The Selected Moon. New cursed Hunter.

- Временный, смертный хозяин твоей Тетради, неужели он правда мёртв, Рюк? - Как он может быть жив, если я сам, лично записал в Тетради его имя?.. – Рюк не то чтобы был привязан к Ягами Лайту, конечно нет. Но тем не менее, он не мог не признать, в мире людей с этим одержимым «правосудием» парнем, как ни крути, было интересно. И даже весело. Но что уж там, потерявши голову, по волосам не плачут. «Хехех, в мире людей ведь есть такая поговорка, да?» - Что заставляет тебя и остальных Богов Смерти вот уже который раз переспрашивать меня об этом? – «Ты был прав, Лайт. За смертью не следует ничего, кроме разве что забвения. Абсолютная пустота, и не важно, хорошим или плохим человеком ты был при жизни… Хех, да, примерно такими были мои последние слова, что он ещё мог понять, услышать. Пусть хоть на пороге смерти окажется якобы прав… Правоту моих слов он вряд ли когда-нибудь станет с меня спрашивать». - Эй, Рюк, ты слышишь меня? – «Опять он просто смотрит в пустоту перед собой. Никогда даже в кости с остальными Богами Смерти не перекинется, да ещё эта история с Тетрадью в мире людей… Хм, лично я его никогда не понимал. О, наконец соизволил повернуться» - Даже не знаю, как тебе будет попроще это донести… Да и Король в общем-то не давал никаких приказов по этому поводу. – меланхолично пожал плечами. - Не тяни время. Я хотел бы, если честно, пребывать в абсолютной тишине и предаться своим мыслям. Ты же меня знаешь. - Открой свою Тетрадь на странице, где ты записывал это имя, в общем. Думаю, сразу прояснится причина этих вопросов. – ещё раз пожав плечами, один из Богов Смерти удалился восвояси. - Хех, а ещё меня называют странным. – с некоторой неохотой достал Тетрадь, лениво пролистывал страницу за страницей, пока не дошёл до последней, где должно было стоять имя парня, который умудрился по-настоящему отвлечь от невыносимой скуки одного из Шинигами. «Странно, однако. С тех пор я, тайком от остальных, записал туда ещё пару-тройку имён, просто на всякий случай… Но я ведь точно помню, за кем, или наоборот перед кем был записан Ягами Лайт.» Он ещё довольно долго листал злосчастную Тетрадь, как одержимый, да вот только всё без толку. Имени Киры, Ягами Лайта, в ней точно не было. «Мда, никогда бы не подумал, что и в мире Богов Смерти меня способно хоть что-то поразить. Такого ещё не было на моей памяти… Что за чертовщина происходит, чтоб её. Ха, а ведь это ещё веский повод. Повод, чтобы вернуться обратно в мир смертных. Ну вечно с этим Лайтом что-нибудь да происходит, даже после смерти!». *** Всего сорок секунд. Лайт с неподдельным ужасом наблюдал, как Рюк записывает его имя в Тетради, которая больше ему уже точно не принадлежала. Это конец. Сожалел ли он о том, что всё так закончилось? Он думал, что ответ будет однозначно «да», однако за какие-то паршивые несколько секунд так же осознал, что в какой-то мере будто гора с плеч свалилась. Больше никакого Киры. Никаких хитроумных стратегий, чтобы водить за нос полицейских и СПК. Только вечная пустота и покой… Михаэль Роа знал об этом юноше, ступившем однажды на путь «Палача» для преступности, достаточно, чтобы знать наверняка, о чём тот думает сейчас. Зная, что вот-вот его сердце пронзит резкая, едва стерпимая боль, и более не будет биться. По крайней мере, всё идёт к этому. Не в правилах Роа использовать в качестве «оболочки» тело обычного смертного человека. Обладатель знаменитой Тетради Смерти, этого жутковатого артефакта из Царства Шинигами, не становился каким-либо «сверхчеловеком», даже если он использовал её регулярно, убивая одного человека за другим. Но Ягами Лайт – особый случай. О да, особый… Он убил бесчётное количество людей. Как преступников, от опаснейших и до ничтожнейших из них, так и полицейских, агентов ФБР, и вообще каждого, кто пытался помешать ему. Он поистине был одержим идеей становления «божества нового мира». Такое колоссальное использование мощнейшего из артефактов самой Смерти не могло не отразиться на самом Лайте, не могло хотя бы не бросить задатки к тому, чтобы его «человеческая природа» хоть совсем немного, но начала подвергаться, скажем, некоторым метаморфозам. Роа было совершенно наплевать, какие цели ставил перед собой Лайт, и почему. Принцесса Истинных, Арквейд, была убита. Наконец-то эта девка, возомнившая себя прямо-таки его «карой», перестанет путаться под ногами. Роа был в этом уверен. Однако, одержав победу над Арквейд, он потерпел поражение