Пташка и Пёс

Санса закрыла дверь в свою спальню, устало привалилась к ней спиной. Этот день был длинным и полным событий, и сейчас ей хотелось только одного – побыть в одиночестве и тишине. Внезапно что-то заставило её насторожиться – ощущение того, что она не одна в комнате. Слабое шевеление в дальнем углу подтвердило её догадку. Глаза девушки понемногу привыкали к полутьме, и она смогла различить высокую фигуру, сидящую на её кровати у камина. Она заметила плащ на широких плечах – некогда белый, а теперь грязный, окровавленный и в дырках. Огромный меч неясно поблескивал на полу. Незнакомец пошевелился, и тусклый свет от догорающих углей осветил покрытое шрамами и ожогами лицо. Пёс! Сандор Клиган прямо в её комнате! Санса уже открыла рот, намереваясь закричать, но внезапно поняла, что делать этого ей вовсе не хочется. Этот человек всегда пугал её, но сейчас к страху примешивалось какое-то странное любопытство и еще что-то, чего она не могла понять. Пёс снова издал какой-то странный звук, похожий на сдерживаемое рыдание. Все еще сомневаясь, Санса медленно подошла поближе. Думала, он не заметил её, но тут Клиган заговорил, не отрывая взгляда от камина. - Там было так много огня. Будь проклят чёртов Бес с его дьявольским огнём! Все знают, что я не могу…, - голос его сорвался, и он замолчал. Санса положила чуть дрожащую руку на его плечо. Подумала, что сейчас он рассердится и оттолкнёт её, но когда он поднял на неё затуманенные глаза, она не увидела в них гнева – только страх и боль, а еще какое-то звериное отчаяние. - Как ты не понимаешь? – сквозь зубы рыкнул Пёс. Санса не была уверена, что он обращается именно к ней. – Они были там, горели заживо на моих глазах, а я, как последний трус…черти побрали бы этот огонь! Она должна была что-то сказать, судорожно перебирала в уме слова, которые могла бы произнести настоящая леди, но ничего не приходило в голову. Септа не научила её этому, ей и в голову не могло прийти, что леди может оказаться в подобной ситуации. И тут Санса почувствовала, как какое-то странное, незнакомое и неведомое ранее чувство расправило крылья внутри неё. Женщина, со всей её мягкостью, силой и милосердием, спящая до поры в груди каждой девочки, пробудилась в ней. Эта часть неё, мудрая и древняя, как сама жизнь, подсказала ей что делать. «Ему не нужны слова или утешения, - Санса могла поклясться, что слышит этот нежный голос в своей голове. – только ты, только то, что ты можешь ему дать». Девушка села рядом и обняла Пса своими маленькими хрупкими ручками. Издав хриплый не то стон, не то рык, он уткнулся лбом в её плечо, больше не сдерживая рыданий. Досадливо фыркал, поспешно утирая мокрые глаза. От него пахло кровью и выпивкой, тонкий шелк быстро промок, но впервые в жизни Санса Старк не боялась испортить платье.

***

Она не знала, сколько они так просидели, да и не хотела знать. Продолжая одной рукой обнимать его, второй она мягко провела по жестким спутанным волосам и внезапно запела – но не песню о Флориане и Джонквиль, которую обещала ему когда-то. Совсем другие слова срывались с её губ:

Матерь, Матерь всеблагая, Помилуй наших сыновей, Огради щитом их крепким От стрел каленых и мечей. Матерь, женщин оборона, Помилуй наших дочерей. Утешь безумство супостата Рукою благостной своей.

Когда она замолчала, Сандор тоже затих. Медленно отстранился, не глядя ей в глаза. - Идем со мной. – глухо проворчал он. – Я сматываюсь с этого львиного логова, хватит с меня королевской службы. Я смогу защитить тебя, пойдем со мной. - Вы уходите? – Санса ничего не понимала. – Но ведь вы в Королевской гвардии, вы клялись служить королю, как же… - В пекло короля! – со злостью перебил Пёс, вскакивая на ноги. – Пусть горит в седьмом пекле твой проклятый король и этот чертов город! Не могу здесь больше находиться. Иди со мной, я защищу тебя. Клянусь жизнью, я выпущу кишки каждому, кто поднимет на тебя руку! Таким он снова пугал её, но она переборола себя. Грустно покачав головой, Санса ответила, сама не понимая говорит ли правду: - Я не могу. Я должна остаться здесь, пока что так будет лучше, я точно знаю. Губы Пса искривила знакомая ей презрительная улыбка. - Не доверяешь мне, Пташка? Боишься? Раньше этот низкий скрипучий голос, полный горькой иронии, не позволил бы ей произнести и слова, но сейчас сила, проснувшаяся в ней, помогла преодолеть страх. Санса подошла поближе, положила руки ему на плечи и заглянула в глаза. - Сандор, - он вздрогнул, когда она назвала его по имени, - я верю вам больше, чем кому-либо еще в этом замке. И я…я больше не боюсь. Будто в доказательство своих слов, она приподнялась на цыпочки и легонько поцеловала его в щеку – прямо в уродливые багровые шрамы, которые когда-то так пугали её. Клиган дернулся, как от удара, отошел в сторону. - Этого не может быть, - прошептал он, обращаясь, будто бы сам к себе. – Черти, сколько же я выпил? Это просто пьяный бред – она и смотреть на меня не может, а сейчас… Он замолчал, а Санса внезапно поняла, что дрожит – от холода или же от обилия новых, незнакомых эмоций, бушующих в её груди? Клиган заметил это краем глаза и, вздохнув, накинул ей на плечи свой изодранный белый плащ. Будто очнувшись, Санса схватила его за руку. Сама не понимая, что и как собирается сказать, она точно знала, что хочет, чтоб он остался. То чувство спокойствия и защищенности, которое она давно уже испытывала рядом с ним, но о котором никогда не утруждалась подумать, внезапно накатило на неё сносящей волной. Впервые за последние месяцы Санса чувствовала себя в безопасности, но взглянув в его глаза, поняла, что все её слова будут напрасны. На какую-то секунду она подумала, что уйдет с ним, но будто что-то держало её здесь, в Королевской гавани, твердя, что ей жизненно необходимо остаться. Сандор Клиган поднял свободную руку и неловко провел пальцами по её щеке, по длинным осенним волосам. Она не отстранилась. - Прощай, глупая пташка, - тихо пробормотал он. – моя глупая пташка. Высвободив свой рукав из её судорожно сжатых пальцев, и не сказав больше ни слова, он просто ушел. Когда дверь захлопнулась, Санса пошатнулась, будто потеряв опору, а потом упала на колени и зарыдала, уткнувшись носом в белый, пахнущий кровью и гарью, плащ.