***
— Морган, у тебя низший бал за контрольную по истории искусств, — произнесла миссис Джонатан, поправляя свои огромные очки. Старк только недовольном фыркнула, отрываясь от решения задач, которые ей вчера притащил Паркер. — Почему ты совершенно не стараешься? — Мне не интересно, — кратко ответила Старк, снова утыкаясь в свою тетрадь. — Мне скучно на вашем предмете. — Как ты можешь говорить это, тем более в такой день? — от возмущения у учительницы перехватило дыхание, у Морган, кстати, тоже. — А что с сегодняшним днём не так? — если бы не умение себя контролировать, Морган уже бы точно сломала ручку, что она сжимала в руках. Почему все так стремятся напомнить ей о сегодняшней дате, будто она без них не знает, будто не вспоминает каждый день, смотря на фотографию над кроватью, будто не ходит на могилу еженедельно, будто она не знает, что случилось. — Твой отец, Морган, умер десять лет назад, чтобы мы все жили счастливо, — громко сказала учительница, от чего ручка в руках Морган всё же хрустнула, надламываясь. — И твоё поведение точно не чтит его память. — Да что Вы знаете о моём отце?! — Морган вскочила с места, ударив испачканной в чернилах рукой по столу. Но в её голове зазвучал вопрос. «А что ты о нём знаешь,а, Морган?» — Не вам решать, что чтит его память, а что нет! Радуйтесь возвращению своих близких, но не трогайте меня! И хлопнувшись дверью, она выскочила в коридор, уносясь в сторону выхода. Так хотелось куда-то сбежать, спрятаться, просидеть весь день, чтобы никого не видеть и не слышать. И было только одно место, подходящее для этого.***
— Мистер Паркер, мисс Старк вошла в здание, — проговорил электронный голос ПЯТНИЦЫ, а Питер только вздохнул. Три года назад миссис Старк наследовала компанию мужа его приемнику, как раз когда тому исполнилось двадцать четыре. Во-первых, так завещал Тони, а во-вторых, Пеппер просто больше не могла разрываться между домом и работой. И, как ни странно, Питер даже неплохо справлялся, не без помощи совета директоров, разумеется, и постоянных наставлений Пеппер. Паркер поднялся со своего места, направляясь к двери. Где сейчас Морган он точно знал, так что поспешно шагал к лифту, раздумывая о том, что собирается сказать. — Мистер Паркер, простите, у меня не вышло их задержать внизу, — перед ним появилась молодая девушка, на глазах которой стояли слёзы от страха. — Здесь журналисты, человек восемь, не меньше. — Ненси, да? — Питер улыбнулся, ободряюще хлопая девушку по плечу. — Не волнуйся, я сам со всем разберусь. А ты иди и умойся, не стоит так переживать. — Спасибо, мистер Паркер, — девушка с благодарностью кивнула, убегаю по коридору в сторону туалета. — Мистер Паркер, как Вы чтите память вашего наставника? — из-за угла выехала камера, а вместе с ней и несколько человек. Питер страдальчески вздохнул, смотря на молодую репортёршу. — Я не хочу ничего говорить, — он попытался пройти мимо них, направляясь к комнате-музею, но ему не дала эта самая девушка. Питер нахмурился, смотря на бейдж на её груди. — Мисс Адамс, если Вы сейчас же не покините здание компании, я вызову охрану и, поверьте, вашей карьере конец. — Я сомневаюсь, — девушка улыбнулась, всё так же загораживая Паркеру дорогу. — Так мог бы поступить мистер Старк, но Вы, как я помню, мистер Паркер. Так чем же обычный стажёр заслужил такое рабочее место? Вы уже столько лет на посту, а ответ на этот вопрос мы так и не получили. — Всё верно, я не Тони, я даже не Старк, — Питер сделал шаг назад, внимательно смотря в камеру, — но Вы зря считаете, что я ничего не взял от Тони. Если Вы прямо сейчас не исчезните отсюда, я обещаю, ни в одно издательство вас больше не возьмут. Я лично за этим прослежу. — Да неужели? — девушка, которая, видимо, решила, что если уходить, то гордо, всё никак не отступала, начиная порядком раздражать Питера. — Куда Вы так