от Сики Тоно. Этот щенок… это ничтожество посмело вмешаться, и более того, вступить в бой с самим Михаэлем Роа, сильнейшему из Апостолов Смерти! Вампир был в бешенстве. Он не желал пребывать в забвении ещё неведомо сколько времени из-за этого смертного малолетнего ублюдка. В конце концов, слухи об этом случае всё равно пойдут, рано или поздно. Роа снова бросился в поиски, не надеясь, разумеется, на скорые результаты. Но, видимо, Фортуна снова направила ему свою благосклонность. Не сразу, конечно. Но поиски могли затянуться и на десятилетия, если не больше, а прошли всего каких-то два года. - Прощай, Ягами Лайт. С тобой было интересно, знаешь ли…. «А, Шинигами… Шшшшшш, я не способен видеть его! Не в таком моём жалком состоянии. Но я чувствую его присутствие. Впрочем, он моё – явно нет» - Про… - Лайт не успел даже договорить слово «прощай». Сердце пронзила дикая агония. Ничего. Всего какие-то пара секун, и поверженный Кира перестанет что-либо чувствовать. Осталось всего три. Две... *** В день похорон Ягами Лайта собралось даже больше народу, чем рассчитывалось. Естественно, из «лишних» были в основном вездесущие журналисты, телевизионщики. Ещё пара каких-то старых сослуживцев погибшего Ягами Соитиро, так сказать, с их стороны это было не более чем весьма пафосное, притянутой за уши «проявление сочувствия и приличия». Лайт бы определённо сказал примерно так же. Более того, здесь же, как ни странно, присутствовали и агенты СПК. Вот их прихода Лайт точно желал бы в последнюю очередь. Хотя стоит отдать им должное. Факт того, что Ягами Лайт всё это время был Кирой, был скрыт. Во-первых, преступники и правда стали вести себя гораздо тише, теперь на улицах куда безопаснее. «Но надолго ли? Кажется, о том, что Кира исчез, либо вообще умер, уже начинают ползти слухи, так или иначе. Ничего не поделаешь, я ведь с самого начала им всем говорил… А, ладно. Проблемы следует решать по мере их поступления, а сейчас дела относительно спокойны». Тода Мацуда скептически оглядел присутствующих. После того, как выяснилось, что Лайт всё же Кира, Мацуда был уверен, что готов лишить того жизни самостоятельно, при попытке убийства Ниа. Тогда он правда считал Лайта последним ублюдком, тварью, всего лишь убийцей, но… Впрочем, его излишняя эмоциональность пока ещё ни нару не приводила ни к чему хорошему. И кроме того. Оставались ещё Ягами Сатико и Ягами Саю, безутешные мать и младшая сестра Киры. После истории с похищением, Саю практически не реагировала на окружающий мир, даже на родную мать. Некогда яркая, жизнерадостная Саю, сейчас напоминала какого-то робота. Однако, Сатико рассказывала за день до похорон, что известие о смерти брата всё же вывело её хоть немного из этого безразличного ко всему и всем состояния. Конечно, в том что она проплакала тогда в своей комнате до рассвета, пока сон не смотрил её, не было ничего хорошего. Но Сатико надеялась, что дочь придёт, наконец, в более-менее нормальное состояние. Прежней весёлой маленькой Саю она, конечно, уже никогда не станет. - Мацуда, идёшь? – голос Моги отвлёк его от мрачных размышлений. – Скоро будет произнесение последних, прощальных слов, и… В общем, ты и без меня понимаешь, что дальше. - Ага. – вздохнув, прошёл за своим давним сослуживцем. Краем зрения увидел стоящую у гроба Лайта Сатико. Саю стояла чуть в стороне, видимо смотреть на брата вот так в последний раз ей будет слишком больно. Не нужно быть гением вроде Ниа, чтобы понять это. После Сатико, Мацуда с Моги были единственными, кто подошли туда. «Мда, прям целая очередь желающих проводить его, если можно так выразиться. Надо признать, над ним хорошо поработали для похорон. Сколько дней назад мы нашли его мёртвым, где-то в безлюдных трущобах? Дня три? Нет, даже четыре, возможно… Я думал, что гроб будет закрытым». И действительно, Лайт выглядел сейчас как будто… спящим, что ли, хотя естественный процесс разложения должен был сейчас оставить свой отпечаток, и ни один самый гениальный «гримёр», так сказать, не сможет для конца скрыть это. Но вглядываться в умершего прямо на похоронах, мягко говоря, будет очень некрасивым, да что там, просто неуважительным жестом. Спустя ещё примерно полминуты молчания, наконец произнёс: - Ты уж прости, Лайт. – Моги удивлённо глянул на него, но Мацуда не обратил на него внимания. Глупо, конечно. Лайт уже никого и ничего не сможет услышать, его запоздалых извенений за все те слова, так тем более. Легче на душе вообще не стало, но