Love me, love me, Say that you love me. Fool me, fool me, Go on and fool me. Love me, love me, Pretend that you love me. Leave me, leave me, Just say that you need me...
Питер не может не навещать мистера Старка каждый день, он не выносит и нескольких часов разлуки со своим самым любимым, самым милым сердцу человеком, но что поделать...Так уж распорядилась судьба-злодейка, и, щёлкнув пальцами, заставила сердце Питера бешено биться, язык заплетаться, а коленки предательски подкашиваться при виде наставника. Мальчик не мог представить своей жизни без этого мужчины. Тони был его воздухом, его жизнью, его вселенной. Питер знал, что Тони - его соулмейт, потому что он чувствовал эту связь, необычную, открывающую сознание Тони ему. В душе он безумно сильно надеялся, что у Старка тоже есть какие-то чувства к нему, что его сердце точно так же заходится в бешенном ритме, когда он видит Питера. Паркер молился, чтобы это было так. Он не раз замечал, как мистер Старк порой смотрит на него и прикасается к нему; такое ведь не может показаться! Соулмейты на то и соулмейты; они любят друг друга, несмотря ни на что, по-другому и быть не может, потому что они с самого рождения крепко связаны незримыми узами, которые они должны чувствовать даже на расстоянии, а чем оно меньше, тем сильнее становится эта невидимая связь, ниточка, соединяющая сознания. Вселенная всегда найдёт способ, чтобы две привязанных друг к другу души встретились. Так паучку рассказывала его тётя. Погода на улице была солнечной и тёплой. Дул лёгкий весенний ветерок, предвещая, что скоро начнётся летняя пора. Сейчас Питер мчался на всех парах к башне мистера Старка, минуя препятствия на своём пути, делая в воздухе пируэты и цепляясь своей паутиной за огромные небоскрёбы. По сравнению с высотками, которыми напичкан Нью Йорк, Питер казался таким маленьким, словно пылинка, и это его окрыляло, заставляло почувствовать себя свободным от всех своих насущных проблем. Ветер свистел в ушах, а паучок всё быстрее скользил по воздуху. Сегодня он был слегка на нервах. А по правде говоря, совсем не слегка. Паучок был просто вне себя от предвкушения, страха и адреналина, отчаянно бурлящего в крови. Именно сегодня он собирается рассказать Старку о том, что чувствует рядом с ним связь, хотя Тони, наверное, уже и сам догадался об этом, ведь у него тоже должны быть эти ощущения. Только миллиардер, почему-то всё не решался сделать первый шаг и Питер чертовски сильно устал ждать. Его душа изголодалась по своему соулмейту, а потому, Паркер решил взять инициативу в свои руки. Вот, юноша уже видит вершину башни Старка и его тело ещё сильнее начинает бить лёгкая дрожь. Он надеялся, что в этот день всё изменится в лучшую сторону, мысленно желая себе удачи. Он был абсолютно уверен, что у него всё получится, он чувствовал эту связь между ним и Тони. Питер уже вошёл в здание, поднимаясь на лифте всё выше и выше, прямиком в мастерскую мистера Старка. Туда ему был открыт доступ, что очень радовало подростка. Пятница подсказала ему, что Тони сейчас именно там, в своей обители. На самом деле, Энтони сам пригласил сегодня Питера к себе, дабы внести в его костюм кое-какие доработки. Это юному паучку было очень даже на руку. Пока юноша ехал в лифте, он задумался о том, какой же ответ от мистера Старка его сегодня ждёт: одобрение или отказ. О последнем Питер старался даже не думать, прикрываясь тем фактом, что они с Тони - соулмейты. Створки лифта распахнулись и юноша вынырнул из своих мыслей, слегка напрягшись, потому что осознал, что момент истины уже совсем близко, вот, прямо сейчас дышит ему в затылок. Он стянул с головы маску и провёл рукой по каштановым волосам, ероша их. Питер вышел из лифта, делая медленные шаги к двери, за которой находится мастерская Энтони, и тяжело дыша. Он был смелым, но не в этот раз. Сегодня он слегка трусил. Всё-таки, признаться в чувствах своему возлюбленному, да ещё и соулмейту - большое и очень трудное дело. Вернее, произнести эти заветные три слова, совсем не трудно, но если ты вкладываешь в них всю свою душу, их смысл координально меняется. От этого мурашки ползли по спине и щекотали