— Тут лампочка… перегорела.
— А?
Сакура вздохнула и с силой хлопнула дверью ванной, от чего противный звук разнесся по узкому коридору. Слишком узкому. Вдвоем еле развернешься.
— Лампочка, говорю, перегорела. Заменишь?
— А? Да, конечно, попозже. Работы гора, Шизуне просто демон в юбке, — послышалось откуда-то из глубин квартиры, на что Сакура лишь тяжело вздохнула и бросила взгляд на закрытую дверь. Старая. Если еще разок так хлопнет, то от двери останутся только ржавые петли.
Больше за этот вечер они не сказали друг другу ни слова. Сакура уселась в гостиной на новенький диван цвета неспелой вишни, забывшись в медицинских книгах, свитках и историях болезней, от которых, откровенно говоря, ее иногда тошнило кровью. Мысленно, конечно же. А Наруто… Наруто же торчал в своем кабинете, который больше напоминал ад для больных клаустрофобией, и чем-то занимался. Чем именно — Сакура не интересовалась. Не то что бы ей было откровенно плевать, просто… ну просто… Ай, короче, ей было откровенно плевать, что он там подписывает и по какой причине проклинает Шизуне.
А потом они легли спать. Сакура — слева, Наруто — справа. Накрывшись разными одеялами с разными пододеяльниками, отвернувшись друг от друга и только буркнув: «Спокойной ночи».
«Черт, он же не заменил лампочку».
С утра был растворимый кофе, кислое молоко и заспанный муж, который снова жаловался на потерянные носки, не постиранную накидку и… на перегоревшую лампочку. Сакура же лишь цедила противный остывший кофе и полузакрытыми глазами следила за тем, как муха ползает по оливковым обоям. И обои тоже старые. Переклеить бы.
Потом они бежали на работу. Управлять — не было их стихией. За место главврача Сакура никому не грызла глотки, да и не стремилась она туда особо. Ей просто предложили, а отказывать было как-то неэтично, поэтому и приходилось бедной девушке горбатиться на новом рабочем месте, медленно начиная ненавидеть всех пациентов поголовно. Наруто же получил то, чего хотел. Хокаге. Опора деревни. Но… Ему трудно было управлять. Приказы он всегда выдавал полувопросительным тоном, вечно хихикал в своей обычной придурковатой манере, а потом приползал домой и запирался в кладовке, иногда даже перед зеркалом речи репетировал. Немного странные речи, но все-таки он старался. Молодец.
Часов в одиннадцать возвращались домой.
— Ты заменишь сегодня лампочку?
— А?
Сакура вздохнула и бросила сумку в угол прихожей. Ужасно маленькой прихожей. Такое ощущение, что архитектор этого здания страдал любовью к маленьким помещениям или просто был слишком озлоблен на людей и мир в целом.
— Лампочка, Наруто, в ванной перегорела лампочка, понимаешь? Или твой мозг не может усвоить такую сложную информацию?
— Сакура, прошу, только не начинай, на работе и так все нервы вытрепали.
— Я просто сказала о лампочке. Еще вчера.
— И?
Девушка безнадежно покачала головой.
— Просто… — она посмотрела на знакомое лицо, уловила этот знакомый тупой взгляд и снова вздохнула, не собираясь расшевеливать его заржавевший мозг, — просто иди к черту.
Сбросила балетки. Потрепанные. Нужно купить новые. И скрылась в комнате.
— Блин, заменю я эту проклятую лампочку, только не психуй!
А наутро снова был хреновый кофе, молоко с плесенью и… перегоревшая лампочка.
Со дня их свадьбы на самом деле прошло всего ничего — пять лет. Просто тогда им было двадцать, а сейчас двадцать пять. Тогда они были счастливые, молодые, разбирали коробки в новой квартире. Да и лампочки все были новые. А сейчас… сейчас только перегоревшая лампочка. Вокруг которой и вращалось их ежедневное общение.
— На вкус как помои.
«Сакура-чан! Это просто невероятно, потрясающе, изумительно вкусно! Не захлебнуться бы собственными слюнями!»
— Не нравится — не ешь.
«Наруто, я же знаю, что это… невкусно. Не ешь. Давай лучше закажем что-нибудь».
— Не голодать же мне из-за того, что у тебя руки из жопы растут.
«Если это сделано твоими руками, то непременно съем. Для меня нет ничего вкуснее этого риса, Сакура-чан…»
— Оставь тогда свои глубокомысленные комментарии при себе. — Сакура резко встала из-за стола, отчего стул заскрежетал по полу, добавляя все новые царапины, и поставила тарелку в переполненную грязной посудой мойку.
«Спасибо… Правда, Наруто, спасибо. Знаешь…»
— Я не виноват, что мне приходится питаться дерьмом.
— Заткнись уже. И замени лампочку, в конце концов.