торопитесь, мистер Паркер? — Я тороплюсь к человеку, с которым я готов провести этот день, — Питер чуть улыбнулся, начиная рассматривать голограммы, появившиеся перед ним. — А Вы, мисс, торопитесь покинуть вашу газету, вот ваш документ об увольнение. Всего хорошего. Питер прошёл мимо, оставив немного шокированную, но не менее счастливую девушку. Взяла скандальное интервью у Питера Паркера, была уволена им и имеет запись всего этого. Жаль вот только, что никто и никогда не увидит этого видео, но она-то этого пока не знает. Питер зашёл в комнату-музей, блокируя двери. Всё здесь было обставлено как в мастерской в доме Тони. Пройдя мимо стола, он наклонился, заглядывая под лестницу. — Привет, Морган, — он сел к ней, наклоняя голову, чтобы не удариться о ступеньку головой. — Что случилось? — Ненавижу этот чёртов день! — Морган с трудом сдерживала слёзы, уткнувшись носом в свои колени. — Ненавижу свою фамилию! Не будь я Старк, у меня был бы папа! — Я не Старк, и у меня тоже нет папы, — Питер чуть наклонил голову, поправляя волосы Морган, что упали ей на лицо. — Это не зависит от фамилии. — Но тебе хотя бы не напоминают о нём изо дня в день, — Морган тихо всхлипнула, смотря на свои ладони. — Я с каждым годом помню всё меньше. Черты лица, манера речи, тепло тела, цвет глаз — всё это такое размытое. Я будто смотрю через очень мутное стекло. Ещё пара лет, и я не вспомню его. — Я не помню своего отца, совсем не помню, но это не мешает мне точно знать, что я люблю его, — Питер улыбнулся, обнимая плачущую Морган одной рукой и прижимая её к своему боку. — Все твердят про теплоту в глазах, про шершавость рук и прочий бред, но разве это важно? Ты — это часть мистера Старка, и вы навсегда с ним связаны, и совершенно не важно, жив он или нет. — Но я бы так хотела, чтобы он был жив, — Морган положила голову на плечо Питера, разглядывая свои руки. — Я бы даже отдала всю свою гениальность, да даже бы стала учить историю искусств, лишь бы он был рядом. — Он рядом, Мор-Мор, — Питер повернулся к ней, аккуратно тыкая пальцем в область её сердца. — У меня, у тебя, у миссис Старк, у Хэппи, у Клинта у Харли, у... У всей нашей планеты, нет-нет, у всей нашей галактике в сердце его имя, и так будет всегда. — Я бы так хотела его увидеть, хотя бы ещё разок, — Морган смахнула слёзы, глядя в ступеньки над их головами. — Пап, я бы хотела поговорить с тобой. — Кодовые слова произнесены, активирую протокол «на будущее», — раздался электронный голос над их головами, от чего Морган и Питер переглянулись, вылезая из-под лестницы. — Привет, давно не виделись, ребятки, — Питер и Морган вздрогнули, смотря на полупрозрачную голограмму Тони Старка, стоящую перед ними. — Это не совсем сообщение, это искусственный интеллект, созданный мной, вернее, это второй я. Если честно, это лучшее моё творение, сразу после машины времени, конечно. Он, вернее, я, легко определит сколько прошло времени с моей смерти, кто передо мной стоит и что бы я сказал в таком случае. Круто, да? — Это великолепно, — Питер, охваченный восторгом, внимательно смотрел на голограмму. Это было невероятно. Если ему удастся повторить эту технологию, то люди смогут общаться с умершими. — Мистер Старк, это совершенное изобретение! — Нет, ребёнок, далеко нет, — спокойно произнёс Тони, поворачиваясь к Питеру. У того всё в груди сжалось от этого «ребёнок». — Я смогу быть тут около пяти минут, не больше, но так и правильнее, верно? Нельзя слишком много болтать с мёртвыми. — Папа, — кое-как выговорила Морган, неотрывно смотря на голограмму. Казалось, её ноги приросли к полу, а глаза ни на секунду не закрывались, будто, если она моргнём, всё исчезнет. — Папа. — Привет, Морган, а ты подросла, — Тони добродушно улыбнулся, поворачиваясь к дочери. — Мальчишки хоть бегают? За мной бегали, конечно, в большей степени девчонки, но и