More than everything

— Мой хороший… — улыбаюсь я, почесывая маленькую собачку между ушек, пока она довольно виляет пушистым хвостиком, строя мне свои миленькие глазки. — Иди сюда, мой ма-а-аленький… Я не могу не улыбаться, играясь с забавным шпицем, который обожает когда с ним проводишь время, играешь, гладишь его, целуешь… и сейчас он, забравшись на мои колени, становится на задние лапки, опираясь передними о мои ребра, и тянется носиком вверх, стараясь задеть мое лицо розовым язычком. — Целоваться хочешь? — смеюсь я, опуская свое лицо к Ентану, и чмокаю в лобик, а он в ответ лижет меня в губы, заставляя целовать. — И правда хочешь целоваться… — обнимая малыша, чтобы тот не упал, умиляюсь я, складывая губки бантиком, чтобы принять на себя всю его любовь и ласку. — Очень хочу целоваться, — слышится совсем рядом обиженный голос, и секунду спустя Тэхен садится на диван, в который я упираюсь спиной, и наклоняется, чтобы поцеловать меня в щеку, но я отворачиваюсь, слишком увлеченная игрой с маленькой собачкой. — Перестань. Ты не видишь, что я занята? — у нас с Таном началась веселая игра кто кого больше раз поцелует, и пока что малыш проигрывает, но, кажется, не собирается сдаваться, вылизывая мой нос и губы. Так щекотно, но так мило. — Ты постоянно занята, — вздыхает парень, откидываясь на спинку дивана, и продолжает обиженно смотреть на меня, улыбающуюся его маленькой собачке. Взяв маленькие лапки в свои ладони, я улыбаюсь, и мы начинаем танцевать. Все это выглядит так мило, что я совсем не обращаю внимания на своего надувшегося парня. — Мне кажется, что ты приходишь сюда только ради него… — Что за глупости? Я прихожу сюда ради вас обоих. — Правда? А почему тогда с момента твоего прихода, который случился пару часов назад, я ни слова от тебя не услышал в свой адрес? Почему он пристал ко мне? Разве не видит, какой Танни миленький? Как его можно игнорировать? — Не преувеличивай, я поздоровалась, и сейчас мы ведем диалог. — Это, по-твоему, диалог? — мне даже не нужно смотреть в сторону своего парня, чтобы узнать какое у него прямо сейчас выражение лица. Тэхен удивляется и дуется одновременно, при этом издеваясь надо мной. — Мы собирались пойти в кино, разве нет? — И оставить Тана тут совсем одного? — я шокировано смотрю на Тэ, рассевшегося на диване за моей спиной. Как и обычно его черные волосы растрепаны, ведь пальцы парня так часто путаются в них, отбрасывая подальше от глубоких шоколадных глаз. Как и обычно рубашка выпущена из брюк, и несколько пуговиц сверху открывают нагло выпирающие ключицы. Тэхен всегда выглядел так дома, а его босые ноги дополняли образ модели, сошедшей с глянцевой обложки дорогущего журнала. То, что он выглядит восхитительно совсем не мешает мне надуться, и, нахмурив брови, бросить тихое «Изверг», прежде чем отвернуться к Ентану, который настойчиво вылизывал мою щеку, привлекая к себе внимание. — Танни, злой Тэхен тебя обижает, пока меня нет, да? Мой маленький, мне кажется, что ты похудел. Ты хорошо кушаешь? — почти плача от того, что ребра собачки так хорошо ощущаются моими пальцами даже через мягкость пушистой шерсти, интересуюсь я, но малыш только виляет хвостиком, воспринимая мои надутые от досады губы как приглашение к поцелую. — Или этот идиот тебя совсем не кормит? — Я похудел, я! — возмущается Тэ. — Это я не ем, а он питается всем самым лучшим, так что не надо… — Он же не кричит на тебя, да? — все еще допытываюсь у пушистика я, всерьез переживая о том, что происходит в этой квартире, когда меня нет рядом. — Или кричит? — повернувшись к Тэхену, который шокировано смотрел на меня с раскрытым ртом, я хмурю брови, серьезно глядя на него. — Ты кричишь на ребенка? — Ребенка?! — возмущаясь, кричит брюнет, показывая ладонью сначала в сторону своего питомца, а после укладывая эту же ладонь на свою грудь. — Это собака, а я человек… — Тан — не собака, он член нашей семьи. Как он мог ляпнуть такую глупость? — Семьи? — снова удивляется Тэхен, заставляя меня поднять брови в непонимании его удивления. Он не считает, что мы семья? — Что это за семья такая, в которой собаку любят больше, чем меня? Ты вообще со мной не из-за него встречаешься? — Ты сбрендил? — иногда я действительно не понимаю, как голова человека может работать таким образом. Временами я правда