⏳
Музыка на всю катушку, неоновые цвета везде, смешанные в тошнотворный запах омег и альф. Пьяные в хлам люди, крутящиеся возле танцпола, пытающиеся выбросить из разума всю ношу своей тяжелой жизни и забыться. Всё это сильно забавляет Терёна, такого же, кто не успел сесть в поезд мира, даже в бегу не успевшего. А потом остался на дороге, не зная сути жизни и не ведая, что ему делать дальше. Но его подобрал другой, который показал из чего построен мир, научил многому, но теперь его это больше не интересует. Альфа больше не жаждет прежнего, ему бы спуститься с него и пойти пешком, никуда не торопясь и довольствуясь каждой частичкой спокойной жизни. Его взгляд цепляется за худую фигуру паренька с белоснежной кожей, с лисьими глазами и светлой макушкой, что далеко не светлая. Блондин идет прямо к нему и садится на колени, сладко шепча на ухо: — Кто-то соскучился по мне? — проводит языком по мочке уха, за что его хватают за загривок и не сильно тянут назад, открывая взор на тонкую шею. — Ты опоздал на три минуты, нарываешься? — целует шею. — Может быть, — ухмыляется Юнги и впивается в губы юноши, а в ответ получает более глубокий поцелуй, в котором оба дают знать, как изголодались друг по другу. Они увлечены собой; не замечают мужчину, что стоит в пяти метрах от них. Они забывается в безумном танце поцелуя, не помня как добрались до комнаты отдыха. — Сегодня не выпущу, обещаю! — рычит альфа, между тем снимая с обоих одежду. — Думаешь, я не специально опоздал? Я скоро свихнусь в этом гребаном универе, так что и не пытался оставлять тебя сегодня одного, — перебираются на кровать, — помоги мне. Юнги родился в состоятельной семье, где был не единственным ребенком: младший брат. Родители до одури консервативные, что не одобряли гуляния с друзьями, занятия любимым делом, и вообще, вечно пытаются сделать его идеальным примером для всего общества. Но они никогда не спрашивают его самого, хочет ли он этого. Хоть Юнги и рад, что у него есть семья, брат, крыша над головой и учеба в престижной школе, иногда их поведение так выбешивало, что он каждую ночь плакал без причин. Это вошло уже в привычку как успокоение, чтобы освободиться от всей тяжести пройденного дня. — Как у тебя дела? — альфа, прижимая к себе уставшего омегу. — Что-то пропал ты в последнее время. — Я просто учебой был занят, — бурчит сонно. — А ты? — А что я, я как всегда, — меняет свою руку на подушку альфа. — Опять твой босс? — поднимает на него свои лисьи глазки и продолжает. — С чего это? Раньше такого не было же. — Да норм все, тебе не стоит совать свой носик в мои дела, с ними я как нибудь сам разберусь. А теперь поспи, — укрывает его. Тэрён благодарен этому Чон Чонгуку, подобравшему его, но одновременно его ненавидит. Альфа никогда не отбросит мысль отомстить этому человеку, дать ему почувствовать ту же боль, что чувствует и он. Поставил себе основной целью любыми способами уничтожить этого мужчину. А пока он будет ждать подходящего момента. Тэрён оборачивается на рядом лежащего омегу и долго смотрит на него, вспоминая как его встретил. — Пап, ты меня удивляешь, ты так о них заботишься, что на своего сына даже время уделить не можешь?! — одевая обувь, говорит в трубку двадцатилетний молодой альфа. — Ну Тэрен-а, не говори так. Они же омеги, их нельзя оставлять одних, а ты у меня уже взросленький, так что перестань вести себя как малый, — смеется в трубку его папа. — Ну так где ты ходишь, топай быстрее. — Да несу я твои вещи, потерпи, — с улыбкой на лице перень выходит из дома. Альфа медленно идет, как можно дольше оттягивая момент, чтобы позлить своего родителя. С папой у него просто прекрасные отношения, хоть лучшими друзьями называй. Самый большой минус в том, что Суан, его папа, слишком любит детей своего хозяина. Он всего лишь отвечает за их дом и прислугу, не няня, но все равно всегда остается присматривать за двумя омегами. Зависть? Возможно, но с одной стороны, он рад, что Суан счастлив и ему это нравится. Альфа каждый вечер слушает его рассказы про то, какие же они прелестные, — сегодня он и увидит этих чудесных детишек, посмотрит, чем же они так понравились его папе. Через угол уже виднеется двухэтажный дом с высокой черной оградой, закрывающая собой вид на цветочный сад. Он часто приходил сюда, но никогда не был внутри, а сейчас здесь будто никто и не живет: глухая пугающая тишина. Тэрён