Ты - часть моей души

      Я хотел сразу поговорить с ним, но Джулия оккупировала его комнату. Только спустя сорок минут, после того, как дверь за ней захлопнулась, я без стука зашел. — И какого черта ты там устроил? — Ты меня спрашиваешь? — Ричард стоит у окна и задумчиво смотрит перед собой. — Ты видишь в этой комнате кого-то еще? — Адам, успокойся, — Ричард жестом просит меня сесть, он выглядит потерянным и уже не пытается наброситься на меня с кулаками. — Мне кажется, ты перепутал роли, сейчас не тебе требовать объяснений… — Объяснений? Каких еще нахрен объяснений, Рич? Что ты хочешь услышать? — Я только пытался напомнить тебе о твоих обязанностях, — его голос всё ещё не выражает никаких эмоций. — Ах, вот в чем дело! Что-то я не припомню, чтобы прежде ты просил меня быть твоей нянькой! — Адам! — Ричард внезапно метнул меня взгляд полный злости. — Сейчас мне как никогда раньше нужен человек, которому я мог бы полностью доверять и на которого можно положиться! Я думал, что такой человек — ты! — И ты не ошибался!  — я делаю несколько шагов по направлению к другу. — То, что произошло ночью — недопустимо, и я разберусь, кто за этим стоит! — Адам, послушай, — его плечи опускаются, и в глазах отчетливо читается усталость. Он подходит к ближайшему креслу и медленно садится. — Сейчас все гораздо сложней… — Слушай, я понимаю, ты злишься из-за неё, но ведь мы уже обсуждали… — Дело вовсе не в этом, а… — Ричард делает паузу и глубоко вздыхает. — Отчасти ты прав… Но сейчас главное не это, а то, что творится во дворце…       Я сажусь напротив друга и пристально смотрю ему в глаза, пытаясь понять, что именно вывело его из себя. Сколько я знаю Ричарда, он всегда был до тошноты сдержан. — Ричард, что тебя беспокоит? — Кроме того, что меня дважды пытались убить? — Ричард слабо улыбнулся. — Кроме того. — Тогда загибай пальцы… Первое, моему отцу хуже, врачи говорят, он может не дожить до коронации… — на этих словах Ричард встал и подошел к столу, на котором стояла бутылка виски. Небрежно плеснув жидкость в два стакана, он протянул мне один и продолжил. — Второе, моя невеста, будущая королева Сагара, сумела нажить себе врагов в лице большей части уважаемых аристократов… Думаешь, я не в курсе, что никто из придворных не хочет видеть её на троне? Ну и на десерт, единственные родственники, которые останутся у меня после смерти моего отца, Леонард и его мать, ненавидят меня и, скорее, удавятся с горя, нежели примут моё восхождение на трон…       Закончив, Ричард сделал несколько крупных глотков виски и сел обратно в кресло, напоследок бросив: — И это не считая двух покушений… Адам, — он слегка подался вперед, словно хочет сообщить мне какую-то тайну. — Я говорил с охраной, но никто не заметил, чтобы кто-то посторонний хотя бы пытался попасть во дворец… — Считаешь это… Ричард коротко кивнул и продолжил за меня: -Кто-то из постояльцев.       Я откинулся на спинку стула, пытаясь представить, кому наиболее выгодна смерть молодого кронпринца, однако Ричард прервал меня: — Адам, есть еще кое-что, о чем стоит знать, — некоторое время Ричард не решается сказать, но усилием воли заставляет себя продолжить. — Ты знаешь, как быстро здесь распространяются слухи. Особенно, если их распространитель Маргарет… — К чему ты клонишь? — Нападающих было двое. Мы с Джулией находились в разных концах дворца. Оба они были в масках и странных, абсолютно маскирующих силуэт, костюмах… — Ричард, только не говори, что… В моей голове деталь за деталью складывалась в единую картину. — Вас с Джессикой в этот момент не было во дворце, это знаю я, — Ричард делает акцент на местоимении. — Но для других это выглядит так, что двумя неизвестными было совершено покушение… Телохранителя кронпринца не оказалось рядом… И неизвестной никому ранее девушки, приведенной во дворец тем самым телохранителем, тоже нигде не было…       Из моей груди вырывается нервный смех, и я залпом выпиваю поданный мне ранее стакан с горькой жидкостью.       Они считают, что мы в сговоре! Эти чертовы снобы считают, что я хочу убить Ричарда! Человека, с которым я рос, который мне как брат, моя семья… — Адам, — Ричард снова прерывает прорвавшийся поток моих мыслей, — Мы давно знаем друг друга, и кто бы что не сказал, я всегда буду на твоей стороне. Ты уважаемый человек здесь, и на твою защиту готово встать огромное количество важных людей. Сейчас никто не посмеет открыто обвинить тебя, слухи мы сумеем подавить, со временем ты разберешься со всем, что происходит, и эта история навсегда забудется, но если…— на этих словах лицо Ричарда становится темнее, он встает и подходит к окну. — Но если Джесс останется здесь, то это сильно усложнит ситуацию…       Нет, нет! Зачем он говорит это вслух? Я давно понял, но произнести вслух, значит вынести окончательный приговор. Я наивно, словно какой-то мальчишка, пытаюсь возразить: — Неужели твоего слова недостаточно, чтобы дать ей защиту? — Адам…       Я понимал. Понимал и все равно пытался отрицать. Конечно, слово Ричарда смогло бы дать ей защиту, но лишь на время. Эти люди не остановятся. Здесь, в Сагаре, это было бы слишком легко свалить всю вину на приезжую, никому неизвестную американку, которую во дворец привел «безродный» телохранитель. Её можно обвинить в том, что она хочет заполучить трон, что, кстати, самое безобидное, а можно сказать, что она в заговоре с телохранителем кронпринца, и тем самым убить двух зайцев, полностью прочистив себе дорогу к Ричарду. Я молча встал и покинул комнату друга, прихватив с собой бутылку виски.