не понимаю, как Тэхен может приходить к таким доводам. Иногда я вообще не понимаю его, но это не значит, что я перестаю чувствовать, что схожу с ума от его близости. Этот парень сводит меня с ума во всех смыслах: своей странной логикой и просто будучи собой — человеком, от которого я без ума с того самого момента, как наши взгляды случайно пересеклись, когда его автобус проезжал мимо моей остановки. Это было словно вчера. Я ждала свой автобус, случайно скользнув взглядом в сторону парня в наушниках, и я не смогла выдохнуть воздух, скопившийся в легких. Он смотрел на меня, прямо на меня, стоящую напротив, за окном его автобуса. Наушники резко выдернуты из ушей, автобус начинает движение, и я с печалью смотрю ему вслед, не понимая, почему внутри меня резко стало так невероятно пусто. Почему что-то оборвалось, погибло, не успев родиться. Я видела, что брюнет тоже расстроено поворачивал голову, до последнего стараясь не потерять своим взглядом меня, но автобус уехал, и вот уже приехал мой. Сделав последний вздох прохладного воздуха, я подумала о том, как много странностей происходит со мной в последнее время. Сердце продолжало сильно стучать в груди, но было так непривычно одиноко. С чего это? Сев у окна, я устремила взгляд сквозь немытое стекло на остановку, где только что стояла. Автобус начинает движение, но стук по двери привлекает внимание всего салона, а раздраженному водителю приходится открыть дверь для наглого пассажира, опоздавшего на автобус. Внутрь залетает запыхавшийся парень, окидывая салон быстрым взглядом, и, наткнувшись на меня, кажется, облегченно вздыхает, улыбаясь квадратной улыбкой. Весь красный от бега, тяжело дышащий и продолжающий смотреть на меня и улыбаться, пока водитель возмущается по поводу его поступка, и требуя плату за проезд. Тогда я еще не знала, что в моей жизни только начались странности. Тогда я еще не знала, что этот парень перевернет мой мир. Но уже тогда я знала, что серьезно влипла, встретившись взглядом с парнем, который выскочил из одного автобуса в неположенном месте, бежал сломя голову на остановку, и умудрился попасть в другой, который по правилам должен был просто проигнорировать его и продолжить путь. — Я с тобой встречаюсь, потому что очень тебя люблю. — честно говорю я, серьезно глядя на него. Как он может в этом сомневаться? — Да, я заметил, как ты меня любишь. — недовольно кривит нос, дергая подбородком в сторону пушистого чуда на моих руках. — Постоянно сюсюкаешься с ним, словно это он твой парень, а не я. Я тоже хочу целоваться, и чтобы ты гладила меня, и… — Ведешь себя как ребенок. — прыскаю я, не понимая его ревность. — Это очень глупо — ревновать к собственной собаке. — взглянув на шпица, я снова заулыбалась, тиская его, произнося детским голоском. — Еще и такой маленькой, миленькой лапуле. — Да, я ревную, и у меня есть на то серьезные причины. Ты игнорируешь меня, когда рядом это пушистое чудище. — Как ты можешь так говорить о нем? Он же такой маленький и безобидный, зачем ты так? Совсем не любишь его, так зачем завел вообще? — Я люблю его, и раньше тоже считал его миленьким лапочкой, но теперь, когда он отнимает у меня любовь всей моей жизни, я всерьез задумываюсь о том, что это чудище в край обнаглело. — снова хмурится Тэхен, кривя губы и враждебно смотрит на собачку, которая, кажется, поняла каждое его слово и очень расстроилась, опуская острые ушки. — Сам ты чудище! — воскликнула я, тут же стараясь успокоить своего малыша. — Танни, не слушай его, не слушай, малыш. Я тебя в обиду не дам. Противный Тэхен, что с ним сегодня такое? — бурчу я, продолжая гладить Тана, глазки которого очень погрустнели, глядя в сторону своего хозяина. — Отлично, противный Тэхен, просто супер. Может, реально тебе с ним лучше, чем со мной? — Хватит, это даже не смешно. — Да ты что? Значит, меня ты больше любишь, чем его? — такие моменты меня очень бесят. Как он вообще может спрашивать такое? — Мы правда должны говорить об этом? — тяжело вздыхаю я, надеясь, что он издевается, а не говорит все это всерьез. — Да, должны. Кого ты любишь больше, меня или его? А он серьезно. Господи, какой ребенок… и этот человек мчался, чтобы успеть на мой автобус… — Тебя, конечно. — Отлично, тогда оставь его в покое, и поцелуй меня. Тяжело вздохнув, я отвела