На крыше

Габриэлла поднимается вверх по лестнице. Буквально неделю назад она обнаружила, что на крыше их школы находится небольшой цветочный сад, и с тех пор зачастила туда. Ей, считаемой скучной занудой, которую волнуют только книги, нравилась атмосфера на крыше: яркое солнце, высота и, кончено, растения. Она не увлекалась ими, но их запах и вид снова и снова заставлял ее возвращаться туда. Она была одинокой. С детства ее не понимали, потому что она предпочитала людям книги. Девушку считали странной и ненормальной. Ее родители развелись три года назад, и она, живя с отцом, который много пил, редко с ним беседовала. Но ей не казалось, что она нуждается в общении — ей было хорошо одной. И крыша стала ее убежищем. Она как будто сбегала от всех проблем, когда приходила сюда. Сбегала от людей, от будущего. У нее были блестящие результаты по всем предметам, но иногда она чувствовала себя такой одинокой, и ей казалось, что она всю жизнь будет одна. Хоть и подсознательно, но она знала, что хочет отношений с людьми. Дружбы, любви. Габриэлла буквально взлетает вверх по ступенькам и осматривается. Она видела это место уже несколько раз, но ей всё здесь так нравится, что она не может не на любоваться на него. Ей нравилось, что оно принадлежит только ей. Она любила подходить к краю крыши и подолгу смотреть вниз или вперёд, слушая музыку. Или читать захватывающий роман, лёжа на лавочке среди нарциссов и ирисов. Ее убежище, ее спасение. Ее. Девушка бежит к лавке, попутно вдыхая знакомый запах сирени, и садится на нее. Сегодня был особенно тёплый день, и все переживания, все тревоги улетучились под этим жарким солнцем. Стало спокойно. Она закрыла глаза и подняла голову, подставляя лицо греющим лучам. Она невольно заулыбалась и почувствовала себе чуть счастливее. Да, впервые за долгое время она улыбалась, найдя это место. Не хотелось никуда уходить. Не только потому, что дома ждёт пьяный отец — не хотелось уходить отсюда в будущее. В жизнь. Это ее последний год в школе. В следующем она уже будет учиться далеко в Стэнфорде, и, возможно, навсегда потеряет это место. Эти ощущения счастья и покоя. Эти мысли навеивали тяжкую тоску и какое-то чувство ностальгии. — Кабинет химии двумя этажами ниже, — насмешливо произнес низкий голос прямо у нее за спиной. Она резко распахнула глаза и вскочила с лавки, развернувшись. Перед ней стоял Трой Болтон — главный задира, популярный баскетболист. — Интересно, что ты тут забыла? У него были голубые глаза. Пронзительно голубые. Ей казалось, что в них целый мир, а за ними — вообще целая вселенная. Но чаще всего она видела в них усмешку, и ей оставалось только гадать, что за тайны он хранит в себе. Ей нравилось разгадывать загадки, но эту она разгадать не смогла. Габриэлла знала, что он единственный ребенок в семье. У него есть любящие близкие, верные друзья. С ними он часто смеялся над другими, но ей казалось, что он делает это с наигранным удовольствием. Что он не самоутверждается за счёт других, как его компания друзей. Трой увлекается баскетболом и планирует поступать в команду университета в их городе. Что ж, так они и расстанутся на выпускном — без слов, они разойдутся в разные стороны. И она никогда больше его не встретит. Оставит эту тайну, так и не узнав её. Она не была влюблена в него. Но ее странным образом влекла его тайность. Иногда желание узнать, что же скрывается за маской спортсмена-придурка, пожирало ее. — Интересно, что ты тут делаешь, — девушка пробежалась взглядом по его взъерошенным волосам, как будто их только что специально взлохматили, и снова посмотрела в глаза, стараясь не утонуть в них. — Никогда бы не подумала, что Трой Болтон ходит куда-то без свиты. Впрочем, наверное, они бы посмеялись над тобой, увидя здесь, ведь это не круто, да? Это было правдой. Она никогда не встречала парня без его дружков по баскетболу и гламурных девушек из группы поддержки. Впрочем, и виделись-то они только в школе. Она увидела на его лице ярость и почувствовала, что он теряет остатки самообладания, сжав кулаки. Удивительно, как просто его