это всё, что Мацуда мог сделать. Казалось, что похороны длились целую вечность. Во всяком случае, для Саю. Стоит ли удивляться тому, что она замкнулась в себе после всего произошедшего? Она потеряла отца, и после этого любимого старшего брата, которым она всегда искренне восхищалась. Лайт был для неё примером не только в плане учёбы, но и в том, что касалось жизненных принципов, которым он неизменно следовал. И она не могла понять, почему все пытаются вывести её из этого состояния аутизма, закрытости от всех остальных. Есть вещи, которые нужно в себе пережить, и просто не хочется никого видеть и что-либо знать о происходящем вокруг. Кроме неё, мамы и, как девушке показалось, Мацуды, никто и не скорбил в общем-то о смерти Лайта. Да, и ещё эти странные типы из СПК. Таращатся на пришедших сюда, в особенности на Саю и Сатико. «А ведь брат вроде бы работал с ними. Я что-то такое слышала, когда он ещё… ну да. Когда он был жив. Хм, их присутствие здесь почему-то кажется вообще неуместным. И не припомню, чтобы кто-нибудь их вообще звал» Она не решилась подойти к гробу. Она и так уже сотни раз мысленно успела попрощаться с братом, а остальное считала не более чем показухой на публику. Однако, краем зрения она всё же заметила, что Лайт выглядел как будто мирно спящим. Естественно, это абсурд. Саю прекрасно знала, что в день его гибели Лайта, как только он был обнаружен где-то в запущенном, безлюдном районе, был признан мёртвым на месте. Это не вызывало сомнений и у вызванных работников морга. В смысле, «особенных работников», как их назвала Саю. Это потому что их вызывал странный парень, да что там, ребёнок-гений, который называл себя Ниа. Впрочем, такая в высшей степени странная метаморфоза с её братом отнюдь не уменьшило тоски по нему. Когда похороны, наконец, подошли к концу, должны были последовать и поминки, но на них Саю уже решила не оставаться. - Я лучше пойду домой, мам. Нет желания общаться с этими людьми ещё и за столом. Они совсем не знали моего брата, разве мне есть о чём с ними говорить? - Я понимаю. – Сатико устало вздохнула. – Но мне придётся разделить их компанию, ты же понимаешь. Не позволю же я, чтобы поминки по сыну прошли абы как. Но обязательно прозвонись мне, как только будешь дома. Саю лишь молча кивнула в ответ. - Чтобы вам было спокойнее, Сатико, провожу её до вашего дома. – Мацуда подошёл к матери покойного, как только Саю скрылась из виду. – Конечно, незаметно для неё. Если честно, я тоже не вижу для себя особого смысла быть здесь. Если буду говорить за столом о Лайте, то… - вовремя одёрнул себя, вспомнив, что Сатико не в курсе того, что её сын на самом деле был Кирой. – В общем, вы же сами видите, да? Тут почти нет людей, которые хорошо знали его при жизни, так что в этом Саю права. - Да, мне будет гораздо спокойнее, если вы приглядите за ней. – Сатико слабо улыбнулась в знак благодарности детективу. *** - Ты уже пришёл, брат? Я думала, у вас вовсю идёт подготовка к экзаменам. - Эм… да, но один из преподавателей сейчас болен, а заменить некому. – Сики пожал плечами. – Кроме того, я ведь дома могу подготовиться. - Хотелось бы в это верить. – Акиха, наследница своего отца и глава загадочного и знатного семейства Тоно, скептически вздохнула, затем поставила чашку с чаем на стол. Она ведь прекрасно знала, что никакой преподаватель у брата в школе не болен, Сики просто прогуливает. Правда, у его прогулов есть определённые, с его точки зрения вполне веские причины. «Всё ещё надеется встретить её. Арквейд Брюнстад… Но боюсь, что это невозможно. Ох, брат, разве ты не понимаешь, что… Ах да. Точно. Сики не мой родной брат, его приютил отец. И Сики это прекрасно знает. Ну что ж… Как бы то ни было, Арквейд была убита тем Роа. И моим родным братом в том числе. Но за что же он срывается на меня?! Это так несправедливо, Сики…» На вопросительное выражение лица служанки-близняшки Кохаку, Акиха лишь удручённо покачала головой, затем взяла принесённый служанкой свежий номер газеты. «Сегодня должны состояться похороны Ягами Лайта, сына Ягами Соитиро, лучшего полицейского в Токио. Впрочем, Лайт явно унаследовал талант отца и пошёл по его стопам, являясь не только одним из лучших детективов, но и будучи подростком лучшим студентом не только в Токио, но и во всей Японии. Как нам разъяснили детективы организации СПК, с которыми Лайт работал сообща над делом небезызвестного Киры, тот сам пал его жертвой. Есть предположение, что перед смертью Лайт