Интересно, что ей снится?
Так продолжалось часто. Каждую ночь все повторялось, а на ее вопрос: «Тебе не кажется, что мои губы последнее время слишком пухлые?» смело говорит: «Да нет, такие же.» и иногда задавал вопрос о том, какие сны ей снятся в последнее время и получает в ответ румянец со словами: «Не помню.» Только вот все-то ЭйВа помнит. Снится ей этот самый Чон ЧонГук в эротическом представлении, целует ее, ласкает… Но нельзя же ему о таком сказать! «Да вот, ты снишься, знаешь, голенький такой, исполняешь мои эротические фантазии!» Или можно просто сказать: «Ты.» Но ему не нужно этого знать. Друзья. Они друзья. Познакомившись в первый день, много общались, вместе в турне и за кулисами. Менеджер и группа. Но юный макнэ влюбился, только дружбу портить не станет. Подумаешь, друг не целует подругу, когда та спит! Подумаешь, подруга не мечтает о друге во сне и наяву! Может, у них немного иная дружба, че пристали? Просто ЧонГук сильно удивился, узнав, что она моложе его. Куки рассказывала о себе мало и часто преуменьшала. Слова типа «повезло», «удача» и прочие часто сыпались с ее уст. Но Чон использовал источники и узнал, как у нее получилось стать их менеджером. Он стал восхищаться ею. Вот с чего все началось. Внезапно она стала его идеалом. ЧонГук старался проводить с ней больше времени. Всегда находился рядом, где ЭйВа — там ЧонГук, и наоборот. Увы, его желание начало расти, а у девушки же появился парень или, как потом узнал Гук, просто поклонник. Только вел он себя совсем не так, как полагается поклонникам. Часто упрекал и ревновал, словно ЭйВа — его собственность. Та всячески искала поводы его спровадить, уйти, но гаденыш всегда возвращался с новой порцией недовольств. Чон уже сам хотел все досконально объяснить ему, но менеджер не разрешала, зная эмоциональность макнэ. А на девушке стали появляться засосы, которые Гук потом накрывал своими, исправляя неправильное, по его мнению. Тоже ночью. Но ему как-то и этого хватает, точнее, хватало, пока не появился конкурент. Сегодня макнэ вновь появляется в кабинете менеджера. Она еще не спит, но глазки смыкаются. ЧонГук улыбается. — Снова ты меня не слушаешь, ЧонГук~оппа! — возмущается та, специально дразня его словом «оппа». — Я волнуюсь о тебе, менеджер. — чуть улыбается парень, садится на диван, наблюдая за девушкой, что потягивается в кресле, вытянув руки вверх и выгнув спину. КуКи ЭйВа в шоке перестает потягиваться и недоверчиво косится на парня. Он, что, пропустил мимо ушей «ЧонГук~оппа»? Или ей показалось, или что-то тут не так. Она подумает, но завтра. Сейчас очень хочется спать, потому ЭйВа хочет поскорей покончить с этими чертовыми бумагами. — Нет, чтобы спать, ты время тратишь, сидя тут со мной. Я бы на твоем месте всегда мчалась в кровать. — бурчит девушка, подписывая какой-то документ. Чон только наблюдает. — Странный ты какой-то сегодня, заторможенный. — откладывает ручку и поворачивается к парню, смотрит прямо на него. Гук чуть смущается. — Я просто думаю… — бросает макнэ и разваливается на диване, закрыв глаза. Менеджер не подает и звука, настораживает… Парень открывает глаза, видит перед собой лицо девушки, что было непозволительно близко, громко вздыхает и дергает головой вперед, дабы встать, но только столкнулись они лбами. — Ай! — произносит он, скорее, от неожиданности, чем от боли. — Йа! Ты что?! — схватилась Куки за голову, потирает больное место. ЧонГук сел, тоже потер больное место, но у него высокий болевой порог, так что ему не больно, совсем. — Прости, очень больно? — тянет ее к себе за край кофты, усаживает перед собой. — Прости, прости, я не хотел… Как-то не подумал… Покажи-ка… — убирает ее руки ото лба. Красное пятно, а в уголках любимых глаз виднеются слезы. Чон хочет провалиться сквозь землю, повернуть время назад… Чувствует ужасную вину, потому ничего лучше не придумывает, кроме как поцеловать больное место. Хватает ее осторожно за щечки и тянет на себя, пока та уцепилась за его запястья, не понимая, что хочет сделать Гук. Макнэ осторожно прижимается губами ко лбу, прикрыв глаза. Наслаждается моментом. Девушка, почувствовав мягкое прикосновение чуть пухлых губ, замирает, крепче сжимая пальцы на чужом запястье. Лоб все равно болит, хотя, кажется, боль смягчилась или просто ЭйВа отвлеклась, потому ее не чувствует. Чон отстраняется, открывает глаза. Ладони начинают потеть от волнения, ведь Куки продолжает их цепко держать. — Эм… Теперь легче? — пытается скрасить неловкую атмосферу ЧонГук. Девушка слегка помотала головой из стороны в сторону, словно отогнала ненужные мысли, похлопала глазами. — Это… Да… Твоя голова как камень… Ты весь как камень! — неожиданно менеджер бьет своим кулачком по груди ЧонГука и улыбается. — Конечно, я же парень! — отвечает Гук. — Ну, знаешь! Есть же парни мягкие, такие маленькие, миленькие… — начинает перечислять менеджер, а макнэ перебивает, говоря: — ЧиМина описываешь? — и начинает смеяться. Девушка шутку оценила, посмеявшись вместе с ним, а потом чуть толкает того в плечо. — Нет, Чима твердый. У него же пресс, мышцы на руках, ноги и даже задница прокачаны! — показывая на живой, руки и ляшки, говорит девушка. — У меня тоже есть и пресс, и мышцы, и задница крутая! — возмущенно и обиженно вопит ЧонГук и складывает руки на груди, отвернувшись в сторону от девушки. Обиделся. — Вот все, ЭйВа, иди к своим мягким ЧиМинам! — Да, Гук~и, у тебя лучше развиты мышцы рук, а у Чимы ног. Ну, Гук~и… — тянет Куки и обнимает парня со спины, свешиваясь с правого плеча, целует того в щеку. — Ну, не обижайся… О, смотри! — схватила его руку, на которой были видны вены. — Видишь? Я обожаю, когда вены на мужских руках высокого и сильного макнэ видны, а у Чимы такого нет, он не макнэ! — весело улыбается девушка. Чону нравится и он еле сдерживается, чтобы не заулыбаться. — Я же вижу, что ты не обижаешься! — ЭйВа хочет вытянуться вперед через его плечо, чтобы посмотреть на лицо Гука, но падает с плеча. ЧонГук не выдержал и засмеялся от этого. — Хорошо, будем считать, заслужила. — принимает сидячее положение Куки и зевает. Макнэ внезапно замечает пятно, что расположено под левым ухом девушки. Под испуганное «Эй!» притягивает к себе, протирает рукой и ему представляется засос. — Он снова приставал к тебе, менеджер? — в его голосе четко слышатся нотки ярости. — Я его точно убью! Айщ, какого хрена он себе позволяет?! Чертов утырок! — Чон начинает