* * *
Но, как оказалось, упыря забыл не только Рон. Утром Гарри расспросил обо всем миссис Уизли, а чуть позже и мистера Уизли, когда тот вернулся домой с ночной смены. — Извини, Гарри, но, кажется, ты что-то путаешь, — сказал мистер Уизли, утешающе хлопнув его по плечу. — Ты точно не о Пивзе говоришь? — Точно не о нем. — Тогда не знаю, чем еще тебе помочь. — Да ладно, ерунда, спасибо, — отмахнулся Гарри. — Пойду уже, там Рон с ума сходит… Миссис Уизли попросила у них помощи с уборкой. Сколько Гарри помнил, в Норе всегда было чисто, но очень-очень тесно: во многом из-за большого количества вещей. И сейчас, когда мистер и миссис Уизли жили здесь одни, хранить столько всего больше не имело смысла. В бывшей спальне Джинни устроился Рон, перебирая горы пергамента, чтобы отделить важное от бесполезного. — О, вот и ты! — обрадовался Рон, когда Гарри к нему присоединился. — У Билла, оказывается, такие конспекты аккуратные были, хочу прибрать их себе и потом передать своим потомкам, чтобы они в Хогвартсе меньше времени тратили на учебу и больше на веселье. — Из тебя выйдет просто образцовый отец, — хмыкнул Гарри, разглядывая маленькую аккуратную стопочку разобранного пергамента и огромную беспорядочную гору неразобранного. — Как ты это все сюда притащил? — он кивнул в сторону бумажного хаоса. — Манящими чарами призвал. У нас в основном все макулатурой забито, так что если быстро управимся с этим, считай, полдома очищено. — Логично, — заключил Гарри, присаживаясь на пол рядом с Роном. Все помятое и залитое чернилами шло в мусор, туда же отправлялись старые эссе с плохими оценками, а высоко оцененные работы Рон прибирал к рукам. Письма они выбрасывали только свои, а остальные скидывали в отдельный ящик, если не видели там своих имен или подписей — это все уже должны были пересмотреть их владельцы. Гарри завис над одним из старых писем от Гермионы (она писала о каникулах во Франции), когда услышал рядом с собой тяжелый вздох. Он повернулся и увидел помрачневшее лицо Рона. — Фред, — коротко пояснил Рон, заметив на себе его взгляд. Рон аккуратно свернул свиток и снова вздохнул. — Я думал, Джордж уже забрал все, что можно было, — осторожно сказал Гарри, подползая поближе к Рону. Когда-то давно комната близнецов сочетала в себе черты комиссионного магазина, лаборатории и мастерской поехавшего умом скульптора, но когда Гарри заглянул туда сегодня утром, увидел помещение, больше похожее на гостиничный номер недорогого отеля. В горле встал ком, и он поспешил оттуда выйти, тем более внизу миссис Уизли уже звала всех завтракать. — Мда, вот и я так думал, — пробормотал Рон, потерев уголки глаз. Гарри приобнял его за плечи. Каждый раз, когда кто-то из Уизли вспоминал о Фреде, он не знал, что сказать. — Да не парься, — словно прочитав его мысли, сказал Рон. Он дотронулся до руки Гарри, легонько похлопал по ней и высвободился из объятий. Свиток Рон положил в ту стопку, которую собирался унести с собой в их съемную квартирку. Может, как память, а может, чтобы миссис Уизли не увидела — Гарри уточнять не стал. — О, надо же, наши рисунки! — воскликнул Рон, добравшись до пухлой, перевязанной веревками папки. Гарри заглянул к нему через плечо, чтобы тоже посмотреть на картинки. — Здорово, что твои родители это сохранили, — заметил он. — Я в детстве даже почти не рисовал и не мастерил поделки, потому что Дурсли их бы все равно выбросили. — Хреново, приятель, — сказал Рон, поджав губы. — Забей, мне все равно не очень нравилось рисовать — терпения не хватало. — А мы с Джинни, наоборот, обожали рисовать. Ну, в детстве, — пояснил он. — О, вот! Это наш общий шедевр! — Рон показал Гарри детский корявенький рисунок, где фея в ярком разноцветном платье сражалась с каким-то серым страшным троллем. — Дай угадаю: ты рисовал фею? — Как ты узнал? — У нее на платье логотип «Пушек Педдл». — Виновен! — хмыкнул Рон, поднимая руки вверх. В папке и правда в основном были рисунки Рона и Джинни, только пару раз они наткнулись на изображения драконов — даже не нужно было переворачивать листы в поисках подписи, чтобы понять, чьего они авторства. — А вы классно рисовали, кстати. Ярко так… почему забросили? — спросил Гарри, когда забрал папку у Рона, чтобы получше все рассмотреть. Ни разу за время их знакомства он не видел Рона рисующим просто так, для удовольствия. На уроках Хагрида они иногда зарисовывали волшебных зверей, на Астрономии или Прорицаниях — звездные карты, но это все можно и не считать. Ах нет, точно, был же еще случай, когда Рон нарисовал неприличный шарж в аудитории Амбридж! Но то, скорее, было ради идеи и пятнадцати баллов от МакГонагалл, а не во имя искусства. Рон что-то сказал, но Гарри не услышал его ответа. Он внезапно обнаружил рисунок, где была изображена семья Уизли с каким-то зеленоватым чудиком в ночном колпаке — и это сосредоточило все его внимание. — Вот оно! — торжественно воскликнул Гарри, тыкая в зеленую кляксу. — Это ваш упырь! Рон заглянул через плечо Гарри. — По-моему, это дядя Билиус, — заявил он. — Он тоже не любил носить штаны. Гарри опешил. — Это даже на человека не похоже, у него кожа зеленая! — Ну точно дядя Билиус! Гарри принялся просматривать стопку дальше, надеясь найти подтверждение своей версии. Загадочное зеленое существо встретилось ему только один раз, и им действительно оказался дядя Билиус — почерком Рона (совсем детским, с зеркально перевернутыми буквами) это было написано над рисунком. Гарри сравнил два рисунка между собой. Черт, кажется, похоже… Рон сразу смекнул, чем расстроен Гарри: — Нет, ну может и правда был у нас какой-то упырь, просто не прижился, вот я и не помню… — Да нет же, Рон, он у вас несколько лет жил, — устало произнес Гарри, потирая лоб. Он напряг память, пытаясь вспомнить какой-то особенно яркий момент, связанный с упырем. Что-то такое вертелось на языке, но он никак не мог ухватиться за нужную мысль… Осознание пришло через несколько часов, когда Рон стал стирать пыль с подоконника полосатой тряпочкой. Гарри признал в расцветке старую пижаму Рона. — Я вспомнил, он тебя изображал! — Мерлин, ты снова про своего воображаемого друга?.. — закатил глаза Рон. — Когда мы охотились за крестражами, упырь спустился с чердака и изображал тебя, чтобы Пожирателей со следа сбить. — Приятель, я, конечно, не красавец, но… — Да нет же, вы его заколдовали, чтобы он выглядел больным… ай, не помню, то ли лишаем каким, то ли оспой. Но чем-то заразным и опасным, это точно. Тогда-то я его впервые и увидел! — Значит, это было три года назад, да? — Да. — Слушай, ну… я тогда не знаю, почему этого не помню. — Но согласись, кто-то же должен был изображать тебя в тот год, верно? Чтобы к твоей семье не прицепились за пособничество врагу номер один? Рон почесал затылок. — По логике да, но… — он развел руками. Гарри особенно бесило, что Рон не помнил такие элементарные вещи. Если по учебе мозг Рона еще мог протупить, то события он запоминал в мельчайших подробностях. Он даже к итоговым экзаменам в Аврорат