seven minutes in heaven

у ричи тозиера красный велосипед, длинные чёрные кудри и прекраснейшая улыбка — это так нравится всем девчонкам. у него на запястье каллиграфическим почерком написано эдс, и ему никто больше не нужен, хотя сам эдди это пока что не знает. эдди пятнадцать — у него пока нет метки, которую он получит на следующий день рождения, но он ни разу даже не заикнулся об этом. эдс ни с кем об этом не говорит, даже с ричи, и это изводит. ричи улыбается всем в школе очень приветливо, а каждая третья одноклассница надеется, что именно ее имя будет у него на руке. но балаболу до них нет особого дела. все, что ему нужно — милый, веснушчатый мальчик, с разбросанными по лицу кудрями (он перестал пользоваться лаком в восьмом классе) и синяками на коленках, появляющимися после каждого падения с велосипеда. эдди каспбрак — само совершенство. ричи любит в нем абсолютно все, подмечает про себя каждое его неловкое движение. он замечает самые малейшие детали. ямочки на его розовых щечках, то, как он мило краснеет, когда тозиер в очередной раз говорит что-то противное. неудачники собираются у бена после школы, как обычно. эдди прибегает последним, и кожа у него все ещё немного бледная после болезни. балабол чувствует что-то странное, прожигающее изнутри и ужасно неприятное, когда эдс приходит не один — с девчонкой. он узнает эти рыжие волосы и розовый свитер — это лилиан с их группы по биологии. ричи злится, злится, з л и т с я, когда эдди краснеет от одного взгляда на неё, краснеет так мило и по-детски, что хочется умереть прямо на месте. он хочет сказать в лицо этой лилиан, что эдди-чертов-маменькин-сынок-каспбрак принадлежит только ему одному, что именно это имя на его руке, а не на чей либо ещё. (но ещё больше: взять эдса за лицо и поцеловать каждую веснушку на кончике его носа.) — это лилиан. — представляет эдди, и все замечают, как она ему нравится. — мы познакомились несколько дней назад. они разговаривают о всякой ерунде некоторое время; подружка эдди всем нравится, стэн даже смотрит с завистью. потом билл берет все в свои руки и заталкивает эдди с этой лилиан в шкаф, засекая семь минут. они часто играют в эту игру все вместе. и ричи уверен — прямо сейчас его эдди признается этой рыжей, которая уже бесит его, хотя они знакомы всего с полчаса. — э-э-эдди д-д-должен ей п-п-предложить в-в-встречаться! — говорит билл, с гордой улыбкой, и ричи это раздражает. он стоит, слушает смех неудачников, и еле уловимый голос эдса, доносящийся из шкафа. просто стоит, думая об эдди, о его красивых глазах и веснушках, о его бледной, молочной коже и представляет себя на месте этой девчонки. проходит минут пять — из шкафа выходит лилиан и немедленно выбегает из комнаты. за ней — эдди, с опухшим лицом и красными от слез глазами. — она тебе отказала? — спрашивает стэн, а билл выглядит очень виноватым, потому что это была его идея. — да. — шепотом говорит эдди, вытирая слезы. — сказала, что я ей не нравлюсь, совсем. бев обнимает его за плечо и говорит, пытаясь успокоить: — не волнуйся, эдди, она же не твой соулмейт. я видела мельком, что у неё на плече другое имя. так что не расстраивайся, ты ещё найдёшь более подходящего человека. — вот именно! — добавляет бен, тоже садясь около эдса. — ладно... я... все нормально. — эдди окончательно успокаивается, и ричи тоже чувствует себя лучше. глупо то, что он радуется уходу этой лилиан, но так и есть. — давайте продолжим играть. — давайте. ричи, твоя очередь. ты пойдёшь в шкаф с... — начинает было стэн, но ричи его перебивает. — эдди. я выбираю эдди. — выдаёт он резко, и эдди окидывает его странным, полным удивления взглядом. они заходят в шкаф, а билл засекает семь минут. некоторое время они оба просто сидят. эдди все ещё явно расстроен, даже щеки мокрые от слез, и ричи слышит его неровное, тяжелое дыхание. хочется обнять и успокоить, но он не находит ни одного слова. ему непривычно сидеть вот так вот с эдсом — один на один. — ну и зачем ты меня сюда позвал? чтобы сидеть и молчать? — голос эдди дрожит. — нет. — дай угадаю, чтобы шутить про мамок? все, я сваливаю. — эдс встаёт, но ричи хватает его руку и сажает обратно, наклоняясь ближе. он дышит ему прямо в шею, а потом целует, рвано и резко, кусая нижнюю губу. от эдди пахнет чем-то сладким и клубничным; ричи зарывается пальцами в его волосы и обрывает поцелуй. — ричи, ты долбанулся? — эдди краснеет (и это чертовски мило!), пытается выбраться, но ричи держит крепко. — нет, спагетти. он оголяет запястье, на котором написано эдс, и становится моментально легче, хотя неизвестно, чего ожидать. — ричи, это... — это твоё блядское имя, эдс. твоё. не твоей же мамки. ты мой соулмейт, эдди. ричи целует ещё раз, прижимая к стене шкафа, а эдди не сопротивляется, потому что понимает — он, в принципе, не против. семь минут проходит и неудачники со смехом открывают шкаф и видят ричи целующего покрасневшего эдса. но им уже все равно, потому что они просто счастливы.