bleed you still

Мазок. Еще мазок. И за бескрайним, темным, как беззвездное небо, морем, начало появляться солнце, яркими лучами ознаменовывая свое долгожданное пробуждение и освещая собой воды беспросветного океана. Зейн бегло окидывает взглядом холст, ставит кисть обратно в стакан с водой и начинает вытирать руки полотенцем, устало облокотившись спиной о стену. Он давно не ощущал таких приливов вдохновения, с каким он проснулся всего час назад. Непреодолимое чувство внутри него сотворить что-то новое невидимыми нитями тянуло его в мастерскую, где Зейн не бывал уже долгое время. Но его радость была омрачена отсутствием человека, с которым он так надеялся встретить это утро вместе. Хотя Зейн вовсе не винил Лиама. Будь он на его месте, он, наверное, тоже бы поспешил покинуть эту квартиру, спасаясь бегством от тонны сомнений, снедаемых его изнутри, и от человека, который несколько лет назад так жестоко обошелся с его чувствами. Но несмотря на все это, Зейн был уверен в том, что у него не хватило бы сил еще раз оставить Лиама. Ему хватило того мучительного опыта, который он никак не мог забыть и который преследовал его всюду, отравляя все имеющиеся у него воспоминания. – Почему мы должны это делать? Зейн поворачивается к Лиаму и, сжимая его руки, обхватывающие его за талию, сокращает между ними расстояние и оставляет на его губах поцелуй, словно еще раз извиняясь за все то, через что им приходится проходить. Но это все равно не помогло избавиться от грусти, выражавшейся в каждой черте его прекрасного лица, начиная от нахмуренных слегка бровей, по которым Зейн так любил проводить пальцами, пытаясь разгладить появляющуюся между ними очаровательную складку, и заканчивая опущенными уголками его рта, который магнетическим образом постоянно притягивал к себе губы Зейна. – Так будет спокойнее моим родителям. Лиам поднимает свой взгляд, до этого блуждавший по всему, что их окружало, и, глядя в глаза Зейну, с присущей только ему серьезностью, произносит: – Я хочу быть тем единственным, который сможет ходить с тобой на свидания, ни от кого не прячась, тем, кто сможет забирать тебя из дома и провожать поздним вечером, выпрашивая на крыльце еще один поцелуй, и произносить вслух «Я люблю тебя», не страшась быть услышанным. Зейн не может подобрать каких-либо слов, которые были бы достойным ответом на все то, что он сейчас услышал. Он ощущает, как мурашки, вызванные этими волшебными словами, покрыли буквально каждый миллиметр его тела, и он не находит более верного решения, как просто выразить поцелуем все многообразие чувств, что заставляет его испытывать человек напротив. – Ты же знаешь, что я люблю тебя и никогда не смогу разлюбить? Лиам тут же озаряется невероятной по красоте улыбкой и смущенно кивает, и Зейн, не выдерживая, обхватывает его крепко за шею и притягивает еще ближе к себе, ощущая кожей биение его сердца. – Знаю, потому что испытываю ровно то же самое. Они лежат около одного из тенистых деревьев, разбросанных по парку, наслаждаясь теми драгоценными минутами, которые оставались до «свидания» Зейна с девушкой, идеально подходящей ему, по мнению его родителей. Зейн внутренне содрогался от мысли, что через полчаса ему придется перейти из мира, где ему было невероятно хорошо с Лиамом, в мир, где ему будет необходимо изображать примерного сына. Он искренне не понимал, как ему удастся совмещать вместе такие разные реальности, не потеряв то драгоценное, что у него сейчас было. По тяжелому дыханию Лиама и по тому, как он прижимал то и дело к себе Зейна, тот догадывался, что Лиам полностью погрузился в себя и что ему нелегко дается решение отпустить Зейна проводить время с другим человеком. – Обещаю, что это продлится недолго, – Зейн снова поворачивается