готовился, пытаясь связать теоретическую информацию с веселыми историями из жизни своих многочисленных родственников. Так почему же он никак не может вспомнить упыря? — Если тебя этот упырь так волнует, давай поднимемся на чердак потом и посмотрим? — предложил Рон, видимо, заметив замешательство на лице Гарри. — Было бы неплохо, — Гарри сразу же остыл. На чердаке-то точно найдутся доказательства! А то и сам упырь. Ну, или хотя бы его тело… Гарри поежился от неприятных мыслей. К счастью, никаких трупов они не обнаружили. Когда вечером Гарри и Рон взобрались на чердак, то нашли только кучу хлама, тряпок и коробок. И еще корзинку с резиновыми уточками. — Да что ж такое! — возмутился Гарри, осматривая чердак на предмет упыриного присутствия. Рон заполз в самый дальний угол. — Знаешь, а тут царапины какие-то есть, — бросил он через плечо. Гарри так резко дернулся, что стукнулся плечом о деревянную балку. Царапины, на которые указал Рон, ни о чем ему не сказали. Это не походило на следы ногтей или звериных когтей, как в той же Визжащей хижине… Может, они вообще появились, когда здесь передвигали мебель? — Ладно, пойдем, душно здесь, — сказал Рон, тронув Гарри за руку. Гору пергамента они почти победили, решив добить остатки утром и приступить уже к сортировке старой одежды. За ужином Гарри почти не принимал участия в беседе, погруженный в свои мысли. Кажется, проклятый упырь перебрался жить с чердака в его голову. Ну почему же о нем не помнит никто, кроме Гарри? Он помотал головой и постарался уловить нить разговора. Рон принес папку с рисунками из комнаты Джинни, и миссис Уизли с улыбкой принялась их разглядывать. — Жаль, что рисунки Билла и Чарли потерялись, — вздохнула она, пригубив чай из небольшой чашечки. — У них в детстве тоже была богатая фантазия: они и русалок рисовали, и драконов, и пикси, и гномов, и снова драконов… да, Чарли еще с детства по ним сходил с ума. — Чарли мне говорил, что это из-за сказок папы, — усмехнулся Рон. — Помнишь, па, ты сам их сочинял прямо на ходу? Мистер Уизли тепло улыбнулся, потирая очки краем своей рубашки. — Вы, ребята, сами постоянно подсказывали мне сюжеты, так что это было достаточно легко, — сказал он. — Ну да, точно. Гарри уныло ковырял еду в тарелке, не зная, что добавить. Сказки мистера Уизли он уже не застал, а ему самому никто их не рассказывал. Дурсли бы до такого не опустились. — Гарри, дорогой, ты не заболел? — спросила миссис Уизли. — Как-то ты совсем притих… — Да он и дома такой, мам, устал просто, — ответил вместо него Рон. — Когда мы приходим с учебы, вообще валимся с ног сразу, а последняя неделя тако-о-ой адовой была!.. — Все так, миссис Уизли, — кивнул Гарри и постарался выдавить из себя улыбку. — Ох, а я нагрузила вас уборкой… — Брось, мам, если бы это было непосильной задачей, мы бы сразу отказались! Гарри заметил, что после войны Рон изменил отношение к просьбам своих родителей. Если раньше он только и делал, что ругался или ныл, то теперь кидался на помощь в любой ситуации, иногда срываясь в Нору с другой части страны. Наверное, пытался компенсировать тот самый год своего отсутствия. Пока Гарри еще встречался с Джинни, она по секрету успела рассказать ему, что миссис Уизли очень много плакала, наблюдая за стрелкой Рона на семейных часах — та часто оказывалась на делении «смертельная опасность». — Вообще она за вас всех троих переживала, все-таки где Рон, там и ты с Гермионой, — доверительным шепотом поведала ему тогда Джинни. Гарри не хотел, чтобы миссис Уизли переживала за него лишний раз, поэтому остаток ужина отсидел с натянутой улыбкой.* * *