***

      Прошло две недели с того дня, как она улетела. Флешбеками в памяти снова и снова проносились события того вечера. Где-то в подсознании хранилась запись нашего последнего телефонного разговора, и кнопка «repeat» уже затерлась от слишком частого нажатия. Во рту до сих пор ощущался горький вкус выпитого залпом второго стакана виски. — Ты должна уехать. Сегодня же. Я обо всем договорился. Твой вылет через 3 часа. Билеты и вещи тебе отдаст Александр, наш водитель. — И ты даже не попрощаешься? — Прощай…— рука сильнее сжала опустошенный стакан. — Зачем ты так со мной? — её голос дрожит, срывается, «проглатывая» некоторые звуки. — Джесс… -нужно собраться, я должен сказать это. — У нас нет будущего.       Вызов завершен. Тот же пустой стакан с размаха полетел в стоящий напротив плазменный телевизор, которым я ни разу не воспользовался.       «Зачем ты так со мной?» эхом разносилось в ушах еще несколько часов. В ту же ночь, не выдержав, я сел в машину и отправился следом за Александром. Я хотел убедиться, что он сделает для неё все необходимое. Когда его машина остановилась у той самой лавки, которую назвала мне Джесс, я выключил свет фар и подъехал ближе. Она не заметила меня.       Если быть до конца честным, я всегда считал себя человеком неспособным на глубокие чувства. То есть, я часто испытывал страсть, злость, во мне играло обостренное чувство справедливости, но все эти рассказы про «щемящее чувство в груди» я считал выдумкой излишне романтичных писателей. Но тогда я и в самом деле ощутил его, то самое «щемящее». Я смотрел, как Александр помогал ей подняться. На ней всё еще было это платье, которое я снял прошлой ночью. Кстати, тот самый дом, в котором последний раз я был с ней, вот уже вторую неделю выставлен на продажу. Я с трудом сдерживал в себе порывы броситься к ней, посадить к себе в машину и увезти куда-нибудь далеко, уехать вместе. Но я знал, что не имею права сбегать сейчас.       Несколько лет назад, у кровати матери Ричарда, я навсегда лишил себя права сбегать. А оставить её здесь, вопреки всему, всё равно, что бросить её на растерзание всем этим утонченным дворцовым гиенам.       Джесс была самым светлым событием в моей жизни, и я не мог позволить кому-то причинить ей боль, втянуть её в эти грязные интриги, обвинить в том, к чему она не причастна. Но по иронии судьбы, я сам стал для неё человеком, причинившим боль. Скажи я ей тогда всю правду, она бы ни за что не уехала. Я знаю. Она бы осталась и боролась со мной до последнего. За себя, за меня, за нас. Такой она была. Но ей не выстоять в схватке с хищниками. Я ехал за ними до гостиницы, а потом до аэропорта. Я пообещал себе не искать её и больше никогда не напоминать о себе. Я должен был вернуться к своей обычной жизни и выполнять свой долг.       Каждый следующий после этого день я провожу в участке с Даниэлем, собирая жалкие крупицы имеющихся у нас зацепок. Вечером я встречаюсь с Ричардом и докладываю ему все, что удалось узнать. А потом иду в свою комнату и пью. Засыпаю. И все сначала.       Тем временем во дворце полным ходом идет подготовка к коронации и свадьбе Ричарда и Джулии. Всё затихло. Утряслось. Никто не пытался никого застрелить. Не пропадали дорогие ожерелья. Никто не претендовал на сердце кронпринца и не создавал конкуренцию Джулии. Над Сагаром снова светило солнце, и все словно забыли о происшествиях минувших дней. Казалось, только Эмма разделяла мою тоску по Джессике, каждый раз, встретившись с ней взглядами во дворце, она смотрела на меня так, как-будто все понимала. — Адам! — Даниэль как всегда появился в дверях слишком неожиданно. — Откуда ты все время берешься, — я с недовольством посмотрел на друга. Смирив меня укоризненным взглядом, он