сильно злится и уже встает, чтобы пойти и прямо сейчас навалять ему. Но ЭйВа удерживает того за руку. Парень смотрит с непониманием. — Сколько можно это терпеть? Если он тебе нравится, то так и скажи! — чуть ли не рычит макнэ. Куки чувствует, как его рука напряглась. Она понимает, он сжал кулаки. Даже на шее замечает вздутые вены. — Нет, Чон~и, конечно, нет. Пожалуйста, успокойся. Хорошо? Сядь. — тянет его на себя. Айдол выдает мимолетное «Ц!» и усаживается рядом. — Гук~и, послушай меня, пожалуйста… Понимаешь, ты не знаешь всей истории… — неуверенно начинает менеджер. ЧонГук в удивлении вскидывает брови. — Только обещай не злиться! И ничего не делать! Особенно ему! — вдруг потребовала девушка, а потом смягчилась. — Пожалуйста… Гук уже понял, что ждет его что-то очень серьезное. Она никогда не просила обещаний, а тут внезапно потребовала, так еще и тот чертов поклонник, будь он неладен, тоже замешан. Айдол задумался. Но в итоге принял решение. — Хорошо, я обещаю, но не жди от меня чудес. Сама знаешь, я очень эмоционален. — напоминает он и Куки кивает. — Понимаешь, я рассказала тебе не совсем все, про этого поклонника… — нервно закусывает губу и отводит взгляд от столь пристально наблюдающих глаз парня. — Его зову Ван ДжэБом и мы когда-то учились в одной школе… — девушка с опаской подняла глаза на Гука, который от услышанного нахмурился. Он хочет что-то сказать, но менеджер перебивает. — Нет, молчи! Я сначала должна все рассказать, пока не передумаю! — парень кивает и начинает вновь слушать. — Он на год старше, потому и в классах мы были разных, но… ДжэБом был очень популярным, так что все девчонки бегали за ним и я, в том числе. — вновь ощущает, как парень напрягся. — Если дело в этом, то я не буду против, ты можешь быть со своим любимым. — Гук резко встает, выдернув свою руку из ладони девушки, и направляется к двери. — Нет! Чон ЧонГук! Все не так! — запрыгивает ему на спину и хватается руками за шею, ногами обвивает его талию. — ЭйВа, я все понял, отстань! — ворчит макнэ, пытаясь расцепить руки менеджера. — Ничего ты не понял, тупень! — кусает его за шею, слышит недовольное шипение и целует место укуса. — Выслушай или буду сидеть на тебе и кусать! — кусает за мочку уха. — Ладно, ладно… — сдается Гук, но не из-за условий Куки, нет, просто боится, что не сдержится и сам искусает тут ее. Скинуть ЭйВу для Гука — раз плюнуть, но почему-то силы вдруг покинули его после такого познания, как влюбленность в этого Вана как там его… — Только быстро. Не хочется слушать, как ты сохла по нему или какая вечная любовь у вас сейчас! — бурчит недовольно парень. — Да нет у нас никакой любви! — говорит в ответ менеджер. — Вот только не надо мне тут… Тц! Как тебе верить, если ты столько не рассказывала мне, а ведь мы лучшие друзья! И не удивлюсь, если ты сейчас скажешь, как еще любишь его, раз он тебе уже и засос поставил! Вот почему ты ничего мне не рассказывала и защищала его? Я бы все понял, надо было сказать, а не… — резко крик девушки заставляет его замолчать. — Он пытался меня изнасиловать! — кричит Куки, сползает с айдола и толкает того в спину, заставляя Гука уткнуться в стену руками. — Ясно тебе?! А скажи я раньше, ты бы точно убил его! Не хочу, чтобы из-за меня у тебя были проблемы! Как ты не понимаешь этого? ЧонГук~и, ты пабо~о… — последнее девушка произнесла уже плача, не выдержав. Воспоминания прошлого дают о себе знать. Даже попытка изнасилования оставляет огромный след в жизни любой девушки. Такое не забудется, как не старайся. Это нужно пережить. И ЭйВа смогла это сделать так, что свободно общается с Чоном, позволяя ему касаться себя и себе доверять ему. Чон ЧонГук — единственный, кому дозволено, можно сказать, все. Он помог ей научиться вновь доверять мужскому полу, а не закрываться на сто замков. Нет, конечно, до этого она общалась с другими особями противоположного пола, но всегда ждала удара, подставы, ловушки… Теперь же все намного легче, только вот, когда, наконец, перестали сниться сны о произошедшем, вновь появился он — Ван ДжэБом, желающий получить то, что, по его мнению, должен был получить давно. — Э-Эй, Э-ЭйВа! Ты что?! Нет, нет, нет… Ох, прошу, скажи, что мне надо сделать? — Гук растерялся, увидев свою подругу в таком состоянии. Он видел ее любой: рассеянной, серьезной, веселой, сонной, безбашенной, злой, но плачущей — никогда. И Чон не знает, что ему сделать, что вообще делают в таких ситуациях? — Айщ! — бросает парень и впивается в губы девушки, держа за предплечья. Он просто растерялся и сделал, что первое пришло в голову. В дорамах, которые они смотрели вдвоем, всегда так делали. Вот сейчас Чон и узнает, как это работает на самом деле и работает ли вообще. Макнэ чувствует, как ее тело обмякает и ЭйВа начинает падать на пол. Садится вместе с ней, не отстраняясь от чужих губ. Наконец, отстраняется. — Э-Это… Менеджер… ЭйВа, я… — парень внезапно теряет всю смелость и уверенность. Целовать ее вот так вот, когда она не спит, сонно отвечая ему, а смотрит за ним — ужасно волнительно и даже страшно. Чон не знает, что сказать. Он хотел Куки поцеловать. Хотел. Но что-то пошло не так… — Прости, я не подумал! Мне хотелось… Нет! Не хотелось! Нет! Ты не подумай, ты очень красивая, целовать тебя мне понравилось! Ой, нет, то есть да! Айщ, я… — сейчас девушка аккуратно прижалась к его губам своими, заставляя макнэ замереть и замолчать. Спустя минуту отстраняется от парня. — Запутался… — договаривает ЧонГук и с недоумением смотрит на нее. — Как в дурацких романтических дорамах. Мило получилось. — нежно улыбается менеджер, заставляя сердце Чона трепетать сильнее. — Отличный способ заткнуть и успокоить, правда, Гук~и? — слегка нервно смеется Куки от неловкости и пристального взгляда эина*. Хочется, чтобы он заговорил или хотя бы подал сигнал, что жив, ибо не двинулся до сих пор. — ЧонГук~и? — опасливо зовет парня. Сейчас она чувствует себя жертвой, загнанной в угол хищником, который вот-вот норовит напасть. Девушка идет на крайние меры. — Оппа? Казалось бы, такое безобидно-испуганное «Оппа» никаких последствий, кроме возмущения парня, не должно было привести. Только вот ЧонГук совсем не железный. Он парень. Мужчина, яро влюбленный в своего менеджера и зависящей от нее же. Чон просто дышит ею, кажется, слишком сильно… Она сейчас так беззащитна перед ним, беспомощна… Сегодня айдол узнал ужасное о ней, но зато увидел ту самую