В эту ночь не спалось и Рону. Гарри слышал, как тот вздыхал, пыхтел и ерзал, а старые пружины кровати скрипели под его весом. И еще он постоянно что-то скреб — этот звук выводил Гарри из себя. — Да угомонись уже! — не выдержал он, зажигая ночник. — Что такое, почему ты не спишь? Гарри знал, что Рон способен уснуть в любом неудобном, максимально шумном месте. Если Рон не может уснуть, значит, дело дрянь. — Из-за упыря твоего проклятого! — громким шепотом пожаловался Рон. — Теперь мне он тоже покоя не дает! Гарри надел очки, скатился со своей раскладушки, подошел к кровати Рона и уселся поверх одеяла. — Но ты же мне веришь? — спросил он, глядя Рону прямо в глаза. Рон, закинув руки за голову, поскреб изголовье кровати. Гарри сдержался и никак не прокомментировал это раздражающее действие. — Верю, что ты кого-то видел, но в голове это все собрать не могу. — Да! — воскликнул Гарри так громко, что Рон на него зашипел. — Да, — повторил он уже шепотом. — Почему ты помнишь, а остальные нет? В смысле… мы же все здесь жили, почему?.. — Может, вас заколдовали? — Угу, или тебя. — А может… упырь сам стер всем память, прибрал к рукам ценности и свалил? — Ничего себе, да он криминальный авторитет тогда! — Ага, и это станет нашим первым делом в Аврорате, — усмехнулся Гарри. Рон тихо засмеялся. Они продолжили строить догадки, куда подевался этот проклятый упырь и почему его никто не помнит. Некоторые теории были остроумными, другие дурацкими, а одну из них Гарри ни за что не стал бы озвучивать в приличном обществе. За увлекательным разговором Гарри не сразу заметил, как продрог: сквозняк из окна дул ему прямо в спину. — Двигайся, — сказал Гарри, хлопнув Рона по бедру, — я замерз. — Ну, я тут вообще-то голый, — промямлил Рон, прижав края одеяла к кровати. Даже в полумраке Гарри заметил, как покраснели у Рона уши. — Ой, как страшно! — съязвил он. В результате небольшой борьбы Гарри сбросил руку Рона, удерживающую одеяло, и забрался к нему под теплый бок. Рон как-то весь задеревенел. — Да я тебя тысячу раз голым видел, чего ты вдруг? — спросил Гарри. — Почему все всегда видят меня голым, а я их — нет? — возмущенным шепотом спросил Рон. — Ну-у, — протянул Гарри, — потому что тебе вечно жарко и душно? — А, ну да. — Подвинься, мне неудобно, — попросил Гарри. — Да некуда уже двигаться, я тут задохнусь, — проворчал Рон, хлопнув по стене. — А я сваливаюсь, — Гарри и правда балансировал почти на самом краю. — Надо лечь ложечками. — Вилочками, блин! — громким шепотом воскликнул Гарри. — Тогда… — Рон на мгновение задумался, — тогда… привстань-ка на секунду. Гарри присел, свесив ноги с кровати, а Рон лег на спину и показал свое плечо: — Ложись сюда, тогда удобно будет. Гарри с сомнением посмотрел на него, но все же устроился, как предложил Рон. Черт, а реально удобно! А когда Рон его приобнял, а Гарри сполз пониже и положил руку на ему живот, стало совсем круто. Окоченевшие ноги постепенно согревались, от Рона приятно пахло зубной пастой и пеной для бритья, и Гарри понял, что обратно на свою раскладушку он уже не пойдет. — Только не смей тыкаться в меня своей штукой, — сказал Гарри, с трудом сдерживая зевок. — А то что? — А то начну тыкаться своей. Рон тихо засмеялся. Какое-то время они молчали. Рон теперь скреб не изголовье, а спину Гарри. Но Гарри не возражал, во-первых, потому что ему были приятны эти прикосновения, во-вторых, это действие