столкнулся с нашим Палачом Преступного Мира, так как на теле были обнаружены огнестрельные…» Дальше Акиха читать не стала. Она знала, конечно, о некоем Кире из газет, но ей и без этого было о чём поволноваться. Что ей до всего преступного мира и каких-то неизвестных ей детективов. Не так давно, всего пару-тройку дней назад, она и Сики Тоно крупно поссорились. Тот впервые предъявил ей, в ответ на её замечания насчёт Арквейд, его образа жизни и прочего, что якобы она совершенно закрыта от жизни и мира, что он не собирается становиться её вечным утешением из-за потери брата (с его стороны, ЭТО было особенно жестоко, так считала Акиха) и всего прочего. Может, она хотя бы будет сутками напролёт просиживать у могилы не так давно захороненных останков её настоящего брата, похоже только это способно заставить её лишний раз выйти из дома. Разумеется, позже ему стало стыдно и он искренне попросил прощения. Но пропасть между ними двумя всё равно стала ещё больше, чем прежде. Это было невыносимо для девушки. «Посмотрим, как ты будешь себя чувствовать на моём месте, если я как и ты пропаду среди глухой ночи, нежданно-негаданно. Может, ты хоть как-нибудь тогда поймёшь не только себя, но и мои чувства, брат?!» *** Над Токио с самого утра собирались тучи, грозившую обрушить на город стену дождя. Но вопреки ожиданиям он полил только ближе к ночи. Крупные капли барабанили по крышам домов, окнам, тротуару, припаркованным машинам… Кладбище, на котором похоронили Лайта, в этот час, да ещё в такую погоду, выглядело даже немного зловеще. Местный сторож, обязанный регулярно делать обходы территории, решил пренебречь этим правилом на сей раз, уж больно не хотелось прозябать под практически ледяным ливнем, тем более что за ним очень сложно разглядеть что-либо дальше метра вокруг себя. Время было уже давно за полночь. Никто не помешал Акихе беспрепятственно пробраться к месту захоронения любимого «падшего» брата. И даже его проклятая сущность, чудовищность… Даже в этом они были хоть немного схожи. Он – оболочка сильнейшего из вампиров, она – носитель проклятой крови семейства Тоно, строжайшего тёмного семейного секрета. Дождь, конечно, был большим минусом, пришлось тащить с собой зонт. Но Акиха твёрдо вознамерилась преподать Сики урок, и не один. Пусть и в самом деле побудет в её шкуре, так сказать. И заодно она навестит того, кто как ни крути был ей дороже всех на свете. «Что ж, возможно Сики в чём-то и прав. Сколько я себя помню, с раннего детства я была закрыта от внешнего мира, и если бы не брат и Сики, не знаю, что бы со мной было. Так или иначе, как только их не стало рядом со мной, было больно и бесконечно одиноко. Но я всё равно никогда даже не пыталась обзавестись такой блажью, как друзья, приятели, просто многочисленные знакомые. Думаю, я едва ли создана для такого.» Мысли девушки резко прервал истошный крик к востоку от неё, метрах в двадцати примерно. Сначала кричали приглушённо, да что там, прямо-таки бились в истерике, или точнее в ужасе, затем послышался странный грохот, треск. Как будто со всей силы ломали что-то. Но единственное, что тут можно вообще разломать… И снова чей-то крик, явно принадлежавший другому человеку, раздался ужегораздо явственней, громче. Не отдавая себе отчёта, что она делает, Акиха будто в трансе, сама поначалу оцепенев от страха, быстрым шагом направилась в ту сторону. Любой нормальный человек сразу убежал бы прочь отсюда, конечно. Но что-то заставило, однако, поступить безрассудно и вероятно опасно для её собственной жизни. Окровавленный труп сторожа, который всё-таки решил выйти и выполнить свои служебные обязанности, с не просто укушенным, а растерзанным горлом. Глаза широко открыты, на лице застыла гримаса боли и паники, бледный, почти белый цвет кожи, хотя убит был всего минуту назад, и того меньше. Как будто обескровленный. Он лежал в грязи на земле не один. Рядом с телом сторожа, всего в паре шагов, лежал молодой парень. Его тело было с парой других ран, несомненно также смертельных, с такими ранами ни один человек бы не выжил. Они могли появиться только с помощью какого-то огнестрельного оружия, любому это сразу понятно. Это всё, что успела отметить Акиха Тоно, прежде чем упала сама без сознания. Зонтик девушки, как только он ударился о землю, куда-то отнёс порыв ветра, девушка при падении довольно сильно ушиблась головой, к счастью без летального исхода. Можно сказать, легко отделалась. Ливень продолжал идти всё с такой же силой…