взгляд от его серьезного лица, игнорируя выжидающий взгляд Тэхена, и посмотрела на единственного нормального парня в этом доме. — Тан, твой хозяин совсем умом тронулся. — Быстро, я сказал. Взяв Тана на ручки, я поставила его на пол, и залезла на диван, подминая ноги под себя. Ладони тянутся к надутым щекам Тэ, и, повернув его лицо в свою сторону, я мягко целую своего обидчивого парня, улыбаясь в его сладкие губы. Тэхен отвечает, касаясь своими ладонями моих рук, шеи, зарывается пальцами в распущенные волосы и довольно улыбается, когда я позволяю его языку юркнуть в мой рот. Тихий скулеж снизу, который мы оба игнорировали, становится все громче и настойчивее, и я отрываюсь от губ любимого, глядя на маленькую мордашку, недовольную, что на нее не обращают внимания. — Тааан, — тяну я, наклоняясь, чтобы подсадить его на диван, но Тэ заставляет меня выпрямиться, глядя прямо в его глаза. — Только попробуй снова отвлечься на него. — сквозь зубы шипит он, и больше ничего не говорит, лишь целует. Настойчиво, жадно, а я задыхаюсь, чувствуя, что сердце ускоряет свой ритм. Ладони тянутся к темным волосам Тэхена, путаясь в них, стараясь притянуть еще ближе, и парня все это очень устраивает. Он довольно хмыкает в мои губы, спускаясь руками на мою талию, придвигая меня ближе, от чего по телу проходится приятная слабость, путая мысли, которых совсем не стало, стоило Тэхену коснуться меня. Я стремительно терялась, улетая из этой реальности в мир, состоящий только из Тэхена, но настойчивый голосок все еще держал меня на Земле, не отпуская в небо. Разорвав поцелуй, я виновато прикусила губу, глядя на парня, так же тяжело дышащего, как и я. Взгляд сумасшедшего, скорее всего ни капли не отличался от моего собственного, а немного припухлые влажные губы умоляли меня снова впиться в них своими. — Тэ, он скулит. — Мое сердце тоже скулит, но ты умудряешься его игнорировать, так что игнорировать Тана у тебя тоже получится. Он снова целует меня, и я искренне стараюсь не обращать ни на что больше никакого внимания, но шпиц скулит так жалобно, иногда подгавкивая, и мое сердце просто разрывается. Снова отстраняюсь от парня, кажется, полностью поглощенного поцелуем. — Тээээ, давай просто подсадим его? — умоляю я. — Ему же обидно, что мы… — Мы тут как бы целуемся, а ты продолжаешь думать о моей собаке? — не верит он, разочарованно глядя на меня. — Правда, что ли? А говорила, что меня любишь больше. — Не начинай, знаешь же, что больше. Мои щенячьи глазки, и парень тяжело вздыхает, закрывая глаза, и откидывается на спинку дивана, соглашаясь. — Хорошо, подсаживай. Улыбаясь, я помогаю маленькому шпицу забраться на диван, и тут же снова целую Тэхена, пока он еще чего-нибудь себе не придумал. Поцелуй сводит меня с ума, как и сам Тэхен, но, стоит ему отстраниться на пару миллиметров, чтобы подвинуться ближе, как между нами пролазит пушистая головка, и маленький язычок наглым образом влезает в наш поцелуй, вклиниваясь между нашими с Тэ губами. Я хохочу, Тэхен злится, а Тан не прекращает целовать меня, не понимая, почему его не позвали. — Не буду вам мешать. — Тэхен поднялся с места, направляясь прочь из гостиной. — Тэ… — вместо ответа парень закрывает дверь в свою комнату, а я расстроено смотрю на эту самую дверь, тяжело вздыхая. Пушистик скачет на моих ногах, заставляя посмотреть на него и снова вздохнуть. Кажется, Тэхен серьезно обиделся… — Тан, зачем ты влез? Мы тебя любим, но иногда ты бываешь просто невыносим. Понимаешь, я девушка занятая, у меня есть парень, и когда я занята им, ты должен проявлять понимание. Разве ты не любишь Тэ? — он внимательно смотрит на меня, садясь и склоняет головку вправо, виляя хвостиком. — А меня любишь? — головка перекатывается влево. — Хочешь, чтобы мы были счастливы, и чтобы Тэ не обижался? Тогда ты должен научиться уступать, понимаешь? Больше не влезай, когда мы целуемся, хорошо? — Танни виновато опускает ушки, и опускает поникшие глазки, упираясь влажным носиком в тыльную сторону моей ладони. Он все понимает и чувствует свою вину… а Тэхен только что назвал его просто собакой. — Мой маленький, ты такой умный! Я отнесла Тана в гостевую комнату, уложив его на кровать и выложив рядом с ним все его самые любимые игрушки, и, убедившись, что дите не заскучает, покинула комнату, тихо