Шум. Слезы. Крики. Возгласы парней. Кровь. Страх. Темнота.
.
— Абрикосов, блин! — Ауч! — Потерпи, — уже спокойнее сказала Рыжова, промакивая ватным диском царапину на щеке шатена, — Саш, ну вот объясни мне, пожалуйста. Ну на кой-черт тебе сдались эти хулиганы? — Да плевать я хотел на этих отморозков. — Ну тогда зачем ты вообще полез с ними драться? Свиристелов еще с шестого или с седьмого класса в секцию Айкидо ходит, а Кирьянов и то раньше туда пошел! — Тссс… Так ты их еще и по именам знаешь? И давно? — девушка закатила глаза, продолжая прикладывать этот же ватный диск к этой же ране. — Подержи, — спокойно сказала она и чуть вздрогнула, когда его пальцы коснулись ее, — Витя с Юлькой с ними вместе в один и тот же центр ходят, вот и видела их рядом с нашим классом раза три или четыре. Девушка достала из упаковки еще несколько дисков и, взяв в руки один из них, смочила его перекисью водорода. Не спрашивая его разрешения, девушка взяла правую ладонь сидящего на табурете парня и стала осторожно промакивать каждую, даже самую мелкую, рану и царапину на его руке. Наступила тишина. Аленка старалась обеззаразить каждую его «боевую отметину», что от сосредоточенности даже закусила свою нижнюю губу. Она часто так делала, когда нервничала или просто была сильно напряжена. Саша нервно сглотнул, заметив в очередной раз этот жест со стороны девушки, с которой с самого их знакомства он не хотел дружить. Она с самого начала стала для него больше, чем просто знакомой, одноклассницей или даже другом. И каждый раз, видя ее этот чертов жест, парень с трудом делал вид, что ничего не замечает, отводил взгляд и не обращал внимание на бушующих бабочек в своем животе, напрочь игнорируя обострявшееся желание самому прикоснуться к этим губам. Он отвел взгляд в сторону и стал «внимательно» рассматривать старенький кухонный гарнитур ее бабушки. Факир лишь изредка шипел, когда рана, которую старательно обрабатывала Рыжова, оказывалась глубже, чем казалась на первый взгляд, но в остальных случаях он мужественно терпел всю эту боль и жжение. Девушка прижала диск с обеззараживающей жидкостью к последней ране, что была у самого локтя на его левой руке. Она немного подержала ватку, а потом медленно отняла ее и коротко пару раз промокнула эту же рану, прежде чем убрать ватный диск окончательно. Рыжеволосая выкинула ватку и осмотрела парня, чтобы убедиться в том, что она обработала все его «боевые ранения». Абрикосов осторожно вернул свой взгляд на одноклассницу. — Ну, вроде бы, все, — сказала она и повернулась к нему практически спиной, после чего потянулась к бутыльку с обеззараживающей жидкостью, чтобы ее закрыть, как вдруг неприятное воспоминание ударило Аленке в голову.Темный переулок. Арка сквозь весь старый крупнокирпичный белый дом. Взъерошенный блондин, сверкнув своими стальными серыми глазами, ударил Сашу под самые ребра. Это был последний удар, после которого девушка и закричала, как ненормальная.
— Саша, — как-то странно произнесла девушка, но парень этого не заметил и ответил в своей обычной шутливой манере. — Да, богиня огня? Рыжеволосая волшебница резко развернулась к нему лицом и скрестила руки на груди. Она смотрела на него так, что шатен невольно стал сам перебирать в мыслях все варианты того, где, как и когда он мог еще накосячить. — Снимай футболку. — Что? — кареглазый не совсем понял ее слов, а девушка, кажется, ничуть не смутилась своего требования. — Я сказала футболку снимай. Парень свел брови вместе и как-то странно посмотрел на нее — она сейчас шутит или говорит вполне серьезно? Ему ничего не стоило выполнить ее просьбу, только вот еще большим идиотом в ее глазах он быть не хотел. Факир уже было хотел сказать что-то в шутку, но по ее необычно серьезному взгляду он понял, что сейчас не лучшее время для подобных шуточек. Если он, конечно, еще хочет оставаться живым. Рыжова говорила это все более чем серьезно. Парень вздохнул и, пряча глубоко в себе понимание всей неоднозначности ситуации, сделал то, о чем его попросила подруга. Он снял футболку и, держа ее в руках, опустил на колени, после чего поднял взгляд на рыжеволосую девушку. И только сейчас до нее дошла вся неловкость ситуации. Рыжова поспешила отвести взгляд от парня, выражение лица которого, пусть и с царапиной, было очень милым. Семнадцатилетний парень не мог похвастаться накачанными мускулами, кубиками на животе или чем-то подобным, вовсе нет. Но осознание того, что парень, который тебе нравится вот уже столько лет, сейчас сидит на твоей кухне обнаженный