Чупа-чупс

Кто бы знал, как эти блядские губы бесят его. Каждый, сука, раз, когда по ним проходит юркий язычок, Юнги готов рычать. Влажные, сочные, как самый спелый персик, они просто засели в его голове. Каждый день он видит обладателя своего фетиша на своей работе. Милый молоденький блондин по имени Пак Чимин с месяц назад пришел в их фирму и поместил Мина в свой персональный ад. По долгу работы они видятся несколько раз на дню и этот факт одновременно, и радует и угнетает парня. Это же как часто ему приходилось убегать в служебный туалет, чтобы никого не смущать своим стояком. Слава богу, никто не догадывался, с каким удовольствием суровый начальник отдела может дрочить на своего подчиненного. И дело там не только в сексуальных губах блондина, но и в упругой заднице, что переманивала периодически на себя всё внимание. А еще в милых щечках, что иногда обиженно краснели, если их обладателя кто-то сильно злил. Ну и конечно глаза, карие и такие жгучие, что Юнги порой казалось, что его можно просто спалить изнутри, если смотреть в них чуть больше пары секунд. Если честно, весь Пак был ходячим фетишем хёна, просто на губы он залипал гораздо чаще, так как блондин вечно облизывал их в разговоре. Но сегодня наличие Чимина в жизни Мина бесило гораздо больше, потому что этот мелкий, оставшись помогать ему с бумагами после работы, начал сосать чупа-чупс. Вот просто не с хуя этот чертов Пак достал эту огромную ебучую карамель из своего кармана и засунул себе в рот. Как-будто это никого не должно смущать. И брюнет понимал, что он бесится на пустом месте, но сидя вдвоем в пустом кабинете, он не мог оторвать взгляд от лица младшего. А как не смотреть, если эти губы стали еще более влажными, и, наверное, сладко-липкими. И этот звук, как карамель, проталкиваемая язычком, переходит из-за одной щеки за другую, задевая белоснежные зубки, просто медленно убивал. Сразу возникли мысли о том, а что же еще может делать этот ротик. И нет, Юнги вполне приличный парень, хоть и его предпочтения в отношениях очень разнообразны, но невозможно просто так взять и перестать хотеть Пака. Сколько раз он уже представлял, как можно разложить его на этом столе, за которым они так часто остаются одни, не сосчитать. Только за сегодня эта мысль не выходит из головы вот уже час их совместной работы. А теперь, блядь, этот чупа-чупс всё усугубил. В штанах разгорелся такой пожар, что Юнги даже сидеть было не комфортно, поэтому вполне ожидаемо, что от небольшой смены позы из его легких вырвался еле сдерживаемый стон. В кабинете воцарилась гробовая тишина, а взгляд брюнета зацепился за удивленное выражение лица Чимина. Он как раз в этот момент вытаскивал карамель из своего сумасшедше сексуального рта, слегка чмокнув в конце, и так и застыл с губками в виде буковки «о». И, Юнги, возможно, придумал бы какое-нибудь оправдание, если бы не легкая ухмылочка, которая появилась на лице Пака. Это было как сигнальный флаг на формуле-1, который разрешал стартовать. И Юнги вжал педаль газа на полную. Резко отодвинув свой стул, он склонился над застывшим парнем. Легкий, свежий аромат, который окутывал Чимина, достиг носа хёна и раздразнил окончательно. Не слушая доводы разума, он впился, наконец, в эти блядские губы. И, о боже, это было подобно фейерверку, наконец, почувствовать настолько желанные уста. Каждая клеточка тела получила свой разряд удовольствия, осознавая, что Пак, собственно, не сопротивляется. Воспользовавшись немым разрешением, брюнет продолжил изучать эти врата рая. Да, определенно рая, и все мучения, испытываемые старшим в течение этого месяца, резко отошли на второй план. Ну, какого