***
В округе заполненные трибуны, неожиданно замолкшие после пронзительных кричалок. Руки, которые удерживали большие плакаты-лозунги, прискорбно опущены вниз. Странные серые зрачки, почти белые, сливающиеся с глазным белком, глядят на нескольких баскетболистов. Таких разных и совершенно одинаковых. Нет ни шума, ни музыки. Просто большой спортивный стадион и две команды, занимающие одну площадку. По телу пробегает предательская побеждённая дрожь, и Куроко чувствует это всеми фибрами души, упираясь ладонями в исчерканное чёрными полосами от кроссовок поле. По лицу ручьями стекает липкий пот, несколько капель падают с кожи на площадку. Лёгкие странно болят, и дело явно не только в сумасшедшей отдышке. Руки дрожат. Кажется, скоро совсем ослабнут, и Тецуя ничком упадёт на глазах у всей публики. Аомине стоит на коленях, которые просто больше не могут удерживать весь вес баскетболиста. Неоново-синие глаза разбавились странной белой краской, потушившей прекрасный красный огонёк азарта. Куроко поднимает голову, ощущая, как напрягается шейный отдел позвоночника, вдёргивает взгляд куда-то в сторону и сильно-сильно щурит голубые глаза. Только ничего не удаётся разглядеть из-за яркого света прожекторов. Только колыхающиеся за спинами именные олимпийки новых королей. Они, Поколение Чудес, проиграли, но неизвестно - кому. Лица размазаны и теперь похожи на простые белые расплывчатые круги. Уши словно залило морской водой, потому что ничего не слышно, кроме бешенного стука собственного сердца и нескольких болезненных стонов. Золотые короны, скатившись с волос, с гулким эхом разбились о лакированную игровую площадку. Они проиграли. С трибун звучит мелодия, и один непримечательный возрастной мужчина под вниманием Тецуи снимает пришедший на телефон вызов. Короткая песня, кажется, сбивает с держателей абсолютно всё, находящееся здесь: каркас и купол со страшной скоростью полетели вниз, намереваясь оборвать сотни жизней и судеб на этом крытом стадионе. Только Куроко разлепляет глаза и колко вглядывается в светлый потолок, усеянный расплывшимся солнечным светом. Телефон, от которого тянется длинный белый провод, прыгает на прикроватной тумбочке, задыхаясь в собственных плясках. - Снова кошмар, - скупо трактует Куроко, откидывая ближе к стене тёплое лёгкое одеяло. Поднимается со скрипучей спартанской кровати, в углу которой лежит маленькая мягкая игрушка. За окном ни души, только несколько дворников, сгоняющих с тротуаров ночную пыль, да всяческая живность, в роде ворон, которые длинным клювом вылавливают падаль из мусорных контейнеров. Свежая предрассветная прохлада проникает в лёгкие, странно приятно царапая грудную клетку изнутри своими ледяными когтями. С непривычки к холоду по коже пробегает череда маленьких мурашек, заставляя хозяина невольно съёжиться от низких утренних температур. Приведя себя в подобающий для дальних поездок вид, Куроко скидывает оставшиеся вещи в сумку. Набрасывает куртку, закидывает карман мобильный телефон, зацепляет наушники и, схватив с крючка связку ключей, проворачивает один из них в замочной скважине с наружной стороны двери. В салоне подъехавшей электрички толпа людей, но они всегда выходят через одну станцию, так что их количество призрачного баскетболиста ничуть не смутило. Совсем скоро тренировочный баскетбольный лагерь вступит в силу, а до него, находящегося не в ближнем свете, ещё предстоит добраться. И именно поэтому Куроко, переключив музыку, берётся за поручни. Свободных мест всё ещё нет.***
Тленные и сиропные мгновения свободы, выхваченные после остановки душного автобуса, проскочили незаметно, не удосужившись предупредить Куроко. Он только рискнул почувствовать себя человеком, как многообещающий крик где-то неподалёку оборвал его сладкие мечты. После такого Куроко сомневается, что сможет сохранить невозмутимость, но любопытство всё равно берёт верх, так что кровавая расплата откладывается на неопределённый срок. - Ханамия Макото, у меня терпение крепкое, но руки ещё крепче. Если так хочешь, мог бы сразу сказать, что теней в палетке не хватило разукрасить физиономию. Я с радостью помогу, - шипит Аомине Дайки, стискивая руки в кулаках до набухших синих вен. - Щедро с твоей стороны, Дайки-тян. О, знаешь, я что-то припоминаю, - потирая острый подбородок пальцами, насмешливо говорит Ханамия. - Да, точно, ты