закрывая за собой дверь. Я ужасна, закрыла ребенка в комнате, совсем одного. Не страшно, в другой комнате меня ждет еще один ребенок. Обиженный на меня ребенок. Я постучала, но никто не ответил. Серьезно же он обиделся. Открыв дверь, захожу внутрь, и тихо закрываю ее за собой, неотрывно глядя на Тэ, облокотившегося спиной о подушку, и читающего книгу. — Не обижайся — прошу я, садясь рядом, но меня наглым образом не замечают, перелистывая страницу. — Тэээээ…. — тяну я, проходясь ладонью по его бедру, но внимания так и не получаю. Никакой реакции. — Ну, пожалуйста… я хочу искупить свою вину. — Тебе еще рано умирать, живи и мучайся, бесчувственная женщина. — его чувство юмора всегда было особенным. — Ну не бурчи… — прошу я, подвигаясь ближе, но меня продолжают игнорировать, так что я вынуждена хоть как-то привлечь его внимание к своей скромной персоне, что удается сделать только перебросив ногу через его бедра, и нагло отобрав книгу. — Отдай. — спокойно просит он, протягивая свою ладонь, чтобы я вложила в нее отобранную вещь. — Не хочу. — пожимаю плечами, пряча книгу за спиной. — Это не весело. Я занят, ты не видишь? — поднимая темные брови, спрашивает Тэ, которому обычно нравилась моя близость. Он всегда откладывал дела, чтобы побыть со мной, тем более, когда я приставала к нему. — Нет, не вижу. Ты же ничего не делаешь, так займись мной. — прикусив губу, говорю я, стреляя в него глазками, а он спокойно складывает руки на груди, пожимая плечами. — Не хочу. — Не хочешь? — вопросительно поднимаю брови вверх, а Тэ пожимает плечами снова. — Значит захочешь. — тяну я, откладывая книгу подальше, чтобы руки освободились и могли пройтись по его животу, поднимаясь вверх к груди. Тэ нравится контакт кожи, ему нравится, когда его гладят, он как большой кот, который любит ласку и прикосновения женских рук. Он может часами лежать на моих коленях, заставляя меня гладить его, перебирать в пальцах волосы, а он мурчит и блаженно улыбается, закрыв прекрасные глаза. А сейчас он отворачивает голову, скучающе вздыхая. Собрав мои ладони в охапку, парень тяжело вздохнул, безразлично глядя на меня, и убрал их от себя подальше. Вот это новость… — Я серьезно, перестань. Не веди себя, как ребенок. — тянется за телефоном, и наглым образом втыкает в него, игнорируя факт того, что я забралась на него. Он обиделся и это не шутка. Тэхен никогда не вел себя так, и он никогда так похоже не пародировал тон моего голоса. Я назвала его ребенком, а он теперь отыгрывается, игнорируя меня. — Как ребенок, значит. — вздыхаю я, внимательно глядя на своего парня, с таким интересом листающего новостную ленту в телефоне. — Ладно… Игнорируя телефон в его руках, я целую его щеку, снова и снова, прокладывая дорожку мягких поцелуев к губам, которые не собираются мне отвечать. Это что еще такое? — Ты с ума сошел? — шокировано отстраняюсь от него, правда не понимая. Тэхен может обижаться, но он всегда отвечает на поцелуи, даже если игнорирует ласки смуглой кожи. — Иди к своему Ентану… Айщ. Ладно, не скала, сломаешься. — Ладно, читай внимательно то, что написано в твоем телефончике. Поцелуи спускаются по шее, пальчики расстегивают белую рубашку, чтобы погладить кожу, заставив мышцы парня напрячься там, где я коснулась гладкой кожи. Тэхен держится, продолжая увлеченно листать что-то в телефоне, пока мой язык снова пытается протиснуться сквозь надоедливый барьер его плотно стиснутых зубов. Не нравится мне, что он строит из себя недотрогу. Что же это за динамо? Я ему устрою. Тянусь к уху Тэ, прикусывая мочку, и улыбаюсь, когда по любимому телу проходит знакомая дрожь. Парень тяжело дышит, стараясь не выдавать своего состояния, а я лишь мысленно ухмыляюсь. Я знаю твои слабые места, ты не сможешь устоять в любом случае, Тэхен… ты, может, упрямый, но я тоже. Ты не можешь вечно играть в снежную королеву, а я могу вечно искушать тебя, именно поэтому ты проиграешь. — Все еще не хочешь? — шепчу на ушко, и Тэ снова передергивает, хотя взгляд все еще направлен на гаджет. Ну, я так и думала, что он хорошо продержится, но я ведь только начала. Поцелуи украсили его шею, спускаясь к груди, попутно расстегиваю свою рубашку, чтобы Тэхену было сложнее игнорировать меня. Кажется, у него сейчас начнет дергаться глаз. Он очень старается не смотреть, как