Монстр с безжизненными глазами

13.10.2018 Я где-то слышал фразу, что человеческая жизнь хрупка. Теперь мне интересно, какой идиот это сказал. Очнувшись, я так и лежал с закрытыми глазами. А все из-за нахлынувшего на меня разочарования. Я не должен был приходить в себя. Вместе с сознанием, ко мне вернулся и огненный ком в груди. Вот какого черта, спрашивается? — Когда он очнется? Сердце замерло. ОН был совсем рядом. — Я не могу ничего сказать. Было бы лучше держать его в больнице. Здесь мои возможности ограничены. В комнате был кто-то еще. Этот мужской голос незнакомый. — Ты же сказал, что с ним все в порядке! Какого хрена он трупом валяется уже два дня? Меня охватил ужас. Два дня? Сегодня мой день рождения? — Чудо, что он вообще жив остался. Но сейчас с ним все в порядке. Думаю, скоро он очнется. — Тебе же будет лучше, если это так. Лиен, позвони мне, когда он придет в себя. Пойдём. Хлопнула дверь. Кажется, все ушли. Открыв глаза, я кинул взгляд на камеру. ОН узнает, что я очнулся. Правда, не сразу. Повернув голову, я увидел капельницу. Рука же, по которой полоснул осколком, была перебинтована. Мне нельзя вставать, но я потихоньку начал чувствовать, как мое тело пронзают мелкие иголки. Нужно хоть немного размяться. Но шевелиться страшно. ОН может вернуться. Кажется, я лежал так довольно долго. За это время я снова чуть не умер из-за огненного кома в груди и иголок, которые кололи все сильнее. Все же не выдержав, я сел. Голова тут же закружилась. Вздохнув, я выдернул из руки капельницу и спустил ноги с кровати. Сил не было совсем. В этом я убедился, когда решил встать. Ноги подкашивались, из-за чего я снова чуть не свалился обратно на кровать. Я бы и дальше лежал. Делать-то мне нечего, и терять тоже. Ведь когда ОН вернется… Я даже думать боялся, что тогда будет. Но меня сводили с ума эти самые чувства, от которых я хотел избавиться, полоснув осколком по руке. Умереть не получилось. Избавиться от этой боли тоже не получилось. Я безнадежен. Нужно успокоить свое сердце во что бы то ни стало. Это все из-за Юнги. Ненавижу его. Спустившись на первый этаж, я застыл. Что-то не так. Мне понадобилось секунд пять, чтобы понять что. Из дома исчезли вазы, статуэтки, люстры. Исчезло зеркало в гостиной. ОН основательно подготовился к моему пробуждению. Но зеркало в комнату Юнги было на месте. Подойдя к нему, я оперся рукой о стену, после чего второй рукой постучал по нему. Наверное, разбить его не просто. Опустив голову, я набрал в грудь побольше воздуха. Спустившись вниз, окончательно лишился сил. Голова все еще кружилась, а ноги будто в железные оковы заковали. Немного отдышавшись, я посмотрел в зеркало. Интересно, он смотрит? Отлепив руку от стены, я поплелся на кухню. Она была пуста. Я стал брать из холодильника все, что подворачивалось под руку. Внезапно за спиной послышалось какое-то движение. Обернувшись, я непроизвольно вздрогнул. Передо мной стояла Лиен. Она была как-то уж слишком близко. — Вы кормили его? Она молчала. — Снова хлеб и вода? Молчание. — Есть печенье? Посверлив меня взглядом еще немного, Лиен все же подошла к шкафу и достала оттуда пачку печенья. Подойдя ко мне, сунула его мне в руки. — Спасибо, — я попытался улыбнуться. Сил не было даже на это. По мне потихоньку начал бежать пот. Было тяжело. — Я знаю, что вы должны сообщить ЕМУ, но можете сделать это немного позже? Мне нужно время. Женщина молчала. Я и не верил, если честно, что она пойдет мне навстречу. Но даже если она позвонит ЕМУ прямо сейчас, у меня есть, по крайней мере, еще час. — Ты не передумал? Я уже прошел ее, когда услышал эту фразу. Мне было тяжело стоять. Я не хотел останавливаться, так как знал, о чем она будет говорить. Но, тем не менее, мои ноги замерли. — Тебе восемнадцать. Что будет, когда он вернется? Я знаю, что тебе плохо, что тебе нужно время, чтобы восстановиться, но он ждать не будет. Я это знал. То, что у меня нет сил, ЕМУ только на руку. Но я все еще думал, что Юнги отпускать неправильно. — Я дам тебе ключ с условием, что ты не позволишь ему убить меня. — Простите, но у меня нет на него такого влияния. Он меня не послушает. Лиен усмехнулась. — У тебя есть на