сторону, которую столько раз пытался отыскать. Ее слабую сторону, когда ЭйВа, наконец, рассказала о своей печали, хотя это, скорее, самый главный страх и секрет ее жизни, но Куки доверилась ему. Именно ему. Это определенно что-то значит. ЭйВа такая чуть лохматая, с красными глазами и милой улыбкой. С лицом уставшим, телом хрупким… Такая нежная, красивая… ЧонГук сильнее нее физически, а она сильнее морально. У ЧонГука высокий болевой порог, у ЭйВы низкий… Вроде и противоположности, а вроде и нет. Чон встает, хватает ее за руки и бросает на диван, что так удобно стоит у нее в кабинете. Смотрит на испуганную девушку, да, он видит страх и потому ничего не предпринимает, словно ждет ее согласия. Куки делает глубокий вдох-выдох, обжигая лицо юноши, и уверенно кивает. ЧонГук не целует в губы, что менеджера даже расстроило. Нет. Парень спешит уничтожить чужой засос своим, более грубым и большим. Кусает сильно, слышит болезненное шипение возлюбленной и тогда перестаёт кусать. Только там. Только на время. Хочет спуститься к шее, но ЭйВа тянет парня к себе за его же волосы. Он бы даже не заметил, не будь волосы прикреплены к голове. Высокий болевой порог, да. ЧонГук целует жадно, глубоко, страстно… Проходится языком по рядам зубов, по нёбу. Куки начинает чуть посасывать чужой язычок, играя с ним. Менеджер запускает руки под его футболку, очерчивая ноготками контур кубиков пресса, затем чуть поцарапывает, проходясь вверх, вниз, по животу парня, заставляя того довольно замычать в поцелуй. Хватается за край чужой футболки и тянет вверх, заставляя парня разорвать поцелуй. Вещь полетела куда-то за спинку дивана. Взору девушки предстает голый верх парня, отчего она закусывает нижнюю губу, проводя ручками от его груди до ремня, с которым разобраться также не составило труда. ЧонГук вновь целует менеджера, но уже грубее. Штаны отправляются к футболке и айдол остается в одних боксерах. Считая, что это не совсем честно, Гук разрывает майку менеджера. Его взору предстает красивая грудь в синем бюстгальтере со змейкой спереди. Последнее было очень даже кстати — рвать не пришлось. Парень нетерпеливо убирает лишнюю вещь и принимается к прекрасным возбужденным бусинкам, пока девушка запускает ладонь в его волосы вновь. Посасывает одну, пока другую мнет между указательным и среднем пальцами. Оттягивает бусинку зубами и слышит несдержанный стон, что очень радует и заставляет пространство в штанах сужаться все больше и больше. Спускается вниз, оставляя мокрую дорожку язычком, доходит до ремня женских штанов. Мгновение, девушка остается без них. Трусики ЭйВы были уже мокрыми, чем Гук был доволен. Доволен своей работой. Она возбудилась от него, от его ласк, от его вида, от его присутствия… Холодными пальчиками хватается за край несчастной ткани, но женские руки останавливают его. Чон поднимает свой непонимающий взгляд вверх и видит ее испуганный вид. Внезапно девушка вместо сильных чувств и тугого узла внизу живота почувствовала ужасный страх, который юноша четко узрел в ее глазах. Он все понимает и потому отступает от ткани, берет ладонь ЭйВы в свою и максимально приближается к женскому лицу. — Мне остановиться? — целует ладонь, затем губы, ожидая ответа. Его голос сейчас такой низкий, возбуждающе томный, полный желания. Чон хочет ее. ЭйВа тоже хочет. От любимого голоса, который сейчас еще прекраснее, узел вновь начинает давить, но страх от воспоминаний перекрывает вновь. — Нет, я… — мнется менеджер, чувствуя биение чужого сердца своей грудью и горячее дыхание Гука. — Я боюсь, прости… — тихо шепчет Куки и закрывает глаза, дабы скрыть слезы, но они все равно начинают течь по щекам. ЧонГук заботливо вытирает мокрые дорожки и целует любимые глаза поочередно. — Я могу… — начинает говорить парень и чуть приподнимается. — Нет! — перебивает девушка и притягивает его обратно. — Мне страшно, но я хочу сделать это с тобой! Хочу, чтобы это был именно ты! Я хочу тебя, Чон ЧонГук! — впивает в его губы, сильно кусает нижнюю. — Хорошо, потому что я тоже этого хочу. Тебя хочу, Куки ЭйВа. — говорит в ответ айдол и спускает одну руку вновь вниз. Чувствует как ее тело напрягается, а ладонь, что держит парень, сжимается в кулак. Чон разрывает поцелуй. — Пожалуйста, не мучай себя. — Чон хочет приподняться еще раз, но ЭйВа крепко удерживает, несмотря на страх. Видит по ее взгляду, что не отпустит, но еще видит страх. Она закрывает глаза и вдруг начинает дышать чаще. — Нет, открой глаза! ЭйВа! — она послушно выполняет и, видя его перед собой, расслабленно выдыхает. Гук заботливо убирает мокрые пряди со лба девушки. — Не закрывай глаза. Смотри на меня, чувствуй меня, чувствуй мои прикосновения, ЭйВа. Слушай мое дыхание… Слышишь, как бьется мое сердце? Чувствуешь? — прикладывает женскую руку к своей груди. — Я правда боюсь, ЭйВа, боюсь сделать что-то не так… Не хочу причинять тебе боль, не хочу видеть тебя такой при моих действиях… Куки слушала его голос и чувствовала прикосновения его рук, которые обоих лишили последней преграды. Тело давно расслабилось, зато сердце сжалось от его последних слов. Она и сама не хочет, чтобы он видел ее такой, только вот… Только ему Куки доверяет настолько. Девушка не отрывала взгляда от любимых ею глаз. Контакт не разрывался до самого момента. Даже сейчас он не прервался ни разу. Гук пристраивается. — Сейчас тебе будет больно, я не хочу этого, но все же… Это будет первый и последний раз, когда я причиню тебе боль, поэтому… Прости меня, ладно? — на этом Чон сразу входит, медленно, наполовину. Затыкает ее полувскрик поцелуем, пока слезы который раз стекают по ее щекам. Сам выпускает стон в поцелуй. Ощущения внутри невероятны. Узко, стены сжимают, но он чувствует преграду. — Прости меня, прости… — шепчет юноша, сплетая пальцы друг друга. Наклоняется к уху. — Слушай мой голос, хорошо? — заходит по самое основание, отвлекая девушку разговорами. Чон чувствует, как что-то внутри растекается, понимает, что это кровь. Самое сложное позади. — Я люблю тебя, менеджер. Ты знала? Я влюбился в тебя так давно и беспамятно, что стал зависим от тебя. Не могу без тебя прожить и дня. Если не услышу твой голос за день, не увижу тебя, то словно схожу с ума… Начинаю сильно волноваться… А когда ты передо мной, хочу казаться тебе крутым, чтобы мой менеджер влюбилась в меня, но все всегда не по плану и, в итоге, мы вдвоем смеемся над моими косяками. Я восхищаюсь тобой, мой