же именно из-за этого порушил идиллию ненаглядного Поколения Чудес. Айш, какая жалость, что ты ничему не научился за этот длинный год. - Не будь здесь чёртовых камер, ты бы давно с черепно-мозговой в траве валялся, помяни моё слово. - Победить какого-то маленького призрака из Сейрин тебе же не удалось. Думаешь, что победа над той кучкой американцев прибавила тебе силёнок? - Тецу сюда не приплетай. Просто сделай одно одолжение: запнись о камень и умри. Или вон, беги к Имаёши, может, он тебя под боком пригреет? - Ты такой смешной, - гаденько смеётся Ханамия. - Обязательно подумаю над твоим заманчивым предложением. А пока, Дайки-тян, отдыхай и наслаждайся сладкой юностью. Куроко, поставив большой болт на этикете, просто стоит и слушает инопланетную беседу. Только иногда вспоминает, что его здесь не ждали, и переводит взгляд на зелёную пушистую гусеницу, которая проползала мимо носков кроссовок. - Тебе не говорили, что подслушивать нехорошо? - бесстрастно спрашивает Аомине, покручивая кончик мизинца в ушной раковине. - Так странно, что ты говорил с Ханамией-семпаем и даже ни разу его не ударил. - Поверь, с трудом сдержался. Не хотелось выслушивать лекции от Вакамацу. - Что ему от тебя нужно? - Бога ради, Тецу, можешь говорить о чём-нибудь другом? Меня уже тошнит от этого паукообразного, - корчится Аомине, показательно щуря глаза; от этого мимические морщинки стали отчётливо видны на загорелой коже. - День только начался, а ты уже взглядом молнии метаешь. Это не то, что способствует хорошему настроению, Аомине-кун, - напоминает Куроко. - Кстати, Имаёши-семпай тоже здесь? - Конечно. Чего ему в своём захолустье-университете сидеть? Явился собственной персоной, - закатывает глаза Дайки. - Просто отдушину нас устроить обещал. Куроко незаинтересованно кивает и болезненно вдыхает. Тяжёлые сумки тянут его вниз, и Тецуе только и хочется, что припасть к засыпанной прессованным песком тропинке, наплевав на волосы, которые после этой экзекуции точно станут похожими на ломкую солому. - Они всё ещё про тебя забывают? - спрашивает Аомине, ознаменовав своё удивление лёгким изгибом брови и махнув головой куда-то за спину Куроко. - Для меня это до сих пор больная тема, Аомине-кун, - разгорячённо выдыхает Куроко, сутуля спину от усталости всего этого несносного командного бытия, в котором, насколько ему кажется, он совершенно не числится. - Увидимся. Надеюсь, ты сможешь не получить выговор от директора до начала соревнований. - Нашлась мне мамочка. - Аомине разворачивает Куроко за плечи и подпихивает его в спину, пока его губы чертит характерная ухмылка. - Тебе стоит пасти свою команду и разить пасами, а то совсем от рук отбились. - Ты ужасен, - процитировал знаменательную фразу всех жителей средней Тейко Куроко и испарился, скрывшись где-то среди проходящей мимо команды.***
Только сейчас Куроко понимает, насколько красиво звучит тишина. Да, никакие аргументы против разгорячённого тренера не действуют, и в этом подделавшие всю японскую баскетбольную сферу спортсмены убедились ещё при вступлении в старшую школу на окраине префектуры Токио. Айда словно рюмку алкоголя опрокинула, а оттого и вся интеллигентная брань запросилась наружу. А началось всё с привычных обывательских потребностей баскетболистов, которым только волю дай, и они разгромят половину спортивного комплекса. - Мне нужен душ! Чур, я первый, иначе иссохну перед прекрасными красавицами-менеджерами, - вопит Коганей, залетая в неплохую, пусть и непрезидентскую, комнату. - С таким энтузиазмом глазки мячам стройте, а не старшекласснице из Тоо, - припечатывает Рико, скрипя зубами и царапая ногтями с неплохим маникюром шероховатую твёрдую папку. - Да и можете не стараться. Чтобы заполучить её внимание, вам придётся ликвидировать Куроко-куна. - Пропустите меня вперёд, - сопит Тецуя, хватаясь за дверную ручку ванной комнаты засыпанной трудовыми мозолями ладонью. - Я плохо переношу солнце. - Куроко, - процеживает Хьюга. - Как может такой, как ты, из которого с трудом слово вытянешь, нравиться сексапильной красотке? - Это не от меня зависит, капитан. Момои-сан визжит каждый раз, когда видит меня, ещё с первого года в средней школе, - скромно шепелявит Тецуя из-за запертой на защёлку белой ДСП-двери. - Не задавайте мне таких смущающих вопросов, об этом спрашивать надо только