Any Time Soon

Неделя. Всего одна неделя. Мин испортил все за семь дней. Целую неделю Юнги ловил себя на том, что не может, не пялится на Хосока. Неделя приятных поглаживаний, большими пальцами, которые ласкают мягкие, тонкие волосы на макушке. Неделя объятий и заботы. У Юнги нет возможности избежать щенка, да и не хочет он. Гибрид везде. Хосок — друг Юнги. Хосок — ответственность старшего. Последнее и является самым большим препятствием. Если что-нибудь случится с Чоном, это будет на совести у Мина. Но избежать его присутствие невозможно. Напряжение. Оно витает в воздухе, душит и гнетет. Все было хорошо до того момента, пока в голову Мина не закралась одна мысль. Как же она его беспокоит. Тревога ползет по его телу, ища выход наружу. Страхи оказались сильнее, в какой-то момент, они сломали его оборону. Юнги просто заботился о гибриде, хотел помочь встать ему на ноги, вылечить, даря безопасность. Это было все, к чему он стремился, когда принял импульсивное решение привести Хосока в свой дом. Мин не думал ни о чем, пока в его глупую головушку не дошел стук собственного сердца. Целую неделю Юнги больше не спит один. Дождь лил каждый день, пока вместо него снежинки не закружились в небе. Но Мин все равно настаивал, чтобы Хосок спал в его постели каждую ночь. Каждый раз он твердил себе, а что, если дождь усилится и будет гроза? По правде говоря, старший не знает почему. Юнги не знает, почему он продолжает приглашать гибрида в свою постель. А может… Нет-нет, Хосок — не проблема. Это смешно. Глупое сердце Мина — вот источник его проблем. «Влюбился». Если этот голос, кричащий, кусающий, раздирающий его мысли и сердце, отказывается покидать разум старшего, то это означает только одно. Юнги должен смириться и признать одну вещь. Юнги любит Хосока. Каждый раз, когда они садятся на диван после работы, щенок наклоняется к брюнету и тянет его руку к своей голове, прося так его погладить, а Мин не может сдержать улыбку. Когда его пальцы замедляют свои движения, щенок смотрит на него умоляющими и пронизывающими насквозь глазами, то старший вновь слышит этот голос. «Поцелуй его». Снова и снова. «Поцелуй его». Это не остановить. Мин должен был пресечь еще все это на ранних стадиях: ночью, когда он положил гибрида спать в свою кровать, а Хосок, казалось, не хотел отпускать его руку; в ту ночь, когда Юнги привез щенка домой после того, как Чон умолял его разрешить ему сходить на работу старшего. Твою мать, он должен был подумать обо всем еще тогда. Он виноват. Юнги должен заботиться о Хосоке. Он не должен… Он не должен испытывать к нему чувства. Мин должен заботиться о гибриде, пока не наступит весна. И Чон уйдет. Юнги будет грустно видеть, как он уходит, но он будет счастлив, что смог наладить дела с его здоровьем. Это разобьет его сердце? Боже, что он должен сделать, чтобы предотвратить это? Но это… нужно. Мин снова погрязнет в депрессии. И всему придет конец. Конец нежным поглаживаниям по волосам Юнги, когда он теряет свое вдохновение; милым танцам гибрида, когда в обед он, стоя у плиты, размешивает рамен в кастрюле, пока Мин моет посуду. Ох, тогда Хосок попросил его потанцевать вместе с ним, а его Хен не смог отказать ему. Они немного повальсировали, хихикая, и обнимая друг друга. Старший невольно вспоминает, как они взяли обеденный перерыв на днях на работе, и Мин повез щенка в парк, чтобы погулять и подышать свежим воздухом. Хосока тогда кто-то укусил за ушко и Юнги, не сдержавшись, поцеловал небольшое покраснение. Всего одна неделя. И эта неделя изменила все! Сегодня они снова спят в одной кровати, потому что, согласно прогнозу, ожидается гроза. Когда начинается раскат грома, Хосок вздрагивает и утыкается в грудь Юнги, сжимая пальцы на его футболке. Мин прижимает губы к макушке гибрида, как он делал до этого много раз. Когда молния ударяется слишком близко к окну в их квартире, щенок не сдерживается и кричит хриплое «Хён». И Юнги теряет самообладание. — Сок-а. Сок-а, посмотри на меня, — требует внимания старший. Честно говоря, он не ожидал, что щенок услышит его. В тусклом свете уличного фонаря Мин видит нескончаемые дорожки слез на бледном лице. «Поцелуй его». Юнги не может так больше. Ему стыдно, что его попытка разобраться со всем этим и игнорировать его чувства была