милый менеджер… И ревную… А еще, раз на то пошло, я целую тебя, когда ты спишь. Почему-то сейчас мне не страшно об этом говорить и не стыдно, но завтра… Забудь о моих словах, когда проснешься утром, пожалуйста… Мне нравится наблюдать за тобой, когда ты работаешь или отдыхаешь… Когда отказываешь парням особенно нравится. Я люблю тебя, очень люблю. Моя любовь к тебе так сильна, что убивает меня изнутри. Кажется, когда ты влюбишься в другого, я умру… Но мне сейчас так хорошо с тобой… Мне всегда хорошо с тобой. Хочу быть с тобой рядом… Вечно. — смотрит в глаза ЭйВы. Они красные, мокрые от слез. На самом деле, Куки уже не знает почему она плачет: из-за боли внизу или из-за слов Гука, но тянется за поцелуем. Девушка не забудет таких слов… Его слов. Чон отвечает на поцелуй и начинает медленно двигаться, стараясь приносить меньше дискомфорта или боли. Поначалу было неприятно, но затем пришло наслаждение и ЭйВа уже стонала ему в поцелуй, сжимая переплетенные пальцы. Страха больше нет. Чон вызывает сильное доверие и защиту… Она чувствует себя с ним в безопасности. И хочет ответить на его слова, но не может: парень целует с языком, давая пару секунд на то, чтобы заполнить легкие воздухом. Девушка, в порыве страсти, свободной рукой поцарапала его спину и, чтобы не повторить этого снова, заводит ее в черные мужские волосы. ЧонГуку понравился этот жест легкой боли с удовольствием, свое впечатление он выразил рычанием в глубоком поцелуе, даже укусил губу повторно, прося еще, понимая, что нельзя. Айдол — должен быть идеальным. В этом цифровом веке любой человек, интересующийся им, восхищающийся, заметит царапины. А бантаны? Хотя Хёны поймут и поддержат, но все же другие могут не понять. Удивительно, что заметить могут и неизвестно как: задернулась вещь, переодевался где-нибудь в гримерке или примерочной, а там операторы с камерой могут появиться или любопытные фанаты, хуже, если сасены. Но, черт, хочется. Обидно, что некоторых удовольствий приходится себя лишать. Но, увы… Если многие негативно отреагировали на Холзи, что будет, когда все узнают о его любви, о возлюбленной или об этой волшебной ночи? Кажется, фанаты еще не готовы принять такое. ЧонГук их к этому не подготовил. Его жизнь ему не принадлежит. Он никогда не сможет принадлежать только ей, своей любимой. Как бы ему этого не хотелось, Чон ЧонГук большую часть будет принадлежать army, а ЭйВе перепадет лишь малая часть. Они прекрасно знают об этом и принимают, только айдол чувствует вину, а менеджер понимает. В любом случае, жаловаться на недостаток внимания ЭйВа не станет. Порой, такого внимания больше, чем достаточно, даже сегодня, сейчас — вниманием Гук ее не обделил. Чон всегда найдет для нее время. И, вообще, об этих проблемах они подумают потом. Сейчас слишком хорошо, чтобы думать о каких-то левых вещах. В их головах витают мысли друг о друге. Еще каждый старается запомнить как можно больше деталей, прикосновений, ощущений, чувств… Момент, когда они слиты воедино и, буквально, дышат друг другом. Возможно, таких моментов больше не будет или редкость воцарится в этом плане, но… Сейчас это не так уж и важно, правда? У Чона часто крутилась мысль, что если она забеременеет от него, то будет принадлежать ему. И сейчас эта идея вновь пролетела в голове. Такой шанс. Будет ли она рада этому? Хочет ли ЭйВа от него детей? Нет, нечестно по отношению к ней. Парень отгоняет эти мысли прочь. Куки кусает эина за мочку уха и, от неожиданно резкого, даже слегка грубого толчка, несдержанно стонет. Для Гука ее стоны словно песня, самая лучшая, которую он когда-либо слышал. От переполнения чувств кусает ее шею, оставляя бардовые отметины, и ускоряет движения бедрами. Девушка попадает ему в такт. ЧонГук вновь целует. Требовательные, иногда смазанные поцелуи, сбитое дыхание и биение сердец в унисон. Чувствуют разрядку и парень ускоряется. Последние движения бедер и Чон целует девушку вновь, ловя ее протяжный стон своим таким же. По телам словно прошлась электрическая волна, оба впадают в эйфорию, стараясь отдышаться. Сцепленные руки занемели, побелели до костяшек. Чон хотел выйти, но ЭйВа задержала его и парень излился внутрь. То, как стены внутри сжали член при оргазме — эти ощущения просто не передать. Куки чувствует, как внутри разлилось что-то горячее, понимая последствия. Но она будет неимоверно счастлива, если будет беременна его ребенком, потому и не дала ему выйти. Возможно, дальше у них не сложится или он использовал ее для секса, зато малыш от эина станет спасением для нее. Гук наваливается своим телом на женское, пытаясь восстановить дыхание. Все еще находясь в ней, не торопится покидать совсем. Только сейчас вдруг понимает произошедшее. Поднимается на локтях. — ЭйВа, как ты? — спрашивает, заглядывая в любимые глаза, но внезапно в голове всплывают его признания ей на ушко и Чон жутко краснеет. — Айщ… — повторяет несколько раз про себя айдол. — Все… Хорошо… — со сбитым дыханием отвечает менеджер. — Только, ух, руки… — перевела взгляд на сжатые, переплетенные руки. Медленно освобождают пальцы, разминают. Ладонь парня касается чужой на сгибе. После прилива крови к самым кончикам пальцев, ЧонГук снова сплетает руки. ЭйВа удивленно посмотрела на него и получило в ответ счастливую улыбку. — Как мило, Чон ЧонГук… — усмехнулась девушка и провела указательным пальцем свободной руки от губ Чона до груди и обратно. — Оказывается, мистер стесняшка не такой уж и стеснительный, да? — делает губы уточкой и сама же мычит «угу-угу», затем довольно улыбается, откидывая голову назад. — Только с тобой. — откровенничает айдол и кусает женский пальчик. — Эй! — возмущенно лепечет и возвращает голову в прежнее положение, встречаясь взглядом с карими глазами. Гук ухмыльнулся, отпустил пальчик и прижался губами к девичьим. Этот поцелуй получился таким наивно невинным и нежным… После Чон облизывает ее, затем свои уста, словно пробует на вкус. Девушка чуть смутилась, что Гуку понравилось и он выразил свое удовольствие, улыбнувшись уголком губ. ЭйВа решила ответно заставить его покраснеть. — Кстати, что ты там говорил про поцелуи, когда я сплю? — самодовольно улыбается, видя реакцию парня, что залился краской до кончиков ушей и сделал глубокий вдох, не выдыхая долго. — Выдохни, лопнешь! — тихо смеется, а потом как вспомнит: — А, ЧонГук, дверь! — попытается привстать, но провально. — Успокойся, она закрыта. — ловит