***
День тянулся чрезвычайно долго. Эрен не находил себе места и уже успел изучить всю комнату вдоль и поперёк. Он знал, сколько шагов в ширину и сколько в длину. Умудрился перемножить и сложить в уме получившиеся значения. Приказов на сегодняшний день не поступало. Какой там. Начальство завалено докладами и отчётами. А личный состав находился в состоянии полного отчуждения; солдаты не способны были что-либо делать — все скорбели по ушедшим товарищам, вспоминали былые деньки и просто пытались не падать духом, ища в себе силы жить дальше. Многие из них были вместе с Кадетского училища, прошли через огонь и воду. Но у судьбы, безусловно, есть чувство юмора. Эрен хотел навестить капитана Леви. Он не видел его после возвращения. Тот, кажется, сидел в своём кабинете, не желая никого видеть. Даже Ханджи сейчас не совала туда нос. Обычно она не выползала из стерильно чистой комнаты, притаскивая туда нет-нет да какую-нибудь пыльную грязную статуэтку или заваливая стол бумагами, отчего Леви скептически оглядывал подругу, потом то, что она принесла, тяжело вздыхал и выслушивал всю долгую историю Зоэ. Ему казалось, что если он сейчас не решится обсудить с капитаном случившееся, то никогда уже не сможет находиться рядом. Чувство вины будет сжирать изнутри, не оставляя за собой ничего, кроме пустоты. Именно по вине Эрена погибли умелые солдаты Элитного отряда Леви. Он знал это, капитан знал. Эрену почему-то думалось, что Леви возненавидел его всеми фибрами души. Он старательно отгонял навязчивые мысли, дожидаясь наступления отбоя, когда ни одна живая душа не соизволит нарушить ночную тишину замка. Эрен взглянул на часы. Прошло всего пять минут. Время издевательски тянулось, заставляя всё больше и больше сомневаться в правильности принятого решения. Там, на поле сражения, у него не было возможности слишком долго думать, взвешивать все за и против, предугадывая последствия. На войне необходимы быстрые и правильные решения. После полуночи, когда лунный свет проникал в окна, освещая путь через лабиринты коридоров замка, Эрен переминался с ноги на ногу. Он нервничал и не знал с чего начать свою речь. Может сразу извиниться? Или спросить, как он себя чувствует? Все варианты, возникающие в голове, казались крайне глупыми и неуместными. Хоть просто заходи и молча смотри на непроницаемое лицо капитана, который спит и видит, как бы уже избавиться от ходячей проблемы. Сколько ни пытался, Эрен никогда не мог знать наверняка, о чём думает Леви. Он прожигал взглядом деревянную дверь. Ещё секунда — и вспыхнет пожар. Эрен вздохнул полной грудью и осторожно постучал. К его удивлению, дверь приоткрылась. Свет, сочившийся из образовавшейся щели слепил глаза. Капитан Леви явно был в кабинете, но отвечать не торопился. Капитан мог отправить его восвояси, указывая на позднее время или, того хуже, отправить к инвентарной, где хранились предметы уборки. Эрен в нерешительности зашёл. Капитан Леви сидел за столом, подперев подбородок левой рукой. Он пристально смотрел на четыре лежащие в ряд окровавленные нашивки. Леви не обратил ни малейшего внимания, что кто-то без разрешения вошёл в комнату, нарушил царившее до этого спокойствие. Казалось, что сейчас он глубоко в своих мыслях, пытается смириться с чувством утраты. Эрен не особо часто задумывался над тем, скольких людей капитан похоронил, сколько смертей видел. Служил в разведке он давно, участвовал в экспедициях ещё до падения стены Мария. — Это моя вина, сэр, — прошептал Эрен и, подойдя вплотную к капитану, положил руку на его плечо. — Они выполняли приказ, — также тихо произнёс Леви. — Если бы я только… — Эрен рефлекторно сжал руку. Он почувствовал, как сильно напряжены мышцы капитана. — Что сделано, то сделано, Эрен. Они должны были сохранить тебе жизнь, даже ценой своей, — капитан Леви небрежно скинул руку со своего плеча и поднялся со стула. Нашивки так и остались лежать на столе, снова и снова возвращая Эрена к тем секундам, когда решалась судьба отряда Леви. Капитан подошёл к двери, схватился за ручку. Он перевел взгляд на Эрена, показывая тому следовать за ним. Эрен молча кивнул. Оставаться один на один с призраками прошлого ему не хотелось. Свежая рана могла дать о себе знать резким всплеском эмоций. Неожиданно заплакать при капитане или же начать разносить всё вокруг в щепки — это совсем не то, чего желал Эрен. Леви вёл его в совершенно другую сторону. Эрен не сразу догадался, что шли они на балкон, который ассоциировался у него как место для душевных разговоров. Лунный свет освещал их лица. Открывшаяся картина располагала к долгому приятному разговору: лёгкий ветер колыхал верхушки деревьев, небо тут и там было усыпано звездами. Эрен облокотился на перила и не сразу заметил, что стоит вплотную с капитаном Леви, тесно прижавшись к нему плечом. Леви, похоже, не возражал. — Сэр, вы кое-что обещали