Она ушла в гостиную читать книги. Наруто же открыл рот, намереваясь что-то сказать, но потом просто плюнул в тарелку и со знакомым скрежетом поднялся из-за стола. В квартире наступила тишина. И лишь щелчок щеколды, на которую запиралась каморка Наруто, символизировал, что в этой квартире все еще двое человек.
***
— Вы перегорели.
— Че? — рыгнула Сакура, не удосужившись даже смутиться.
— Перенасытились, говорю. Все, подруга, зе энд без айл би бэк, — вынесла вердикт Яманако, опрокидывая очередную рюмку.
Сакура недоуменно моргнула. Пьяный мозг соображал медленно, а информация поступала обрывками. Вздохнув и снова рыгнув, она бросила взгляд на старые балетки. Кажется, когда-то они были бежевыми и красивыми, а сейчас… Да и когда она последний раз надевала каблуки?
Просто надо купить новые балетки. Да и на голове у нее вечно хвостик. Салон?
— Перегорели, говоришь? — язык заплетался страшно. — У нас лампочка перегорела.
— Вечно они… быстро перегорают.
***
— На-ру-то!
Сакура медленно съехала по стене и вытянула ноги, в который раз за сегодняшний вечер разглядывая старые балетки. Если подумать, то и сумка у нее старая, да и юбка с кофтой. Только диван новый.
— Наруто…
Мутило. Перед глазами прыгали ботинки мужа, танцуя что-то очень странное. Сакура недоуменно наклонила голову в бок, пытаясь разобраться в их витиеватых движениях, но, к сожалению, танец анализу не поддавался. В итоге девушка небрежно махнула рукой и начала колотить ногами по полу.
— Наруто!
Раздался щелчок.
— Боже, Сакура, я же работаю, сколько раз я просил тебя не меш… Эй! — он удивленно захлопал глазами, потирая затылок, — ты напилась что ли?
— Кто? — Сакура ткнула себя пальцем в грудь. — Я? — Лицо ее приняло крайне удивленное выражение, как будто только что муж назвал девушку мужчиной. — Н-е-е-е-е-т, — она затрясла головой, отчего уже давно растрепанный хвостик растрепался еще больше. — Я перегорела!
— Перегорела? — переспросил Наруто, подходя к жене и принимаясь снимать с нее балетки, кстати, он тоже заметил, что они уже старые. Новые бы купить.
— Угу. Бах! И все, — подтвердила Сакура.
— И как мне это понимать? — вздохнул он, беря супругу на руки. Странно, разве она всегда была такой легкой?
Да и вообще, после свадьбы он хотя бы раз носил ее на руках?
— Да как хочешь, — махнула она рукой, утыкаясь носом в футболку мужа. Тоже старая, да еще и растянутая, и с разводами. Новую бы…
Он перенес ее в гостиную и положил на удобный диван, а затем, немного поколебавшись, все-таки присел рядом, послав мысленно Шизуне вместе с ее отчетами и прочей лабудой.
— Мне плохо.
— Меньше пить надо.
— Причем тут алкоголь?
— А что тогда?
Наруто смотрел куда-то в пустоту. Диван, телевизор, старый торшер, пыльные шторы и грязный ковер. Да и дышалось здесь тяжело.
— Плохо.
— Что?
— Все. И балетки, и обои, и футболка.
— Угу, новые бы купить.
— Не в этом дело, — немного повысила она тон, приподнимаясь на локтях, Наруто пришлось посмотреть на пьяную жену.
— А в чем?
— Еда у меня дерьмовая.
— Да я привык.
— На работе устаю.
— Я тоже.
— Наруто…
— Да?
— Давай купим новое.
— Что?
— Все!
— Все-все? — поразился он, но почему-то заулыбался. Давно так не было. Просто разговор, просто Сакура и просто он. Хоть все и старое. И лампочка до сих пор не заменена.
— Новую квартиру. Побольше.
— Ну… давай. Если ты хочешь.
— И будем коробки разбирать.
— Ага, с новыми вещами.
— И лампочки…
— Лампочки тоже… будут новые.
***
Сакура вздохнула и покрутила в руках лампочку. Пыльная. Теперь руки все черные.
— Сакура, это последняя коробка?
— Да, — ответила она.
Коробок, на самом деле, было немного. Практически все вещи они оставляли здесь. В этой до омерзения маленькой и старой квартире.
— Я внизу тебя жду, — Наруто как бы невзначай кончиками пальцев провел по спине жены, от чего у той по телу побежали мурашки.
Сакура поднесла лампочку поближе, как будто что-то пыталась в ней разглядеть.
— И почему лампочки перегорают?
Лампочка ей не ответила. Разочаровавшись окончательно, Сакура снова вздохнула и бросила лампочку в ванну, с каким-то странным удовольствием вслушиваясь в звук летящих осколков.
— Ну, теперь лампочка не перегорела. Если ее нет, то и перегореть нечему. А мы… — она бросила предупреждающий взгляд на разбитую лампочку, как будто напоминала ей, что она уже «мертва», — мы еще есть. Даже если перегорели. У нас много всяких… лампочек.