непонимающий взгляд. — Ну, мне же надо как-то тебя целовать, без посторонних и свидетелей. — от смущения ни следа, как будто это не он пару минут назад готов был умереть от такого покраснения. — Ой, менеджер, ты не замерзла? — интересуется Чон, вспомнив, что уже становится заметно прохладней. Отрицательно кивает девушка. — Ты, должно быть, устала? — вновь отрицательный ответ. — Тебе не тяжело? Я, вообще-то, довольно тяжелый. Ох, прости, я искусал твои губы… — замечает Чон, очерчивает большим пальцем пухлые губы и хочет встать, чтобы не давить своим весом возлюбленную. — Нет, нет, успокойся ты, паникерша! — хватает за шею свободной рукой. Гук переспрашивает все вновь, а Куки, улыбаясь, отрицательно кивает. В какой-то момент перебивает его, тихо произнеся: — Я люблю тебя… ЧонГук замолкает, услышав. Он медленно переводит свой взгляд со сплетенных пальцев на лицо девушки. — Что? — заторможенно спрашивает и встает на колени, наклоняясь ближе к Куки. — Что ты сказала? — его взгляд был такой сосредоточенный, серьезный… ЭйВа стала ощущать страх, когда Гук расплел пальцы и обеими руками трогал ее лицо, убирая пряди одной рукой и поглаживая тыльной стороной другой рукой. — Повтори… — томно, низким голосом просит. Держа обе женские щечки в своих больших ладонях, поглаживает большими пальцами, смотря то на губы, то в глаза. — Пожалуйста, повтори… Скажи это еще раз… — Но… — девушка хватается своими руками за запястья парня и хочет возразить, ведь он все прекрасно слышал. — Прошу… — перебивает ЧонГук. Сложно говорить такое вообще, еще сложнее, когда он так смотрит, говорит… Вроде бы и не заставляет, но как-то требует… Чертов золотой макнэ! Все умеет! Девушка отводит взгляд в сторону и приоткрывает рот, готовая повторить. — Нет, ЭйВа, смотри на меня. — требовательно говорит, приподнимая ее голову. Снова эти чувства бьют в набат, а сердца готовы вырваться из грудных клеток обоих. Парень в предвкушении этих слов, ждет. Губы почти соприкасаются. — Я… — замолкает на секунды две, ощущая горячее дыхание на своих губах, из-за чего сглатывает. — Я люблю тебя, Чон ЧонГук~оппа. Парень на минуту закрыл глаза, наслаждаясь, пытаясь поверить, что это не сон, а реальность. Страшно открывать глаза, вдруг все исчезнет. Но он ощущает как ее руки от волнения сильнее сжимают мужские запястья. Чон открывает глаза и резко впивается в губы, что сказали те самые слова. Заводит одну руку ей за спину, другой продолжая держать голову, и, придерживая, поднимает, заставляя ее обвить мужскую шею руками и жаться к крепкому телу сильнее. Поцелуй грубый, настолько, что Чон кусает язык Куки, отчего слышит недовольное мычание. Пара минут и Гуки опускает ЭйВу обратно на диван, не выпуская с рук, а поцелуй становится нежным и трепетным. Затем снова поднимает, усаживаясь на диване, она на нем. Отстраняются. Куки смотрит на юношу, что придерживает ее теперь за талию и рассматривает ее. От такого изучающе-пристального взгляда начинает краснеть и смущаться. — Не смотри так… — отвернула голову в сторону, прикрыла грудь руками и прижалась, чтобы побольше скрыться. — Э-Э, нет, Чаги! — воскликнул парень и отдернул ее от себя. — Я хочу налюбоваться вдоволь, хотя мне всегда мало. — честно признается. — Можешь смотреть на меня. — откидывает руки в стороны, голову назад и улыбается. — Легко тебе говорить, у тебя вон какое идеальное тело, а у меня и бока есть, и низ живота… Ужас! А ведь я хожу на фитнес! — разочарованно вздыхает, посмотрев на пресс ЧонГука. — Мне бы такой пресс… — мечтательно произносит. Гуку совсем не понравился такой низкий взгляд девушки о себе, потому он наклонил ее, заставив свисать головой вниз и ухватиться руками за него, позабыв о стеснении. Девушка только «ой!» успела произнести, как уже висела вниз головой. — Чтобы я больше такого не слышал! Мне нравится твой мягкий животик, Чаги. Хочешь пресс — наслаждайся моим. Если увижу появление кубиков на твоем теле или других мышц — откормлю, привязав к кровати, обещаю. — грозится Гук на полном серьезе. Проводит язычком от пупка до подбородка, одновременно медленно приподнимая девушку, возвращая в прежнее положение. ЭйВа снова прикрывается руками. — Нет, сказал же! — рычит парень и кладет женские ладошки себе на грудную клетку. — Не понимаю, стесняешься показать мне грудь и живот, когда сидишь на моем члене, серьезно? — удивляется айдол. Спустя минуту вдвоем начинают смеяться. — Да что ты понимаешь а-ах… — зевает Куки. — Все, менеджер, идем в ванную, а потом спать! Под удивленное «Чего?» уносит в ванную комнату. Хорошо, что у менеджера есть такая, иначе пришлось бы красться, чтобы не попасться кому-либо, не спящим ночью, ведь ЧонГук не отпустит ЭйВу с рук до самого пробуждения утром…***
На следующий день все было хорошо. Общались как обычно, не стесняясь воспоминаний ночи. Правда, Чон ЧонГук, зараза эдакая, заставлял менеджера краснеть, подходя и шепча ей на ушко: «Мне нравится твой вид сзади, менеджер» или «Хочу еще раз услышать твои стоны», или «Хочешь меня, менеджер? Вижу, что да». А на вид такой стеснительный и невинный, что никому в голову не придет о том, какой на самом деле пошлый этот чертов золотой макнэ! Но потом вспоминается фраза: «Только с тобой» и ей такое льстит, как и Чону то, что он первый, что заставляет ее краснеть и ловит эти страстные взгляды вместе с прикусыванием нижней губы. Под вечер ей нужно было уйти домой за чем-то. И ушла ЭйВа без ведома ЧонГука, что ему не понравилось, но раз нужно, то будет ждать. И парень прождал вплоть до утра, но Куки в кабинет так и не пришла. Гук уже стал волноваться, ибо ни на один звонок, ни на одно сообщение ответа не пришло, а менеджера никто еще не видел. Айдол успокаивается, надевает маскировку и идет к ее дому. Придя, обнаруживает, что он закрыт. Снова названивает возлюбленной, но в ответ ничего, кроме голоса оператора, говорящего об отключении телефона или о вне зоны доступа сети. Мчится обратно. Запыханный залетает обратно, натыкается на НамДжуна, ЮнГи и ХоСока. — Хёны, менеджер! Вы не видели менеджера? — взволнованно спрашивает Чонгук с надеждой в глазах. Мемберы ошарашенно посмотрели на малого, переглянулись между собой и ухмыльнулись. Знают они все, потому как видели те маленькие царапины на спине, а кто, как не Шуга знает точное происхождение, когда у самого такие раньше часто были. И ЮнГи очень рад за макнэ, тот все-таки смог вкусить этот запретный