кожу. Перед тем как постучать и войти внутрь, Питер глубоко вдохнул воздух в лёгкие, прикрывая веки, а затем медленно выпустил его. Парнишка три раза постучал по поверхности двери и, дёрнув ручку на себя, наконец, оказался внутри просторной, и, видно, что уже обжитой мастерской. — Здравствуйте, мистер Старк! — бодро поздоровался со своим наставником паучок и прошёл чуть дальше, завидев тёмную макушку Тони. — А, паучок, проходи, — отвлёкшись от работы, обратился Старк к Питеру, и, подъехав к мальчишке на своём стуле, наконец, встал. Он внимательно посмотрел на чем-то обеспокоенного подростка, а у последнего перехватило дыхание от такого пристального взгляда карих глаз, обращённого к нему одному. — Что-то случилось, карапуз? — так по-отцовски поинтересовался Старк, от чего Питер нахмурился. — Мистер Старк, может вы уже перестанете называть меня карапузом? Я ведь уже не маленький. Мне шестнадцать! — возмутился паучок, игнорируя вопрос мужчины. Тони лишь улыбнулся, потрепав Питера по голове и вернулся к своему столу. — Питер, будь добр, сними костюм, мне нужно поработать над микросхемами. — Ох, ладно, х-хорошо. Сейчас. Питер выпрыгнул из своего костюма и передал его Старку. Их пальцы слегка соприкоснулись и тело Паркера прошибло тысячами маленьких разрядов тока. Он точно не будет мыть эту руку ещё целую неделю. Питер заулыбался как болванчик. — Надень пока чистые вещи, которые я тебе приготовил, здесь прохладно. Они лежат на диване. Ещё я на всякий случай приготовил тебе тапочки, чтобы ноги не мерзли. Мне не нужны здесь больные паучки, — Энтони указал пальцем на кожаный диван, не отвлекаясь от работы. Питер тут же подскочил к дивану, надевая какую-то старую футболку Старка с почти стершейся наклейкой логотипа группы AC/DC и свободные спортивные штаны. Вещи безумно сильно пахли Старком: его терпким одеколоном, ароматным виски и лёгким запахом тела. Питер прикрыл глаза от удовольствия и улыбнулся, вдыхая такой желанный запах, стараясь запомнить его навсегда. Не глядя, он сунул ноги в мягкие удобные тапочки. Пока Старк копошился в костюме Человека-паука, тот старался придумать, как бы так ненавязчиво сказать о своих чувствах Тони. Он ходил из стороны в сторону, усердно размышляя над этим вопросом и кусая итак уже раскрасневшиеся губы. Тем временем, за окном уже темнело. Красное солнце садилось за горизонт, оставляя за собой лишь тонкие дорожки света, а облака испарялись, таяли. Так прошел почти час. — Паучок, я закончил. Можешь пользоваться, — Питер вздрогнул от громкого голоса, вытащившего его из своих мыслей, но подошёл к своему наставнику и взял костюм в руки, — Будь с ним аккуратнее, и, пожалуйста, постарайся не попадать в большие переделки, пока будешь идти домой, это может привести к... Дальше Питер не слушал. Он знал, что это его последний шанс. Сейчас или никогда. — Мистер Старк, я люблю вас, — на последнем слове голос мальчишки сломался и слегка осел. Питер старался смотреть мужчине прямо в глаза и говорить как можно искреннее и чувственнее, чтобы он увидел его любовь, почувствовал её в воздухе, мог коснуться её. Но он увидел лишь замешательство в лице Тони, быстро сменившееся на тёплую улыбку. Питер обрадовался ей, словно дальний путник глотку воды. — Я тоже люблю тебя, карапуз. Ты мне как сын. Знаешь, а ведь у меня никогда не было детей, но потом появился ты, — И в этот момент, сердце Питера пропустило удар и тяжело ухнуло куда-то вниз. Как...сын? Мальчик тут же изменился в лице. Но ведь такого не может быть. Питер был абсолютно уверен, что Тони его соулмейт. — Нет-нет-нет-нет, это какая-то ошибка. Вы - мой соулмейт! Старк пристально посмотрел Питеру прямо в глаза. — Питер, этого быть не может,— мужчина почесал затылок. — Что? Н-но почему? — мальчик попятился назад, смотря в пол. — Я ничего не чувствую. Ты наверное ошибся, Пит. Твой соулмейт наверняка где-то рядом, — Улыбнулся Тони, потрепав своего сына по голове. Видимо мужчина решил, что это был всего-лишь глупый подростковый фанатизм, но для Питера это был целый мир, который только что рухнул. — А-ах, да, конечно. Я пойду, мистер Старк, уже поздно, — Питер слабо улыбнулся, стараясь не