короткой и бесполезной. Обычно он более терпелив, когда дело касается Хосока. Но… Это терпение иссякло сегодня вечером. Неожиданно, для самого себя, он касается кончиком носа о мокрый носик щенка. Чон задыхается, и Юнги не уверен, это из-за его действий или же из-за истерики самого гибрида? Но Чон не отстраняется, поэтому Мин продолжает, сгибая пальцы в мягких прядях. В сопровождении раската грома, старший наклоняет свой подбородок вперед, чтобы соединить губы с губами Хосока. И это не хорошо. На самом деле, это ужасно. Губы младшего холодные, и они дрожат от страха из-за грозы. Нет взаимности. Нет тепла. Все, что есть — это пара окаменевших губ. Юнги отстранился после короткого контакта. Он открыл глаза, чтобы посмотреть на щенка. Ничего не изменилось. Ничего не изменилось в выражении лица гибрида. Возможно, его глаза стали немного шире, но больше никакой реакции. «Ебать». — Извини, — быстро выпаливает старший. — Черт, прости. Хосок не реагирует. «Я облажался. О Боже, я действительно облажался». Еще один грохот грома побуждает Чона двигаться — голова возвращается на свое законное место, под подбородок Юнги. «Я действительно, действительно облажался». Мин поворачивает голову, чтобы положить щеку поверх щечки Чона. Его пальцы возобновляют легкое движение по волосам щенка. Хосок все еще сжимает свои пальцы на футболке Юнги, когда гром сотрясает здание; он скулит в грудь старшего, сплетая ноги вокруг чужих, пока брюнет бормочет ерунду в ухо щенка. Гроза стихает только через час. Щенок все еще крепко держится за футболку старшего. Его дрожь постепенно прекращается. Его дыхание выравнивается. Но его руки… не отпускают. Юнги не уверен, что это значит. А это, что-то значит? Возможно, после этого, Хосок не захочет жить здесь. Неделя. Всего за одну неделю Мин испортил все.

__________

Хосок ушел, когда Юнги проснулся. Мин немного паникует. Он может попытаться забыть об ошибке этой ночи, но это не реально. Он облажался с Чоном. Юнги не должен был позволить своим глупым чувствам выйти наружу. «Останови все это. Прекрати». Он бы хотел встать с кровати, выбежать за дверь и пойти в магазин на углу, чтобы купить самую большую бутылку ликера, какую только мог найти, и заняться уничтожением всех клеток своего мозга. Тогда было бы все хорошо. Ему бы забыться. Теперь все пошло в тартарары, потому что Юнги не мог сдержать свои губы при себе. «Останови это, Юнги. Ты должен идти на работу. Не делай этого прямо сейчас». Его глаза вяло скользят по комнате в поисках гибрида. Он знает, что надеяться не на что, но, блин, если он не попытается, тягостные мысли съедят его, уничтожая самого Мина. Хосока нет. Все, что осталось от него в этой комнате, это прядь волос и меха, которые прилипли к руке Юнги; тепло на кровати рядом и сырое пятно на рубашке старшего. Мин опускает голову на ладони, сдерживая любые слезы, которые грозят упасть на одеяло. «Черт возьми, прекрати это. Вставай. Иди на работу. Возьми себя в руки». Мин даже не смотрит на одежду, которую он выбирает. Его движения механические, его лицо безучастное. Трудно выйти из комнаты. Трудно принять, что Хосока там не будет. Трудно принять, что он является причиной того, что гибрида там не будет. «Иди на работу. Забудь об этом». Вдох. Выдох. «Преодолей это». Вдох. Выдох. «Сделай это ради себя». Вдох. Выдох. «Он ушел». Вдох. Выдох. «Забудь обо всем». Вдох. Выдох. «Ты ничего уже не можешь с этим поделать». Вдох. Сдержать слезы. Выдох. «Возьми себя в руки». Наконец, Юнги собирается с духом и открывает дверь. Ничего. Возможно, на кухонном столе будет записка, подтверждающая уход щенка. Может быть, там будет написано: «Пошел ты, умри!» Это лучшее, на что он может надеяться на данный момент. Когда он достигает конца гостиной, Мин закрывает глаза. Если ему не придется сталкиваться с пустотой, это не будет так больно, верно? Так будет лучше, он знает.  — Доброе утро, Хен. Время останавливается, и Юнги останавливается вместе с ним. Последнее, что старший ожидал увидеть, это Хосок, сидящий на диване, одетый и готовый отправиться… куда-то. Кажется, он играет в одну из своих игр на телефоне. Его улыбка отсутствует. Мин это заметил. — Хосок, — выдыхает старший приглушенным голосом. Он так много чего хочет сказать, но мысли путаются в голове, растягивая секунды. Гибрид поднимается с дивана, подходя ближе. — Мы можем поговорить? Вот и все. Он хочет с ним попрощаться, прежде чем уйти. Слишком внимательный, Юнги не заслуживает такой доброты. — Да. Щенок растягивает губы в узкую линию, пытаясь улыбнуться. — Давай, — громко говорит Хосок, резко отворачиваясь и направляясь в кухню. — Выпей кофе. После минутного колебания Мин следует за ним. Они подходят к кухне в тишине, и брюнет даже не бросает взгляд на кофеварку. Он тупо стоит в проходе, смотря в сторону гибрида. — Итак, — начинает щенок, когда понимает, что старший не будет делать кофе этим утром. — Вчера вечером… — Прости, — неожиданно выпаливает Юнги, отводя глаза. — Я… я не должен был этого делать. Это не было… Это было неуместно, неправильно и глупо. Мне жаль. «Пожалуйста, не уходи». Наступила тишина, и старший чувствовал, как гибрид прожигает в нем дыру взглядом. Впервые между ними проскальзывает мертвое молчание. Это не хорошо. На самом деле, это чертовски ужасно. — Хён, — наконец выдыхает Чон. — Почему ты меня поцеловал? Мин белеет. Честно говоря, это не сложный вопрос. Это не сложно, но ответить невозможно. Что он должен сказать? «Ты мне нравишься. Я хотел поцеловать тебя еще неделю назад. Ты был в панике и хотел посмотреть, успокоит ли это тебя. У меня нет самоконтроля. Я не знаю, когда остановиться. Мне жаль!» Третий вариант, кажется, самым уместным. — Я просто… хотел проверить, — начинает Юнги, понимая, что у него ничего не получается. — Гроза и все. Я хотел посмотреть, успокоишься ли ты. Прости. — Оу. И это все. Все, что он говорит, это оу? Молчание не улучшает ситуацию. Эти несколько секунд, кажутся для старшего вечностью. Вечность, которая проходит в тишине с сожалением. — Ты… хотел? До этого? Мин поднимает глаза на гибрида, стараясь что-то рассмотреть за глубоким хмурым взглядом. По правде говоря, он не знает, какой ответ Хосок хочет от него получить. «Солги, идиот!»  — Ну… Я имею в виду… я думаю, я… сделал, но… «Ты все еще можешь спасти ситуацию». — Это не было… Это было… Я не должен был. Я так виноват… Туше! «Я честный человек». — Хватит извиняться, — твердо, но мягко произносит щенок. — Ты хотел… поцеловать меня. — Я знаю, что не должен был, — повторяет старший шепотом. — И я не должен этого хотеть. Я не буду делать это снова. Просто… пожалуйста, не уходи. Все еще кажется странным, быть таким уязвимым перед Хосоком. Раньше, по крайней мере, это было своего рода достижение, которое принесло ему в награду улыбку щенка и его доверие. Но не сейчас. Это не выносимо. Юнги хочет сбежать, когда гибрид делает шаг вперед, но не может сдвинуться и с места. — Я не скоро уйду, — говорит Хосок дрожащим голосом, каким-то образом сохраняя определенное спокойствие. — Почему ты… Что заставляет тебя так думать? «В ближайшее время. Ты всегда говоришь, что не уйдешь в ближайшее время!» — Потому что… Я не должен был тебя целовать? — неуверенно отвечает старший. — Я не хочу… воспользоваться тобой. Ты… я должен защищать тебя. Ты — моя ответственность. Я не могу… просто испытывать… подобные чувства. — Юнги, — вздыхает младший, закрывая глаза и собираясь с мыслями. — Ты мне не отец. И это не тот ответ, который ожидал услышать Мин. — Я не твой ребенок, — продолжает Чон. — Да, ты несешь ответственность за меня, но на этом все. Мы… я знаю, что мы не равны, но… Черт, я не знаю. Хен, я понимаю, о чем ты говоришь, но мне нужно, чтобы ты понял, что ты не прав. Ты не пользуешься мной. Я взрослый. Справлюсь сам. И я тебе доверяю. Я не идиот, Хен, я все понимаю. — Хосок, я знаю, что ты не идиот. И мы равные… — начинает свою дискуссию старший. — Дослушай меня, — отчаянно умоляет гибрид. — Я говорил это раньше, но скажу еще раз: вылезай из своей головы. Перестань думать, что я уйду от тебя, как только ты облажаешься. Я доверяю тебе, и хочу, чтобы ты тоже доверял мне. Мне действительно нужно, чтобы ты доверял мне. Ты дурак, раз копаешься в себе и ругаешь себя, каждый раз, когда думаешь, что что-то пошло не так. «Не плачь, мудак. Сейчас не время!» Юнги знает, что щенок прав. Признать, что он неправ, никогда не было проблемой для него, ему никогда не было трудно признать свои ошибки. Но Хосок так дорог ему, он бы не хотел выглядеть монстром в чужих глазах. — И, вообще-то, — добавляет