по пояс и смотрит на тебя с таким милым выражением лица, со взъерошенными волосами, своими невинными карими глазами… Здесь было от чего краснеть. Девушка намочила очередной ватный диск и мимолетно покосилась на него. За темно-синей футболкой действительно скрывались еще несколько синяков разного размера и цветовой гаммы, а так же еще несколько ран, пара из которых все еще могли закровоточить. Рыжова прикрыла бутылек крышкой и обошла парня сзади. На спине картина была ничуть не лучше. Аленка медленно выдохнула, чтобы справиться со своим волнением и смущением, после чего незамедлительно принялась точно так же обрабатывать все царапины и раны. Саша тяжело вздохнул и даже слегка вздрогнул, когда девушка коснулась очередной его раны. Да, неприятно. Но терпеть можно. А перед ней даже нужно. Он почувствовал, как что-то начало медленно скатываться по его животу. Наклонив голову он увидел небольшую каплю крови и потянулся к большому овальному столу, чтобы взять один из тех ватных дисков, что ранее достала его огненная богиня. — Шсс! — Терпи, — ласково и нежно произнесла девушка, стараясь как можно аккуратней промакнуть эту ссадину с запекшимися капельками крови. Она безумно испугалась, когда Саша полез в драку с этими отморозками, двое из которых, к сожалению, учились в их параллели. По крайней мере из них она знала только двоих. Может быть их было и больше. А сейчас она пытается хоть как-то залечить его боевые ранения потому, что чувствует за собой вину. Он уже не единожды ее спасал, пусть и не всегда удачно. Стоит вспомнить хотя бы того же Дева. Тогда он вообще дважды спас любимую девушку! Первый раз, когда позволил огненному джину использовать свое тело, лишь бы джин ее не тронул, а во второй, когда он уничтожил его, когда Дев хотел сжечь Сказочный патруль, включая и беззащитную волшебницу огня. А в тот момент она была беззащитной! Пусть это и было по его вине. В этот раз она должна была сделать хоть что-то. Да вот только выпускать в хулиганов фаерболы не было хорошей идеей — она же могла сжечь их заживо! Ну или оставить им сильнейшие ожоги на теле. Тем не менее, когда в ее руках появилось небольшое пламя, парни бросились наутек. Время было позднее и больница уже давно закрыта, а возвращаться в таком виде домой — не самый лучший вариант. Поэтому Аленка настояла на том, что сегодня он переночует у нее, а Саша позвонил отцу и сказал, что сегодня останется у Васи. Впрочем девушка тоже не редко получала различные ушибы и царапины, а потому на всю жизнь запомнила как и чем нужно обрабатывать все это безобразие. Тем более, что буквально на прошлой неделе, за два дня до плановой госпитализации ее бабушки, Рыжова в очередной раз навернулась со своего скейта, пока гуляла с подругами. Девушка поднялась на ноги и обошла сидящего на табурете Сашу, после чего еще раз бросила взгляд на его израненное тело. — Неужели я настолько привлекательный, что даже ты не можешь оторвать от меня взгляда? — спросил он, заставляя девушку посмотреть ему в свои темно-карие глаза и тут же отвернуться. — Вот еще, — фыркнула она, наливая немного перекиси водорода на новый ватный диск, — Размечтался! Нет, ну, а чего он от нее ожидал услышать? Правду? О чем? О том, что она уже который год сохнет по нему, впрочем, как и добрая половина их параллели и не только? Ну уж нет. Эта девушка была слишком гордой для подобных признаний. Она себе-то меньше года назад смогла в этом признаться, когда поняла, что ее ревность скоро будет переходить все разумные границы. А именно, когда из последних сил сдерживала себя, чтобы не выдрать блондинистые волосы этой стерве Светке, что пыталась в очередной раз флиртовать с этим факиром-недоучкой и строить ему свои серо-голубые глазки. Рыжова пододвинула еще один табурет и села достаточно близко к шатену. Она осторожно убрала его руку с ваткой от раны, что уже перестала кровоточить и сама прикоснулась к ней своей. Парень зашипел. Волшебница подняла на него голову и тут же опустила, когда поймала себя на мысли, что может его поцеловать хотя бы для того, чтобы отвлечь его от боли. Она моргнула пару раз и продолжила обеззараживать его раны, мысленно надеясь на то, что она не так сильно покраснела, чтобы Абрикосов смог это заметить. — Саш, — на выдохе произнесла она, — Зачем ты полез на них с кулаками, а? — То есть по-твоему это нормально, что они оскорбляли тебя и твою внешность? Девушка тяжело вздохнула. Если бы он только знал, как над ней издевались в детстве из-за ее необычной внешности! Она закусила губу, заставляя