у самой девушки. - Профессионально от ответственности отмазался, Куроко. С виду ты мне казался интеллигентным, непорочным старшеклассником, а на деле заразой редкостной оказался, - ругается Хьюга через стену. Куроко изгибает брови, отчего на лбу появляется некрасивая впадина-полоска, слушает ругань и ворчания команды, которые разрезают льющуюся из-под крана воду, и фыркает. На бледной коже уже даже прояснились мимические морщинки, а недовольство спортсменов никак не сходило. Тецуя откручивает холодный рубильник посильнее и всплёскивает руками, ладонями загребая воду и плеская её на обожжённое бессердечным солнцем лицо, чтобы кожа не пошла покраснениями. По шее пробегается предательская череда мурашек, когда её задевают ледяные пресные капли своими слизкими загребущими руками. По странному изящные ногтевые пластины на аккуратных длинных пальцах, исчерканных трудовыми мозолями от грубого баскетбольного мяча, сверкают на насыщенном свете люстры, и всё это так хорошо видно в отражении почти панорамного зеркала над керамической ванной установкой. Куроко замечает за собой, что совсем не слышит голосов команды, которые целые дебаты устраивали за звание лучшего покорителя женских сердец. Медленно проворачивает щеколду, высовывает маленький нос наружу, чтобы по нему самому не получить, если кого-то невнимательного ненароком дверью пришибёт. - Выходи скорее, Куроко, - подгоняет Коганей, на месте мельтеша. - Тебя на улице кричали, - сообщает спортсмен и заскакивает в ванную комнату, мысленно соглашаясь с внутренним голосом в том, что тот выпитый на семейном банкете чай был лишним. Тецуя ознаменует удивление лёгким изгибом брови и подходит к настежь распахнутому окну, упирается на прямых руках ладонями о белый широкий подоконник и выглядывает на внутренний двор, но снизу - никого. Тяжело выдыхает через открытый рот и, оттолкнувшись от промявшейся под весом пластмассы, шныряет к выходу из притихшего под гнётом тренера номера. Сбегает вниз по витиеватой лестнице с прозрачными стеклянными ступенями и всматривается в дверь из прочной просматриваемой пластмассы, потому что в холле кондиционер неслабо шпарит по остуженной водой коже лица Куроко. И выходить наружу, по правде, нет никакого желания. Когда-то он был тихим голубоглазым мальчишкой из небольшой провинциальной префектуры, а теперь объектом обожания каждого, кому не лень головы поднять. И удостоверился он в этом, когда высунулся за порог. - Тет-кун, ты был когда-нибудь в Диснейленде? - сбивчиво тарахтит Момои с порога. - Двое придурков мне доказывают, что Диснейленд только для маленьких девочек и мальчишкам там делать нечего. Скажи, им же просто мозгов не доставляет, да? - Я был в Диснейленде, и, Аомине-кун, тебе бы тоже там понравилось, - соглашается Куроко. - А если боишься кататься на больших горках, то там есть маленький детский паровозик, который ездит по кругу и собирает малышей, - делится Тецуя, рисуя в воздухе пальцем импровизированный овал-маршрут бесплатного транспорта. - Аомине-чии, давай поедем. Если я смогу это заснять на телефон, то поощрение получу, - верещит довольный Рёта, которому слишком понравилась затея. - От капитана, он любит смешные видео. А мне выручить свободный день, ой, как надо. - Я знаю один действенный способ, могу помочь с выгребанием выходного, - склабится Дайки, щуря неоновые глаза. - Какой? - Я тебя под этот самый дудящий паровозик кину, который заставит твои кости хрустеть как пропечённые чипсы, и ты преспокойно отдохнёшь в реанимации недели две. Отблагодарить сможешь после выписки. - Твои идеи стали только хуже со средней школы, Аомине-чии, - томно отвечает Кисе. - А вот извращённых мыслишек в тебе только отбавляй. Куроко не знает, куда себя деть, поэтому просто стоит и слушает крики бранящихся подростков, на которых странно смотрят все посетители лагеря. Зачем его позвали, он так и не понял и уже собирался вернуться во взгрустнувшие сейриновские хоромы, как наткнулся на преисполненный обидой взгляд неутихающего менеджера. - Вы только за этим меня позвали? - спрашивает Тецуя, воя внутри себя. - Конечно, мы очень хотели встретиться с нашим другом, - верещит Момои, для пущего эффекта обнимая фантома за худую руку. - Тет-кун, ты с Кагамином не общался? - Между ними расстояние в несколько тысяч километров, - возникает Аомине. - А они друг