пуговки покидают петли, и оголяется моя кожа, и у него это получается, что заставляет меня ухмыльнуться, и откинуть вещь в сторону, снова целуя шею, пока неострые ноготки царапают мягкую кожу, выводя спокойного парня из себя. Поцелуи спускаются ниже, касаются груди, покрывают упругий живот и стремятся все ниже и ниже, до самой пряжки ремня, где замирают. Я отчетливо слышу его учащенное сердцебиение и шумное дыхание, а подняв взгляд к его лицу, обнаруживаю, что глаза Тэхена давно закрыты, губы искусаны, а телефон валяется на другой стороне кровати. Я знала, что он не останется безразличным. Глаза парня открываются, и встречаются с моими, как в тот день, когда мы оба влипли на всю жизнь, влюбившись с первого взгляда. Не отрывая взгляда, ползу, как кошечка, чтобы усесться на место, и нагнуться к красивому лицу моего самого любимого мужчины. Моего мужчины. — Простишь меня? — имея ввиду Тана, спрашиваю я, замирая в сантиметре от его губ. — За такое не прощают. — говорит он, имея ввиду то, что я с ним сотворила. А я и не хочу, чтобы он прощал меня. Я и сама не могу простить его за все, что он сделал со мной и моей жизнью. Перевернул все с ног на голову, и не собирается брать за это ответственность. — А ты попробуй. — прикусываю губу, ухмыляясь. — Боюсь, это тебе придется меня прощать… — вздыхает Тэ, буквально впиваясь в мои губы требовательным поцелуем. Схватив меня за бедра, двигается выше вместе со мной, больше садясь на кровати, и заставляя меня немного выгнуться в пояснице, задевая доказательство его желания. Тэхен всегда слишком хорошо целовался, всегда мог заставить мое сердце остановиться только одним поцелуем, или прикосновением. Руки бродят по моему телу, не стесняясь обжигать кожу, губы изводят мои, зубы задевают уста, раня до крови, язык вообще обнаглел настолько, что решил, словно он может хозяйничать в моем рту свободнее, чем в собственном. Не могу держать себя в руках, снимая с него рубашку, не могу не ерзать, не могу не мычать в рот, пока аккуратные ладони Тэ лишают меня бюстгальтера. Губы покидают мои, спускаясь по шее к груди, одной из его самых любимых частей моего тела. Кажется, он решил отыграться за небольшое издевательство над ним, заставляя кусать губы, и открывать рот в немом крике о помощи. Пальцы тянутся к пуговице на моих джинсах, а расстегнув их и немного приспустив вниз, Тэ подхватывает меня под бедра, снова переворачивая мой мир с ног на голову. Не укладывает, — бросает на кровать, нависая сверху, и тут же целует изголодавшиеся губы, стягивая джинсы полностью, пока мои руки тянутся к его ремню. Нам нравится раздевать друг друга гораздо больше, чем раздеваться самостоятельно. Есть в этом что-то, что доказывает нашу принадлежность друг другу. — А где Тан? — отрываясь от моих губ, тяжело дыша спрашивает Тэхен, заставляя меня несколько раз непонимающе моргнуть и даже подумать о том, чтобы обидеться. — Ты серьезно думаешь о своей собаке, когда я раздеваю тебя? Черная челка слишком длинная, так что нагло лезет в глаза Тэ, улыбающемуся мне своей самой красивой улыбкой. — Хочешь меня? — ему всегда приносили неимоверное удовольствие такого рода вещи. Узнать, насколько он кружит мою голову, насколько он мне необходим, насколько он заполнил мое сердце, принадлежащее только ему. За всю мою жизнь принадлежащее только ему. — Хочу. — шепчу я, не стесняясь своих желаний. — А как сильно ты меня хочешь? — Я могу только показать… — шепчет Тэхен, припадая устами к моим, пока руки повторяют каждый мой изгиб, а зубы прикусывают линию подбородка, не жалеют шею, спускаются к ключицам, прикусывая и посасывая кожу. Мы справились с последними вещами, не прекращая ласкать друг друга. Тэ убрал мои ладошки со своего тела, поднимая их за мою голову и заставляя коснуться прутьев кровати. — Если отпустишь, тебе конец. — серьезно говорит он, оттягивая кожу под ключицей своими острыми зубами. — Что? Почему? — Потому что я так хочу. — мурашки по телу от такого низкого и возбужденного голоса, от взгляда черных глаз, с напряжением вглядывающихся в мои удивленные, но горящие желанием и нетерпением ощутить на себе его желание обладать мной. — Ты пренебрегла мной, отдавая всю себя Тану, а теперь получите, распишитесь, искупление твоей вины не будет простым. Я не думала, что могу захотеть