плод. А то Мин волновался, что мелкий не познает всех прелестей быть молодым. — Какого менеджера? — издевательски спрашивает Шуга, подходя ближе. — Того, что оцарапала твою спину? — наблюдает, как ЧонГук покраснел. — Э-Э… Х-Хён! Это не… Я не об этом спрашиваю! — замялся парень. Стыдно почему-то о таком и перед старшими. — Куки ЭйВа, да? Ей понравилось? Ты хоть все правильно делал? Самому-то как? — посыпались вопросы от каждого рэпера. — Понятно, короче… — ворчит Гук и собирается уходить, но Мин останавливает его, положив руку на плечо. — Ладно тебе, мелкий, нам просто интересно. Что-то случилось? — ЧонГук разворачивается лицом к старшему и потирает шею, произнося «Ну…». Шуга изгибает бровь. — Оплошал что ли? — спрашивает с тем же издевательским акцентом. — Хён! — небрежно отбрасывает руку ЮнГи. — Она в кабинете. Пришла недавно. Иди. — кивает головой в сторону кабинета. — Только потом я жду всех подробностей, мелкий. — ловит непонимающий, даже шокированный взгляд. — Ну, не каждый день узнаешь, что младший брат девственности лишился. — ЧонГук выпрямляется, сжимает кулаки, краснеет. — Мы все уже думали, что так и помрешь, не познав наслаждения. — Хо и Джун кивнули. Гуки цокнул. — Надо отблагодарить ЭйВу, что тебя спасла. Хе-хе. — парни смеются, все, кроме макнэ. — Ой, да ну вас! — фыркнул ЧонГук и помчался в кабинет. Встал перед порогом двери. Видит ее. ЭйВа стоит спиной к парню и что-то перебирает. ЧонГук тихо заходит, не отводя взгляда от Куки, а то исчезнет еще. — ЭйВа! — окликнул парень. Менеджер взвизгнула, развернулась, упершись руками в стол. И теперь Гуку представилось ее лицо, на котором была одета маска. Девушка тяжело дышала, пытаясь успокоиться, и со страхом смотрела на эина. — Ты где была? Почему на звонки не отвечала? Трудно было написать? Я переживал! — злился айдол. — А… Ну… — девушка мямлила, видно, волновалась сильно. Сжимала свои трясущие руки перед грудью, словно разминала их. ЭйВа прятала свой взгляд, смотря куда угодно, только не Чону в глаза. — Прости, у меня телефон сломался… Я разбила его нечаянно, поэтому не могла ответить, вот… А так я-я домой ходила… Мне там надо было забрать… Это… — на секунду взглянула на парня, так как тот сделал шаг к ней. Девушка забыла все, что говорила. ЧонГук был удивлен тому, что Куки разбила телефон, ведь она всегда осторожна. Но она сейчас здесь, с ним, живая и невредимая. А остальное не имеет особого значения. Только напрягает ее поведение. Может переживала из-за телефона, что не могла ответить? Чон подходит, желая обнять возлюбленную, но ЭйВа сбегает на другую сторону. Теперь их двоих разделяет стол. — В чем дело? — интересуется айдол, складывая руки на груди. — Ни в чем… — пожимает плечами девушка, не смотря на Гука. — Я не понял… — сделал шаг в сторону, дабы обогнуть злосчастный стол и прийти к возлюбленной, но та делает шаг в другую сторону от Чона. — Ты меня избегаешь? — Нет, с чего ты взял? — нервно отвечает, обнимая себя за плечи. — С того, что ты не даешь себя обнять и даже не смотришь на меня! — уже срывается на крик парень. — ЭйВа, иди ко мне. — говорит, словно приказывает. Но ЭйВа лишь отрицательно качает головой. — Ты меня боишься? — снова отрицательный кивок. — Тогда в чем дело? — ЧонГука эта ситуация начинает злить, ибо все было хорошо, а теперь она странно себя ведет. — Ты будешь злиться… — тихо слышится с ее стороны, но Чону не составило труда уловить женский голос, так как в комнате была тишина. — На что? — ответа на свой вопрос он не получает и потому вздыхает. — Не буду. — Нет, будешь. Я знаю… — в голосе слышится сожаление, страх и волнение. Она хотела повернуться к нему лицом, но на полуобороте вернулась в прежнее положение: спиной к нему. — ЭйВа, перестань так себя вести и скажи, наконец, в чем дело?! — парень старался сдерживать себя, не злиться, чтобы не ухудшить все, но так не смог и потому предложение сказано на грозном тоне. — Все, надоело! Иди сюда, кому сказал! — прокричал ЧонГук и ринулся с места. Куки тоже убежала. Оббежали два круга вокруг стола и стояли на тех же местах. — ЭйВа, твою ж!.. Тебе от меня не убежать! — грозится, незаметно готовясь напасть вновь. — Маньяк что ли? — щурится девушка, затем чуть смеется. Гук улыбается из-за ее неожиданно веселого тона. Резко помчался к ней, та, взвизгнув снова, огибает стол. Чон перепрыгивает через него. Девушка мимолетно понимает, что добежать до выхода не получиться, ринулась к ванной. Айдол решил схватить ее на пути к входной двери, но просчитался. ЭйВа заперлась в ванной комнате. ЧонГук подергал пару раз ручку, постучал по двери, прося открыть, но Куки молила его уйти. — Ладно… Хорошо, ЭйВа. Хочешь, чтобы я ушел? Тогда я уйду. Хватит с меня этой беготни! Ты меня сильно обидела, менеджер! — стукнул по двери последний раз, прислонившись к ней лбом, и покинул кабинет, сильно хлопнув дверью. Куки подождала несколько минут и только потом недоверчиво вылезла из укрытия. Смотрит на входную дверь, шмыгая носом. — Прости, ЧонГук~и… — взвыла девушка. Чувствует как сильные руки обвили ее талию и подняли над полом. Начинает вырываться, дрыгает ногами и руками, но попытки тщетны, даже со стороны они выглядели бы смешно. ЧонГук усаживает ее на стол, лицом к себе, встав между женскими ножками. — Добегалась? — спрашивает, насмехаясь, сжимая руками ее колени. Девушка недовольно цокнула. Как она купилась на такой дешевый развод? Забыла, что Чон ЧонГук так просто не сдается, вот и попалась. Опускает взгляд на свои колени, не желая смотреть на парня. Чон опускается, чтобы узреть любимое лицо. — Обиделась? Прости, что обманул, но мне нужно было тебя поймать. ЭйВа, что за дела? И зачем тебе эта маска? Я не могу увидеть твоего лица и меня это нервирует! Сейчас я ее уберу. — тянется рукой к злосчастному материалу. — Нет! — откидывает мужскую руку в сторону. ЧонГук в удивлении поднял брови и повторил попытку, что так же провалилась. — Не надо, не трогай! — уже грозится девушка, а потом смягчается. — Гук~и, пожалуйста, отпусти меня… — Уж прости, но нет. — парень вновь пытается снять маску, но ЭйВа активно сопротивлялась, тогда у Чона сдали нервы. — ЭЙВА! — крикнул айдол и схватил ее руки, сжав в своей одной за ее спиной. — Что ты от меня скрываешь?! — более-менее спокойно произносит, делая вздох. — Я!.. — крикнула девушка неожиданно, отчего Гук даже вздрогнул. Только Куки прервала саму себя. — Отстань от моей