюбное существо, маг, конечно же, не подумал.       Артур почувствовал, как что-то (определённо чудовище!) тащит его назад и душит за горло, а вокруг как на зло ничего кроме тумана и ледяной воды. Он отчаянно забрыкался, чтобы отбиться от неведомой твари и не утонуть одновременно. Ситуация больше напоминала ночной кошмар, чем предрекаемую многочисленными пророками легендарную встречу, и реагировал он соответственно.       Удочка сматывалась, и без того нахлебавшийся воды великий король начинал терять сознание от удавки на шее, а его великий маг подпрыгивал от нетерпения на камушке. Подключив последние резервы рыцарского превозмогания, Артур Пендрагон яростно рванул леску и почувствовал, что снова может дышать. Хотя бы водой, но дышать. Пока он пытался прийти в себя, Мерлин от резкого рывка удочки поскользнулся и навернулся с мокрого булыжника прямиком на свою Судьбу. Накомарник и удочка полетели следом.       — М-мееерлин… — издала трудноразборчивое булькание тонущая под весом многомудрого волшебника Судьба. В вырывающихся изо рта пузырьках отчётливо угадывались интонации времён Камелота, когда один нерасторопный слуга в очередной раз весьма эксцентрично исполнял свои обязанности.       — Узнал! — повторно прослезился Мерлин и обнял Судьбу покрепче, выдавливая из грудной клетки последние остатки воздуха.       На том сознание Его Величество покинуло, и вернулось лишь на берегу, когда худший слуга всех времён и народов уже собрался делать Артуру искусственное дыхание.       Что поделать, ну не сразу дошло до бессмертного, что он тут один такой, а вот замученный преданным другом Артур вполне может и помереть ненароком. Волшебник немедленно про себя раскаялся в неосторожности и принялся срочно реанимировать короля.       Дивные авалонские лягушки одобрительно заквакали. Никто не хотел упускать свой шанс вернуть человеческий облик, тем более, что скудный лягушачий обед только что превратился в фейерверк, а значит им предстояло длительное голодание и перспективное вымирание. Конечно, традиционно расколдовать квакушу должен был принц или принцесса, но на безрыбье — что только что наглядно доказал величайший из волшебников — и Артур Пендрагон — рыба. Потому лягушки квакали, прыгали и надеялись.       Тем временем Артур закашлялся, щедро раздал непутёвому слуге подзатыльников и пришёл в себя. Именно в таком порядке. Он плохо помнил свой последний день, был мокрым до нитки дракон знает где, мёрз от ветра и холода, а напротив жизнерадостно ухмылялся Мерлин. В том, что во всём виноват именно он, король почему-то ни капли не сомневался. Это же Мерлин.       — Что это ещё за ткха-кха-тряпки на мне надеты?! — такими были первые слова возрождённого Короля Былого и Грядущего, сопровождаемые дрожью его возрождённых конечностей, посинением возрождённой кожи и стуком возрождённых зубов. Лягушки внимали творящимся на их глазах грандиозным моментам истории с широко открытыми ртами.       Пока Его Величество яростно пыталось освободиться от какой-то несносной красной тряпки, стягивающей многострадальное горло, спохватившийся Мерлин прошептал заклинание сушки, и оттого его господин тут же задымился.       — Это называется — костюм, — Мерлин аккуратно вытащил из возрождённых пальцев истерзанный Артуром и крючком удочки галстук, спасая господина от необдуманных поступков вроде нового самоудушения, ослабил узел и привёл в приличный вид, проведя ладонью с капелькой магии по алой ткани с золотым вышитым драконом. Герб провоцировал безудержную ностальгию. — и если Владычица озера дала его тебе вместо доспехов, значит в нынешнем веке именно эти «тряпки» станут их аналогом и пригодятся тебе.       — Веке?..       — Ну да, знаешь ли, турниры давно уже вышли из моды.       — Вышли из моды?..       — После заката рыцарства необходимость в турнирах отпала.       — Заката рыцарства?..       — Да, в общем-то, мечи или латы сейчас можно встретить только в музеях или у коллекционеров, они давно никому не нужны, так что ничего удивительного, что тебя приодели.       — Никому не нужны?..       — Ах, сейчас всё решается полемикой и экономикой, знаешь ли, а не грубой силой. Тебе придётся включить мозги, чтобы занять место в современном обществе.       — Мозги?..       — Ничего, я помогу тебе во всём! Чай нахватался знаний со времён падения Камелота.       — Падения Камелота?..       — Сожалею, после смерти Гвен королевство осталось без наследника и защиты.       — Смерти Гвен?..       — О, она прожила долгую и интересную жизнь, не беспокойся. Я проследил за благополучием всех наших друзей, но прошло столько времени, пятнадцать веков. Они все давно умерли, Артур.       — Пятнадцать веков?..       — Я был поблизости и ждал тебя всё это время. И теперь ты от меня точно никуда не денешься! Но главное — не это, а то, что теперь тебе предстоят грандиозные свершения, а миру — грандиозные перемены. Не уверен, что именно случится, но нам с тобой наверняка предстоит остановить конец света или вроде того. И надо обязательно научить тебя современному английскому языку… Артур, ты куда? Не смей топиться!!!       Маг закатил глаза и взмахнул удочкой. Он и забыл, как с Артуром бывает сложно. Ничего, главное — убрать его подальше от озера, а дальше... На этот раз Мерлин точно исполнит свою судьбу, как бы та не брыкалась. Волшебник тихо прошептал слова сонного заклятия:       — Stefe nu.       Конечно, в рюкзаке оставалась вторая пачка чипсов, но почему-то он сомневался в её повторной действенности. Удочка смоталась. И кое-как нагрузившись великим королём, великий волшебник целеустремлённо зашагал прочь, унося домой самый лучший улов на свете.       На почтительном расстоянии следом подпрыгивала стая лягушек.       На лице Мерлина сияла блаженная улыбка.       Рыбалка удалась. Впервые за полторы тысячи лет.