Тео the Pizdenish

Сраженья дым, больные души, Невысказанная горечь зла. И счастье близ стоящих душит, И застилает смех глаза. Д. Серые стены, серая роба с цифрами, вместо имени, двухэтажные кровати. Без тумбочек. У них больше нет личных вещей. "Тюрьма?" - спросите вы. Не совсем. Зеновласый мальчик плохо помнил, как сюда попал. Он помнит, откуда шрамы и губная гармошка, которую он прячет в матрац, но вот дорогу к этому месту, хоть убей, вспомнить не может. Тут много таких, как он. Беспризорных, одичавших, никому не нужных. Им запрещено причинять друг другу вред, если они не на тренировке, но дети жестоки. Особенно эти. —Эй, Лягуха, если не поторопишься, то Ред сломает тебе обе руки. — высокий тощий парень похлопал его по щеке, напоследок шлепнув сильнее предыдущего. Его называли здесь Рельсой, и он был единственный, кого "Лягуха" не мог одолеть в спарринге. Природная ловкость глухонемого мальчика, вкупе с усердными тренировками, приносили свои плоды. Пусть ему только десять, но тело уже стало жилистым, руки окрепли, и он совсем отличался от сверстников живущих не "здесь". Мальчик действительно ускорился, дабы не опоздать на построение. Встав в строй, он замер, чуть бы не задерживая дыхание. Все боялись ЕГО. "Ред" - так называли старшего надзирателя, ака тренера, в их блоке. Это был долговязый, но ладный мужчина тридцати лет. Его низко посаженные золотые глаза украшал блеск, свойственный хищникам в засаде. Приподнятые густые брови и сжатые губы придавали выражение невинной усмешки его лицу. Отличительной деталью были красные волосы, зачесанные на одну сторону, которые прикрывали отсутствие левого уха. Ред носил чёрный свитер с высоким горлом и никогда не снимал причудливый медальон. По тому, надет он поверх свитера или заправлен под него, дети определяли, будет ли тренировка под его руководством или сегодня обойдётся без жертв. Сегодня без жертв не обойдётся. —Итак, детишки, сегодня вас ожидает нечто действительно интересное. Док получил новую порцию своих драгоценных «химикатов», и ему не терпится опробовать их на ком-нибудь. Скажем, на тушках пяти.— он медленно прошёл взглядом по лицам мальчишек. В его глазах плескалась усмешка и жалость. По спинам детей стал взбираться липкий, холодный страх. Никто не возвращался из лаборатории Дока. По слухам, доходившим из старших блоков, Док - безумный учёный, сшивающий части тел разных детей и после оживляющий данную конструкцию этими своими "химикатами". Поверить в столь фантастические рассказы достаточно просто, когда ты понимаешь, что являешься лишь расходным материалом. —Однако, выбрать кого-то самому было бы слишком скучно. А потому, проведём спарринг-марафон. Чтобы победить вам понадобятся не сколько ваши навыки, но удача и выносливость. Поверьте, эти качества порой решают больше чем умение бить морды. — он выразительно поднял брови, намекая, что жизненные уроки на дороге не валяются. — Вопросы? —Что получит победитель? — Рельса на правах сильнейшего выступил вперёд. Детям, стоящим ниже середины рейтинга запрещалось задавать вопросы. — Хах, а теперь самое интересное. Кто же нужен Доку? Слабачки, которых не жалко или же сильные ребята, способные вынести пару кругов ада? — мальчики затаили дыхание в ожидании ответа. — Я вам не скажу. Нить оборвалась, но тут же натянулась с невероятной силой. —Ну у вас и рожи. Оно того стоило. — усмехнулся Ред и подкурил сигарету.— Все на разминку, живо. Пятнадцать пар мальчишечьих ног двинулись рысцой по просторному спортивному залу. Если честно, он был совсем не похож на привычные пёстрые коробки для занятий физкультурой, а больше напоминал склад или амбар. Железные пласты, как-бы наложенные друг на друга составляли стены и полукруглый потолок. Горизонтальные, высоко расположенные окна не имели стёкол, проёмы закрывала широкая решетка. Утреннего солнца было достаточно и в его свете лениво порхали редкие пылинки. Но до них никому не было дела. Уже взмокшие ребята направились на завтрак. Напряжение щекотало нос, кусок в горло не лез. Каждый осознавал, что этот завтрак может стать их последним. Вернувшись в зал и выстроившись по рейтингу, они ожидали жеребьёвки. —Кто сегодня проснулся первым? — неожиданно спросил Ред. Мальчишки недоуменно нахмурились - раньше надзиратель не интересовался подобным. Вперёд вышел пацан по кликухе Жёлтый, из-за характерного оттенка кожи. —Кто больше всех жалуется на еду? Вышел Гундя. Они встали друг напротив друга и приготовились к спаррингу. Первая кровь - правило всегда одно и то же. У Гунди тряслись руки - хилый и трусливый - он осознавал, что долго не продержится. И потому первым бросился в атаку. Проиграет и пойдет на мясо – вот о чем он думал. Однако, где-то в глубине души, он хранил надежду проиграть и оказаться победителем. Желтый легко увернулся и провел подсечку. Гундя, кувыркнувшись, едва спасся от ноги, просвистевшей в сантиметрах от лица, и, чисто машинально, заблокировал удар кулака справа. В действиях мальчиков чувствовалась несвойственная им неуверенность. Выиграть или проиграть? Права на ошибку нет. Бой продолжался, а остальные, словно слепые, смотрели в пустоту. Каждый рассчитывал, где ему стоит поддаться, а где сражаться до конца, дабы не оказаться в проклятой пятёрке. Ред смотрел на это с искренним удовольствием. Редко заставишь этих засранцев напрячь свои мозги. Внимание всех привлекло громкое шипение Жёлтого, державшегося за предплечье. Кровь. Гундя сидел на полу с ошалелыми глазами и слегка окровавленным ртом. — Он укусил меня! Эта крыса меня укусила! Я тебе сейчас все зубья выкорчую, говна ты кусок! — проигравший уже было направился к отползающему Гунде, но был остановлен рукой надзирателя. — Ну-ну, угомонись, Желток, — протянул Ред, — может он подарил тебе билет в светлое будущее? В строй. В следующем раунде Гундя выбыл с промежутком вместо двух передних зубов. Никто не любит крыс. Может, правила и не обговаривались, но каждый осознавал негласные рамки дозволенного, даже если на кону стояла жизнь. Бои продолжались под его тихие всхлипывания. А Гундя понимал, что подлечат его только в конце этой экзекуции, или же лечение ему уже не понадобится. Ред выбирал противников наугад, а ребята держались не больше трёх конов. Каждый сражался с остервенением загнанных в угол зверей. Когда отметка пяти проигравших была пройдена, следующие пять, наиболее умные, предпочли подставиться под удары и оказаться в безопасной зоне. — Кто самый тихий? — вопрос имел однозначный ответ. Лягуха вышел вперед. Перед ним стоял Мозик. Этот парень напоминал нахохлившегося воробья. Он уже выстоял два кона и, очевидно, сейчас было лучшее время сдаться – по счету бой был десятый. Оба осознавали эту ситуацию. И оба понимали, что их ожидает смертельная игра в поддавки.