маски… — уверенно начала, но, посмотрев в карие глаза, потеряла всю смелость и стала говорить все тише и тише. — Я не могу походить в маске? — Можешь, но не когда я хочу поцеловать тебя… — поднимает ее голову за подбородок, смотрит в любимые глаза. — И не при мне. Я хочу видеть любимые мною губы, щеки… — целует сквозь маску в губы, прижимаясь. — Тебе не понравится то, что ты увидишь… — говорит Куки, когда айдол отстраняется и медленно стягивает одной рукой сначала одну веревочку с ушка. Гука настораживают слова, потому он не медлит с маской. Секунда. Ненужная вещь падает на пол, а девушка старается спрятать лицо, опустив голову. Чон вновь поднимает и хочет поцеловать, но останавливается, увидев рану. — Какого? — отпускает ее запястья, обхватывает лицо менеджера обеими руками, рассматривает, едва касаясь разбитой губы и гематомы на щеке. — Кто это сделал? — девушка держится за его руки, молчит. Чон повторяет, крича и злясь. — Я спрашиваю, кто это сделал?! — Я сама… Это случайно вышло! — продолжает отпираться ЭйВа. — Не ври мне! Я могу распознать удар от случайности! Это он, да?! — раздраженно бросает Чон. — Джэ… Как там его? Ван ДжэБом, да?! — память его никогда не подводила. — Нет, ЧонГук~и, оставь это, пожалуйста! Прошу тебя! — хватает парня сильнее, когда тот собирался отойти. Держит. — Оставить? Да я его убью! Как он посмел? Я знаю, что этот урод должен был уже прийти в агентство! Я его сейчас же прикончу! — грубо отбрасывает женские руки и направляется к двери. — Нет! Гук~и, пожалуйста! Не нужно! Не трогай его! Ты же не знаешь всей истории! Это моя вина! Я сама виновата! — старается оставить айдола, но ничего не получается. — Какая разница, кто виноват! — останавливается в дверном проеме и поворачивается лицом к возлюбленной. — Он не должен был поднимать руку на тебя. — неожиданно спокойно заговорил ЧонГук. — Но… — Не должен! — прерывает ее Чон. — Прости, ЭйВа, но ты останешься здесь. — говорит парень и закрывает дверь. Девушка не сразу поняла суть сказанных слов, но после звона щелчка, обозначавшем о закрытии двери на ключ, рванула к ней, стуча. — ЧонГук~и, пожалуйста, прошу! Не трогай его, он скандалист, ему это будет на руку! Все кончится плохо! Слышишь?! — кричит, стуча кулаками об дверь. Понимает, что все бестолку и просто прислоняется к двери лбом, завыв. — Гук~и… ЧонГук слышал ее слова, голос… Этот дрожащий голос… Если бы он остался там еще на минуту, то непременно отступил от злости, открыл дверь и остался бы с любимой. Поэтому Чон покинул это место, отправившись на поиски Ван ДжэБома, чтобы отомстить. Сейчас его совсем не волнует, что так он, скорей всего, все испортит, потому что тот утырок скандалист. И Чон признает, что ему вообще плевать на то, что будет делать этот Ван, но если из-за него снова пострадает Куки ЭйВа или он навредит группе, то мучительная смерть ему обеспечена. Айдол находит других мемберов: Тэ и Чиму, что сначала шутили на тему любви о Гуке и менеджера, желая увидеть смущение, но ЧонГук пропустил слова мимо ушей, ища глазами вредителя Бома. Парни, увидев странное поведение, спросили в чем дело. Чон поинтересовался у них о ДжэБоме, не видели ли ребята его. Мемберы сказали, что Ван отправился к ЭйВе. ЧонГук рванул обратно, понимая, что, заперев Куки в кабинете, сделал только хуже. Тем временем девушка не отходила от двери, вжимаясь в нее, понимая, что это не поможет. Но, услышав щелчок, отходит на полшага. — ЧонГук? — интересуется ЭйВа, желая увидеть именно его. Только вместо ответа получает сильный удар по лицу, отчего падает на пол. Теперь уже не только из губы сочилась кровь, но еще и из носа. Удар был так силен, что в глазах потемнело. На минуту девушка перестала соображать совсем. — Не угадала. — слышит, подсознательное понимая всю опасность ситуации, ведь узнала этот чертов голос. — Как удачно тебя здесь заперли, ЭйВа. Куки разворачивается. Хотелось ей встать, да только Джэ уложил ее обратно, сев сверху. — Ты… Зачем ты здесь? — не дергается, пока тот сидит спокойно. — Я здесь работаю, если ты забыла. — весело говорит парень, чуть скалится. — Я знаю, что ты временно работаешь здесь с аппаратурой, но что ты делаешь здесь, в моем кабинете? — злится ЭйВа, но старается говорить спокойно, ведь страх тоже присутствует. — За тобой пришел! — грубо произносит и резко запускает руку под футболку. Девушка упирается, отчего он хватает ее за шею. — Не рыпайся, меньше боли будет. — шипит парень, приблизившись к женскому лицу. Просто процедил слова сквозь зубы. Чтобы не было сопротивления, резко поднимает ее голову за шею и также резко опускает, тем самым сильно ударив Куки об пол. Особо сил на этот удар тоже не пожалел, потому сильная боль заставляет ЭйВу забыть о происходящем и она хватается за голову, взвыв. Слезы льются, стекая на пол. ДжэБом времени зря не теряет и начинает ее раздевать. Из-за боли девушка крутилась всем телом из стороны в сторону, поэтому избавить ее от одежды было трудно. Ван злился и начинал уже просто разрывать вещи. Кофта полетела в сторону, затем порвал майку до пупка, дальше не успел. Его скинули. ЧонГук откинул Вана в сторону и стал бить, без остановки. Парень выпускал всю свою агрессию, тем самым мстя за любимую. ДжэБом сопротивляться или ударить толком не мог, потому лишь закрывался руками. Да и понимал, что против Чона не попрешь, особенно сейчас. Девушка, придя в себя, мигом вскочила и стала останавливать ЧонГука. — ЧонГук, все, остановись! — хватает того за руку, но айдол отмахивается. Тогда ЭйВа обнимает его со спины. Чон, почувствовав знакомое тепло и любимые прикосновения, остановился. — Гук~и, милый, все, все закончилось… Прости, пожалуйста, прости… — шептала ему между лопатками, чувствуя усталое дыхание парня, она сильнее прижимала его к себе, сдерживая слезы. Айдол так и стоял, боясь двинуться. Хоть Куки и знала об этой вспыльчиво-собственнической стороне, ему не хотелось, чтобы она увидела ее когда-то в действии. Но это случилось. Страх сковывает, он боится посмотреть ей в глаза, боится увидеть ужас, направленный в его сторону. Но ведь она обнимает его сейчас, прижимает к себе, значит все хорошо, так? — Все… — тихим голосом произносит, кладя свои руки на ее, расположенные на мужской груди, сцепленные в замок. — Я успокоился. — разворачивается лицом к ней. — Ты… Он тебя не… — начинает парень. — Нет, нет, все хорошо… — перебивает его девушка. Ее тело трясет, но рядом