разозлить. Но ей так хотелось узнать его получше, увидеть его без маски самоуверенного напыщенного парня, унижающего других. Почему-то ей казалось, что внутри они похожи чем-то. И поэтому она пошла по краю лезвия. Мгновение — и он рванулся в ее сторону. Она отскочила назад, испуганно глядя на разозлившегося парня. Всё-таки, он сильнее ее. Кто знает, что там за тайны в нём — может, лучше и не знать их? — Какое тебе дело?! — разъяренным шепотом плюнул он ей в лицо. — Тебя волнует хоть что-то кроме долбанных учебников?! У тебя нет постоянно спорящих родителей, нет лицемерных "друзей". Нет проблем с колледжом, ну конечно, любой предмет ты сдашь на "отлично"! А что ты знаешь о проблеме действительно серьезного выбора, от которого зависит вся твоя жизнь?! Об обществе, в котором ты обязан сохранять статус, которое не поймет тебя никогда?! Он перешёл на крик. Тяжело дышал. Громко. Его дыхание опаляло ее лицо, и она даже зажмурилась. Но начала понимать. Он тоже был одиноким. Габриэлла вдруг так сильно почувствовала его отчаяние, что даже испугалась, когда оно захлестнуло её. Сначала ее первым желанием было оттолкнуть его. Не окунаться в это море безысходности и тоски. Но потом она решила, что хочет — хочет, черт возьми, помочь ему справиться с этим. Не только понять его, но и помочь. Спасти. Как это место временно спасало её. И вдруг она осознала, что они разделили это убежище. Она сбегала от своих проблем, он — от своих. Так они и встретились, в плохие времена. Трой таил в себе столько эмоций и проблем. Он просто умирал от их неразделённости, что уж тут говорить о их нерешенности. Она взглянула на него. Он стоял, отвернувшись от неё, опустив голову. Его брови были нахмурены, губы слегка поджаты. Ей показалось, что только сейчас он начал открываться ей. И она была готова узнавать его дальше. — Тебе не страшно стоять там, пока я рядом? Я ведь могу и столкнуть тебя в любой момент, даже не задумываясь, — немного грубо произнес он, повернувшись к ней и наблюдая за реакцией. Только сейчас она поняла, что стояла на самом краю крыши, и поспешно отошла, взглянув в пропасть за собой. — Ты этого не сделаешь, — это прозвучало гораздо самоуверенней, чем она была на самом деле. — Ты так думаешь? — она поняла, что он возвращает свою маску по холодной усмешке на его лице. Нет, она не допустит этого. Не после того, как она стала первой, кому он начал открываться. — Я думаю, что в душе ты хороший человек, Трой, — она несмело подошла к нему ещё ближе. Теперь их разделяло около двух шагов. Он смотрел на нее с недоверием, и ей вдруг безумно захотелось, чтобы он поверил, что она говорит правду. Чтобы это оказалось правдой. — Мне кажется, ты просто запутался. И устал от общества. Ей было страшно говорить ему это — кто знает, как он отреагирует. Может, опять распсихуется, и тогда наверняка скинет ее с крыши. На всякий случай она представила, как будет бежать — до лестницы, а потом нафиг из школы. Но к счастью, он только глубоко вздохнул и спросил её: — Так ты теперь мой личный психолог, так? Это не звучало насмешливо или унижающе, как обычно он говорил. Скорее... Это стало похоже на беседу друзей. — Возможно, — кивнула она, прогоняя остатки страха. Ей почему-то показалось, что он готов поделиться с ней своими проблемами. Поэтому девушка прошла к лавке и села на ее край. Она вдохнула свежий запах цветов, прикрыла глаза и снова улыбнулась. Всё-таки, это место полюбилось ей так сильно, что никакой Трой Болтон не мог испортить воспоминания о нем. — Расскажи мне. Некоторое время парень не двигался, изучая ее взглядом. Она чувствовала это, не продолжала сидеть с закрытыми глазами, наслаждаясь теплом и светом. Но вскоре она услышала, как слева от неё приземлился Трой. Но он молчал. Наверное, тоже запоминал этот момент в этом месте — солнечный и яркий. Она вдруг подумала о том, сколько может значить для него крыша с садом. Может, здесь они испытывают похожие чувства. Она приоткрыла глаза и покосилась на него. Его каштановые волосы слегка перебирал ветер, голова была чуть приподнята, глаза тоже