My personal monster

　　　 　　Дебби не заметила, как всё в её жизни пошло совсем не так, как планировалось. Отчисление из университета за многочисленные пропуски, смерть отца в тот момент, когда он так нужен, мать, которая из-за болезни не может даже самостоятельно встать с кровати, и куча долгов из-за ужасного материального положения. Все эти проблемы как-то слишком неожиданно тяжёлым, даже неподъёмным грузом упали на хрупкие девичьи плечи. И никого не интересовало, как обычная студентка будет справляться, все только и делали, что требовали и спрашивали, каждый раз давя на незатянувшиеся раны. Не выдержав очередного зова своей матери, Фостер, сославшись на надобность сходить в аптеку, покинула дом, даже не удосужившись накинуть хоть какую-то куртёнку. 　　　 　　Погода в Дерри этой осенью выдалась, мягко говоря, не самая лучшая. Уже третью неделю шёл проливной дождь и, кажется, даже не собирался заканчиваться: небо давно потеряло свой голубой оттенок и превратилось в сплошной сгусток серой массы, похожей на огромный клуб дыма, а солнце выглядывало лишь на пару часов в выходные. Подобное положение дел всего за несколько секунд нагоняло тоску и заставляло чувствовать себя не в своей тарелке. 　　　 　　Дебора уже и не помнит как дошла до небольшого парка, расположенного всего в двух улицах от её дома, она просто обессиленно упала на первую же скамейку, наплевав на то, что одежда полностью промокла, и ей теперь точно не избежать простуды. Холод ударил неожиданно. Девушка поёжилась, попыталась посильнее закутаться в свитер, который уже можно было выжимать от дождевой воды, но возвращаться домой совсем не хотелось — там её проблемы вновь обретут смысл, но пока она здесь, можно выпасть из реальности хотя бы на несколько минут и постараться подумать о чём-то ещё, кроме больной матери и нулевой суммы в кошельке. 　　　 　　Фостер не поднимала глаз. Она знала, что вокруг не было ни души — кто рискнёт в такую непогоду выйти из тёплого и сухого дома? Но, Боже, как же она ошибалась. За её спиной, на другой стороне улицы узким чёрным прямоугольником растянулся ливневой сток, в котором, словно два фонарика в тёмной комнате, виднелась пара глаз. Клоун, сидя в своём укрытии, куда он совсем недавно утащил очередного ребёнка, уже предвкушал, как острыми зубами вопьётся в нежную кожу, пустит первую кровь и раздерёт хрупкое тело на части. Он засмеялся от удовольствия и, как оказалось слишком громко. Дебора обернулась, вскочив с лавочки, и заплаканными глазами оглядела дома, стоящие через дорогу. 　　　 　　Клоун замер, опешил. Заплаканный и такой потерянный вид девушки напрочь уничтожил все мысли о возможном убийстве, заставил Пеннивайза затихнуть и, не отрываясь, следить за незнакомкой в красном свитере. Фостер присела обратно, зарыдав с новой силой и пряча лицо в собственных ладонях. Её фигура казалась такой крошечной на фоне серой улицы, такой хрупкой и неприкасаемой. Слёзы, что непрекращаемым потоком стекали по щекам, которые успели покрыться румянцем от холода, смешивались с дождевыми каплями, но всё равно были отчётливо видны на бледной коже. 　　　 　　В ушах звенела тишина и вроде ничего не могло отвлечь Дебби от морального саморазрушения, как вдруг что-то коснулось её ноги. Словно маленькая змейка, нить красного шарика обвилась вокруг её лодыжки и чуть потянула вперёд, чтобы привлечь к себе внимание. На пол шара красовалась бордовая улыбка, которая сначала заставила Дебби насторожиться, а потом слабо улыбнуться. 　　　 　　Утерев слёзы и более-менее успокоившись, она направилась домой. По велению клоуна шарик полетел следом бесшумно и незаметно, сопроводил девушку до самого дома и замер у входной двери, самовольно привязавшись к деревянным перилам. Пеннивайз позже легко нашёл нужный дом и с дьявольской улыбкой скрылся в канализации.