Enemies of the State

Мое имя Кэролайн Форбс Майклсон. И я ничего не чувствую. Уже давно, очень давно. После смерти матери я стала такой. Стала монстром, который безжалостно убивает тех, кто не подчиняется мне. Мое окружение такое же… Мой муж такой же… Клаус Майклсон — Король. Мой король и мой муж, а я его Королева. Мы захватили почти весь сверхъестественный мир и правим им бок о бок. Клаус — монстр. Такой же, как и я. Поэтому нам суждено быть вместе. Два чудовища, два монстра, два правителя… Враги Штатов. Так нас окрестили в этих дешевых и глупых газетках. Правда, мой портрет получился и правда красивым и реалистичным. С пожелтевших страниц на меня смотрят два взгляда. Два смертоносных взгляда, обещающих нечто ужасное. Люди должны знать, с кем сражаются. Это они пошли на войну. Именно люди поддались страху. Вернее, Триада, которая и открыла охоту на сверхъестественных существ. Насколько я знаю, они убили многих из Мистик-Фоллс. Бонни мертва, хотя мне плевать. Прежняя я хоть как-то отреагировала на смерть подруги, но без чувств сложно скорбеть. Война мне надоела. Сначала это было весело. Эти эпичные битвы и сражения. Нужно было продумывать военные стратегии, уничтожать этих людишек, ставить их на свое место. А сейчас… однообразие… как же скучно. Я не гонюсь за властью… разве что совсем чуть-чуть, но для меня это не главное. Клаус этого хочет. А вот это важно для меня. Сегодня последняя ночь, последняя битва, которая положит конец войне. Сегодня мы уничтожим Триаду, которая обосновалась в городишке Мистик-Фоллс. А затем уничтожим их последователей, после чего подчиним остатки людей, давая им нормально жить, пока нам так хочется. Питаться же нужно было хоть чем-то. На небе ярко горят звезды, когда я поднимаю голову вверх. Ни одного облачка, абсолютная чистота и бесконечная синева. Именно синева, а не чернота. Это зарождает в моей душе нечто похожее на надежду. Не помню, каково это — чувствовать надежду. Я стою на чем-то похожим на сцену. Рядом стоит Клаус, который своей речью вдохновляет тысячи людей, стоявших перед нами. Множество сверхъестественных существ издают радостные звуки, они готовы, они будут сражаться до последней капли крови, умереть за нас. Это заставляет мои губы расползлись в ухмылке. Я стою молча, даю Нику самому сделать это. Его голос приятный для меня, с хрипотцой, которая посылает по моему телу множество мурашек. Но на других этот голос действует иначе. Я смотрю в глаза тех, кто стоит ко мне ближе всех, сверху вниз. В их глазах множество эмоций. Страх перед сегодняшней битвой, не все смогут выжить, и дикая уверенность, продиктованная страхом перед Клаусом… нет, перед нами обоими. Я делаю небольшой шаг вперед, становясь со своим мужем на одном уровне. Мне не нужно что-то говорить толпе, я просто переплетаю наши пальцы и поднимаю их, когда Ник заканчивает свою речь. Толпа взрывается свистом и громким ревом. Все начинают разговаривать, погружая пространство в бесконечный гул голосов. Ветер развивает мои светлые волосы, дует прямо в лицо. Холодный и безжизненный. По телу проходит неприятная волна, к горлу подступает неприятный ком. Я морщусь, неприятное предчувствие заполняет меня. Но чувствую, как Клаус разворачивает меня к себе за плечи. Серо-голубые глаза смотрят с небывалой решимостью, пухлые губы искривлены в ухмылке, на которую способен только он. А вот я чувствую себя все менее решительной. Что-то гложет меня изнутри. И он это видит, поэтому протягивает руку к моему лицо и проводит большим пальцем по щеке, касается моих губ. Я тяжело вздыхаю, придвигаясь ближе. Мы все еще в центре всеобщего внимания, но меня это не волнует. Какая разница, кто что видит? Его лицо очень близко, я слышу стук его сердца. Спокойный и расслабляющий. Я целую его. Отчаянно, будто в последний раз. Но ведь это не наш последний раз. Поцелуй быстро становится страстным и грубым, чувствую, как его руки обвиваются вокруг моей талии, сдавливая. Если бы я была человеком, то уже умерла бы от удушья. Но я не человек. Мы отрываемся друг от друга, но я не отхожу. Мне хочется спрятать взгляд на его шее, но он берет меня за подбородок, заставляя смотреть на него. Глаза в глаза. — Мы победим, любовь моя, не сомневайся в этом. — А если нет… — с языка срывается только жалкий хрип. Говорю максимально тихо, чтобы никто не услышал сомнения от своей Королевы. — Если нет… то ты знаешь, что делать, — Клаус снимает со своей шее один из амулетов и надевает его на меня. Я с придыханием заключая кулон в кулак, с силой сжимая, — Но мы победим. Спойлер: Нет.