к нему и проводит ладонью по щеке, на которой пробивалась колючая щетина. Он привычным жестом щекочет его под подбородком и поднимает вверх его голову. – Обещаю, что все это время буду думать только о тебе. Лиам слегка улыбается, но эта улыбка не достигает его глаз. – Я верю тебе, но… – Но? – Я слишком хорошо знаю, что влюбиться в тебя – невероятно легко, и… – Лиам замолкает и гладит Зейна по спине, будто ища в этих прикосновениях свое успокоение. – И я боюсь того, что то, что есть сейчас между нами, станет для тебя второстепенным. Услышав сомнения Лиама, которые не давали все это время ему покоя, Зейн хочет громко рассмеяться, настолько абсурдно для него они звучали, но с другой стороны его слова заставили его почувствовать чудовищную тоску. – Разве я давал когда-нибудь повод усомниться в своей любви к тебе, Лиам? Лиам широко раскрывает от шока глаза, словно испугавшись того, что сейчас произнес Зейн, и моментально отвечает: – Нет. Никогда. Просто я иногда не понимаю, что такой человек, как ты, мог найти во мне. Сердце Зейна мгновенно поникает от той чудовищной неуверенности, что затаилась в только что сказанных им словах. Он не мог поверить, что Лиам мог даже на секунду усомниться в себе, и Зейну невероятно сильно хотелось доказать ему, насколько тот прекрасен. – Нет, это я не могу представить, как такой чудесный, прекрасный, замечательный, великолепный человек, как ты, мог обратить на меня внимание. Если бы ты только мог взглянуть на себя, как вижу тебя я, то тогда бы ты понял, о чем я говорю. – Зейн берет его руки в свои и нежно сжимает, переплетая пальцы. – Я не хочу заглядывать в будущее и гадать, что будет дальше, но я всегда буду уверен в одном – в своей любви к тебе. – Он подносит к губам его ладони и оставляет на них нежные поцелуи. – И меня расстраивает, что ты позволяешь даже думать о себе такое, поэтому я прошу тебя впредь никогда не сомневаться в себе. Лиам лишь коротко кивает, и на его лице четко можно различить облегчение, которое ему принесли эти слова. Он без слов наклоняется ближе к Зейну и накрывает его губы своими, словно выражая своим поцелуем всю свою любовь, что таилась в его сердце. Темнота мастерской, в которой Зейн просидел уже пару часов, размышляя о прошлом, озаряется экраном телефона, а тишина заполняется звуком входящего сообщения. Зейн вздрагивает, и на минуту в нем зарождается надежда, что это Лиам, но он старается не расстраиваться еще сильнее, когда видит, что это совсем не он. Амира. Та самая девушка, с которой Зейна так мечтали видеть его родители, и с которой его объединяла всегда только дружба. Она знала о нем практически все, и это был еще один человек в его жизни, которому он беспрекословно доверял. Именно она помогла ему преодолеть тот тяжелый период в жизни, когда Зейн потерял Лиама, и он боялся представить, что было бы с ним, если бы не Амира. Он открывает сообщение и улыбается, когда читает текст. «Знаю, что ты не спишь, поэтому предупреждаю, что завтра заскочу к тебе на работу. Жажду узнать все подробности о вашем сотрудничестве с Лиамом ;)» От нее никогда нельзя было ничего скрыть, поэтому, когда контракт только находился в стадии подготовки, Зейну хотелось поделиться с ней о новом этапе, который ждал его компанию, и ее совет действовать, несмотря ни на что, помог ему переступить через свои сомнения. Прошло ровно 43 минуты и 25 секунд с начала их «свидания». Они сидели в одном из небольших кафе их города, неподалеку от его дома, и проводили время за разговорами о себе. Хоть Амира была и замечательной девушкой, но Зейн ничего не мог с собой поделать и не перестать думать о том, чем сейчас занимается Лиам. Его рука все время тянулась к телефону, лежащему в стороне, но он вовремя себя