до друга дозвониться не могли, когда на разных этажах стояли. - Не афишируй это так грубо, - разгневалась Момои, стукнув ножкой об асфальт. - А если Тет-кун сильно страдает из-за этого, откуда ты знаешь? - Я умываю руки, - томно говорит Дайки, покручивая мизинец в ушной раковине. Момои нахмурилась и под благодарственный взгляд распрощалась с призраком. Ей дела до пофигизма Аомине нет, но когда смеют так бессовестно копошиться в личной жизни её Тет-куна, она не посмотрит на свой слабый пол и хорошенько вдолбит в головы мораль правильного поведения, да так, что и чертям не снилось. Поэтому Дайки подзатыльников прилетало не меньше, чем Кисе, которому приходилось уворачиваться от них каждую тренировку. - Тебя бес попутал, ты чего руками размахиваешь? - рычит Аомине. Несмотря на то, что получил Дайки, обиделась Момои. Поэтому, заплетя невысокий хвостик резинкой-пружинкой, она побежала исполнять какую-то там просьбу капитана, о которой знать никто ничего не знал. И если Кисе немного решил мужскую солидарность разбудить, то Аомине в сторону унёсшейся девушки и ухом не повёл, потому что даже банальная совесть укололась о его чёрный юмор и беспробудным сном погребла себя в сознании баскетболиста. - Встретимся позже, - прошепелявил Дайки себе под смуглый нос и вразвалку запрыгнул на покрашенный бордюр. Рёте смотреть на это оказалось даже слишком больно, даже не думая о том, что кроссовки Аомине от одного из самых свежих выпусков.***
Куроко честно пытается держать на поводу каждую мышцу лица, но сдаётся. Наверняка со стороны он смотрится брошенной на подоконнике фарфоровой игрушкой, которая, если её подтолкнуть, может на улицу выпасть. Потому что капитан продолжает ругаться даже тогда, когда Фурихата задремал, неудачно перевернулся и упал вместе с большой спальной подушкой. Но когда приходит Теппей и ставит на стол стеклянную миску с начищенными фруктами, глаза Куроко загораются как у маленького мальчика, которому купили вертолётик на радиоуправлении. Конечно, ругаться есть причины, но нет совершенно никакого повода делать это на протяжении утомительных и муторных тридцати минут, за время которых уже даже некоторые из команды успели принять освежающий прохладный душ. Шум воды из ванной комнаты капитана никак не смущает, и Куроко уже всерьёз задумывается, чтобы просто под шумок сбежать на улицу, пока Хьюга стоит на эмоциях до запотевших линз очков для зрения. Всё-таки бессмысленные разговоры друзей из старой команды симпатизировали больше, даже несмотря на наличие в этой комнате кондиционера и целой миски с фруктами. Конечно, которая уже почти полностью пустая, одна долька мандарина осталась. - Капитан, не горячись, - через некоторое время бранного монолога встревает Теппей и вытягивает вперёд ногу с прооперированным коленом. - Да, мы виноваты, но устранить наш недочёт можно всего лишь за час, а ты уже половину из него потратил на пыхтение. - При всём моём уважении, Киёши, я не могу просто так оставить в стороне факт, что первогодки поленились выполнить простую просьбу старших и захватить из тренерской бланки команды, - отвечает Хьюга и хуже пулемёта простреливает провинившихся взглядом из-под блестящих линз очков. - Теперь мне придётся восстанавливать эти документы, чтобы успеть их сдать директору. - Именно, и заниматься этим придётся только нам вдвоём, - справедливости ради соглашается пришедшая Рико и сжимает аккуратными женскими пальцами пол футболки. - Потому что вы даже ничего не смыслите в этом. А крайний день сдачи отчёта - завтрашнее утро. Вы понимаете, что без них нам просто не смогут выделить время и площадку для территорий, из-за чего мы просто пролетим со всеми этапами здешних соревнований? - Почему этим вообще наш менеджер не занимается? - пытается что-то сказать проснувшийся Фурихата, который даже отношения к проступку младших не имел, но затыкается под хмурый взгляд тренера. - Академия Тоо обходит нас даже в этом, даже в банальной организованности! Как вы собираетесь победить их на площадке, если не можете превзойти в такой банальщине? - возмущается Рико и хмурит лоб, хотя дальше уже просто некуда. - Чтобы ноги вашей в комнате не было до вечера. Тренируйтесь, гуляйте, осматривайтесь, но только посмейте помешать нам, - подытоживает тренер и угрожающе проводит большим пальцем поперёк шеи. - Вы всё ещё