его еще больше, не думала, что кожа вновь возьмется мурашками, что дыхание перехватит, а весь жар стянется в одну единственную точку, отдаваясь влагой между ног. Если он продолжит так смотреть на меня, ему не придется ничего делать, я кончу прямо так, от одного только взгляда любимых глаз, от хриплого возбужденного голоса, от картинок, возникших в моей нездоровой голове после его слов. Я стала извращенкой после встречи с ним, потому что его всегда мало, всегда не хватает. А он всегда готов дать больше, руша мой привычный мир и выстраивая из его обломков новый, еще более красочный, гораздо более прекрасный. — В тебе проснулись наклонности садиста? — сглотнув, я нашла в себе силы заговорить, хоть далось это с огромным трудом. — Ты хотела, чтобы я показал тебе, как сильно я тебя хочу… — длинные пальцы дразнят изгиб моей талии, и едва касаясь спускаются по бедру к щиколотке. — Я стараюсь продемонстрировать, но ты снова чем-то недовольна. — Не правда, я просто удивлена. — спешу оправдаться я на случай, если он передумает. — Я буду держать и не отпущу. — сильнее сжимая в руках железные прутья, утверждаю я, вызывая его хмык. Я даже не подозреваю, что даю обещание, выполнить которое будет очень сложно. — Если продержишься хотя бы десять минут… Как только Тэ вошел в меня, я поняла, что переоценила свои силы, тут же желая коснуться его. Благо, хоть могла целовать его, пока парень не решил убить меня окончательно, спускаясь губами ниже, при этом проникая в меня быстро и очень глубоко. — За что ты так?! — что я сделала не так в этой жизни, чтобы так жестоко поступать со мной?! — Заслужила. Это было очень жестоко, но я действительно заслужила, так что приходилось жмуриться, выдыхая неприличные звуки после каждого качка мужских бедер. Даже поддаваясь бедрами вперед, я все больше сходила с ума от невозможности коснуться его тела, от невозможности поцеловать, потому что Тэ решил разукрасить мою кожу своими поцелуями. — Тэхен, пожалуйста. — умоляю я, тут же больно кусая губу, чтобы не закричать от переизбытка ощущений. Ладони болят, сильно сжимая прутья, сильно затекая. — Медленнее? — остановившись на секунду, обеспокоенно смотрит на меня, ища подтверждение тому, что мне неприятно или больно. Он даже не подозревает, что единственная боль, которую я сейчас испытываю, прячется внутри, только от невозможности дотянуться до него, коснуться и поверить в то, что все это не сон, что он мой. — Нет… — качаю головой, еле находя для этого силы. Голова еще больше кружится от резких движений, но желание быть к нему ближе никуда не девается. — Можно, я отпущу? Пожалуйста, Тэхен…. — Нет. — довольно хмыкает, засасывая в рот мою кожу чуть ниже угла нижней челюсти, заставляя протяжно простонать, когда резко дергается бедрами вперед, ни капельки не жалея меня. — За такое я тебя ненавижу. — выдыхаю я, сильно жмурясь, чтобы хоть как то собраться с мыслями, с силами. — За такое я тебя люблю. — по голосу знаю, что он продолжает ухмыляться, снова дергаясь вперед, чтобы я снова потеряла нить разговора, чтобы снова задохнулась от переизбытка эмоций, чтобы несдержанно застонала. Тэхен любит, когда я кричу, это радует его слух, мотивирует сильнее изнурять мое тело, искуснее издеваться, доводя меня до края. Кажется, именно сейчас я понимаю, что такое терминальное состояние. Говорят, что это состояние, когда грань между жизнью и смертью стирается, когда человек стоит на тонкой ниточке между двумя крайностями, прямо как я сейчас, зависшая между реальностью и восхитительным ощущении счастья. Меня разрывает изнутри от восторга, от желания и от неопределенности. Я не могу решить, сильнее сжимать пальцы вокруг железа над моей головой, потакая Тэ, удовлетворяя его внутреннее властное чудище, или отпустить и проверить насколько далеко он может зайти, чтобы получить желаемое. — Только за это? — решив быть сегодня послушной девочкой и слушаться своего оппу, спросила я, просто чтобы придраться. Конечно, он любит меня не за секс. — Глупый вопрос. Никогда еще время не тянулось так мучительно медленно. Мне кажется, что установленные десять минут уже давно истекли, причем раза три, но мой парень все еще не позволял мне отпустить металл, которым уже давно пропахла кожа моих ноющих ладоней. — Тэ! — умоляю я, и он сжалился надо