него влияние. Она подошла ко мне. И так как мои руки были заняты, она что-то сунула в передний карман моих джинс. — Надеюсь, ты передумаешь. Не став ничего отвечать, я вышел из кухни. Не передумаю. Сердце билось часто. Я задыхался. Думал, что не смогу больше сделать и шага, поэтому готов был лечь прямо на пол посреди коридора. Но у меня не было на это времени. Дойдя до комнаты Юнги, я остановился перед дверью. Мне все еще не хотелось видеть хена. Я был зол на него. Из-за Соль ненавидел его. Но… Открыв дверь, я зашел внутрь. Увидев меня, Юнги тут же встал. Он просто стоял и смотрел на мое перебинтованное запястье. Подходить к линии он не решался. Хен выглядел не лучше меня. Он был бледным. Бледнее обычного. Под глазами синяки. Если я важен для Юнги, как ОН и говорит, то, наверное, тот переживал из-за меня. Так ему и надо. Я не раздумывая перешагнул линию. Вывалив всю еду на пол рядом со стеной, подошел к Юнги. — Чимин… — голос хена был таким же хрипловатым, как и в первый раз, когда я его услышал. Он зачем-то потянул ко мне руку, но я тут же ударил по ней своей. — Не трогай меня. Мне становилось все хуже. Закрыв глаза, я сделал глубокий вдох. Нужно успокоиться. Я ведь пришел к Юнги, чтобы избавиться от боли. Она появилась из-за него, значит, он и должен ее забрать. Подойдя ближе, я толкнул хена в грудь. Не так сильно, как в прошлый раз, но все же заставил его сделать шаг назад и упереться спиной в стену. Он не выглядел удивленным. Его взгляд был, как всегда, непроницаемым. — Садись. Хен послушно сел. Я пнул его ногу, заставляя его развести их в стороны. Юнги сидел на полу с раздвинутыми ногами и смотрел на меня снизу вверх. Я фыркнул. Эти мои действия не заставили его хотя бы изобразить удивление. Я взял одеяло, закутываясь в него. Посомневавшись немного, сел к хену между ног, упираясь спиной ему в грудь. Закрыв глаза, я прислушался к стуку своего сердца. Прошла минута, но оно по-прежнему болело. Пламя, сжигающее меня изнутри, было таким же невыносимым. Оно не проходило. Разочарование было довольно сильным. Я думал, что хотя бы это поможет. Не помогло. Нужно уходить. Но прежде чем я встал, хен обвил меня руками, прижимая к себе. А еще через пару секунд я почувствовал его дыхание и губы на своей шее. Он коснулся ее слегка, еле заметно. После чего положил подбородок на одеяло рядом с моей головой, сильнее стискивая меня в руках. Его дыхание на моей щеке было горячим. Нет, оно было пламенным. Оно было горячее того пламени внутри меня. Я ненавидел. Я сейчас очень сильно ненавидел себя. Потому что я так сосредоточился на действиях хена, что забыл обо всем. Я забыл о боли в сердце. Я забыл об этой чертовой боли, из-за которой все это время сходил с ума. Юнги оторвал одну руку от меня, ослабляя хватку, и запустил ее под одеяло. Нащупав мои пальцы, он несильно их сжал. В горле появился ком, а к глазам подступили слезы. Ненависть к себе увеличилась многократно. А вот пламя внутри меня с каждой секундой становилось все меньше. Я закрыл глаза. Он убил Соль. Я не должен забывать, что он сделал, но все отчетливее чувствовал, как в руках Юнги мне становилось легче. Я хотел избавиться от боли с помощью хена, но, на самом деле, не верил, что и правда смогу это сделать. По крайней мере, так просто. Я ненавижу его. Я, правда, очень сильно его ненавижу. Но тело почему-то успокаивается в его руках. И от этого я ненавижу его еще сильнее. Нужно уходить. — Ты мне нравишься. Сердце екнуло. — Я начал чувствовать это примерно через месяц после твоего прихода. Я открыл глаза. — Ты часто подходил к этому зеркалу. Я видел, как тебе страшно. Видел, как тебя избивали. Видел, что Юнсон с тобой делал. Многие ломались за ту неделю, что здесь находились, но ты все еще мог улыбаться. Ты улыбался Соль. Ты улыбался даже Лиен, которая и внимания на тебя не обращала. Юнги убрал голову с моего плеча. — О том, что ты мне нравишься, мне сказала Соль. Она сказала, что мое выражение лица меняется при виде тебя. Я этого не знал и не замечал. Я это понял, только после ее слов. Мне было плевать на тех, кто был до тебя. Но, смотря на то, как тебя избивают, я понял, что мне это не нравится. Со