мне. Леви не ответил. Эрен повернул голову, ожидая хоть каких-либо действий от капитана. — Неужели эта экспедиция ничему тебя не научила? — наконец сказал он с долей усталости в голосе. — Научила. Необходимо ценить каждый момент, проведённый вместе с любимым человеком, чтобы потом не сожалеть о потерянном времени, — выпалил Эрен. Он почувствовал, как его щёки охватил жар, и искренне надеялся, что капитан не заметит это. — Предположим, я согласился. Завтра меня не станет во время очередной вылазки за стены. Что делать будешь? — Леви повернулся всем телом к Эрену, держась одной рукой за перила. — Любить вас и жалеть о том, что не решился признаться вам раньше, — Эрен покраснел ещё сильнее. Никогда до этого ему не приходилось так откровенно говорить с кем-то о своих чувствах, тем более с человеком, который и является причиной этих самых чувств. — Какой же ты глупый, Эрен. — Сэр, так вы ответите на вопрос? — Хорошо, Эрен, — капитан взял в руки раскрасневшееся от смущения лицо мальчишки. — Я принимаю твои чувства, — более тихим и глубоким голосом сказал он в губы своего подопечного, прижал его к себе настолько близко, что можно было почувствовать, как выпирают ребра. А после коснулся его губ своими. Практически невесомо, но этого хватило, чтобы огонь с новой силой забушевал в душе, открывая новые, ранее неизведанные ощущения. — И это мой ответ. — Я люблю вас… тебя, — прошептал Эрен и крепко сжал в своих объятиях Леви. — И я тебя, Эрен. Он не стал выпускать из объятий Леви. Своего Леви. Он желал запомнить каждую секунду этого момента, чтобы потом, в будущем, когда люди одолеют титанов и вернут себе утраченные земли, с трепетом вспоминать самую светлую ночь с любимым человеком. The End.11
8 октября 2019 г. в 22:49
Хотелось провалиться сквозь землю.
Эрен лежал внутри повозки и, широко распахнув глаза, смотрел на беззаботные облака, неторопливо плывущие по ясному небу. Он не помнил, как тут оказался. Он смутно понимал, что происходит. Но одно Эрен знал точно: экспедиция провалена.
Много людей погибло. Незаслуженно и глупо. Они были готовы отдать свою жизнь, свои сердца во имя человечества, ради благой цели, но какой в этом толк, если в конечном итоге основная задача этой вылазки за стену оказалась провалена?
Со всех сторон доносились осуждающие возгласы горожан. Люди в очередной раз убедились в бесполезности Разведкорпуса.
— Они только зря потратили наши налоги, — донёсся до Эрена возмущённый мужской голос.
Он больше был не в силах сдерживать бушующую в нём ярость. Превозмогая боль, окутавшую, словно стальные тиски, всё его тело, Эрен поднялся, чтобы посмотреть на лицо говорящего, увидеть его бесстыжие глаза и сказать, через что им пришлось пройти. Трепаться языком всякий может.
— Не надо. Смирись, — прошептала рядом сидящая Микаса. Она попыталась схватить Эрена и вернуть в лежачее состояние, но рука её резко остановилась и осталась висеть в воздухе в безмолвном жесте.
За ними наблюдали дети. Полные надежды и веры, они с восхищением провожали взглядом разведчиков. Эрен вспомнил себя в детстве. Каждый раз он с нетерпением ждал, когда поднимут ворота Шиганшины и великие солдаты, носящие на спине крылья свободы, войдут в город; он мечтал когда-нибудь оказаться среди них. Эрен никогда не обращал внимания на разочарование, окрасившее их лица.
На душе сделалось гадко. Эрен посмотрел на свои руки и зажмурил глаза.
Их больше нет. Никого из них.
Звонкий и заразительный смех Петры, подражающий манерам капитана Леви Оруо… Он больше никогда их не увидит. Как же после этого смотреть в глаза капитану? Эрен чувствовал всю тяжесть вины на своих плечах. Он сделал неправильный выбор, доверился своим товарищам. Женская особь одного за другим в считанные секунды превратила их в бесформенные мешки со сломанными костями. Эрен видел это. Но было уже слишком поздно, когда он, осознав, что произошло, вернулся.
Эрен снова ощутил этот мерзкий вкус утраты. Два месяца прошло с битвы за Трост, где множество его однокурсников погибло. Теперь это. Ярость, безысходность и отчаяние. Эрен пытался совладать с собой, своими эмоциями, чтобы не сделать ещё хуже. Хотя хуже уже и быть не могло.
Эрен осмотрелся. Он искал глазами капитана Леви и боялся больше никогда не увидеть его серые глаза, не услышать свое имя из его уст. Низкую фигуру с чёрными коротко стрижеными волосами, ведущую под уздцы вороного коня, не заметить было сложно. Рядом с ним шёл мужчина. Держа в руках белоснежный конверт, он тряс им перед лицом Леви, который ничего не отвечал и не поднимал глаз на своего собеседника. Эрен догадался, что это отец или брат кого-то из погибших. Сердце сжалось с такой силой, что на секунду потемнело в глазах.
Хотелось забыть, как страшный сон, этот ужасный день, но он, словно клеймо, отпечатался в памяти и ещё на протяжении долгих лет будет мучить в ночных кошмарах.