Он увидел её в малом зале. Такую крошечную и беззащитную, ищущую способ сохранить своё дитя и вместе с ним себя. Серсея растеряла всю свою злобу и корысть, оставив на их месте лишь надежду и отчаянное желание жить. Но она не растеряла всей своей красоты, притом что бежала чрез весь замок, задыхаясь от нехватки кислорода.
Она увидела его в малом зале. Такого покалеченного и изнурённого, но сильного и устремлённого. Его стремлением было спасти Серсею и их ребёнка, вывев из-под рушащегося замка. Единственная его рука тряслась от вероятного ужаса, но он не подавал виду, ибо был Ланнистером и был готов сражаться за жизнь любимой даже без обеих рук.
Стены вокруг них с грохотом рушились, создавая водопад из падающих камней.
Королеву бросило в плач, и она не могла остановиться рыдать, обнимая своего брата. Он же, со всем присущим ему ранее равнодушием, не мог и слова сказать. Эмоции били рекой, а мозг отказывался их обрабатывать. Джейме обхватил её и зажмурил глаза, чтобы ненароком не упасть в обморок и не забыть обо всём на свете, распластавшись мёртвым телом на полу.
Набрав сил и воздуха в лёгкие, он поцеловал её в макушку, давая понять, что всё будет в порядке.
— Тебе больно? — осмотрев его, озабоченно спросила Серсея.
— Это неважно, — ответил Джейме, едва стояв на ногах.
— Ты истекаешь кровью, — сквозь слёзы проговорила королева.
Они, казалось, целую вечность смотрели друг на друга, вспоминая прошлые обиды и время, что они тратили впустую когда-то. Он взглядом дал понять, что сможет идти дальше и, держа за плечи сестру, направился ко входу в пещеры.
Джейме качало в разные стороны, рана в животе гноилась, а глаза прекращали видеть, и весь мир превращался в ярко-оранжевый туман. Он вёл Серсею в то место, где прощался с братом, когда тот бежал из города. Теперь им предстояло сделать то же самое: сбежать и, если будет такая возможность, выжить, и продолжить род Ланнистеров с Утёса Кастерли.
— Не отводи от меня взгляд, слышишь? Смотри только на меня. Пойдём к выходу.
Потолок и стены обрушились и закрыли собою проход, сделав побег ещё более не свершимым. Джейме обошёл гору пепла и кирпичей в поисках возможного проблеска надежды на спасение. Камни позади тоже начинали рушиться, и единственным, о чём он думал, была Серсея, метавшаяся из угла в угол от горя.
— Наш ребёнок! Ты не понимаешь, наш ребёнок может умереть! Я хочу, чтобы он жил. Не хочу, чтобы он так умирал. Только не такой смертью!
Вместе с Красным Замком рушилась надежда. Песок поглотил в себя кислород и разлетелся везде где только можно. Перед глазами у Джейме было одно сплошное облако пыли, без которого он и так не смог бы разглядеть что-то столь же пристально, как раньше.
— Посмотри на меня. На меня! Нет ничего важнее нас. Только мы. И ничего кроме нас.
с этими словами он обнял её.
она уткнулась головой в его плечо и в кои-то веки стала свободной.
***
Они ушли под землю вместе с местом, за которое и отдали свои жизни. Королевская Гавань отныне и навеки стала чертогом Дейенерис Завоевательницы, из-за которой погибло великое множество невинных и не совсем невинных людей. Они были похоронены заживо или задавлены камнями, сожжены в огне или растоплены в собственных доспехах.
Джейме и Серсея Ланнистеры погибли в руках друг друга.
Сир Джейме умер, защищая свою королеву.
***
Дописав, Бриенна поставила перо в чернильницу и перечитала написанное. Она с грохотом закрыла книгу и ещё долгое время не могла взять себя в руки. Такая большая цена была уплачена, чтобы только после этого Джон убил её. Столько людей покинуло мир, чтобы те, что стоят у власти, наконец осознали свою ошибку.
Вряд ли найдётся на свете такой же человек, каким был Джейме. Несмотря на свою безумную, как казалось Бриенне, слепую донельзя любовь к своей злобной сестрице, сам он был порядочным человеком. Добрым и справедливым. Он никогда не блистал своим умом, хитростью или коварством. Он был рождён рыцарем и покуда он был жив, — он был рыцарем.
А что до Серсеи... Её любил такой человек, как Джейме, а значит, он видел в ней то, что никому и в голову не приходило. Он был с ней всю её жизнь, и это означает его верность. О её преданности говорить сложно, никто толком не знает о её личной жизни, исключающей из себя Джейме. Может быть, она была хорошим человеком. Может быть, она не скрывала своей сущности, и потому все знали, какой она на самом деле человек. Одно остаётся неизменным: он любил её, Серсею, а она любила его, Джейме. Это была безумная, бессмысленная любовь. Но ведь как однажды сказал Джейме,
мы не выбираем тех, кого любим. И мы действительно их любим.
we don't get to choose who we love. 