мной, припадая губами к моим, чтобы после прошептать то, что я так давно мечтала услышать. — Можешь отпустить. Пальцы затекли, сильно сжимая железные прутья, но рады коснуться мягкой кожи, и, зарывшись в шелковистый лес черных волос, притянуть Тэхена для поцелуя. Я прижимаю его ближе, и парень хмыкает в мои губы, подхватывает под поясницу, и принимает вертикальное положение, садясь на пятки, и тянет меня за собой, чтобы теперь я оказалась сверху. — Можешь показать, как сильно ты хочешь меня? — он больше не приказывает, просит… такая искренняя просьба, такой уязвимый взгляд, такая горячая кожа и сбитое дыхание, а я не могу не потеряться в его прекрасных глазах, не могу отказать. Не хочу отказывать. Глупая ухмылка роковой женщины, и я двигаюсь, заставляя нас обоих стонать в поцелуй, цепляясь пальцами сильнее за плечи, чтобы не упасть в бездну наслаждения одной. Только с Тэхеном, только вместе. — Ты же не любишь, когда я сверху. — тяжело дышу, соединив наши лбы, и кусаю губу, закрывая глаза. — Ты слишком нетерпелив для этого. Тэхен любит контролировать ситуацию, ему нравится направлять и вести за собой, и не нравится подчиняться кому-то, не нравится терять способность держать все в своих руках. Ему не нравится, когда я сверху, когда диктую свои условия… он просто не выдерживает долго, и в этом нет его вины, меня ничуть не задевает, когда он придавливает меня к кровати, подчиняя себе. Я и так подчинена. В этом нет проблемы, мы такие, какие есть и нам хорошо вместе в любом случае. У меня нет принципиальной позиции властной женщины, желающей подчинять, я не диктатор, я пойду куда он скажет и сделаю все, о чем попросит, чего потребует. — Я люблю тебя, а этого достаточно для всего остального. — шепчет он, пряча нос в моем плече, подаваясь бедрами навстречу моим, сильнее сжимая кольцо своих рук вокруг моей талии, лаская пальцами лопатки и поясницу. — Я тоже люблю тебя… — выдыхаю я, поднимая его лицо, чтобы поцеловать. — Быстрее? — Нет… — качает головой, счастливо улыбаясь в мои губы, еле касаясь их. — Так хорошо. И в этот момент по всей квартире раздался мой протяжный стон, шумный выдох Тэ и громкий скулеж Тана. — Найду ему подружку, он вообще не понимает границ, которые нельзя переходить… — Тэхен снова хмурится, недовольно бурча, пока Ентан продолжает скулить за двумя дверьми, желая выбраться из комнаты, в которой я его оставила. А мне совсем не до симпатичного шпица, совсем не до него…. — И в кого он такой? — хмыкаю я, и Тэ резко дергает мои бедра на себя, словно решил отомстить за мое замечание. У него это получается, я совсем не могу дышать, пряча лицо в его шее, дыша так, словно умираю, потому что так и есть. Я погибаю. — На что-то намекаешь? — Нет. Несколько минут, и понимаю, что это конец, сильнее сжимая Тэхена внутри себя, сильнее цепляясь за его плечи, стараясь двигаться быстрее, стараясь не забывать дышать, что выходит с трудом. Тэхен рычит сквозь зубы, только подливая масла в огонь, устраивая настоящий пожар, готовый поглотить не только меня, но еще и целый мир, сохранив жизнь только одному… тому, кто отнял мое сердце, волю и подчинил себе целиком и полностью. Безвозвратно. Навсегда. — Тэхен! — почти кричу, перекрикивая даже писклявый голос Тана, возмущающегося, что его игнорируют. — Быстрее, я не могу больше. — Я… — как же тяжело говорить, как тяжело не умереть прямо сейчас — я тоже…- миллион искр перед глазами, триллион мурашек по коже, изнуряющая судорога, разносящая по клеткам удовлетворение чего-то большего, чем просто физического желания, или даже потребности. — Тэ! Тяжело собраться с мыслями, восстановить дыхание, перестать целовать пересохшие губы Тэхена, цепляющегося за меня, как за спасительную соломинку. Он прижимает так близко к себе, так крепко, а я становлюсь лишь счастливее, запуская пальцы в его влажные волосы, убирая челку со лба и не желая прекращать момент. Я готова задохнуться и умереть, если это позволит мне не отстраняться от его губ. Но я отстраняюсь, потому что он тоже задыхается. Если бы только я… но он не может умереть, я не позволю. Тэхен смотрит на меня взглядом, переполненным любовью, счастьем и благодарностью. Мы оба не прекращали благодарить друг друга, что встретились, что принадлежим другому, что растворились и пропали. Мы существуем только