здесь? Пронзительного крика и удара ногой старшеклассницы хватает, чтобы от больше десяти человек не осталось и следа. О существовании в этой комнате спортсменов напоминают только промятое мягкое переносное кресло и неаккуратно положенная на место маленькая подушка от дивана. Рико переглядывается с Хьюгой. - За что, Рико? - недоумевает сложившийся пополам парень и сильно сжимает пальцами волосы на макушке, чтобы покалывание в нервных окончаниях заглушило боль от с размаху припечатанной по голове папки. - Я, кажется, просила тебя лично проследить за первогодками, - говорит Айда и стискивает зубы до свода шеи. - И мне просто нужно было выплеснуть на кого-нибудь свой гнев. Что за бестолковые парни, понабрала их на свою голову в команду. Как их тренировать, они же даже на площадке услышать наши указания не смогут. Джунпей, конечно, может что-то возразить как капитан, как парень и как человек, но молчит. Стискивает губы и глубоко выдыхает, чтобы предотвратить что-то более страшное, чем простой хук от истерзанного морально тренера.***
Где провести время с толком - Куроко не знает. Он не может быть точно уверен, что такая несобранность висит только над именем команды старшей Сейрин, но влезать в дела других коллективов желания совершенно нет. Хотя чем-то заняться надо, и, пожалуй, полезным для самого себя. Наверное, именно поэтому Тецуя пожимает плечами своим несвязанным мыслям и идёт к той спортивной площадке, на которой есть хоть какой-то человек. За натянутой по периметру поля сеткой блестят на солнечных зайчиках неоновые красные волосы и словно залитые свежей кровью глаза. Тяжело спутать этого парня с кем-то ещё, притом, что у Куроко похожих знакомых нет и никогда не было. И, кажется, он может присоединиться к какой-то разминке старого сокомандника, но продолжает стоять на месте. Просто наблюдать за движениями и проносящейся перед глазами выверенной до мелочей стратегией талантливого капитана было чем-то вдохновляющим и завораживающим. Настоящая эстетика, а не Акаши Сейджуро. - Давно не виделись, Тецуя, - расслабленно и размеренно говорит капитан, обхватывая относительно небольшими ладонями прилетевший в руки шероховатый баскетбольный мяч. - Где-то... с поражения Джаббервок. - Да, есть такое, - соглашается фантомный спортсмен и решает зайти на резиновое поле. - Приятно снова увидеться с тобой, Акаши-кун. Где твоя команда? - Гуляет где-то по территории. Всю дорогу сюда словно маленькие дети клянчили у меня отменить сегодняшнюю тренировку. - И ты согласился? - Тяжело было отказать. Тем более притом, что сегодня тренировки быть и не должно, - фыркает Сейджуро, кончиком указательного пальца смахивая непослушные пряди красных волос с глаз. Куроко смеётся внутри себя истерично и немного глупо. А ведь он по-настоящему подумал, что капитан, который до потери пульса и рассудка гонял их по площадке в средней школе, так спокойно согласился отменить тренировку у команды, не достигающей уровня Поколения Чудес. - Акаши-кун, Маюзуми-семпай с вами? - неожиданно для себя спрашивает Тецуя, когда брошенный капитаном мяч мягко и с шелестом проскальзывает в сетку кольца. - Не совсем, он сын директора лагеря, поэтому находится здесь и может с нами тренироваться, - отвечает Сейджуро и совсем блекло улыбается, оборачиваясь к бывшему подопечному. - Мои знакомые из Америки рассказывают, что Кагами неплохо освоился в команде НБА. Он тебе не звонил? - Звонки дорогие, мы просто переписываемся. Правда, в последнее время у него и у меня совсем не остаётся для этого времени, - успевает проинформировать капитана фантом, прежде чем взбалмошный ветер хватает своими холодными пальцами все голоса и звуки. Акаши сначала недоверчиво хмыкает, а потом зажмуривает левый глаз, когда за спиной Куроко звучит страшный грохот. Тецуя только на месте не подпрыгивает от шума, но всё-таки оборачивается и нецелесообразно залипает, пока Сейджуро с трудом давит в себе желание хорошенько зашвырнуть мяч в источник рокота. - Какая часть из «не смей носиться на доске по лагерю» тебе непонятна, Котаро? Если твоим планом было сломать ногу или руку, или, что ещё заманчивее, расшибить себе голову, то вынужден тебя огорчить. Перебинтованным или загипсованным, ты всё равно будешь работать наравне с командой и даже больше. - Ты из табакерки сбежал, капитан? Что на тебя сегодня нашло? - шипит