факира вновь нервно сглотнуть и со всей силы стиснуть свои кулаки, спрятанные под его темно-синей футболкой. Сколько он еще сможет держать себя в руках? Парень вытащил свои ладони и крепко сжал несчастную, местами перепачканную его же кровью, футболку. Ее кудрявые рыжие волосы, что спокойно лежали на ее плечах, завораживали, а в ее светло-карих глазах, что на свету отдавали рыжим цветом, можно было утонуть. По крайней мере именно это хотелось сделать ему каждый раз, когда они смотрели глаза в глаза. Он пытался дышать ровно, но дыхание все равно сбивалось, а ритм его сердца, казалось, и вовсе отбивал чечетку. Впрочем, так было всегда, когда он видел ее, а уж тем более, когда она была так близко. Но сегодня было что-то особенное. Сейчас был именно один из тех редких моментов, когда она была прямо напротив него и для влюбленного парня это казалось какой-то непозволительной близостью. Сейчас он был настолько близко, что ему не составляло никакого труда рассмотреть каждую, пусть даже самую мелкую, веснушку на ее милом лице. Абрикосов мог спокойно пересчитать их все, только вот вместе с тем у него появлялось огромное желание осыпать поцелуями все ее личико, поцеловать каждую ее веснушку. Только вот для него, будучи просто другом или даже хорошим знакомым, это не представлялось возможным. А то, как она зачастую прикусывала свою нижнюю губу, просто сводило его с ума. Она была слишком близко и, одновременно с тем, безумно далеко. И вдруг ему стало как-то неловко. Стыдно? Возможно, от части и стыдно. Рыжова пыталась позаботиться о нем, а он только и думает об ее дурной привычке кусать свои губы. Только вот он уже давно прекрасно понимает, что по-другому он не может. — Аленка, — как-то уж слишком тихо, полушепотом произнес он ее имя, от чего по спине волшебницы пробежалось целое стадо мурашек, — Перестань кусать свою губу. От его неожиданной просьбы девушка резко и сильно сжала ее между зубами, от чего на губе выступило что-то влажное. Кровь. Аленка вопросительно посмотрела в его темно карие глаза и заметила в них что-то такое, что никогда ей не удавалось увидеть раньше. — Перестань кусать свои губы, — не спеша повторил парень, сжимая свою футболку. Шатен нервно сглотнул, — Иначе, я боюсь, что не смогу больше держать себя в руках. Ты даже не представляешь, скольких сил мне дается самому не укусить ее. — Что? — только и успела спросить ошарашенная волшебница до того, как его терпение лопнуло, словно воздушный шарик. Факир быстро, но аккуратно притянул Рыжову к себе обеими ладонями за нижнюю челюсть, не особо волнуясь о том, что вместе с тем он прижал к ее голове часть ее прекрасных рыжих локонов, а после сам наклонился чуть ближе. Абрикосов стер небольшую каплю крови с ее губы большим пальцем, а после, приблизившись, провел языком по всей покусанной нижней губе, буквально выбив весь воздух из легких одноклассницы. Аленка, еще больше ошарашенная происходящим, по началу никак на это все не реагировала, но буквально в следующие секунды, когда он припал к ее губам, целуя, что-то внутри нее щелкнуло и девушка, прикрыв глаза от удовольствия, стала отвечать. Для волшебницы все это казалось чем-то очень быстрым и нереальным. Она даже не поняла, когда его мягкие, слегка шершавые губы накрыли ее собственные. Она сейчас вообще ничего не понимала. А Саша все так же продолжил впиваться в ее губы, терзать их мучительно нежными поцелуями, что отдавались дрожью по всему ее телу. Его рука поднялась чуть выше, а вторая мягко переместилась на затылок и притягивает девушку еще ближе, не давая ей отстраниться. Только девушка и не думает об этом. В такой-то момент Рыжова оказывается сидящей уже не на деревянной табуретке, а на коленях у факира, а ее руки давно обвивали его шею. Его рука, до этого находящаяся на нежной щеке девушки, теперь крепко обнимает ее в районе талии. Oни знают друг друга с двенадцати лет. Она привлекла его внимание с первого взгляда, а ей потребовалось несколько больше времени на то, чтобы понять насколько он ей не безразличен в романтическом плане. Он старался выкинуть ее из своей головы, встречаясь с теми двумя девушками, что раньше были у него потому, что не видел смысла ждать, когда она наконец-то обратит на него свое внимание. Парень даже надеяться на это себе не позволял. Первое время он действительно пытался, лез из кожи вон, чтобы она на него посмотрела, сначала, не как на врага, а потом, не просто, как на друга или даже приятеля. Но все без толку. Она вообще не воспринимала его намеков. Хотя бы потому, что