закрыты. Она невольно залюбовалась им, таким безмятежным, спокойным и открытым. Всё-таки, он был очень красивым. Подавив желание дотронуться до его волос, она перевела взгляд на ирисы впереди и спросила: — Ты давно сюда приходишь? — Дольше, чем ты, — скорее дружелюбно, чем воинственно ответил он. Она поймала себя на мысли, что каждый раз отмечает, как он говорит с ней. — Иначе мы бы уже пересеклись. Провожу здесь время ещё с начала этого учебного года. Габриэлла мысленно возликовала от того, что он сказал целую фразу и не поугрожал ей. — Так ты расскажешь? — напомнила она ему. Она не понимала. Ему нужно было поделиться с кем-нибудь, она была готова выслушать. В чем проблема? — Ты правда считаешь, что я расскажу что-то личное незнакомому человеку? — Трой слегка развернулся к ней и посмотрел ей прямо в глаза пронзивающим взглядом, от которого у неё по спине пробежали мурашки. — Хоть мы и учимся в одной школе уже одиннадцатый год, я не могу быть уверен, что ты не побежишь стучать на меня моим родителям. Или друзьям. Он был прав. Он не мог доверять ей. Она молчала, обдумывая ситуацию. Он молчал, ждя ее дальнейших слов. Ей вдруг показалось, что он хочет, чтобы она придумала, как убедить его рассказать ей. Хочет открыться. — Мне страшно, — девушка решает, что он доверится ей, если она расскажет ему что-то личное. Разумеется, риски есть, но чем больше она проводила времени с ним, тем больше ей казалось, что они похожи. Что они созданы друг для друга. Хотя, как она может такое думать. Она давно так долго не общалась с людьми, наверное, поэтому разговор с ним так на неё влияет. Но она продолжает говорить, потому что ей тоже надо было выговориться, разделить с кем-нибудь проблему, которая пожирала ее. — Я не хочу идти дальше. В смысле, иногда мне не хочется жить, — она не смотрела на него, боясь увидеть насмешку. — Школа, университет... Ничего не изменится.... Мне кажется, я живу неправильно. Как будто я не на своем месте. Я живу скучно и одиноко. Я думаю, что что-то должно изменится, но я просто не могу понять что. Эта безысходность... Просто убивает меня. Нет. Только бы не заплакать. В эту секунду она ненавидела себя за жалость к себе, из-за которой она была на грани срыва. Она мельком отвернулась и вытерла слезы правой рукой. Она вдруг подумала, что чувствовала себя на своем месте только здесь. Действительно та вещь, которая ее радовала. Даже в комплекте с Троем. Она вспомнила, как в детстве, когда она начинала плакать, ее мама говорила ей: "Поплачь. Иногда нужно выплакаться". Почему-то, сейчас он ощутила желание зарыдать в голос, завыть от бессилия, ударить кулаком какую-нибудь стену. Вдруг она почувствовала, что ее правое плечо несмело приобняла рука Троя. Она опешила от этого нежного жеста, а потом вообще офигела, потому что он подвинулся к ней ещё ближе и осторожно прижал к своей груди, позволяя уткнуться носом в белую футболку. И вот тогда Габриэлла не выдержала и зарыдала. Она плакала, выла, а парень стал ее стеной, в которую она бессознательно била руками. Но он все равно продолжал прижимать ее к себе и успокаивающее поглаживать спину. Никто из них не знал, сколько они просидели на той лавке, пока она билась в истерике. Но через некоторое время она стала возвращаться в реальность, стала медленно осознавать, что показывает свою слабость самому популярному и задиристому парню в школе. Что ее проблемы его не касаются. И поэтому она поднялась с его груди и медленно отсела подальше. Она вытерла остатки слёз, не решаясь посмотреть на него. Глаза точно красные, да и в общем вид у нее, должно быть, жалкий. Но зато от чувства тоски и безысходности, жалости к себе у нее осталась только моральная усталость. Наверное, лучше было уйти. Конечно, она ещё не послушала его, но после того, как она открылась ему, унизилась, ей хотелось убежать от этой неловкости. Прийти домой и завалиться спать. Вдруг сильные руки обняли ее, и она вновь оказалась прижатой к телу Троя. Она несмело обняла его в ответ, вдыхая запах одеколона. Так они и сидели. Она ждала, когда он отпустит ее и она сможет