валяющийся на асфальте Хаяма и болезненно закусывает губу кошачьим клыком. - Мы приехали сюда не развлекаться. Тем более, поездка эта отнюдь не бесплатная, так что я не собираюсь тратить оплаченные часы на бестолковых и недееспособных старшеклассников, - справедливости ради напоминает Акаши. - Не сможешь играть, вылетишь отсюда на первой же попутке. - Акаши, я-то думал, ты полюбил нас, - по-детски наивно хнычет Котаро, садясь на землю, поджав ноги, и потирая ушибленный копчик. - Почему этот асфальт такой бетонный? - Наверное, потому что он сделан из бетона? - предполагает Сейджуро и помогает непоседливому баскетболисту подняться на ноги, подкатывая к спортсмену остановившийся неподалёку от него скейтборд. - Не делай глупостей и будь осторожнее. Я ручаюсь за вашу сохранность, пожалуйста, не заставляй меня сверхурочно нервничать по пустякам. - Эй, Хаяма, вы какой святой водой на него побрызгали? - свистит дополнительная головная боль капитана, насмешливо выгибая синюю бровь. - Я в средней школе все фирмы перепробовал, а всё равно крайним на тренировках оставался. - Настоятельно рекомендую тебе заткнуться, Дайки, - позволяя Котаро предусмотрительно отшатнуться на несколько шагов назад и упереться спиной о широкий ствол дерева с обшарпанной корой, предупреждает его Акаши и меланхолично смотрит за безуспешными попытками Хаямы отогнать от себя безобидного маленького летающего жука. - Трепать мне нервы с порога не лучшая мысль, что приходила в твою пустую голову. - С чего бы ей быть пустой? - рявкает Аомине и ловит отскочивший от баскетбольного щита мяч, накручивая его на палец. Безутешному Куроко, у которого наглейшим образом отобрали игрушку только из-за невидимости самого Тецуи, остаётся только смотреть за напарником и ставить в вымышленном блокноте "припомнить" под списком ближайших целей. - Извини, журналы с возрастным ограничением и съеденные наперегонки с Кагами гамбургеры в забегаловке около школы я в расчёт не беру. У каждого свои тараканы в голове. - Как приятно это слышать от вас, ваше дьяволейшество. Не трогайте моих прекрасных насекомых и лучше разберитесь со своими мадагаскарскими тварями. - Аомине-кун, мне кажется, Момои-сан права, и тебе действительно не стоило подмешивать в тот сок энергетик, - справедливости ради возникает Куроко и забирает мяч, который парень отчаянно в сердцах отбросил. - Ты точно где-то поел бессмертия. - Оставьте свои увеселительные мероприятия на потом, - с порога просит Сацуки, одёргивая пол мини-юбки. - Дай-чан, мне мама давно говорила, что у баскетболистов от природы один ветер в голове, но я точно подумать не могла, что это будет видно так в штыки. - Вы все ополчились против меня? - отходит в сторону Аомине, ведя снова отобранный мяч. - И вообще, Акаши, я не за этим к тебе шёл половину лагеря. Но если Сацуки здесь, пусть сама тебе всё и объясняет. - Спасибо за возможность, наконец-то, поговорить по делу, - показательно ругается девушка, но всё-таки смеётся с поведения этих оборванцев. - Акаши-кун, ты будешь ругаться, но... - С этого ты начинала, когда рассказывала, что тайно проникла в школьный отдел кадров, чтобы забрать наши документы для стрит-турнира, - сетует капитан, подавляя в себе желание направить шланг с ледяной водой на парней, которые, стоя позади, придумали устроить дебаты, перекрикивая Акаши. - Ни о турнире, ни о краже ты мне сразу не сообщила, зато потом с большой радостью поставила перед фактом. Не думаю, что буду рад второй такой твоей самовольности. - Нет, всё совсем не так! И вообще, разве я тогда сделала что-то плохое? - настаивает на своём Момои, отстаивая свою женскую честь. - Нам эти документы потом сильно помогли, а так пришлось бы длиннющую очередь отстоять, чтобы только их достать. И то, что ты не любишь стритбол, ещё не значит, что он не принёс нам никакой пользы. Свою технику Ки-тян придумал именно на игре, а потом с её помощью открыл счёт на зимнем кубке. - Ближе к делу. - Ты стал таким вредным и требовательным с нашей последней встречи, - дуется девушка и громко выдыхает через рот, потому что толка спорить со старым капитаном нет. - Мидорин сказал, что Шутоку согласились. - На что? - выныривает из омута разговора Куроко, ойкая от прилетевшего по голове мяча. - Аомине-кун, мы не сможем поиграть, если ты меня прямо сейчас прикончишь. И мне