*

Вокруг множество трупов. Здесь и люди, и не люди. Но все они мертвы, лежат в неправдоподобных позах. Глаза открыты и смотрят в пустоту, пугая меня. Я убивала многих, я видела многих мертвых, но это по-настоящему пугает меня. Страх — это чувство. Я не должна чувствовать. Здания горят, обугленные тела лежат на останках строений. В воздухе я отчетливо чувствую запах горелого мяса. Морщусь от отвращения. В руках судорожно сжимаю сердце. Кажется, что оно все еще пытается биться и перекачивать кровь. Но тот, чью кровь оно должно перекачивать, сейчас лежит передо мной. Голубые глаза широко открыты, на подбородке кровяной подтек. Светлые волосы перепачканы в земле. Мэтт Донован пал смертью храбрых. В сражении, не сдаваясь до последнего вздоха. Убит рукой монстра, рукой своего бывшего друга. Моей рукой. Это резко бьет по моему сознанию, вырывая из некой прострации, в которой я пребывала последние несколько минут. Его сердце падает из моих рук, меня тошнит, когда смотрю на его тело. Но я сделала все правильно. Я защищала себя и своих людей. А он дрался на стороне моего врага. Чертова Триада. Чертова война. Чертовы люди. Чертов мир. Слишком тихо. Не слышу ни единого стука сердца. Чувствую запах смерти вокруг, металлический вкус во рту. Поворачиваю голову и вижу огромную кровоточащую рану у себя на руке, которая… не заживает. Не могу понять, но я резко вздрагиваю, когда слышу чей-то хрип. На вампирской скорости перемещаюсь к источнику и вздыхаю с облегчением. Среди горы трупов вижу Клауса. Его состояние ужасно. Кости переломаны до такой степени, что буквально торчат из тела. Кровь так и течет из глубокой раны на животе. Правая рука покрыта свежим ожогом вплоть до шее, переходя чуть на лицо. Но он дышит, значит жив. Его веки тяжелые, он еле их открывает, смотря на меня. И в этом взгляде я вижу только смирение. Абсолютно несвойственная ему. Я истерично мотаю головой, зная, что он хочет сказать. — Раны не заживают, — тихо говорит он, — они использовали что-то, что лишило нас всех сил. Я уже не жилец, Кэролайн. Я чувствую, как смерть дышит мне в спину. Но ты… ты можешь выжить. Беги, любовь моя, беги, не оглядываясь. Но сначала… сначала сделай то, что обещала. Его рука поднимается к моей груди. Туда, где на длинной цепочке висел данный им амулет. Я чувствую, как по моим щекам текут слезы, смешиваясь с разводами крови, которые остались на моем лице. Я прерывисто киваю, тяжело вздыхая. Я понимаю, что если не сделаю это, то до Клаусу доберется Триада и сделает из него подопытную крысу. Это учесть всегда для него была самой ужасной, поэтому мне приходится выполнить обещание. Одной рукой беру его руку, переплетая наши пальцы, как несколькими часами ранее, а другой срываю амулет со своей шее. В моих руках оказывается деревянная пуля. Последняя пуля из Белого дуба. Судорожно сжимаю ее. Наклоняюсь ближе к его лицу, запечатляя на его губах поцелуй. Мои слезы стекают на его лицо, моя рука быстрым движением проламывает его грудную клетку, медленно достигаю его сердце и разжимается. Белый дуб проникает внутрь, я оставляю ее там, внутри, вытаскиваю руку из его грудной клетке, все это время не разрывая последний поцелуй. Его тело вспыхивает, из-за чего я отскакиваю назад. Мокрыми глазами смотрю на то, как тело любимого человека горит, полыхая ярким пламенем. Сама я лежу на мокрой земле, чувствуя, как меня настигают эмоции, которые копились во мне долгие годы. Смерть матери, друзей, Клауса, люди, которых убила я, и которые умерли, сражаясь за меня. Эта боль разъедает меня изнутри, чувство, будто все внутренние органы сгорели вместе с Клаусом. Взгляд падает на древко, которое так кстати лежит около меня. Рука сама тянется к нему, а взгляд месту, где еще недавно лежало тело Клауса, а сейчас лишь горстка пепла. Взяв импровизированный кол в руку, подползаю к тому месту. Колени пачкаются в пепле и пыли, в том, что осталось от моего мужа. Мои глаза плотно закрыты, рука поднимается к груди. Слышу, как к этому месту подходят люди Триады. Это конец. И теперь я это понимаю. И я чувствую. Теперь все правильно. Все близкие мне люди мертвы, а сверхъестественным существам больше нет места в этом мире. Я не Кэтрин Пирс, я не буду убегать. — Всегда и навечно… — тихо шепчу, а затем чувствую лишь боль, которая расползлась по всему телу.