больше не издавало тех мерзких звуков. — Ох, люблю это, — вдруг вздохнул Рон, лениво улыбаясь. — Что? — спросил Гарри, приподняв голову, чтобы удобнее было наблюдать за ним. — Нашу суровую мужскую дружбу с гомоэротичным подтекстом, — заговорщическим шепотом поведал ему Рону. Гарри шутливо округлил глаза. — А что насчет сурового мужского гомоэротизма с дружеским подтекстом? — спросил он, прищурившись. Рон не ответил. Он вдруг как-то резко приблизился, и Гарри на секунду подумал, что Рон его поцелует, но он… просто легонько задел кончиком носа его нос и сразу же отстранился с широкой ухмылкой. А вот Гарри, наоборот, напрягся. Сердцебиение ускорилось, дыхание перехватило, живот скрутило. Он приподнялся на локте, уставившись на Рона во все глаза. — Что это было, блин? — выдавил он из себя. — Эскимосский поцелуй… кажется, это так называется, — Рон смущенным ничуть не выглядел, и Гарри это понравилось — на секунду появившееся напряжение тоже отпустило, и он улыбнулся. — Это мило, — сначала он это произнес, а потом понял, что и правда так думает. — Ага, — согласился Рон. Он протянул руку к лицу Гарри, заправил выбившуюся прядь ему за ухо, а потом почесал там, как кота. — Мне на секунду показалось, что ты мне врежешь, — сказал Рон. — Да не-е-ет, — протянул Гарри. — Все круто, я просто удивился. Он снял очки, прилег обратно на плечо Рона и закрыл глаза. Теперь Гарри удивлялся своему… удивлению. Они с Роном уже несколько недель перекидывались шутками на грани, иногда срываясь на флирт, даже стали чаще друг друга касаться: Гарри обнимал Рона, а тот постоянно хватал его за руки по поводам и без. Оно как-то само собой началось, и до этого замешательства Гарри никак на это не реагировал, даже не сильно-то и задумывался о том, куда все идет и идет ли вообще. Рон продолжал почесывать ему спину — и это очень успокаивало, Гарри почувствовал, как расслабляется, а все дурацкие мысли вылетают из головы. — Хорошо, что мы здесь решили погостить, — вдруг заговорил Рон. — Давно нам пора обстановку сменить. Их маленькую съемную квартиру уютной никак не назовешь. Во многом потому, что у них совсем не хватало времени на ее обстановку. Они уже год как купили себе кровати, но так их и не собрали, просто спали на матрасах, как пара наркоманов. Раньше Гарри так сильно загонялся учебой, что его это не волновало, но теперь, после Норы, он задумался, что дома стоит что-то поменять. — Ага-а, — широко зевая, протянул Гарри. — И здесь воспоминаний детских столько… — Я вот сейчас жалею, что папа не записывал сказки, которые нам рассказывал. — А что там было? — Не помню. Вернее, помню свой восторг, помню, что мне было интересно, помню, что папа разными голосами озвучивал героев, а вот про что там... нет, в голову ничего не идет. — Ну, про упыря вот ты тоже не помнишь, — проворчал Гарри, открывая глаза. Без очков при свете одного ночника он почти не видел выражения лица Рона. Рон вдруг выругался, подскочил с кровати, едва не сбросив Гарри, и заметался по комнате, позабыв, что из одежды на нем были одни носки. Гарри быстро нашел очки на прикроватной тумбочке и во все глаза уставился на Рона. — Сказки, Гарри! — воскликнул Рон, возбужденно размахивая руками. — Упырь был в сказках! — Э… нет, Рон, он был на самом деле, — протянул Гарри, стараясь смотреть на лицо Рона и только на лицо — не ниже, нет, нет, нет. — Вот именно! — Рон громко щелкнул пальцами, но осознав, что производит слишком много шума, заговорил на тон тише: — Мы его сами придумали, вот