с эином ей уже лучше. Чона тоже слегка потряхивает. Гук боится к ней прикоснуться, не зная, как она отреагирует, ведь пару минут назад айдол безжалостно избивал Бома, не в силах остановиться. Он уверен, если бы девушка не вмешалась, то Ван уже был бы мертв. Ему хочется спросить: «Боишься меня?», но боится услышать положительный ответ. Смотрит в ее глаза, пытаясь найти разгадку на свой вопрос, но не получается. Куки понимает его без слов и потому берет одну мужскую ладонь в свои две. Костяшки на руках ЧонГука в крови, но менеджер совсем не брезгает этим. — Я тебя не боюсь, Оппа. — целует раненые места, отчего кровь Гука смешивается с ее, стекающей с губы и немного с носа. Чон заметно расслабляется, позволяя себе выдохнуть и, наконец, прикоснуться к возлюбленной. Прикладывает ладонь к женской щеке, менеджер кладет свою поверх, прижимаясь. — Прости, это все я виновата… — слезы снова начинают течь, но Гук заботливо вытирает их большими пальцами ладоней. Айдол хотел было опровергнуть ее слова, но все разрушил ДжэБом со своей вставкой: — Верно. Это все твоя вина! — рычит парень, встав с пола. Сплевывает кровь, небрежно вытирается рукавом. Чон прячет девушку за собой, но ЭйВа смотрела из-за мужского плеча. — Куки ЭйВа. Если бы не сопротивлялась и сразу отдалась мне еще тогда, в школе, то сейчас всей этой ситуации не было бы. — Да в чем дело? Я не единственная, кто тебе отказал! — в ответ говорит Куки. — Но я всех брал силой, а ты… Маленькая дрянь… Ударила меня бутылкой по голове! Поверить не могу! Я такого унижения еще никогда не испытывал! Все надо мной смеялись! И я решил тебе отомстить! И ночью все бы получилось, но ты продолжаешь сопротивляться! Из-за тебя, дорогая ЭйВа, репутация Чон ЧонГука и, думаю, всей группы BTS пойдет ко дну. Как думаешь, что скажут люди, узнав, что их любимый айдол избил невинного человека из-за глупой ревности? М?! И это будет твоей виной! — гадко ухмыльнулся парень. — А что ты хотел? Я была напугана! Ты не намекал мне ни на какую близость, а потом резко набросился! Я была не готова, просила остановиться, а ты… — кричала девушка, пока Гук не вытянул руку, тем самым попросив замолчать. — ЭйВа не виновата в том, что ты больной ублюдок, который любит насиловать девушек, влюбленных в тебя, еще и младших. Она не виновата в том, что ты маньяк. — слова Гука Вану совсем не понравились и он раскладной нож из кармана. — Эй, будь осторожнее, утырок, знаешь, в кабинете есть камеры. Они зафиксировали все, что было здесь, картинку и слова… Да, ты подпортишь мне репутацию, возможно, меня посадят, но… Мне дадут куда меньше, чем тебе. Тебя привлекут по избиению невинных девушек, по попытке изнасилования — это в нашем случае, но копы нароют много совершенных изнасилований в твоем деле, я уверен. И еще ты угрожаешь мне, айдолу, известному человеку, когда я безоружен перед тобой. Мне, скорей всего, дадут штраф, а вот тебе пожизненное обеспечено. — заключает Гук. Воцарилась тишина. Никто не смел ее нарушить. Пара выжидала слов или действий со стороны неприятеля, а тот обдумывал слова. Верно, ЧонГук прав, из этой истории сухим ему не выйти. Сейчас его ничто не спасет, ведь он попался. Попался на камеру, на его хитрый крючок, как глупая рыба на наживку. — Айщ… Ублюдок… — цедит парень, убирая нож обратно. — Все-таки я недооценил тебя, но ничего. Мы с Куки ЭйВой встретимся еще, я заполучу то, что должен был уже давно. — смотрит на обоих, подняв голову, словно свысока, как на низших существ, проигравших ему, даже не начав бой. — Если ты о ее невинности, то уже поздно. Я был первым. — ЧонГуку хочется поставить того на место, что он и сделал одним только предложением. Чон ЧонГук, несмотря на возраст, вовсе не глупый. Он многое умеет не только физически, но и умственно. Когда дело доходит до чего-то очень серьезного и рядом никого нет, он сам справляется со всем: тянет время до прибытия других или уничтожает противника, смотря по случаю. В этой схватке с Ван ДжэБомом парень проигрывать не намерен. Враг чувствует неимоверную агрессию, потерю… С того случая, когда Джэ впервые домогался девушки и был опозорен, парень поставил себе цель — отомстить, забрав ее девственность или же… Другого особо и не нужно было. Попытка изнасилования заставила ЭйВу бояться парней как огня. Он столько искал, выслеживал, нашел, вновь домогался, но всегда что-то или кто-то мешал. Вчера ночью была идеальная попытка отомстить, но она дала отпор. Бом столько пережил, чтобы сейчас узнать об этом? Узнать, что какой-то мелкий ублюдочный айдол с красивейшей рожей забрал все? Отнял, не начав войну? Так дело не пойдет. — Думаешь, что тебе все позволено, раз ты у нас такой красивый, сильный, богатый ублюдок? — шипит парень. — Ты отнял у меня все, но сделал только хуже. Я еще вернусь. Слышишь, ЭйВа, вернусь! Раз он уже трахнул тебя… Я придумаю что-нибудь похуже. И когда это случится, я приду. — устрашающе говорит Ван, сопровождая слова злобным смехом, бешено смотря на девушку, словно сквозь Гука. — Ты сам все потерял. Будь ты нормальным, а не маньяком, гоняющимся за чужими невинностями, то все было бы куда лучше. — делает вывод Чон с важным видом. ДжэБом ничего не говорит, лишь окидывает презренным взглядом и уходит, захлопнув дверь. ЧонГук поворачивается к девушке, что стояла, смотря в пол, обнимая себя за плечи. — Чаги, не бойся, я не позволю ему навредить тебе, больше нет. — Чон поднимает голову за подбородок, заглядывая в глаза, ожидая увидеть в них страх от слов Вана, но встречает в них отблеск вины. — Нет, ты ни в чем не виновата, перестань себя корить! ЭйВа, ты терпела его выходки, боясь сказать мне из-за моей эмоциональности… Я тоже готов на жертвы ради тебя. — спокойным тоном высказывает свою искренность. Прижимается к женским губам, осторожно, трепетно, нежно… Обнимает девушку, та отвечает на объятия сильнее, чем ожидал ЧонГук, но это его даже порадовало. — Дурак… Ни о чем не думающий… — ругается ЭйВа, утыкаясь носом в грудь парня, сильнее сжимая руки на его спине, что чувствовал ЧонГук. — Не правда, я думаю о тебе. — целует в женскую макушку. — Все равно дурак… Я бы не вынесла, если б с тобой что-то случилось… — на это Гук мягко улыбается, сильнее прижимает женское тело к себе и кладет свою голову на ее макушку. — Ну точно дурак… Люблю тебя… — Я тоже люблю тебя… — блаженно закрывает глаза, чувствуя биение чужого сердца, такт которого совпадал с его…