Ваниль...

Сначала был запах… Игривый, манящий. Он завлекал, пробуждал доселе неизвестные стороны моего я. Он возбуждал. Ваниль… Мои ноздри затрепетали, и на секунду закрыв глаза, я забылся в блаженстве этого запаха. Мне будто впрыснули в мозг яд, который медленно, но уверенно начал свое действие, и я, как загнанное животное, ринулся на поиски своего спасения. Распахнув двери, я уставился на место, напротив входа в приемную нашего отделение. «Она», - пронеслось у меня в голове, когда я оглядывал девушку, стоящую возле дверей, ожидая своей очереди. Мое сердцебиение ускорилось, а дыхание стало прерывистым. Высокая, девушка с мелироваными волосами и высоким конским хвостом, с выделяющимися скулами, и миндалевидным разрезом глаз. Она не была чересчур худой, но и не была пышечкой. Тонкая талия и широкие бедра. Меня кинуло в жар. Я никак не мог насытиться этим запахом. Я постарался не слишком пялиться на нее, но она, заметив мой взгляд, глянула на меня слегка испуганным, но заинтересованным взглядом. Как и несколько месяцев назад, когда она лечилась в нашем отделении. Быстро пройдя расстояние от кабинета в перевязочную, я очутился в кабинете, в котором проходил прием больных. «Боже, я не смогу ее просто так отпустить! Только не в этот раз!» - я лихорадочно придумывал, как сделать так, чтобы ее очередь закончилась на мне. И тут я понял, как это провернуть. Обычно люди стоят в очереди возле тех, за которыми идет их очередь. Я сел за свободный столик и начал принимать пациентов. С каждым новым пациентом, заходящим в кабинет, мое сердце пропускало удар, - так я боялся пропустить ее. Также с каждым новым пациентом в наш кабинет влетал, тот самый запах ванили… Голова немного кружилась, и иногда мне приходилось проводить рукой по лицу, будто от усталости. На самом деле, чтобы хоть чуть-чуть унять это наваждение. Вот в кабинет зашла женщина, что стояла возле нее. Подорвавшись, я, как и в прошлый раз, когда она была на консультации, вышел из кабинета и, осмотрев всех присутствующих безразличным взглядом, спросил: – Кто следующий на консультацию? Теперь, она сидела на лавочке возле кабинета. Подняв глаза, она робко протянула мне историю болезни и сказала: - Я. Взяв из ее рук историю болезни, я развернулся и пошел в глубь кабинета, всеми силами пытаясь скрыть радость от этой «чистой случайности». Когда она села напротив меня, я испугался. Теперь я был в полной власти у облака ванили, что источала эта девушка. Ее коленки, обтянутые тканей штанов, эти тонкие запястья с маленькими пальчиками… Наверное, все же, это была плохая идея, чтобы принимал ее именно я. Она жаловалась на то, что у нее будто вода в ухе. Но я почти не слышал. Не очень хорошо для врача, но простительно для мужчины. Для молодого мужчины в самом расцвете сил. Когда она убирала локон, который выбился из прически, за ухо, я думал, что лишусь рассудка. Запах с новой силой ворвался в меня, просачиваясь в каждую клеточку. Желание, с которым я так боролся последние минут пятнадцать, начало в наглую заявлять о себе, тягучей болью внизу живота. Ее глаза испытующе смотрели на меня, заглядывали в душу. Догадываешься ли ты о том, какой действие на меня справляешь? Догадываешься ли ты, что бледность твоей шеи, и сочная краснота губ, еще долго мне снились после того, как ты пропала? «Эх, дело молодое», - подумаете вы. Да, но не тогда, когда у тебя под боком спит молодая жена, которую, как ты думал, искренне любишь. Ты внимательно слушаешь, что я тебе рассказываю, и от волнения закусываешь нижнюю губу.«Господи, за что мне такие мучения?». Прямо здесь и прямо сейчас я был готов накинуться на нее и сделать своей. Утолить этот голод, пожирающий меня изнутри вот уже третий месяц. Ее брови взметнулись вверх, ротик слегка приоткрылся, а глаза в удивлении уставились на меня. Спустя секунду я понял, в чем дело. Я запнулся. Запнулся и уставился на нее. Быстро исправив ситуацию, я записал все нужное в карточку. Она поблагодарила и, уходя, на пару секунд задержала на мне взгляд. Такой печальный взгляд. Мгновение спустя, как за ней закрылась дверь, я осознал, что не могу сейчас вот просто так ее отпустить! Буквально выбежав в коридор, я догнал ее возле входа в отделение. – «Девушка, простите, я не все написал. Пройдемте со мной в кабинет». Оставшись с ней наедине, в кабинете, где мои коллеги обычно заполняют истории болезни и общаются, единственная мысль, которая билась в моей голове, словно птичка в клетке, это физический контакт. Мне бы к ней прикоснуться. Не как врач, а как человек, как мужчина, в конце концов. «Та-а-ак, покажите мне еще раз ваше ухо». Длинные, густые ресницы затрепетали, но она послушно сделала то, о чем я ее попросил. Бархатность ее кожи заставляла мою кожу покалывать. Ваниль полностью овладела мной, и я уже не мог различить, где я и где запах этой девушки. Посмотрев второе ухо, я как бы взялся прощупывать заушные лимфатические узлы. Она старалась смотреть в пол, в окно, на мое плечо, но только не в глаза. Она помнила, как электризовавшийся воздух начинал трещать от нашего прямого, длительного зрительного контакта. Но когда я перестал двигать пальцами, просто взял ее лицо в руки, она испуганным взглядом посмотрела прямо в глаза. Чего ты боишься? Меня? Себя? Или, может, того, что чувствуешь, когда смотришь на меня, зная, что я женатый? Ты как маленький олененок, который затаился перед лицом опасности. Ты почти не дышишь. А я, лишаясь последних кусочков самого себя, рассудка и здравого смысла, шагнул и начал падать в бездну… И будь, что будет! Припав к уголку ее рта, я осторожно, чтобы не напугать, начал целовать ее, показывая, как дорога она мне, какую нежность я испытываю по отношению к ней. То, что я пережил, припав к этому источнику жизни… никаких слов не найдется во всей вселенной, чтобы описать это! Обняв одной рукой за талию, я прижал ее ближе. Ее аромат – то, что останется в моей памяти навечно. Аромат ванили…