Конец - лишь новое начало

Грейс пихнула Винтер в ванную комнату, предварительно запихнув ей в руки сухую одежду. — Держи. Сменная одежда. Свою положи в корзину слева от раковины. — А… Не дав агенту договорить, Камигами хлопнула дверью прямо перед ее носом, а сама ускакала в другую комнату. Первый этаж был небольшой, поэтому девушки могли без криков переговариваться. — Я никому не помешаю? Ты одна здесь живешь? — спросила Винтер, натягивая на себя чужую футболку. — Ага, — послышалось из другой комнаты. Судя по быстрому топоту ног, фехтовальщица пыталась переодеться и параллельно убрать слегка постыдный квартирный бардак. — Мои родители погибли, когда мне только-только десять исполнилось. Меня приютила семья Кейджа — друга, про которого я тебе говорила, а с шестнадцати лет я стала жить самостоятельно. — Ох… ясно. Прости, я не знала. — Все нормально, я привыкла уже. Не парься. Коллинс оглядела себя в зеркале: красно-серая футболка и джинсовые шорты. А у них с Грейс, оказывается, почти одинаковые размеры. — Как влитая… — ФБР-щица! Дуй сюда, будем желудки себе портить! Выйдя из ванной, Винтер направилась в соседнюю комнату, коей оказалась кухня. Грейс уже стояла там в сухой одежде, завязанными в пучок волосами и двумя тарелками в руках. Агент не удержалась от смешка. — Садись давай, — пыхнула Камигами, садясь за стол. — Пока ты переодевалась, я уже успела все приготовить. Винтер села и взглянула на свой «ужин». Пельмени. Жареные пельмени. Грейс пожарила для нее (и для себя, естественно) пельмешки. Миленько. — Никогда такие не ела, — протянула Коллинс, наколов один на вилку и покрутив его. — Только варишь их? — Нет, я вообще пельменей никогда не ела. Фехтовальщица чуть со стула не свалилась. — Ты серьезно?! — Абсолютно. — У тебя аллергия? — Нет. — Денег нету? — Платят мне достаточно. — Тогда какого черта, ФБР-щица?! — Ты чего так из-за пельменей завелась? — в недоумении спросила Винтер, все-таки отправив в рот пельмешек. — Хм… вкусно. — А то! Почему тогда пельмешки никогда не ела? В семье вегетарианцев выросла? — Нет. Семья у меня была обычная, но я была средним ребенком в семье, и поэтому на меня мало обращали внимание. Старший брат не находил на меня времени, а младшего обожали родители. Ко мне хорошо относились, если я делала все без лишних слов и говорила лишь по делу и когда меня спросят. В школе я была отличницей, но со мной мало кто дружил. Когда я ушла из дома чтобы выучиться на агента, в мою сторону никто даже не взглянул… Винтер подняла глаза на Грейс, надеясь на то, что она не уснула от ее немного скучной биографии, и увидела, как она плачет. — Ты чего?! — ошалела Коллинс. — Прости-и! — провыла Камигами. — Просто… просто… это такая грустная история! Теперь понятно, почему ты такая малоэмоциональная… — она быстро вытерла слезы. — Но прошлое не должно определять твое будущее! Да, была неприятная история с твоей семьей, но что поделать? Теперь ведь ты свободна от них и можешь делать что захочешь! Хочешь мои пельмешки доесть? — Нет, — спокойно ответила Винтер, невольно улыбаясь от такой речи. — Ну и ладно, мне больше достанется! — Грейс залпом доела остатки пельменей. — Не лопни, — предупредила агент, доедая свою порцию. — Кстати, а кто тебе звонил-то, в итоге? — А? А-а, ты об этом. Просто Фоулер хотел узнать про отчет. — Повезло, что у тебя телефон водонепроницаемый. — Конечно. Я — агент, как никак. Следующие пару минут они провели в тишине. Пока… — ФБР-щица. — М-м? — Нужно бы Автоботам найти артефакт, который позволит кибертронцам уменьшаться до человеческих размеров, и тогда вы с Праймом сможете… В Камигами полетела тарелка. *** У Автоботов появился новенький. Как раз в ночь небольшой «прогулки» Грейс и Винтер. Если Коллинс правильно помнит, то новичка зовут Смоукскрин. Она как раз сегодня с ним и познакомилась. А они с Камигами очень похожи: громкие, энергичные, любят посоревноваться… Но все-таки Грейс слегка посерьезней него. Смоукскрин всего лишь обделен опытом, но как сказал Оптимус: «У Смоукскрина правильная Искра…». А кто ж посмеет с Праймом спорить, а? — Мы вернулись! — громко огласил только приехавший Смоукскрин, который громко хохотал на пару с напарником двухколесной над очередным приколом. Джек вышел из альт-формы и, еле отойдя от смеха, громко произнес: — Мы видели Грейс! На парня обернулась почти вся база (Прайм и Рэтчет не считаются. Сами знаете почему). Да-да, эта фехтовальщица уже и на базе «Омега 1 успела стать живой легендой… — Где?! — спросила до сей поры почти спокойно сидевшая на диване Мико. — Возле школы. Она как раз с тренировки возвращалась… — Я надеюсь, вы двое попросили ее передать Мегатрону привет, — не очень весело отозвался медик, не отвлекаясь от компьютера. Все на базе уже успели понять, что тот не слишком радужно отнесся к тому факту, что на стороне Десептиконов тоже есть человек. — Мы помахали друг другу, и все, — пожал плечами Джек и прошел к стоявшей неподалеку Арси. Через пару мгновений голос подал новичок: — Шлак, но Десы ведь ненавидят людей, зачем им человек-напарник? Винтер