он и появился, понимаешь? Но Гарри не понял. — Короче, у нас в детстве была буйная фантазия, мы боялись темноты… и папа стал рассказывать нам сказки, будто у нас дома живет упырь, который нас по ночам защищает. И все эти ночные скрипы — это он не дает всяким монстрам нас сожрать, ну, мы и верили. — Я все равно не понимаю, как он стал реальным. Рон в задумчивости опять стал ходить по комнате, а Гарри очень старался не пялиться на него. Рон так и не осознавал своей обнаженности. — Билл и Чарли, — заявил он, остановившись в центре комнаты. — Они рассказывали, что до Хогвартса плохо контролировали свою магию. Может, они этого упыря случайно создали, а мы — младшие — продолжили… ну, как бы продолжили поддерживать это своей магией потом? — А теперь, когда вы все выросли и перестали бояться, упырь исчез? — догадался Гарри. — Ну, — Рон сразу же поник и уставился в пол, — видимо, так. — Почему же тогда вы забыли все? — Как будто бы все люди помнят своих воображаемых друзей детства! Вот ты помнишь своих? — У меня не было воображаемых друзей. — Это только ты так думаешь! — Рон перешел на драматический шепот. — Очень смешно, — съязвил Гарри, и, не удержавшись, скользнул взглядом вниз. Это не осталось незамеченным. — Эй, ты пялишься на мой член? — спросил Рон. — Это твой член пялится на меня! — недовольно протянул Гарри. Рон прикрылся руками, на что Гарри со смехом ответил: — А я уже все видел! — Отвернись, я стесняюсь. — Раньше надо было стесняться. Рон что-то пробормотал. Все еще прикрываясь одной рукой, другой он поднял с пола свои штаны. Гарри мог бы отвернуться, но специально устроился на кровати, как в зрительном зале, и стал наблюдать, как Рон одевается. Рон на это выругался, но по его смущенной улыбке, Гарри понял, что он не злится. Сверху вдруг что-то грохнуло, словно бы на крышу упал какой-то булыжник. Спустя мгновение послышался тихий вой. Гарри переглянулся с Роном. Они сразу поняли, в чем дело: схватили волшебные палочки, выбежали на лестничную площадку и, тихо проговорив заклинания, спустили лестницу, ведущую на чердак. Едва голова Гарри оказалась в люке, он почувствовал страшную вонь, словно на чердаке взорвали целый ящик навозных бомб. В крыше образовалась огромная дыра, как будто в нее зарядил метеорит, но лунного света не хватало, чтобы осветить весь чердак. Из темноты на Гарри посмотрели ярко-желтые глаза. Гарри залез наверх и, прикрыв нос, стал ждать, пока Рон к нему присоединится. На ужасный запах Рон отреагировал более бурно, чем Гарри, но упырю все же обрадовался. — Привет, приятель! — зажав нос, обратился он к существу в самом дальнем углу. Как раз там ранее Рон и нашел странные царапины. — Буэ, — ответило существо. — Сам такой! — сказал Рон. Гарри посветил палочкой в сторону упыря, и тот спрятался от света за длинными узловатыми пальцами. — Приятно снова с тобой познакомиться, — шепнул он упырю. — Ага, — сказал Рон, — спасибо за счастливое детство. Слова Рон произнес красивые, но из-за того, что он продолжал зажимать нос, вышло не очень-то поэтично. Но упыря, кажется, это не расстроило. Он что-то пробулькал, Гарри не разобрал слов, но уловил в его несвязной речи позитивную эмоцию. Упырь подполз к дыре в крыше и, взмахнув рукой на прощание, вылез наружу. Они услышали несколько шаркающих шагов над собой, а потом звук, похожий на трепыхание… крыльев?! Гарри и Рон уставились друг на друга округлившимися глазами. — Кажется, он нас послал, — произнес Рон. Гарри в ответ лишь тихо рассмеялся.