Салки с волками

      POV Василиса       — Я не поеду, — сообщила я мужу.       Я сидела на кровати сына и держала градусник. У Алекса температура росла, а нам с Фэшом нужно было идти на прием к его новым компаньонам по службе.       — Давай с ним посидит Захарра? — спросил Фэш.       — Даже не знаю, — закусила я губы. — Хорошо, только вернемся домой по-раньше.       — Конечно, любимая, — сказал Феликс и вышел с комнаты.       Захарра приехала быстро и без проблем согласилась посидеть с Алексом. У меня же все равно оставалось плохое предчувствие, но я старалась не думать о нем.       За те три месяца, что мы жили вместе, я была по-настоящему счастлива. Впервые я чувствовала, как меня любят и желают просто так. Самое обидное было лишь то, что мы потеряли десять лет впустую. Зато теперь я знала то, что наши чувства с Феликсом настоящие и крепкие. А после того, как муж узнает о моей беременности, думаю, что станут ещё прочнее.       — Василиса, вашу руку, — подал он руку, когда я выходила с машины.       — Благодарю, — улыбнулась я ему.       Пусть много изменилось, но все же осталось прежней его ирония, ненависть к своему имени, к малиновому чаю, и любовь дымить как дымоход. И знаете, я все это все так же любила в нем.       У меня для тебя сюрприз, — шепотом сказала я, когда мы входили в дом.       — Какой? Купила мне новые носки?! — усмехнулся он.       — Вот ты жопа, — выругалась я.       — Ну говори давай, — чмокнул он меня в макушку.       — А вот теперь жди, пока домой не вернемся, — ответила я.       После ужина мы возвращались очень поздно, и я смотрела в окно. Феликс вел машину и улыбался мне через лобовое стекло. Я же показала ему язык.       — А вроде бы взрослая женщина, — покачал он головой.       — Сказал человек, который страдал по футболке с Грифинами, — усмехнулась я.       — Ну извините, это была моя любимая футболка, — закатил глаза Фэш.       — Она была в дырках, — возразила я.       — И?       И дальше вечная темнота.

***

      На одной из московских трасс прозвучал оглушительный взрыв. Машина, на которой двое супругов спокойно возвращались домой, взлетела вверх и загорелась. А на утро по всем новостям говорили об этом. В одну ночь мальчик шестнадцати лет потерял родителей и будущею сестру.       Нортон Огнев сидел в огромном кабинета, который был обставлен дорогой мебелью и держался за сердца. Он смотрел на портрет Лиссы и второй раз в жизни плакал.       — Убийцу нашли, — доносилось с телевизора. — Им оказался сын известного бизнесмена Нортон Огнев, а также брат погибшей. Его ждет наказание…       А дальше мужчина не слушал. Он достал со стола пистолет и зарядил его и приставил к виску… Раз… Два… Три… И труп известного бизнесмена лежит на полу, а белоснежную стену украшают его мозги. Вот так один апрель забрал у мальчика шестнадцати лет четырех родных людей. И если о трех все знают и им поставят монументы, то о четвертом, ещё не родившемся, никто никогда не узнает.       А сейчас перенесемся в дом, где живет мальчик. Он сидит один в комнате и смотрит в стену. Из его красивых голубых глаз не текут слезы, они сухие. Даже не одна мускула на лице не дрогнула. Он просто не может поверить в это. Ему казалось, что так будет всегда он, мама и папа. Но нет апрель забрал их, оставив в душе лишь пустоту.       И лишь один убийца не мог насладится своим триумфом. Его зеленые глаза были безумными, в них не было не сожаления, ни жалости. Он уничтожил их. Уничтожил тех, кто отравляли его жизнь одним своим присутствием. И с чем была связанна эта ненависть? Но ответа нет и его не последует, лишь сам безумец может слышать свои мысли.