останавливал, понимая, что это будет совсем невежливо с его стороны. – Что-то не так? Зейн поднимает голову и смотрит в обеспокоенные глаза девушки напротив. Ее вьющиеся темные волосы слегка колыхались от порывов воздуха, вырывающегося из кондиционера, а темные глаза внимательно исследовали его лицо, пытаясь найти причину отстраненности Зейна. – Все в порядке, – заверяет ее Зейн и сжимает ее руку. – Хоть мы и знакомы всего неделю, но я вижу, что ты чем-то обеспокоен. – Как ты это поняла? – Судя по тому, как ты каждые пять минут смотришь на часы и непрерывно качаешь ногой под столом, то все становится ясно. – Заключает довольно хладнокровно Амира, скрещивая руки на груди. – Навыков дедукции тут не требуется. Зейн понимает, что путей к отступлению у него нет, да и сама Амира не выглядит человеком, способным тут же раскрыть всем правду о его самом главном секрете. Все то время, что они были знакомы, Зейн был по-настоящему рад появлению еще одного друга в своей жизни, поэтому он без колебаний решается рассказать ей о самом важном в его жизни. – Я же могу тебе доверять, правда? – спрашивает Зейн. – Абсолютно, – подтверждает Амира, сжимая в ответ его руку и глядя ему прямо в глаза. – Мы с тобой еще до этого пришли к выводу, что мы не собираемся быть парой, но я скрыл от тебя самое важное. Самое дорогое, что у меня есть. И я попрошу тебя никому об этом не рассказывать. – Мистер Малик, вы меня чертовски заинтриговали, – с ухмылкой на лице добавляет Амира. Сделав глубокий вдох, Зейн произносит: – Пару месяцев назад мне посчастливилось встретить чудесного человека, который за это время стал мне очень родным и невероятно любимым. Мне дорога каждая минута, проведенная рядом с ним, ведь именно в эти моменты я ощущаю себя по-настоящему счастливым. С ним я могу быть собой, а это, наверное, самое главное. Зейн замолкает, ожидая с тревогой ее вердикта. – Да уж, теперь я понимаю, насколько сильно ты влип. – Отвечает на это Амира, ухмыляясь еще шире. – Еще бы чуть-чуть, и я подумала бы, что твое лицо сейчас треснет от улыбки. И я очень хочу с ним познакомиться. – Уверена? – спрашивает Зейн, незаметно выдыхая от облегчения. – Более чем. Я понимаю, что тебе было сложно в этом признаться, и обещаю сохранить твой секрет. Я счастлива за тебя, Зейн, – Амира улыбается ему, отпуская его руку, и впервые за время их «свидания» Зейн ощущает себя комфортно, ведь теперь ему не придется притворяться. Между ними на несколько минут повисает тишина, которая внезапно оказывается прерванной вибрацией его телефона. На экране телефона мигает фото улыбающегося Лиама, которое Зейн успел сделать тайком и которое являлось его любимой фотографией из всех, что у него были. От широкой, искренней улыбки глаза Лиама были очаровательно сощурены, и ради нее Зейн мог пройти по битому стеклу, лишь бы видеть эту улыбку каждый день. – Это он? Зейн смущенно кивает, заливаясь слегка краской, и отвечает на звонок. Весь следующий день проходит в бесконечной суете, которая в большинстве своем состояла из целого ряда совещаний и переговоров, и приход Амиры посреди этого сумасшествия был сравним со спасительным оазисом, явившимся уставшему путнику посреди пустыни. – Уверена, что когда бы я ни зашла в эту крепость, то непременно обнаружила бы тебя, сидящим за этим столом в ворохе бумаг. Зейн тут же вскидывает голову от документа, в чтение которого он был погружен, и, увидев перед собой лучезарную улыбку подруги, мгновенно ощущает, как усталость, до этого поглотившая его целиком и полностью, постепенно сходит на нет. Добрую половину дня он не мог сосредоточиться на рабочем процессе, то и дело порываясь попросить у Луи номер Лиама и написать или позвонить ему, но внутренний голос убеждал его каждый раз в обратном. Ведь