That day

Этот день я буду проклинать всю свою чертову жизнь. Я буду проклинать себя за свою слабость, за невнимательность, за то, что во мне нашлась причина для того, чтобы ты меня полюбил. Тот день не заладился с самого утра. Жуткие боли словно сковывали меня, чувство тошноты не проходило уже несколько часов, еды не было вовсе, а из воды - дурно пахнущая темно-оранжевая жидкость из-под крана. Я был готов на все, чтобы получить нужное мне лекарство. Я пытался слезть, пытался, слышишь!? Только все мои попытки заканчивались тошнотворной изнуряющей болью, пронзающей меня, словно тысячи самых острых игл, и все начиналось сначала. Я кое-как нацепил самые большие темные очки, чтобы никто не видел моих опухших красных глаз. Я надел на себя все, что только было в моем шкафу - мне казалось, что моя кожа вот-вот покроется корочкой льда, так мне было холодно. Я вызвал такси и, судорожно хватаясь за перила, спустился с четвертого этажа. "Почему я, черт побери, не купил квартиру пониже!?" - думал я, злясь на весь мир. Сев на заднее сиденье и дрожащим голосом пробормотав адрес, я думал только об одном: Когда же все это прекратится и я смогу спокойно умереть? Когда я перестану врать близким мне людям? Когда я перестану врать тебе? То мгновение я помню до малейшей детали. Я протянул таксисту все, что было у меня в кармане, включая свой старенький телефон и пару конфет, которые я носил с собой, чтобы в случае чего угостить тебя, спотыкаясь и сбивая медсестер, я наконец добежал до своего, как ты говорил, "страшного" кабинета, с грохотом захлопнул дверь и, прислонившись к ней, сполз вниз. Хотелось кричать, рвать на себе волосы, стучать кулаками обо все, что только можно и нельзя. Минут 15 мне понадобилось чтобы успокоиться. Собрав всю волю в кулак и кое-как скрестив пальцы в надежде, что в моем шкафу окажется нужное лекарство, я открыл дверцу. К счастью или нет, оно там было. Тогда я благодарил всех богов, которых только знал, хоть и догадывался, что принять его я не смогу. Руки мои дрожали так, что я даже не мог снять защитный колпачок еще чистого шприца, как вдруг... Приходишь ты, застав меня в таком унизительном положении. Я понимаю, что моя тайна наконец раскрыта и выговариваю тебе всю мою историю. Я плачу, истерически смеясь и пугая тебя, еще такого маленького, хрупкого, невинного. Рассказываю про то, как потерял глаз во время очередной стычки с другими... больными, больше никак я их назвать не могу. Я прошу тебя, умоляю сделать мне укол, потому что я больше не могу терпеть эти пытки. И ты соглашаешься. Соглашаешься, наверное, только потому, что ты любишь меня и не хочешь, чтобы я страдал, хотя в душе знаешь, что лучше оставить меня так. Вспоминаешь нашу первую встречу, то, как я пытался учить тебя чему-то, наши прогулки вместе, музыку, которую я тебе играл. Неужели это все было под этим веществом, до сих пор незнакомым тебе? Ты спрашиваешь, что это. Я машинально сквозь зубы цежу "кокаин" и протягиваю руку, моля, чтобы все произошло быстрее. Кое-как ты все-таки находишь вену среди багровых синяков, по неосторожности оставленных мной. "Сколько?" - спрашиваешь ты меня. "Не хочу тебе навредить." Ах если бы ты знал, что никто уже не сможет навредить мне так, как я навредил сам себе. Я не хочу тебя терять, не хочу, чтобы ты думал обо мне как-то плохо, просто я уже не могу жить иначе, я пытаюсь объяснить, пока ты делаешь мне укол, что на самом деле все не так, как выглядит, хотя кого я обманываю... Облегчение. Боль уже через 5 минут сходит на нет. Ты спрашиваешь, как я себя чувствую. Я просто молчу и хочу, чтобы ничего этого не было. Проходят дни, недели, месяцы, я все больше напоминаю ходячий труп, а ты все больше хочешь забрать мою боль себе. Я перестаю ходить на работу, вместо этого посылая тебя на столь опасное задание, даже не догадываясь, какой вред оно тебе может принести. Я, словно маньяк, уже сам хочу, чтобы ты почувствовал то же, что и я, хочу, чтобы ты понял, как мне плохо, хочу узнать, как ты выберешься из этого. Я почему-то был уверен, что ты сможешь. День за днем, доза за дозой, я веду тебя в пучину, в жутком трипе рассказывая всякие небылицы, больше похожие на сумасшедший бред. Я схожу с ума, я хочу убить самого дорогого мне человека. И мне это удается. Больше я не смогу мучать тебя, мой мальчик. Я так виноват. Обещаю, мы скоро встретимся, только дождись, Винсент... Я насыпаю последнюю в своей жизни дорогу - до вен мне уже не добраться. Нюхаю всю, пусть даже в несколько заходов. Нос жжет, но это ничего. Боль отступает. Я вижу тебя. Прости.