кажется, именно этого ты и добиваешься. Третий раз за день. Простите, Акаши-кун, Момои-сан, я вас перебил. - Пора бы извиниться, Тет-кун, знаешь ли, перекричать вас двоих настоящий подвиг, - справедливости ради соглашается менеджер и клокочущими звуками смеётся куда-то в тыльную сторону маленькой девичьей ладошки. - А вы ещё не в курсе? Я думала, Рико-тян вам рассказала о предложении директора-сана, разве нет? - Наша тренер сегодня на взводе, а ещё сильно разозлена из-за того, что мы не выполнили её просьбу вовремя. Единственное, что мы от неё услышали, это несколько ругательств, перед тем, как она вместе с капитаном выставили нас за дверь. - Целесообразно, - говорит девушка, задумчиво подпирая указательным пальцем подбородок. - Тогда, пусть на меня не обижается, но я вам всё расскажу сама. - Директор предложил командам самим выбрать себе противника на первый этап соревнований, чтобы не заморачиваться с жеребьёвкой, - без запинки отчеканивает Акаши под недовольное кряхтение и пыхтение Сацуки. - Нечестно, Акаши-кун, это моя работа, и я должна была ответить Тет-куну, - Момои расстроенно теребит пальцами документы, прикреплённые на доску для бумаг. - Позволь тогда сообщить о результатах выбора. - Мне самому интересно послушать. Директор сказал, что подробнее, чем у тебя, информации у него нет, - хмыкает капитан и, не прикасаясь к горлышку губами, выпивает прохладную воду из пластмассовой бутылки, которая только с великой помощью богов осталась цела, стоя около входа. - Он прав. Шутоку согласились сыграть с Ракузан, хотя, как сказал Мидорин, капитан сначала был против, потому что, цитирую слова Мидорина, им хочется поиграть, а не слиться на первой же игре, - сдержанно смеётся Момои, но прокашливается и опускает палец ниже по списку. - Кайджо играют с Фукудо, и из-за этого мне страшно за Ки-тяна. Если Хайзаки-кун захочет поиграть в нечестную игру, то наш Кисе может пострадать. - Хватит о нём так печься, - возникает Аомине, щёлкая поникшего менеджера по лбу до ожидаемого "Уй". - Кисе не ребёнок, справится как-нибудь. - А ты, я смотрю, совсем о нём не беспокоишься, Дай-чан! Он и твой друг тоже. И вообще-то, порой, больший, чем мне. - Кто сказал, что это так? - вспыхивает Дайки и успокаивается, засовывая руки в карманы спортивных трико. - Справится он. Пусть и выглядит банальной крашенной блондинкой, но в баскетбол играет недурно. А если продолжишь нагнетать, больше не рассчитывай на мою куртку. - Вредина, - выдыхает сквозь стиснутые зубы Момои и продолжает бегать глазами по расписанному документу с синей печатью и длинной росписью в нижнем углу. - Сейрин играют с Йосен. - Мурасакибара-кун? - удивляется Куроко. Скорее от того, что его команда вообще выбрала себе противника, потому что по Рико было трудно сказать, что она успела что-то решить на будущие соревнования. - Мы смогли победить его благодаря скорости и неожиданности, но один и тот же трюк против Мурасакибары-куна может не сработать. - Я бы не был так уверен, - встревает Аомине. - Но он точно расслабится, потому что не увидит этого парня со странными бровями, который Кагами. Тецуя не знает, что это, но что-то странное пробежалось по его лёгким, словно острой веткой проткнув несколько десятков альвеол и выбив воздух из груди. Куроко просто слушает Дайки, Акаши занимает любимую позицию - наблюдателя, а Момои решает действовать и хорошенько припечатывает бланком с бумагами детскому другу по предплечью. - Айш, если собираешься побить рекорд Акаши и нанести мне больший урон, чем он за всю среднюю школу, то у тебя определённо есть шансы, - шипит Аомине, напрягая руки и шею до показавшихся надутых синих вен. - Что я, позволь узнать, теперь неправильно сделал? Встал немного севернее и загородил твой поток Ци? Или перекрыл тебе кислород? - Нет, ты просто дурак, Дай-чан! - Я услышал это за сегодня уже раз десять точно. Пояснить не хочешь, что со мной не так? - Сацуки, вероятно, Дайки страшно скучает по Кагами, - возникает из ниоткуда Сейджуро. - Верно? - Вообще-то, это возможно, - соглашается Куроко под протестующее бурчание Аомине. - Аомине-кун дольше всех, кроме меня, прощался с Кагами-куном. - Да-да, у меня даже фотка где-то осталась. Найду, покажу, - всплёскивает девушка, витая в облаках от счастья. Потому что, как девушке, ей эта ситуация кажется беспредельно