Чон, отводя глаза, — я не собирался тебя осуждать. Я собирался спросить, не хочешь ли ты попробовать все заново, потому что это было до ужаса катастрофично. — Снова? — в непонимании зависает Мин, пытаясь уловить ход чужих мыслей. Хосок осторожно кивает, жуя щеку изнутри. — Тебе сейчас не комфортно, — замечает он, играя ниткой на рукаве своего зеленого свитера. «Подожди». — Хосок-а, — переводит внимание на себя старший, беря инициативу в свои руки, чувствуя накаляющуюся обстановку. — Не мог бы ты перефразировать? — Ну, я… не возражал, — бормочет гибрид, сдерживая слезы и поджимая хвост под себя. — Я просто… просто хотел знать, почему ты поцеловал меня, и… было ли это спонтанным решением. Хосок натягивает рукав на руку и вытирает тканью слезки с щеки. «Обнять бы тебя сейчас». — А что, если не было? — пробует задать вопрос Мин, слепо следуя за одним предположением. — Уже не важно, — грустно фыркает щенок. — Хосок, пожалуйста. Скажи… скажи мне, если я ошибаюсь, потому что я должен знать на сто процентов: ты… хочешь, чтобы я тебя поцеловал сейчас? Время останавливается. На самом деле, время движется в своем темпе, но для них остановилась вся вселенная. Бесконечность существует только здесь, на этой кухне. Момент необычайно хрупок. Но легкий кивок головы щенка разряжает всю обстановку, заставляя весь их мир повернутся на 360 градусов. Юнги делает решительный шажок ближе к гибриду. — Ты уверен? Чон незамедлительно снова кивает. Одинокая слеза покатилась по его щеке к скуле, прячась под воротником. — Скажи мне, чтобы я остановился, — дает себе последний шанс Мин. Но Хосок отрицательно качает головой. — Сок-а, — делает еще один шаг старший. — Хён, — удушающее произносит гибрид, сам сокращая расстояние между ними. Их дыхание превращается в близость. Все их тревоги сливаются вместе, превращаясь в оболочку страха, волнения, и неопределенности. Но они внутри нее. Они вместе. Осторожно, Мин кладет руку на грудь щенка, поглаживая. Его сердце бьется о ладонь Юнги, быстро и неумолимо, словно оно пытается вырваться наружу и преподнести себя, как подарок. Решаясь на смелый шаг, Хосок кладет свою ладонь на холодную щеку старшего, нежно лаская подушечками пальцев бледную кожу. Он наклоняется, прижимая свой нос к Мину и наклоняя подбородок вперед. Щенок делает паузу всего на одну секунду, закрывая глаза и сокращая расстояние между ними. Ответная реакция Юнги была незамедлительна. Губы Хосока снова мокрые от слез, но сейчас… все по-другому. Мягко, неуверенно давят на губки старшего, опасаясь сделать что-то не так. Хорошо. Это удивительно. В груди растекается тепло от чужих губ. Как же это было вкусно и мало. Гибрид аккуратно отстранился, с дрожащим дыханием. Им нужно поговорить. Это еще не конец разговора. Много чего они должны сказать друг другу, но вернутся к этому позже. Прямо сейчас важно совсем иное. — Сок-а, — любовно шепчет Мин. — Сок-а. Гибрид нежно ведет пальцами по лицу старшего, убирая прядку волос. Он сталкивает их лбы, закрывая глаза и размеренно дыша. — Сок-а, — хныкает Юнги в третий раз, цепляясь обеими руками за свитер щенка. Он не справляется. Непрошеные слезы льются ручьем по щекам брюнета. Стараясь их не показывать и не выглядеть большой размазней перед Чоном, он прячется в защитном жесте, прижимая свое лицо к шее Хосока. Гибрид обвивает руками чужие плечи и притягивает старшего еще ближе к себе, кладя щеку на его голову. «Я думал, что ты меня ненавидишь. Я думал, что все испортил. Я думал, что потерял тебя». Юнги не знает, хочет ли он озвучить эти мысли. Хочет ли он, чтобы они падали из его губ в свитера Чона? Хочет ли он задохнуться от этих слов или просто приглушенно рыдать? — Все в порядке, Хен, — бормочет Хосок, покачивая старшего в своих объятиях. — Ты в порядке. Его слова вызывают еще одну порцию слез у старшего. Как же сильно он переживал из-за всей этой ситуации. Как он мог подумать, что гибрид оттолкнет его? Чон напевает успокаивающую, знакомую мелодию в его волосы, делая паузы, чтобы немного отдышаться. Юнги безмерно благодарен маленькому щенку. Он не всегда нуждается в защите, но сейчас, ему это нужно, и Хосок сделает все возможное, чтобы успокоить своего Хена. — Ты в безопасности, — уверяет гибрид, ломким голосом. — Я защищу тебя.