продолжил: — Ты что-нибудь нашел? — То же что и вчера, и позавчера и позапоза… — Я понял, — Даниэль закатил глаза и швырнул передо мной стопку бумаг. — Что это? — большим пальцем руки я небрежно пролистал увесистую стопку бумаг. — Письменные показания всех, кто был во дворце в ночь нападения на Ричарда и Джулию… — И? — На днях я снова заезжал во дворец, чтобы опросить прислугу, и знаешь, кого встретил? — Слушай, может, хватит уже играть со мной в «угадай, кто чуть не грохнул кронпринца»? — Помнишь того мальчика, что мы отправили во дворец под ответственность твоей подруги? — Эндрю? — Именно. По закону мы не имеем права допрашивать несовершеннолетних без согласия их поручителя, но мальчишка узнал меня, когда я был там и подошел как бы… поболтать… — последнее слово было сказано нарочито протяжно, и я напрягся, внимательно вслушиваясь в слова Даниэля. — Подожди… Ты же не хочешь сказать, что у тебя здесь, — я взглядом указал на лежащую передо мной стопку бумаг. — Показания ребенка! — Ты сейчас серьёзно? — Даниэль вопросительно посмотрел на меня, — Я не первый день в органах! Лучше послушай меня! — Хорошо, извини… — Так вот, парень поведал мне, что в ту ночь, ему не спалось, и он сбежал из спальни, чтобы цитирую « побродить по замку»… — И что, никто не заметил его? — не скрывая своего скептицизма, я обратился к Даниэлю. — Что говорить о мальке, шныряющим в сумерках по многочисленным коридорам замка, когда он проскочил через границу и оказался здесь… — Допустим… Даниэль продолжил: — А дальше все куда интереснее… Мальчик описал мне примерный маршрут своей прогулки, который привел его к крылу, где живет Джулия, и сказал, что видел молодую женщину, слишком напоминающую по описанию её же, которая, опять цитирую: «взорвала хлопушку!», — Даниэль сделал короткую паузу и повторил. — Хлопушку! — Че-его? — моё лицо исказила гримаса недоверия — Может пацану просто приснилось? И не бродил он нигде? — Адам, задумайся… Эндрю сказал «очень громкая хлопушка, но без конфетти, — Даниэль выжидающе посмотрел на меня, а потом вздохнул. — А потом он добавил, что если бы не увидел эту девушку, решил бы, что услышал выстрел.       Я, словно проснувшийся от долгой спячки, рывком встал со стула. Внезапно мне показалось, что туман в моей голове начал рассеиваться. Я сказал лишь слово: — Провокация…       Даниэль активно закивал головой и указал на стопку бумаг с показаниями: — Слова мальчика не прямое доказательство, но, во-первых, у нас появился зацепка, а во-вторых… — Что «во-вторых»? — Его показания можно использовать с согласия его поручителя! — Кого? — я в упор уставился на Даниэля.       Тот начал щелкать пальцами перед моим лицом, призывая прийти в себя. — Джессики, Адам! Послушай, получив письменные показания, мы можем добиться права на обыск комнаты, а там кто знает, что можно найти! — Неужели кто-то поверит словам мальчишки? — Это основания, Адам! Заручись подтверждением Ричарда, или даже короля, пока тот еще жив! Если парень говорит правду, нельзя допустить, чтобы кронпринц женился на таком человеке! — Невозможно…— я с выдохом опустился обратно на стул, — Джессика улетела! Две недели назад, Даниэль! Ты забыл? — Значит, у тебя появился веский повод вернуть её, — Даниэль заговорчески подмигнул мне и добавил. — Решение за тобой. А заодно подумай, зачем Джулии инсценировать покушение на свою жизнь, и кто тогда пытался убить Ричарда…       Закончив фразу, он поспешно покинул кабинет, оставив меня наедине со своими мыслями. Больше всего на свете мне хотелось сейчас позвонить ей и услышать её голос. Но разве я имею права снова врываться в её жизнь? И что я ей скажу? «Привет, Джесс, это Адам, не можешь ли ты прилететь обратно, чтобы Эндрю дал показания?». Полный бред…