мальчишки тоже. — Папочка, — по щекам Морган снова побежали слёзы, оставляя после себя мокрые дорожки. — Я так скучала, пап! — Знаю, детка, знаю, — Тони вздохнул, а затем потёр переносицу, прямо как настоящий. Если бы не полупрозрачность и лёгкая синева, никто бы никогда не отличил голограмму от настоящего. — Но так уж вышло, мне пришлось уйти, но я не хотел тебя оставлять. Я мечтал, как буду просиживать с тобой в гараже, как буду следить за тобой на первом свидании, как лет в тринадцать впервые заговорю о половой жизни, а потом окажется, что ты уже всё знаешь, как поймаю за чем-нибудь вроде курения, как буду ругать, но всё равно не расскажу Пеппер. Но так уж вышло, солнышко, прости. Мы Старки, у нас ничего не бывает нормально. — Поэтому я ненавижу эту фамилию! — Морган села на пол, закрывая руками лицо. — Моя одноклассница, Бриджи, она дурочка, стерва, заноза в одном месте, но на день отца она приводит в школу своего папу, и он рассказывает, какая у него крутая фирма по продаже окон. А я сижу на последнем ряду и смотрю в окно, потому что мне некого привести. И каждый год я сама выхожу к доске и рассказываю о тебе, говорю, какой ты молодец, какой смелый и храбрый, но я ведь ничего этого не помню! Ничегошеньки! Ни как ты спасал Нью-Йорк, ни битву с титаном, ни твой щелчок! Я ничего о тебе не знаю, пап, я так же далека от тебя, как и все остальные в мире. — Если ты так считаешь, Морган, то пойди и сделай ДНК тест, потому что я не верю, что моя дочь так думает, — голограмма двинулась с места, постепенно приближаясь к плачущей Морган. — Морган, я не могу быть с тобой, не смогу повести к алтарю, не смогу увидеть своих внуков, да и много чего ещё. Но я оставил в этом мире тебя, так расскажи на дне отца то, что действительно хочешь. — Но я ничего не помню, — Морган вытерла слёзы, протягивая дрожащую ладонь в голограмме, будто надеясь, что она сейчас коснётся его и почувствую под пальцами кожу. — Что я смогу рассказать? — Что чувствуешь, Морган, — Тони улыбнулся, а голограмма стала медленно растворяться в воздухе. — Питер, позаботься о ней. И, пожалуйста, поведи к алтарю вместо меня. — Конечно, мистер Старк, — Питер кивнул, помогая Морган подняться с пола. — Я даже буду ругать её, когда застукаю за чем-то вроде курения, но ничего не скажу Пеппер. — Тогда я спокоен, — и голограмма исчезла, оставив Питера и Морган в одиночестве. Паркер даже не попытается воссоздать эту технологию. Это слишком опасно. Пусть лучше мёртвые будут мёртвыми. Это нормально. Но Тони можно, он же Старк, а слово «нормально» с фамилией «Старк» несовместимо.***
Через некоторое время. День отца
— А теперь выступит Морган Старк, — учительница улыбнулась, внимательно смотря на вышедшую девочку. — Знаю, вы привыкли, что я говорю одно и тоже, но сегодня всё будет немного по-другому, — Морган сглотнула, нервно постукивая ногтями по учительскому столу. — Я всегда говорю про отца, будто робот, повторяю текст Википедии, — Морган улыбнулась, оглядывая весь класс. — Я его не помню, совсем не помню. Ни оттенок глаз, ни тон голоса, ни блеск очков. Я не помню, как играла с ним, не помню, как он укладывал меня спать, не помню, как попрощалась с ним, не помню его сказок. Но он всегда со мной, вот тут, — Морган, уже не сдерживая слёзы, ткнула себя пальцем в грудь, стараясь не смотреть на людей перед собой. — И нет, там нет красивых картинок или приятных воспоминаний. Там выжжено его имя, и с каждым днём оно въедается всё глубже. И так у каждого в галактике, у каждого в сердце выжжено его имя, и оно останется там навсегда. Во всяком случае, у меня. Морган Старк больше никогда не выступала на дне отца. Её и не просили. Зачем? Она и так уже всё сказала. Хотя, другие повторяют одно и тоже из года в год. Это нормально. Но Морган можно, она же Старк, а слово «нормально» с фамилией «Старк» несовместимо.