уйти, потому что ещё немного, и она вновь заплачет. А он не отпускал. — Ты красивая, даже когда плачешь. Его слова поразили ее как удар молнией. Она никогда не слышала таких приятных слов в свой адрес, к тому же — от самого крутого парня школы. Это вдруг подняло самооценку. Ей уже не хотелось рыдать, и она даже закрыла глаза, успокаивая саму себя и вновь вдыхая его запах. Но она просто не знала, как реагировать на такое, что говорить. Поэтому она лишь обняла его крепче, и он сделал тоже самое. Через некоторое время они отстранились. К этому моменту Габриэлле окончательно полегчало, и она даже передумала насчёт своего ухода. — Ты в порядке? Тебе лучше? — заботливо спросил Трой, и слышать заботу в его голосе было неправильно-приятно. — Да, — она отвела взгляд от его притягивающих голубых глаз и уставилась себе на руки. — Да. Гораздо. Спасибо. Он кивнул. — Я всё ещё хочу помочь тебе, — вырвалось у неё. — Расскажи мне о твоих трудностях. Будем психологами друг другу. Он мило улыбнулся, и она подумала, что отдала бы всё в этой жизни, только бы видеть его улыбку каждый день. Не усмешку. — В общем, — парень сцепил руки, разглядывая их. Габриэлла поняла, что он волнуется, и успокаивающее положила руку ему на плечо. — Родители дома все время ссорятся. Мама всё время расстраивается из-за того, что мы проводим с ней мало времени из-за баскетбола, а если и сидим с ней, то обсуждаем только спорт. Отец доказывает, что сейчас это важнее всего, когда на носу соревнования от которых зависит примут меня в университет или нет. Я и сам знаю, что это очень важно, но папа просто помешан на баскетболе. Габриэлла подвинулась ближе и положила голову на плечо Трою в знак поддержки. — Но главная проблема в том, что... Ну, я начинаю думать, что не хочу всю жизнь быть только баскетболистом как мой отец. Трой замолчал, может, ожидая язвительного комментария от Габриэллы, но его не последовало. Поэтому он продолжил. — В общем... Мне нравится петь. Мне и раньше нравилось, но только в этом году я начал рассматривать театральные университеты как те, в которые можно поступить. Мне кажется, что это то, чем стоит заниматься... Но с детства я занимался только баскетболом. Я не знаю, правильно ли выбирать театр, когда все ждут от меня спортивных результатов. Мои друзья не поймут, а главное — я разочарую отца. — Тебе нужно заниматься тем, что действительно нравится, — Габриэлла поднялась с плеча Троя и посмотрела ему в глаза. — Стоит хотя бы попробовать себя в театре. Никто не может решать за тебя. Ты не поверишь, — она шумно втянула носом воздух, все больше убеждаясь, что они похожи даже больше, чем она думала. — Но мне тоже нравится петь. Трой внимательно посмотрел на нее, будто изучая, или гадая, прадву ли она говорит. Габриэлла вдруг в голову пришла сумасшедшая идея, и, прежде чем осмыслить ее, она спросила: — Может, как-нибудь споём вместе? И сразу же залилась краской. Это прозвучало так нелепо и глупо, что ей захотелось вернуть свои слова обратно. Но вместо того, чтобы посмеяться над ней, Трой ухмыльнулся и встал, чуть отойдя от лавки. — У меня есть идея получше, — он развернулся к ней, протянул правую руку и спросил: — Не хочешь потанцевать? Габриэлла опешила. Трой выглядел таким спокойным и расслабленным, запустив левую руку в карман джинсов и стоя в пол оборота. А она до этого момента ещё ни разу не танцевала и жутко заволновалась. — Я не умею, — честно сказать она. — Может, лучше попробуем спеть? — Бред, сейчас научишься, — парень подошёл к ней и сам взял за руку, поднимая и увлекая за собой. Габриэлла почувствовала, что сердце забилось быстрее, а руки немного вспотели. — И кто сказал, что мы не будем петь? И Трой запел. Это был вальс, и поначалу девушка следила только за тем, чтобы не сильно давить ему на ноги. Но вскоре она приноравилась к танцу и начала прислушиваться к голосу парня. Он был таким звонким и красивым, что Габриэлла подхватила его. Они пели и кружились по крыше, становясь счастливее с каждым шагом. Оказывается, что не только книги и музыка могут отвлечь от переживаний, но