если Лиам ушел посреди ночи, не дождавшись пробуждения Зейна, и не дал потом о себе знать, то это свидетельствовало только об одном – Лиам считал эту ночь не более, чем ошибкой. Но для Зейна она таковой не являлась. Он наивно полагал, что после всего того, что произошло между ними, все действительно изменится, но так и не получив ничего от Лиама, Зейн был вынужден признать, что для изменений пока еще слишком рано. Он не позволяет своим мыслям принять плохой оборот и встает незамедлительно с места, чтобы поприветствовать свою гостью. – Ты же знаешь, что я неисправим, – парирует Зейн, широко улыбаясь. Амира всегда имела на него такой эффект – стоит ей только появиться в поле его зрения, и все печали и сомнения начинали мигом лопаться, как мыльные пузыри. Подойдя к ней на близкое расстояние, Зейн тут же оказывается втянут в ее крепкое, фирменное объятие, по которому он невероятно скучал, хоть, наверное, никогда ей в этом и не признается. Амира всегда напоминала ему его сестер, которых ему всегда не хватало в этом огромном мегаполисе, и при каждой встрече он старался утолить эту нехватку дружескими беседами, хоть виделись они теперь нечасто. – Как поживает модный дом в твое отсутствие? – интересуется Зейн. Ему нетерпелось поскорее узнать что-нибудь новое, чем была наполнена жизнь подруги. – Пока все под контролем, – отвечает она, сразу же направляясь в сторону дивана, стоящего в противоположном углу кабинета. – Полным ходом идет подготовка к неделе моды, но ты и сам это знаешь, поэтому я здесь. – А я уж размечтался, что ты здесь из-за меня, – Зейн качает головой в шутливом назидании, присаживаясь к ней. – Ну в первую очередь, конечно же, из-за тебя, точнее, из-за мистера Лиама Пейна. – Не думал, что ты так сразу приступишь к этому разговору. Из его голоса исчезает шутливый тон, а сам он поникает в плечах и опускает взгляд. Если честно, ему сейчас не очень сильно хотелось обсуждать с кем-то эту ситуацию, когда он сам в ней совсем не разобрался. Множество вариантов того, что может последовать после вчерашней ночи, окутало его мысли плотной паутиной, и Зейн не мог из нее никак выпутаться. – Я тоже, но после того, как увидела это, – Амира вдруг поднимает его голову и касается его шеи, около кадыка, проводя пальцем по чувствительному месту, – поняла, что это неотложное дело. Зейн резко отдергивает голову и поправляет воротник рубашки, который внезапно стал ему невыносимо тесным. – С чего ты решила, что это сделал он? В его голове, как по щелчку пальцев, начинают проноситься воспоминания, от которых он не мог избавиться весь день. Его тело до сих пор помнило прикосновения того человека, который когда-нибудь станет его погибелью, если уже им не стал. – Слишком хорошо тебя знаю. Зейн понимает, что у него нет другого выхода, поэтому решает рассказать все, что лежало у него на душе, тем более, ему сейчас не помешает хороший совет. – Я не буду по сто раз убеждаться у тебя, стоит ли все того, потому что понимаю, как он тебе дорог. Амира встает со своего места и подходит к нему, обнимая сзади за плечи. – И у меня появилась идея. – Мне уже стало страшно, – честно отвечает Зейн, наученный горьким опытом того, что иногда ее идеи не сулили ничего хорошего. – Ты должен пригласить его на Нью-Йоркскую неделю моды. Он не сможет отказаться, потому что он – амбассадор твоего бренда, и визит одного из самых ожидаемых событий в мире моды входит в его прямые обязанности, – заключает она, довольная своим планом. – На котором он будет меня так же благополучно избегать, – скептично отвечает Зейн, но одна мысль о том, что он сможет снова увидеться с Лиамом, заметным образом улучшила его настроение, и день теперь казался не таким уж и плохим. – Доверься мне, не будет.