вместе, иначе нас нет… совсем нет. — Больше всего на свете. — шепчет Тэ, поглаживая мои щеки, нежно улыбается, зная, что я понимаю, зная, что я чувствую тоже самое, потому что так и есть. Я чувствую это — переполняющую меня любовь, любовь, переполняющую его. — Больше всего на свете. — шепчу я, не в силах сопротивляться желанию широко и блаженно улыбаться. Улегшись в кровать, мы не прекращали смотреть друг на друга, глупо улыбаясь. Мы всегда глупо улыбались, долго разглядывая любимого человека, с самого первого дня, с того момента, как Тэхен вбежал в автобус, лихорадочно ища меня взглядом. — В такие моменты, ты прекрасна, как никогда. — шепчет парень, поправляя мои волосы, прилипшие к спине, к щекам, к шее. — Мокрая и со спутанными волосами? — с сомнением переспрашиваю я, находя это забавным. — Да… — улыбаясь еще глупее, заявляет он, заставляя меня рассмеяться. Это просто ужасно, я хочу хорошо выглядеть в его глазах, но понимаю, что сейчас мой вид совсем не айс, а он еще и говорит так, словно насмехается над моим желанием быть в его глазах идеальной, хотя я и знаю, что он честен. — Глупый. Мы тяжело дышим, а Тан все продолжает издавать душераздирающие звуки, жалуясь на свою печальную участь. — Почему он скулит? — измученно вздыхает Тэхен, глядя в сторону двери. — Потому что я закрыла его в гостевой. — Ты закрыла своего любимца в другой комнате и не подорвалась к нему сразу, как он заскулил? — парень бросает на меня озадаченный и шокированный взгляд, голос полон недоверия, как и выражение лица, скорее насмешливое, чем серьезное. — Что за прогресс в наших отношениях? Не хочешь пойти и поиграть с ним? — У меня уже есть мальчик, с которым мне нравится играть. Если мне придется выбирать… — Можешь, считать, что ты прощена. — перебил меня Тэ, так и не выслушав, что я не буду выбирать, потому что выбор сделан уже очень давно и никогда не изменится. — Но когда ты приходишь ко мне, ты приходишь ко мне, а не к моей собаке. И если я хочу целоваться, ты целуешь меня, а не комок шерсти. — Ему тоже нужна любовь. — Только после меня. — серьезно заявляет Тэ, добавляя для убедительности. — Иначе я отдам его кому-нибудь. Что он сделает? Я ему отдам! Так отдам, что мало не покажется! — Эй, это и моя собака! — пищу я, возмущаясь. Это наш питомец, он не может просто отдать его чужим людям. А как же я? А как же маленькое сердечко Танни? Оно же будет разбито! — Ты не можешь отдать его. — Могу, если ты будешь любить его больше, чем меня. — все еще спокойно говорит мой парень. — И отдам, понятно? — Понятно. — дуюсь я, думая о том, какой он идиот. Он же не может всерьез думать о том, чтобы выгнать ребенка из дома и из наших сердец? Не позволю ему отдать моего малыша… а Ентан словно чувствует все, снова гавкая, требуя к себе внимания. Переведя умоляющий взгляд на Тэхена, я мило тяну — Тээээээ? — Иди, возьми это чудище в нашу кровать. — вздыхает он, не нуждаясь в заданном вопросе, он и так все понимает. — Я говорила, что очень люблю тебя? — улыбаюсь я, нависая над ним и сладко целуя сладкие губы. — Беги уже. — улыбается в ответ, ведь мы оба знаем, что если не отстранюсь сейчас, то нам еще очень долго придется выслушивать истерику маленького питомца дома Ким Тэхена. — Танни, я иду! — радостно кричу я, натягивая рубашку Тэ, валяющуюся на полу рядом с моим краем кровати. — Завел собаку…- привычно вздыхает Тэ, но кто его слушает? Я несусь выпустить Ентана и извиниться за столь долгое заточение. Схватив маленький комочек шерсти, я поспешила вернуться в кровать и в объятия Тэхена, до этого подговорив собачку на кое-что. Упав на кровать, я полезла целовать парня, а Ентан последовал моему примеру, начиная вылизывать щеку Тэ, пока тот пытался скинуть его с себя, уделяя всего себя мне, но Тан упрямый, поэтому заметив настроение Тэ, отошел и сел на кровати, обиженно опуская голову. — Он сейчас обиделся? — вопросительно глядя на щенка, Тэ вскинул брови, заставив меня рассмеяться, когда Тан гавкнул на него, тут же опуская мордочку и капая лапкой белоснежное одеяло. — Так похож на тебя… Тэ цокает, бросая в мою сторону осуждающий взгляд и снова с интересом смотрит на Тана, продолжающего обижаться на резкого хозяина. Вздохнув, парень протянул в сторону пушистого комочка руку, подзывая к себе. — Иди сюда, я тоже тебя люблю.