черта Чимин такой вкусный! Юнги с упоением посасывал губки блондина, не нарушая заветную границу, но у младшего были свои планы. Резвый язычок лишь на мгновение прошелся по губам хёна в ответ, но и этого было достаточно, чтоб парня подхватили под задницу и, не обращая внимания на рабочие бумаги, посадили на стол. На этот раз поцелуй был более нетерпеливым и глубоким, захватывая в плен чужой язык, на котором еще чувствовалась апельсиновая сладость чупа-чупса. Юнги глухо прорычал, чувствуя, как рука блондина настойчиво прошлась по его ширинке, поглаживая стоящий колом член. - Я тебя выебу, если прям сейчас не уберешь руку! – хён был на пределе и мозг от ответных ласк работать отказывался. Рука быстро исчезла с чужого возбуждения. Чимин с недоверием взглянул на Мина, отмечая, как заволокло желанием черные глаза. Он, конечно, давно хотел внимания со стороны своего красавчика-начальника, но не ожидал, что именно сегодня Юнги так накроет. Не заметить, как на него смотрел хён весь этот месяц было бы большой глупостью, а Чим был умным малым. Начальник держал блондина на расстоянии, а этому сорванцу хотелось большего. И сейчас, дорвавшись, было очень соблазнительно снести все грани, выстроенные за время их знакомства. - Хён, - хрипло промурлыкал Пак, от чего у Юнги пробежался табун мурашек, оседая в паху, на который снова легла чужая рука, - поцелуй меня. Блядский Чимин! От этих слов и действий Юнги просто сорвало крышу, и он внял просьбе нескромного паренька. Губы вновь нашли сладкий чужой рот и затянули в вихрь чувственных и страстных поцелуев. Руки стиснули чужие бедра с такой силой, что блондин болезненно застонал. Но флер желания был таким ярким, что боль отходила на задний план, и хотелось, чтоб прикосновений стало больше. Младший не отказывал себе в том, чтобы тоже изучать своими руками спину и руки своего начальника, отчего тот приходил в какой-то особый экстаз. Становилось очень трудно держать себя в узде, дыхание уже сбилось, но останавливаться не хотелось. Казалось, что прикосновений было катастрофически мало, необходимо быть ближе, теснее. И как же ужасно стала мешать эта дурацкая одежда, не лишним было бы избавиться от нее, почувствовать чужую разгоряченную кожу. Мысли с делом у Юнги не разошлись, и немного отстранившись от парня, он принялся его раздевать. - Хёеен, - обратил на себя внимание блондин, когда остался в одних боксерах. - Ты хочешь остановиться? – оторвался от созерцания чужого пресса Юнги. И он уже знал ответ, глядя в горящие страстью глаза Чимы. Парень уже дал добро на всё, возбужденно облизывая свои пухлые губы, как бы зазывая к ним прикоснуться вновь. - Нет, - соизволил все же ответить Пак, - дверь не заперта, вдруг кто… И, черт, он смутился! Вот сейчас, этот чертов Чимин лежит почти обнаженный на столе в откровенной позе, с очевидным стояком и взглядом полным вожделения, и смущается, как красна девица от того, что их может кто-то застукать. Мину говорить дважды не надо, он тут же закрывает дверь на ключ, успокаивая младшего. По пути замечает крем для рук, оставленный кем-то из сотрудников и захватывает его. Пак, наблюдая за своим начальником, слегка напрягается, так как это же очевидно, кто под кем стонать будет. А он довольно давно не был в отношениях, чтоб прям так сразу быть готовым. Страсть страстью, но о себе любимом позаботиться тоже нужно. Мин, будто почувствовав настроение любовника, отставил тюбик в сторону, замечая, что рядом лежит тот злосчастный чупа-чупс, который педантичный Чимин даже умудрился вложить в обертку. Юнги загадочно улыбнулся, решаясь на воплощение шальной мысли. Взяв карамельку, он под