-------

Парням требуется час, чтобы успокоиться. Без особого желания, Мин вырывается из объятий Чона. Они договорились поговорить обо всем… этом, вечером, после работы. А сейчас гибрид помогает снять покраснение на глазах старшего с помощью льда. Хосок смеется над Юнги, пока тот удивленно визжит от холода. Хосок все еще здесь. Хосок милый. Хосок прекрасный. В студии, гибрид садится на диван, незамедлительно залипая в игру на телефоне, пока Мин ныряет в кресло и надевает наушники на уши. Он испытывает искушение начать второй разговор прямо здесь, прямо сейчас, чтобы более-менее разрядить обстановку и перестать заниматься самокопанием. Чем скорее, тем лучше, верно? Но ни место, ни время не подходящее. Когда он делает паузу на треке, чтобы наложить другой эффект, Юнги слышит тихий, приглушенный звонок через наушники. Нахмурив брови, он поднимается с места и достает телефон из заднего кармана джинс. Хосок: эй, Хен Сняв с одного ухо наушник, Мин оглядывается через плечо и бросает взгляд на щенка. Тот лежит неподвижно, не замечая чужих глаз на себе, уж слишком сильно он поглощен игрой. Юнги-Хен: Сок-а Хосок: я сонный Юнги-Хен: засыпай тогда Хосок: погладь меня Юнги-Хен: иди сюда Хосок: : < там нет места Юнги-Хен: есть удобный пол Хосок: серьезно? ты не любишь, когда я сижу на холодном полу Юнги-Хен: здесь теплый пол — Мудак, — кричит Хосок с дивана. — Подойди сюда, — снова предлагает Мин, смеясь. — Я буду гладить тебя, но мне надо поработать. Гибрид встает с дивана и садится на пол, рядом с креслом. Щенок опускает свой подбородок на подлокотник, сжав губы и показывая глубокие ямочки. — Ты милый, — бездумно произносит Юнги, смотря на Чона и запуская пальцы в каштановые волосы. — Я знаю, — удовлетворенно щебечет гибрид, закрывая глаза. Старший поворачивается обратно к своему монитору, он снова клацает по клавиатуре, продолжая работу над битом. Время от времени, Юнги, забываясь, останавливается и перестает двигать пальцами, на что гибрид недовольно мычит и подталкивает его продолжать приятное ему действие. Сквозь весь страх и негатив, которые все еще витают в его голове, Мин уже может различить одну эмоцию, что испытывает сейчас к щенку. Нежность. Юнги полюбил Хосока. Очевидно. Сейчас он может позволить себе немного расслабиться — Чон не покинул его. Но, тем не менее, нет никаких гарантий, что он останется с ним навсегда. Голова щенка откидывается в сторону, его щека прижимается к подлокотнику кресла, пока свисающие уши подергиваются от неудобного положения. На мгновение, старший подумывает поднять его и отнести обратно на диван или затащить к себе на колени, но младший только хмурится во сне, ища ласку чужих рук. Мин проводит рукой по волосам гибрида и отводит взгляд, снова сосредотачиваясь на музыкальных дорожках. Хосок будет в порядке. Ничего страшного, если один раз он вздремнет на полу студии. Все равно Юнги скоро разбудить его на обед.