О, ты еще не видела мои шутки про Человека-Паука. NL
Чувак! Ты серьезно это делаешь? MJ Мишель закатывает глаза и фыркает. Возвращая взгляд на экран телефона, она видит сообщение от Питера.Эмджей привет ты занята? PP
Нет, обсуждаем с Нэдом Соника. И его убогость может сравниться только с тобой на уроках истории. MJ Мишель наблюдает картину того, как Питер сначала набирает сообщение, а затем останавливается, словно раздумывая над своими словами. Это происходит несколько раз, и Мишель уже хочет возмутиться, что они вернулись к началу их отношений, когда Питеру приходилось взвешивать каждое слово рядом с ней. Ей с раздражением хочется напомнить ему, что он может написать любую глупость, и ЭмДжей не закончит их общение из-за этого. Когда она уже начинает набирать свои мысли, телефон вдруг начинает звонить. Сначала она так удивлена, ведь Питер никогда не звонил позже десяти. А сейчас, на минуточку, уже второй час ночи. Когда до неё доходит, что её родители могут проснуться, она рефлекторно нажимает на знак «принять». — Ты идиот, — шипит ЭмДжей, — Кто звонит так поздно и без предупреждения? Питер не отвечает довольно долго. Всё что можно было услышать — тяжелое дыхание. — Привет, Мишель, — раздаётся голос Паркера, который на секунду изумляет ЭмДжей. Просто… это же Питер, он всегда полон жизни и оптимизма. Сейчас его голос был хриплым и глухим, — Я не хочу тебя пугать, но это может быть наш последний разговор. Мишель замирает, но её губы сами собой сгибаются в усмешке. — Шутишь что ли? — говорит она. — Ты говоришь как в той глупой мелодраме, что крутили на Фокс на прошлой неделе. Питер вдруг закашливается, и неожиданно звучит звон металла. Так, словно что-то упало. Что-то тяжелое. И Мишель понимает, что, возможно, Паркер не чудит. — Питер? — Не думай, что ты самый важный человек для меня, — усмехнувшись продолжает он, — Сначала я звонил Мэй. Но она недоступна. Между ними повисает молчание. ЭмДжей впервые в жизни не находит, что сказать. — Я тут вообще-то трачу свои последние минуты жизни на тебя, Миш, — прокашливается Питер. В его голосе слишком много ноток иронии, которые он перенял у неё. Что-то внутри ЭмДжей скручивается в тугой узел, который, как кажется, не так легко будет развязать. — Питер, что случилось? — Мишель не верит, что её голос звучит так жалко и умоляюще. Но это, странным образом, не беспокоит её. Паркер молчит, и Мишель сама догадывается. Она ставит Питера на громкую связь и открывает браузер, где в новостной сводке первым же выскакивает новость о крушении здания. — Ты сейчас… Там. Я права? Она молилась, чтобы Питер сейчас рассмеялся и сказал, что он давно дома. — Права, — отвечает вместо этого он. — Я могу вызвать подмогу, — предупреждает она. — Мистер Роджерс и Тони… Они уже пытаются. Пытаются вытащить меня. Но я в ловушке. Всё может обрушиться. — Хорошо. Хорошо. Всё будет хорошо, ты же знаешь? — проговаривает Мишель. — Мистер Старк же всегда вытаскивает тебя, в какой бы заднице ты не был. — Да, он классный, — улыбается Питер. — Мне с ним повезло. Она встаёт с кровати и начинает ходить кругами по комнате. Она слышит тяжелое и усталое дыхание Питера. Боже. — Это Старку с тобой повезло. Его характер — это же просто ад. А ты… ты святой, Питер, — Мишель больно слышать сожаление в собственном голосе. — Ты ранен? — К моему животу прижата какая-та труба. Она немного… немного проткнула меня. В остальном всё нормально. Мишель кажется, что это её живот проткнут, а не Питера. Ей хочется одновременно завершить разговор, и одновременно, чтобы он не заканчивался никогда. — У тебя всегда всё нормально, — злится она, как бы неуместно это не было. — Ты… Ты должен был быть осторожнее. Хотя бы не ради себя, а ради Мэй, Тони, Нэда. Ради меня. Ты знаешь об этом, Питер? — Я знаю, Мишель, — произносит он таким мягким тоном, которого ЭмДжей никогда не хотела бы слышать. Таким тоном обычно прощаются. — Я рад, что мы подружились. Она немного молчит. Нет, не для того, чтобы прочистить горло и заставить свой голос не дрожать. Совсем не для этого. — Я тоже, очень. — И я люблю тебя. Её хождения по комнате прекращаются. Её ноги словно прирастают к ворсистому серому ковру и она больше не может сделать ни шагу, не может ни вдохнуть. Ничего. Тугой узел внутри неё рвётся. — Я… я тоже, Питер. — Ох, правда? — улыбается он. Но ЭмДжей слышит, как с каждой секундой слабеет его голос. — Ты же обещала, что никогда не признаешь патриархат и не выйдешь замуж. Мишель сглатывает. — Я пересмотрю свои взгляды, если с тобой всё будет в порядке, — отвечает она. — Да? — раздается скрежет металла, и Питер резко вздыхает. Так, словно ему очень больно, но он не хочет кричать. Или, у него нет сил. — Я очень рад… Очень. Со мной всё будет в порядке. Поцелуй Мэй. Скажи Нэду, что мой… Мой гоночный под Энакина его. А Тони, что он сделал… Сделал, что мог. — Питер, с тобой всё будет в порядке, — напоминает Мишель. Но её голос дрожит, как и тело. — С тобой всё будет в порядке, — повторяет она. — Да, — медленно говорит он. — И ты выйдешь за меня. Потом. Если разрешат родители. — Конечно, — моментально отвечает она. Её уши оглушает сильный удар, а затем скрежет металла. Слышится очень громкий стон Питера, а затем его же совсем слабый голос говорит: — Мишель, я перезвоню. Звонок завершается. Питер не перезванивает.