внимательным взглядом карих глаз отправил ее себе в рот. Услышал возмущенный вскрик и ухмыльнулся. Если бы не эта гребанная сладость, то они бы сейчас уже доделали всю работу и спокойно разошлись бы по домам. Брюнет притянул к себе поближе взбудораженное тело парня и навис над ним. Вгляделся в эти шоколадные раскосые глаза, мазнул взглядом по аккуратному носику и, наконец, остановился на пухлых, чуть влажных губах. Облизал чупа-чупс и медленно, с пошлым томлением, протолкнул его в чужой рот. Чим охотно причмокнул, ощущая любимый вкус, но насладиться им не дали, так же медленно вытаскивая обратно. Это действие Юнги повторил еще пару раз, прежде, чем блондин не начал эротично посасывать карамель, оставляя сладкую ниточку слюны на своих губах, прямо смотря в глаза очень заведенному хёну. Как же хотелось протолкнуть в этот сучий рот не сладкий шарик на палочке, а свой собственный, изнемогающий от возбуждения, член, но Мин сдерживался. Хотелось в первую очередь доставить удовольствие Паку, а не себе. Длинные пальцы брюнета все это время поглаживали плоский животик над резинкой боксеров младшего, затем стянули их, оказываясь на чужом эрегированном достоинстве. Чимин охнул, слегка выгибаясь и отбрасывая волосы с лица. И столько истомы было в его голосе, что брюнет не удержался и словил очередной стон своими губами, затягивая парня в жаркий поцелуй, который стал еще развязнее, хотя казалось бы куда еще. Юнги переместился на шею и ключицы парня, выцеловывая каждый сантиметр одуряющее вкусной кожи. Покусывая и оставляя небольшие засосы, он спустился к животу Пака. Сжимая в одной руке карамель, брюнет настойчиво огладил стройную талию, а затем и нежные бедра любовника. Какой же вкусный этот ебанный Чимин, не оторваться! Осознание того, что в скором времени он действительно станет кое-кем выебанным, заставило улыбнуться Мина. Руки переместились к чужому возбуждению, а вслед за ними и сам Юнги. Устроившись между ног, он поднял глаза и наткнулся на шальной взгляд блондина, который приподнялся на локтях и самодовольно улыбался. Знает, засранец, что со всех ракурсов и во всех местах идеален. Это подраззадорило брюнета и он прошелся на пробу своим язычком по дернувшемуся от прикосновений члену. Вновь взглянул на выжидательно наблюдавшего блондина. Что, нравится смотреть? Тогда смотри. И облизнув наспех головку, начал водить языком по всей длине ствола, вырисовывая причудливые узоры. Даже здесь Пак был невыносимо вкусным. Слегка заглотив, покрасневшую от возбуждения, головку, парень услышал несдержанный стон. Поняв, что всё делает верно, стал активнее посасывать чужой член. Спустя четверть минуты, чувствуя, как Пака бьет мелкая дрожь, он остановился и слегка подул на слишком чувствительную сейчас плоть. Новый блаженный стон и горящие нетерпением карие глаза. Младший уже не думает ни о чем, кроме как о желании скорее почувствовать в себе своего хёна. Сквозь пушистые ресницы проверяет почему Юнги остановился и понимает, что ласки любовника могут заставить кончить гораздо быстрее положенного. Просто Мин вновь достал эту ебучую карамель, которая сводит с ума уже и самого Пака. Чупа-чупс был вновь облизан, чтобы влажными, липкими движениями пройтись по всему возбужденному члену. Сначала вниз, затем вверх. Ощущения были странными, но приятными. Вслед за сладкой дорожкой двигался шаловливый язычок, опаляя нежную кожу горячим дыханием. Карамель сделала пару кругов по набухшим венкам, а затем спустилась к неразработанной дырочке. Чимин распахнул, уже было прикрытые, глаза от новых прикосновений. Жаркий язычок ласкал вход, нежно, но настойчиво, обильно смачивая