ещё и человек. Девушка открыла это для себя так внезапно, что даже немного покраснела, но продолжила танцевать и петь, чувствуя, что в груди становится легко и тепло. Но в какой-то момент, когда они уже почти закончили танец, начался дождь. — Что?! Не было же ни облачка! — Габриэлла задрала голову вверх и посмотрела на небо. Дождь усиливался. — Какое-то волшебство, скажи? — она расхохоталась и перевела взгляд на Троя перед собой. Он смотрел на нее незнакомым ей прежде взглядом — внимательным, изучающим и каким-то ещё. Вдруг он подался вперёд и впился своими губами в её. Её снова обдало приятным запахом одеколона, а так же она почувствовала, что промокла ещё больше. Но, конечно, не это сейчас её волновало. Спустя пару секунд она неумело ответила на поцелуй, осторожно проводя рукой по мокрым волосам Троя и прижимаясь к нему ещё плотнее. Он взял ее за талию и углубил поцелуй. Габриэлла почувствовала, как по спине пробежали мурашки, а сердце заколотилось, как бешеное. Впрочем, так же оно колотилось у Троя — она тоже почувствовала это через мокрую одежду. Они стояли на крыше, обнявшись, и целовались. Это было так правильно и неправильно одновременно. Когда они отстранились, оба подняли головы и посмотрели на небо, вдыхая запах дождя. — Пойдем под навес, — через некоторое время сказал Трой. — Мы промокли, и ты заболеешь. — Ты тоже, — возразила Габриэлла. — У меня иммунитет. — Так часто гуляешь под дождём? — Конечно. Каждый день, когда танцую с тобой и пою. Габриэлла рассмеялась. — Ладно, пойдём. Они зашли в беседку, в которой находился вход в здание. Но они не спешили идти обратно. Трой выудил откуда-то теплые пледы и предложил один Габриэлле. Закутавшись и греясь, они слушали, как шумит дождь. — Знаешь, — нарушил тишину между ними парень. — Только сегодня я ощутил себя по-настоящему счастливым. Сердце девушки опять забилось быстрее. — Я тоже, — она хотела добавить что-нибудь ещё, но ничего не приходило на ум. Она нервно сплела пальцы, на которых в следующий момент ощутила руку Троя. — Эй, — второй рукой он чуть поднял ее голову за подбородок и заставил посмотреть ему в глаза. — Знаешь что? В честь окончания школы миссис Дарбус ставит мюзикл. Ещё не поздно записаться на участие в нём. Мы выступим и вместе поступим в Джуллиардскую школу. — А как же твои друзья и отец? — спросила девушка чтобы удостовериться, что Трой выбрал окончательно. — Это моя жизнь, — он улыбнулся ей. — И я решаю, что с ней делать. Габриэлла подалась вперед и обняла его. Она была рада за него, потому что он всё-таки смог решить то, что глодало его долгое время. Возможно, это было неправильно, но сейчас они справились с этим, а дальше — разберутся по мере поступления проблем. К тому же, она подсознательно чувствовала, что всё происходит так, как должно быть. Петь с Троем было непривычно. Петь вообще было непривычно. Но она понимала, что это правильно, что она наконец-то нашла то, что искала. Она будет участвовать с ним в мюзикле, и, возможно, поступит в какую-нибудь театральную школу. Да, это определенно то, чего она хочет. Она наконец-то почувствовала себя на своем месте. И ещё крепче обняла Троя. — Спасибо. Теперь я понимаю, чего хочу. — Да не за что, — парень тоже обнял её и ласково погладил по спине. — Кажется, мы помогли друг другу. Потому что у нас один путь. Габриэлла счастливо улыбнулась. — Кстати, — Трой отстранился, вспомнив что-то. — Лично я проголодался. Тут неподалёку есть кафе, где готовят отличные блюда. Уверен, тебе что-нибудь да понравится. Пойдём? — Это свидание? — спросила девушка и сразу же почувствовала себя глупо. — Может быть, — загадочно ответил парень, и встал, беря ее за руку. — Пора расширять наши личные границы Рая. Здесь, конечно, очень здорово, но я уверен, что ты хочешь, чтобы во всём мире было так же легко и приятно. Габриэлла рассмеялась, а Трой подхватил её. Они направились к лестнице с крыши, держась за руки. Удивительно, но поднимаясь по ней в прошлый раз, она и подумать не могла, что сегодня изменится всё. Он, должно быть, тоже. Они больше не были одинокими.