не хотела утешать себя ложными надеждами, как маленькая девочка. Да, нельзя поспорить с тем, что обе девушки, с которыми пытался начать отношения Саша, были и красивыми, и довольно-таки умными, в той или иной степени. Только вот он достаточно быстро понял свою ошибку, причину по которой у них ничего не получалось. Они не она. И продолжать что-то подобное он не видел никакого смысла. Абрикосов слишком хорошо понимал, что уже навряд ли сумеет выкинуть из головы ее заливистый смех, забыть ее рыжие локоны, чудесные карие глаза и ее милые веснушки. По этому просто был рядом, пытался подавить в себе беспочвенную ревность — А он прекрасно понимал, что она беспочвенна! Ведь причин ревновать девушку к левому парню из параллели, что просто обсуждал с ней предстоящий школьный концерт, который устраивали девушки из Сказочного патруля — это не нормально! Тем более, если учесть, что он тоже им помогал, на пару с Васей. Хотя, когда Абрикосов узнал, что ее этот самый Леша, который, по мнению Саши, стал ее парнем как-то уж слишком быстро, бросил ее, факир сдержаться все-таки не смог и хорошенько врезал этому придурку. Oн осторожно прикусил ее нижнюю губу, тут же нежно целуя место своего укуса. Когда он все-таки отстранился, а она распахнула свои большие глаза и недоумевающе уставилась на парня, тот не сумел сдержать легкой, но такой счастливой улыбки. До девушки только сейчас стало доходить понимание всего того, что только что произошло, от чего она начала отчаянно алеть. — И что это сейчас было? — Это называется поцелуем, моя богиня. Или ты хочешь сказать, что твой Леша ни разу тебя не целовал? — с улыбкой спорил он, хотя ему совершенно не нужно было знать ответа. Плевать он хотел на этого Лешу, тем более сейчас. Она его. — Да ну тебя! Девушка отвела взгляд и хотела было сесть обратно на табурет, но его вторая рука, что легла ей на талию, не дала Рыжовой это сделать. Он против. А она непонимающе посмотрела на него. — Неужели ты и вправду не видела, что я все эти годы по уши был влюблен в тебя? — Всего лишь был? Ее вопрос прозвучал неожиданно грустно, но Саша решил, что в этот раз пойдет до конца. Он совсем легко коснулся ее губ своими, даря этой необыкновенной девушке еще один, совсем невесомый, поцелуй. — Не говори глупостей, Рыжик. Ты же должна понимать, что это не так. Только не говори, что ты не чувствуешь ко мне того же. Иначе зачем ты дала мне на это надежду? — девушка вздохнула и прислонилась лбом к его оголенному плечу, к шее. — Люблю. И тоже достаточно давно, — она сделала паузу, закусив несчастную губу, — Саш… — Да, моя богиня? Девушка нервно сглотнула. Он, конечно, пару раз называл ее и так, но теперь это воспринималось ею в совершено другом ключе. Больше она не чувствовала издевательства по отношению к себе и своим глупым чувствам, хотя он и не думал о том, чтобы издеваться над ней. Разве что только иногда и то, стараясь не переходить каких-то границ. — Что теперь будет? А парень лишь, счастливо улыбаясь, зарылся носом в ее мягкие волосы и спокойно, тихо произнес: — А теперь, моя богиня, ты будешь моей девушкой. И если хоть один отморозок хоть пальцем тебя тронет, я ему руки все попереломаю. Ты меня слышишь? — Никто меня не трогал, и вообще… — Они оскорбляли тебя за твою чудесную внешность, — он поцеловал ее в висок, от чего девушка уже начала краснеть с еще большей силой. — Ну и что? Если бы мне было действительно так обидно, то я бы и сама надрала им задницы, ты же знаешь! Я же знаю, что многим не нравится моя внешность и вообще я… — он резко оторвал ее от себя за плечи и вполне серьезно посмотрел ей в глаза. — Никто. Не смеет. Оскорблять мою девушку. Это понятно? — неожидавшая такой реакции с его стороны, девушка лишь осторожно кивнула, после чего он притянул ее обратно к себе и обнял, — Ты — самая прекрасная девушка, что я знаю. Ни одна другая тебе и в подметки не годится! А твоя внешность только лишний раз это подтверждает. Ты меня поняла? Девушка лишь слабо кивнула и осторожно обняла его за шею, быстро пытаясь вспомнить, точно ли у него нет никаких ран в этом месте. А потом она и вовсе растаяла в его объятьях, когда почувствовала очередной поцелуй на своем виске. Может быть она и не провела весь вечер за просмотром фильма, что планировала еще несколько дней назад, но разве эти теплые обьятья любимого человека и осознание того, что она любит и любима одним и тем же человеком — не лучше? Его «боевые ранения» обязательно заживут, а раны, что были у них на душе уже и так исцелились. Это ли не счастье?