слюной. Юнги помогал себе своими тонкими длинными пальцами, понемногу проталкивая в брюнета сначала один, затем второй. Паку было некомфортно, но дикое желание притупляло все доводы разума. К тому же неприятные ощущения комбинировались с ласками заботливого языка, и это сводило с ума. Когда же в слегка разработанную дырочку вошел липкий шарик карамели, Чимин готов был извиваться в руках хёна. Что же он творит с ним, блядский Юнги! Старший умело надрачивал своему любовнику, размазывая выделившийся предэякулят, вводя с каждым разом чупа-чупс чуть глубже. Это было завораживающее зрелище: утомленный собственным возбуждением блондин прикусывал свои полные губы и метался по столу, разбрасывая и сминая так и не убранные бумаги. Этот образ определенно будет сниться Мину мокрыми одинокими ночами. Хотя, почему одинокими. Теперь он не отпустит, изнывающего под ним, парня далеко от себя. Пак, почувствовав, что скоро совсем не сможет вытерпеть, тихо взмолился: - Если ты меня сейчас не выебешь, я сам тебя трахну. И, к счастью, его мольбы были услышаны. Юнги отложил злополучную карамель, и прошелся еще пару раз языком по нежному анусу и стеночкам. Быстро избавившись от штанов, вместе с бельем, Юнги потянулся за тюбиком с кремом. Какое удовольствие освободить собственный стояк, который уже довольно давно ждет внимания к себе. Выдавив на руку обильную порцию средства, брюнет размазал его по своему стволу. Зашипел от собственного уже болевшего возбуждения и резко протолкнулся в узкую дырочку, которую так и не довел до нужной эластичности. Чимин громко вскрикнул, припоминая все известные ему маты. Юнги даже захотел записать парочку, на случай важных переговоров. Обхватив чужие бедра, помог закинуть ноги блондина на свои плечи, чтоб тому стало легче. Мин дал привыкнуть к собственным размерам несколько мгновений, а потом начал аккуратно двигаться, постанывая от охуенной узости. Ему определенно будет мало одного раза с этим парнем, в планах назревает пару лет не выпускать его из кровати. Будто доказывая самому себе этот факт, брюнет в очередной раз толкнулся в податливое тело, наконец, попав по простате. Блондина как подбросило от мощного разряда удовольствия. Поняв, что нашел заветную точку, Юнги уже не сдерживаясь стал трахать Чимина, который с каждым толчком терял чувство времени и пространства. Он себя в этих ощущениях уже давно утратил. Руки, сжимающие чужую кожу до синяков, шлепающие звуки жаркого сплетения тел и сладострастные стоны – всё это слилось в одном ритме. Ощущение лавы по венам с каждой секундой все ближе подводило любовников к развязке. Чимин кончил первым, запачкав свой живот. Его скулящий стон пронесся по всему офису, утопая в бетонных плитах. Юнги вытащил свой ствол, желая закончить рукой, но тут, одурманенный оргазмом Пак, неловко сполз со стола на дрожащие колени перед ним и пошло приоткрыл свой рот, показывая свой розовый язычок. Мин кончил почти сразу, как его член оказался обхвачен этими искусанными пухлыми губами. Ох уж эти блядские губы, сколько нервов они попортили. И всё не зря. Переместившись на офисную софу, парни оглядели последствия своей выходки. - Нам завтра на подпись эти документы отдавать, - напомнил Пак, положив голову на плечо хёну. - Я перенесу встречу, все-равно есть несколько огрехов, которые я заметил сегодня, их надо исправить, - хмыкнул Юнги, зарываясь своими изящными пальцами в мягкие волосы блондина. Тут он услышал характерный хруст и удивленно взглянул на Чиму. - Ну что? Я всегда чупа-чупс до конца не рассасываю, чтоб похрустеть им потом можно было, - как ни в чем не бывало сообщил парень, выкидывая ненужную палочку.