трогательной. - Признайся самому себе, сегодня ты в пролёте, - говорит тихий голос за спиной Аомине, и следом слышится слабый звук от касания пальцами оправы очков. - Девы сегодня на предпоследнем месте. - Мидорин! - вскрикивает на радостях менеджер, не без улыбки различая совсем тихую усмешку капитана. Настоящего капитана, который немного, но умеет радоваться. Наверное. - Я думала, Мидорин говорил, что не выйдет сегодня из комнаты. - Почему? - интересуется Куроко, ловя волосами поднявшийся на дюйм ветер с моря, которое находится вниз по лесной сопке от построек лагеря. - Раки на последнем месте по гороскопу, - без зазрения совести портит весь имидж Шинтаро Момои. - Ну-ну, в пролёте, - нахально ухмыляется Аомине, упираясь ладонью о плечо снайпера. - Смотри, мимо очков не промахнись, а то, мало ли, в глаз попадёшь, и не видать Шутоку шансов на победу. Хотя, будем честны, у них их всё равно нет. У Мидоримы выступает жилка нервов на височной доле, а на шее становится лучше видна сонная артерия, которая обычно хорошо спрятана под слоем кожи. Аомине действительно умеет доводить до максимума внутреннего кипения. Даже Шинтаро, даже парня, славившегося своим равнодушием, которого было немного меньше, чем обладает Сейджуро. - Сделаю вид, что не слышал твою идиотскую шутку, Аомине, - говорит Мидорима через минуту и сверкает линзами сделанных под заказ очков. - Акаши, замдиректора попросил тебя лично поговорить с Котаро и вправить этой бестолочи мозги. Поговаривают, он верх дном перевернул какую-то цветочную клумбу. Да я и сам это видел, поверь, жалкое зрелище, даже ноги нормально на доске ставить не умеет. - А ты у нас в этом деле настоящий профи, - склабится темнокожий баскетболист, ядовито метая взглядами на уникума бросков. - Я уже сейчас представляю это. - Аомине опирается локтем о плечо Шинтаро, всматриваясь куда-то вперёд. - Заголовки всех спортивных журналов прямо-таки взрывают рынок: "Мидорима Шинатро - баскетболист или скейтбордист? Или что скрывал от поклонников великий бомбардир!". - Аомине-кун, ты сегодня в ударе, - невзначай замечает Куроко, про которого, видимо, все даже думать забыли. - Но лучше тебе его не доводить. - Умные вещи говоришь, Куроко. Акаши… - Я поговорю с ним, - через некоторое время говорит Сейджуро, когда весь балаган немного притих. - Поверьте, у меня есть, что ему сказать. - Если Хаяма-кун продолжит в том же духе, Ракузан придётся выводить на площадку кого-то с замены. А то не помню, что после такого настроя Акаши-куна кто-то оставался дееспособным, - встревает в разговор Момои, опасливо посмотрев на капитана. - Надеюсь, сегодня я ошиблась? - Пока не знаю, - вбрасывает перчинку в костёр эмоций менеджера баскетболист, вешая на плечо махровое белоснежное полотенце, брошенное одиноко дожидаться хозяина на скамейке. - Ещё увидимся. Тецуя, - окликает друга Сейджуро. Жест был досконально понят, и Куроко, запамятовав о случайно украденной вещице, кидает подсдувшийся после интенсивных тренировок мяч точно в руки капитана. - Нам ждать Хаяму на промежуточных? - интересуется Аомине, вальяжно обернувшись на зашедшего за его спину Акаши. - Дай-чан, промежуточные через два месяца, - напоминает Момои и осекается под выражением лица капитана. О, если с губ Сейджуро слетает смешок после вопроса Дайки, дело дрянь. - А я о чём? Успеет восстановиться. Если Акаши, конечно, не захочет выпить сегодня всю его кровь, - бесцеремонно предполагает юноша, ухмыльнувшись словно провернувший удачную выходку младшеклассник. - А я ещё голову ломал, откуда в средней школе у меня была такая плачевная репутация, - через некоторое время отвечает капитан и удаляется в сторону жилого корпуса спортсменов под соответствующий гаденький смех Аомине. - Да, - произносит Куроко из тени. - Тет-кун? Что "да"? - Ты сегодня в ударе, Аомине-кун, - поясняет фантом, не отнимая взгляда от самодовольного друга. Шинтаро отворачивается, чтобы этот мир не смущал его своим существованием, Момои вешается на плечо призрака, устало выдохнув от поведения своего великовозрастного друга-ребёнка. А вот Дайки, кажется, совершенно ничего не мешает всем своим видом показывать, как ему понравилась встреча с тираном-капитаном. Наверное, для него это нормально. И для Куроко, который практически ни разу ничего не вбросил в разговор.To be continued...
1. It's a small world;