временем смотреть на такие сцены стало невыносимо. Я не мог ничего сделать. Когда били тебя, чувствовал что-то странное. Это чувство сжирало меня изнутри. Но все, на что я был способен, так это просто смотреть. Я ничем не мог тебе помочь. Юнги переплел наши пальцы. — Соль сказала Юнсону о моих чувствах к тебе. Вряд ли ты это знал, но она все ему рассказывала. Именно после этого он поставил диван так, чтобы мне его хорошо было видно. Он хотел, чтобы, смотря на тебя через зеркало, я привязывался к тебе. И чтобы я мог видеть, что он, в отличие от меня, может держать тебя в своих руках. День изо дня я смотрел на тебя. И, как он и хотел, привязывался все сильнее. Все же он профессионал в своем деле. Он умеет мучить людей. Хен ненадолго замолчал. — Соль говорила мне, что ты хочешь умереть. Возможно, это эгоистично с моей стороны, но я не хотел, чтобы ты умирал. Я так же боялся твоего дня рождения, как и ты. Но я хотел, чтобы ты жил. Несмотря ни на что. Но Соль дала тебе нож. Она забыла, что мне был виден диван. Я к тому времени уже решил, что убью всех в этом доме. Я убью всех, кто к тебе притрагивался. Соль не так невинна, как ты думаешь, но ее я не трогал. Ведь в то время она единственная заставляла тебя улыбаться. Ей не нужно было давать тебе тот нож. Я ведь говорил ей, чтобы она не трогала тебя. Ты думаешь, что этим она хотела помочь? Это не так. При упоминании Соль, сердце снова неприятно заныло, но уходить я, как ни странно, не хотел. — Тогда почему ты тоже меня хотел убить? Дважды причем. — Я бы тебя не убил. Лишь хотел напугать, чтобы ты передумал умирать. И ведь получилось же, — Юнги усмехнулся. Я уставился в пустоту. А ведь и правда, после того, как хен приставил к моему горлу нож, я передумал умирать. На время, но все же… Юнги потянулся к пачке печенья. Взяв, он одной рукой стал ее открывать. Второй все еще сжимал мою ладонь. Я вздохнул. Неправильно все это. — Ты ел? Я увидел перед собой печенье. Не став отвечать, просто взял его в рот. Прожевав, я закрыл глаза, сразу откидывая голову на плечо хена. Сердце успокоилось. Огненный ком, сжигающий меня изнутри, исчез. Соль, мне очень жаль. Я знаю, это не правильно. Это эгоистично. Но… Мне было спокойно. Я не хотел уходить из этой комнаты. Не хотел покидать это одеяло. Не хотел открывать глаза. Я не хотел вспоминать, что ненавижу Юнги. И я не хотел думать, что будет, когда вернется ОН. Хотелось, чтобы время замерло, и я мог лежать так как можно дольше. Я устал и не понимал, что мне нужно делать. Что будет дальше? Может, мне просто плюнуть на все, быть с НИМ и, как хен и сказал, жить несмотря ни на что? Может, если я подчинюсь ЕМУ, жизнь не будет такой уж отстойной? Может, мне нужно просто смириться со всем? Я, правда, не знал, что должен делать со своей жизнью дальше. Кажется, я уснул. Открыв глаза, понял, что лежу на подушке, накрытый одеялом. Юнги не было. Наверное, он в ванной. Нужно уходить, ведь скоро должен вернуться ОН. Нужно, но я не хотел. Перевернувшись на бок, я замер. Кажется, даже сердце остановилось. Душа резко ушла в пятки. Я медленно сел. Какого черта?.. Мой взгляд был прикован к цепи. Цепь есть, а хена в ней — нет. До меня не сразу дошло, а когда дошло, я резко подскочил. И чуть в обморок не грохнулся от такого резкого подъема. Голова до сих пор кружилась сильно. Я забыл… Я забыл, что Лиен положила мне в карман ключ. Было безрассудно приходить с ним к Юнги. Еще безрассуднее было засыпать в его руках. Но я, правда, забыл. Я был настолько рад, что мне стало легче, что не думал об этом. И тем более, не думал, что Юнги начнет меня лапать. Иначе как бы он нашел его. Я сделал глубокий вдох, стараясь привести себя в чувство. Когда картинка перед глазами уже плыла не так сильно, пошел к выходу из комнаты. Земля ушла из-под ног, когда я открыл дверь. Недалеко от меня стоял Юнги. Напротив него — два ЕГО охранника и еще один мужчина, которого я не знал. Но по телосложению было похоже, что это тоже охранник. Спустя пару секунд я увидел и ЕГО. ОН стоял на нижних ступеньках лестницы, ведущей на второй этаж. — Чи, я рад, что ты очнулся, — ОН оскалился. — Иди ко мне. ОН протянул в мою сторону руку.