подняла взгляд от ноутбука. Вся база занималась своими делами, и было ощущение, что молодой трансформер разговаривал сам с собой. — Наверняка Грейс смогла чем-то заинтересовать Мегатрона, поэтому, может, он ее и взял, — ответила Коллинс. — Я слышала, что Мегатрон до войны был непобедимым гладиатором, а Грейс — непобедимая фехтовальщица в Джаспере. Они довольно похожи. — А сколько она уже с Десами? Агент призадумалась. — Хм… Если верить Грейс, то… уже почти два месяца. — И Мегатрон до сих пор хорошо с ней обращается? — Ну да. Наверное. Следов побоев у нее нету (она бы их просто не пережила, давайте быть честными), она мне ни на что не жаловалась. Она мне говорила, что Мегатрон к ней как к питомцу относится. — Непобедимая фехтовальщица в роли питомца? — Смоукскрин негромко хохотнул. — Мегатрон, что, на поводке ее выгуливает? Винтер невольно хихикнула. — Нет, не думаю, но… — Или он ее за аудиосенсором как кибер-кошку чешет? — уже в голос смеялся мех. Коллинс прикрыла рот ладонью, пытаясь сдержать рвущийся наружу смех. — Хотя нет, знаю! Он ее к Нокауту на медосмотры отправляет! Теперь уже эта парочка откровенно хохотала в голос. Шутки, вроде, почти детские, а смеха на всю базу. Но этот гусиный гогот мигом прекратился, когда Оптимус быстрым шагом направился вон из главного зала в сторону жилых отсеков. Слишком быстро для Прайма… Винтер мигом покраснела, поняв причину, по которой лидер покинул помещение. Но и на сердце стало тяжело, осознав, что причиной стали именно они со Смоуком. Не надо было так громко смеяться. Помешали Оптимусу работать, он быстро вышел, теперь вся база смотрит на них с неким сочувствием. За исключением Рэтчета. Он смотрел на них в немом укоре, после чего вновь вернулся к работе. Коллинс взглянула на белого трансформера, который, в свою очередь, тоже выглядел очень подавленным. А то, разозлил своего кумира, с чего ему быть счастливым? Но… Оптимус никогда так себя не вел. Даже когда Мико шумела. Так почему же сейчас он… так возненавидел Винтер? Сидя на платформе в своем отсеке, Прайм тоже не понимал причины своего поведения. Но ответ скрывался в глубине его благородной Искры, до которого он, пока, был не в состоянии добраться. И у этого ответа было очень банальное название: Ревность. *** Грейс сидела на подлокотнике трона и, со слегка испуганным видом, принимала очень странные «ласки» лидера фиолетовозначных. Он где-то вычитал в земном интернете, что если гладить своих питомцев, то настроение должно улучшиться... Мегатрон довольно грубо проводил когтями вверх и вниз по нежной белковой спине, стараясь не поцарапать ее и пытаясь расслабиться от недавнего стресса, но получалось это у него плохо. Когда Камигами в очередной раз болезненно ойкнула, бывший гладиатор резко убрал когти и уже хотел возмутиться, почему это его не расслабляет, но слова застряли у него в воколайзере, когда он увидел слезы в уголках глаз девушки. Последняя слегка постыдно отводила взгляд в сторону, держась рукой за бедную спину. Мегатрон, за то время, как они с девушкой знакомы, успел понять, что несмотря на свой бетский характер, у нее довольно чувствительная натура. Плачет — значит перегнул. Но меха пугал тот факт, что ему было не все равно, что она плачет. Далеко не все равно. Лидер аккуратно (как мог) положил когти на моментально вздрогнувшую спину фехтовальщицы и медленно провел задней частью когтей по хрупкому позвоночнику, внимательно наблюдая за ее выражением лица. Грейс недоверчиво пыхнула, но, поняв, что когти больше не приносят ей неприятных ощущений, слегка выгнулась им навстречу. Мегатрон уже беззлобно улыбался, наблюдая за тем, как его питомец, откровенно мурлычет над его действиями (Автор: Извращенство, ей богу. МНЕ НРАВИТСЯ). — А говорила, что нечувствительна к такому, — заметил мех. — А? — лениво поинтересовалась Камигами. До нее дошло не сразу. — А-а-а. Ой. Нашел, что сравнивать, ей богу. — Это тоже своего рода ласка, — в доказательство своим словам, Мегатрон провел самым кончиком когтя по задней стороне шеи девушки, заставив ее вздрогнуть. — И не мечтай, — отмахнулась Грейс. — Если бы у нас с тобой был — как вы его называете — коннект, то я бы даже и не пискнула. — Да ну? — оптика Лорда хитро блеснула. — Говорю же, я в мужчинах в ЭТОЙ сфере уже разочаровалась, — пожала плечами Камигами. — Я нечувствительная. — Если бы я мог, то уже давно взял бы тебя силой, — рыкнул Мегатрон. — Тебе просто повезло с расой и размерами. Грейс показала ему язык и прилегла на манипулятор, устремляя взгляд в пасмурное небо. Мегатрон, никуда не убирая манипулятор, посмотрел туда же, подперев шлем свободным манипулятором. И лишь незаметный Саундвейв сделал пару незаметных фотографий этой необычной парочки. *** — Нокаут, а чего Мегатрон сегодня таким сердитым был? — спросила чуть позже Грейс в медблоке. — А ты не знаешь? — удивился медик. — Мегатрон пытался убить Старскрима вне «Немезиды» этой ночью за его «косяки», но командор сбежал. — У-у-у, — Камигами схватилась за голову. — Мой второй обморок уже близко. Нокаут, готовь носилки!