смотреть Старку в глаза, потому что если он это сделает, то он не сможет сдержать слёз и разревётся прямо перед ним. Мальчик снял одежду Тони с себя, аккуратно сложив её на диване и натянул костюм. Всё делалось на автомате. Питер хотел поскорее покинуть это место. Он открыл дверь, собираясь покинуть мастерскую, но его остановил голос Старка. — И что, даже не попрощаешься, карапуз? — в голосе Тони была слышна задорная усмешка, от чего в горле Питера образовался ком и он понял, что если сейчас что-то скажет, то не сможет сдержать слёзы, которые уже вот-вот хлынут из глаз, так что юноша просто молча вышел из мастерской и закрыл за собой дверь. И плевать, что это было невежливо. Как только дверь закрылась, Питер всхлипнул, прижавшись к холодному металлу спиной. По щекам потекли слёзы, оставляя за собой влажные солёные дорожки. Мальчик зажмурил глаза и задрал голову вверх, прикрывая рот рукой. Он резко вдохнул воздух в лёгкие и рвано выдохнул. Питер отошёл от двери и направился к лифту, нажимая кнопку вызова. Он ехал в лифте, пытаясь подавить всхлипы, зажимая рот рукой и кусая губы до крови, но слёзы всё равно катились по щекам, крупными бусинами спадая на эластичную ткань костюма. Питер пулей вылетел из здания, и, запустив паутиной в ближайшее здание, направился домой. Мальчик не стал выяснять отношения с Тони, он всё понял по лицу наставника. Он действительно ничего не чувствует к Питеру. Значит ли это то, что у Паркера нет соулмейта? Так не бывает...Значит, это Питер какой-то неправильный, ненужный, не такой как другие. Мальчишку пробил озноб. Он решил, что с этой болью он будет справляться сам, даже если его и не хватит надолго. Пусть мистер Старк будет счастлив с кем-нибудь другим. Слишком сильна была его любовь. От этой любви где-то под ребрами жутко саднило и отдавалось неприятными ощущениями по всему телу. В душе у Питера скреблись кошки, он чувствовал себя опустошенным, разбитым, сломленным. Ему опять не повезло, только теперь эта неудача уже навсегда отпечаталась клеймом на его жизни, поставила на ней большой красный крест. Это была односторонняя связь. Тони его не любил. Слёзы застилали глаза Питера, стекая по щекам. Кажется, накрапывал дождь, но мальчику было как-то всё равно. Может, ему повезёт и он захлебнётся? Какой смысл Питеру жить, если он оказался бракованным и теперь уже никогда не познает истинного счастья? К тому моменту, когда Питер был дома, слёзы уже высохли. Осталась только щемящая боль, словно язва, зародившаяся в грудной клетке. Паучок открыл снаружи окно и аккуратно залез в свою комнату. Он обессиленно упал на кровать прямо в костюме, смотря в потолок и совсем не моргая. Глаза покраснели и опухли, а из трещины на губе выступила алая капля крови. — Мистер Старк, я люблю вас, — прошептал Питер в пустоту и прикрыл глаза, представляя перед собой лицо Тони, его красивые тёмные глаза, обрамлённые густыми аккуратными ресницами, тонкие розовые, порой суховатые губы, то, как он их облизывает при разговоре. Мальчишка распахнул глаза и присел на кровати, лишь для того, чтобы снять костюм. Когда с этим было покончено, он откинул одеяло и укрылся им, закрывая глаза и силясь уснуть, но мысль о том, что он не правильный не давала ему покоя, вцепившись в сознание и не отпуская его, тяжёлым грузом оставаясь висеть там. *** С того дня прошёл почти месяц и теперь каждый день Питер плачет в подушку, каждый день Питер хочет лезть на стену от безысходности, и царапать свои руки, каждый день Питер безмерно любит Тони Старка. Жаль, что каждый день эти чувства не взаимны. На людях Паркер старался не показывать того, как ему больно. Особенно он старался не показывать этого мистеру Старку, но его внешний вид просто кричал о том, что ему нужна помощь. Лицо Питера осунулось, а под сонными глазами залегли болезненно серые синяки. Взгляд некогда веселого парнишки стал грустным и каким-то тоскливым. Тётя Мэй постоянно пыталась с ним поговорить, но Питер отнекивался и лишь ещё больше закрывался в себе. Он перестал каждый день приходить к Тони в башню и пить с ним чай, перестал улыбаться ему так же задорно, как раньше, перестал патрулировать улицы и