Мелодия любви и нежности

Джон пришел домой и устало закрыл за собой дверь — смена выдалась тяжелой и он рад был наконец-то вернуться туда, где его ждут. Как бы Шерлок ни ворчал, доктор понимал, что тот больше недоволен самим фактом отсутствия рядом друга, чем тем, что тот мешает его экспериментам. Внезапно Джон замер, удивленный звуками донесшимися до него из их квартиры. Слух редко обманывал бывшего военного: за время жизни с Холмсом он хорошо научился отличать звуки скрипки, когда Шерлок думал и когда просто пытался кого-то довести. Чаще это был Майкрофт, но иногда и сам Джон. Сверху снова донесся звук дернутой в раздражении струны, но это определенно была не скрипка. Не сдерживая любопытства, доктор поднялся в квартиру, где его взору предстало презабавнейшее зрелище: недовольный и как будто обиженный Холмс, сидя в кресле мучил… — Шерлок, это что, гитара? — оглядывая классическую, черно-серебристого цвета, гитару, на струнах которой лежали изящные пальцы детектива. — И как ты догадался? — язвительно ответил Холмс, откидывая инструмент на кресло Джона, стоявшее напротив. — И откуда она здесь? — все так же спокойно поинтересовался врач, не обратив внимания на яд в голосе обиженного детектива. — Улика, которая не нужна Грему, — отозвался тот. — И ты решил научиться играть на ней, — утвердительно сказал Джон. Шерлок скривился и пренебрежительным тоном опроверг его слова: — Зачем бы мне? Это был просто эксперимент, — нарочитая небрежность в голосе не обманула доктора. Он понял — Шерлок хотел разобраться в этом струнном инструменте, полагая, что должно получиться, раз уж он виртуозно владеет другим, но у ничего не выходило и гений закономерно злился. Джон не стал спорить, он только тихонько рассмеялся, глядя на это милое обиженное лицо — ему нравилось в своем муже все. Подойдя к своему креслу, доктор поднял гитару и сел с ней на пол облокотившись о колени любимого. Тот привычно опустил руки на плечи Ватсона, разминая напряженные мышцы. Джон расслабился, прикрыв глаза от удовольствия, а затем, перехватил гитару поудобнее и заиграл. Сначала тихие, звуки становились все громче. Джон, прикрыв глаза, играл незнакомую Шерлоку мелодию. Уверенные пальцы доктора перебирали струны с нежностью, Шерлок с изумлением замер не дыша, сохраняя в левом крыле Чертогов, посвященном мужу, каждую новую черту любимого мужчины. Гений был без ума от доктора, не понимая, как люди могут считать его скучным? Бывший военный врач был самым интересным делом, которое детектив готов был разгадывать вновь и вновь, всю жизнь. Вот и сейчас новые сведения сохранялись в самых дальних уголках, и так пропитанного любовью к этому многогранному человеку, мозга. Джон встал и потянул Шерлока на ковер перед собой: — Сядь сюда, я покажу тебе основные аккорды. Детектив хотел снова отговориться экспериментами, но когда доктор обнял его и мягко поцеловал в ушко, перестал возражать и сел между ног мужа, взяв гитару в руки. Он откинулся назад, оперевшись о грудь доктора, невольно стараясь почувствовать стук его сердца. Весь вечер они просидели в обнимку — Джон с Шерлоком, а Шерлок с гитарой. Но к полуночи гений уже в совершенстве освоил ту самую мелодию и, доиграв, просто наслаждался тишиной и теплым дыханием Джона у своего лица. Поцелуй вышел сам собой и из нежного, расслабленного быстро стал страстным. — Пойдем в кровать? — Джон потянул растекшегося на нем Шерлока, и через пару минут, обмениваясь поцелуями они вошли в спальню. *** На следующее утро Джон проснулся от звуков гитары, складывающихся в удивительно родную мелодию, которую он успел почти забыть. Доктор лежал на кровати и слушал музыку, которую когда-то, в далеком детстве, играл для него отец. Ватсон не знал, как называлась эта мелодия и не мог найти ее. Он вспомнил, как недавно рассказывал об этом супругу и внезапно понял, откуда в доме взялась гитара и почему Шерлок так хотел научиться играть на ней. Джон встал и, дойдя до гостиной, замер, любуясь, как солнце играет в кудрях его мужа. Шерлок доиграл, настороженно посмотрел на доктора, считывая реакцию и расслабляясь, видя его улыбку и благодарность в глазах. — Шерлок, как ты ее нашел? — не сдержал любопытства Джон, подходя в своему гению. — Я переложил на ноты то, что ты мне напел и поискал среди различных колыбельных… — Шерлок не стал говорить, как перебирал четырнадцать миллионов разных мелодий в своих Чертогах, пока не нашел нужную — одну-единственную. — Я каждый раз влюбляюсь в тебя все больше, несмотря на то, что больше любить с каждым разом кажется невозможным! — крепко прижав к себе это невероятное кудрявое чудо, доктор поцеловал его, глядя в светящиеся счастьем глаза.