откинул костюм в дальний ящик. Сначала Старк интересовался тем, что случилось, но потом забыл об этом. Питер старался свести их контакт к минимуму, но в глубине души он надеялся, что у него ещё есть шанс, а эта надежда угасала с каждым прожитым днём. Тони и Пеппер, кажется, снова возобновили свои отношения и теперь вся пресса гудела об этом, а сердце Питера всё больше раскалывалось. Ему хотелось кричать, раздирая глотку, о том, что вот он я, я твой соулмейт, Тони, а не Пеппер, тебе осталось лишь принять меня, только почему-то мистеру Старку это было не нужно. Мальчик сидел в ванной комнате на полу и плакал. Снова. Он мечтал о том, чтобы Энтони когда-нибудь сказал ему, что тоже любит его, что тоже чувствует эту связь. Но юноша понимал, что этому не бывать, а от этого становилось ещё больнее и ещё тоскливее на душе. Он осознавал, что больше держаться не в силах и он должен во всём признаться Тони. Ещё раз. Хотя бы попытаться. С каждым днём раны на запястьях Питера становились всё глубже, а их количество увеличивалось, с каждым поцелуем Пеппер и Тони на публике, с каждым их взаимодействием Питеру всё больше хотелось умереть. Паучья регенерация совсем не успевает действовать, потому что Питер по нескольку раз на дню открывает заживающую рану. Скоро на руках совсем не останется места, но Питер продолжает делать глубокие полоски лезвием, подавляя в себе эмоциональную боль, заменяя её на физическую. Раньше это помогало, но теперь уже практически не берёт. Просто Питер не может остановиться, просто причинять себе вред вошло в его привычку, просто мальчик устал. Юноша смотрел, как кровь стекает по руке, капая на холодную напольную плитку. Он решил не медлить, взял в свою испещренную тонкими венами руку телефон, и, дрожащими пальцами стал искать номер мистера Старка в контактах. Найдя нужный номер, он, тяжело вздохнув, нажал на кнопку вызова, прикладывая телефон к уху. На том конце послышались длинные гудки. Один. Два. Три. Четыре. Пять. — Да, Питер, — взял трубку Тони. Юноша рвано вздохнул, думая отбросить эту затею, но назад пути уже не было, — Алло, Пит, ты ещё тут? — Да-да, мистер Старк. Я..Хотел сказать вам кое-что очень важное, — Паркер еле выдавил из себя эти слова. А ведь дальше будет ещё сложнее. — Слушаю тебя, карапуз. — Неужели вы не понимаете? — Питера раздражало это прозвище и он слегка вспыхнул. Ему надоело, что Тони ничего не видит. Он слеп. — Чего я не понимаю, Питер? — кажется мужчина действительно был обескуражен таким вопросом. — Вы не понимаете...Того, что я люблю вас, мистер Старк. Вы ведь мой соулмейт, — мальчишка зажмурил глаза, словно пытаясь скрыться от только что вылетевших из его уст слов, но назад дороги нет. В ответ Питер услышал только молчание, и, уже тише добавил, — Вы действительно совсем ничего не чувствуете? И вновь ответом послужила тишина. Питер уже было подумал, что что-то со связью, как вдруг, мужчина на том конце телефона, прочистил горло, и ответил. — Ты не понимаешь, что говоришь. Я не могу быть твоим соулмейтом, потому что я ничего к тебе не чувствую. Перестань надумывать себе эту чушь,— Питер услышал нотки презрения в голосе наставника, которые были уловимы даже через телефон. Мальчика накрыло волной неприятных мурашек. — Нет, не нужно так говорить, мистер.. — Слушай, мне сейчас некогда тратить своё время на твои глупые розыгрыши, Питер. Давай, иди делай уроки, или... что там у тебя? Неважно. И заканчивай со всей этой ерундой, — Раздражённо кинул Старк и отключился, а сердце Питера рассыпалось на мелкие кусочки. В трубке послышались короткие гудки. Это был конец всему, за что он пытался зацепиться всё это время, пытался удержаться на плаву, но всё рухнуло к чертям, разбилось в дребезги навечно. — Мне больно, — скорчился Питер и кинул телефон на пол, рыдая и пытаясь вырвать свои волосы. Он был благодарен судьбе хотя бы за то, что Мэй не было дома. Теперь всё встало на свои места. Питер решил это для себя и обхватил лезвие крепче. — Простите, мистер Старк.I'm giving you a night call to tell you how I feel I want to drive you through the night, down the hills I'm gonna tell you something you don't want to hear