ступает по двору и напрягается всем телом, чувствуя что-то неладное. В доме горит свет, но ни одной мелькающей тени, ни одного голоса. Вдруг слышится звук разбившегося стекла и парень подрывается с места и что есть силы бежит внутрь. Альфа застывает в гостиной и не может увести глаз с тел, лежащих в своей крови, не может и звука выдавить, только хрип и ступор в глазах. Может он и отшатнулся бы, выбежал бы отсюда, если не увидел среди этого хаоса своего папу. — Нет, — шепчет и громко всхлипывает, спотыкаясь, добирается до него и падает в лужу алого вокруг. — Нет, папа, ты. не можешь, ты не можешь так, — Что он сейчас чувствует, даже сам не понимает. Может это всё сон, может он сейчас проснется? Жизнь не должна быть такой жестокой и подлой, только не с его папой, которому судьба только счастье приносить должна. — Паап, открой глаза, а, ну же. давай, — альфа берет его руки и прижимает к своему сердцу. — С-сынок, — тихо. — Па-папа, ты. — Тэрён. там, — Суан указывает в сторону какой-то двери, напоминающую собой кладовую. — Ю-юнги, — еще тише. — Папа, береги силы, прошу тебя, а? Сейчас, я сейчас вызову скорую, — руки дрожат так сильно, что он еле набирает заветных три числа, отстраненно и невнятно говорит местоположение, описывает. Кричит во все горло, лишь бы они успели, лишь бы Суан выжил. — Папа, они сейчас. они приедут и все будет хорошо, ладно?! Ты главное держись, прошу тебя, — в голос рыдает альфа. — Там, — слишком тихо, больше некуда. Суан не шевелится, глаза его навек закрыты, губы приоткрыты, а грудь не поднимается — не дышит. Он не дышит, а у Тэрёна все оборвалось — единственный родной человек оставил его одного в этом большом и злом мире. Он крепко обнимает бездыханное тело своего родителя и не замечает позади движение. — Он умер из-за меня, это я виноват, — слышится шепот со стороны. — Я виноват. Альфа оборачивается на звук и видит подростка лет пятнадцати, худой и с низким ростом. Глаза у него такие же как Тэрёна: пустые и лишенные смысла, а губы дрожат, пытаясь выдавить лишь «я виноват» — Ты .. кто ты?⏳
Альфа просыпается ближе к полудню, ощущая пустоту рядом и тихие шорохи. — Ты чего? — спрашивает Тэрён, зачесывая свои волосы и наблюдая за ходящим туда-сюда омегой. — Ничего, — намазывает губы блеском у зеркала. — Какие у тебя планы сегодня? — Планов так такового нет, а ты? — встает и идёт нагишом в сторону ванной, шлепнув паренька по попе. — Я сегодня с Тэхеном, так что не жди. Да, они проводят ночи вместе. Да, они не могут друг без друга. Да, они ничем не обязаны друг другу. Они знают, что у них разные пути и их отношения никогда не будут на уровень выше. Но тем не менее, у них нет никого дороже друг друга. И этого ничто не изменит.⏳
— Ну и зачем мы тут торчим уже целый час? — пытается выкрикнуть музыку Юнги. — Мы все пьем да танцуем, я уже устал. — Потерпи ты, сегодня особый день. Пошли-ка, — Тэхён отводит его в уборную, чтобы поговорить в более тихом месте. — Смотри, сегодня суббота, а это значит, что сюда приедут богачи да красавцы. Я еле как смог раздобыть нам проходные карты в этот клуб. Так что теперь, мы здесь постоянные клиенты, — вовсю хохочет омега. — Тэхёна, боже, ты такой странный, — смеется. — Ладно уж, подождем и посмотрим. Здесь слишком шумно, но ради тебя — все что угодно. На улице за полночь, но ощущение, что город только оживает. Это место известно по всему городу, в ней же собираются детишки всех сливок и знаменитости. Попасть сюда как выиграть лотерейный билет, но оно того стоит. Ким Тэхён — его лучший друг за всю его жизнь, хоть они знакомы всего ничего. Этот яркий и веселый человек вообще не боится ничего, по крайней мере у него нет тайн, страхов и недостатков. Он подсел к Юнги в первый день учебы и так и остался сидеть там до сих пор. Юнги знает о нем не так много, но столько, сколько нужно. Он из семьи известных в городе юристов, что уже не одно поколение продолжают эту деятельность. Младший сын Ким Хэсона против одобрения родителей ушел из дома и поступил в другой факультет. И что удивляет, Юнги за все время их дружбу, ни разу не видел его в плохом настроении. — Юнги! Вон, смотри, пришли, — радостно хлопает в ладоши, указывая на вход. В зал проходят двое высоких мужчин в дорогих костюмах, с крепким телом, что и через одежду заметно. Один из них так и сверкает вовсю, привлекая к себе множество взглядов, что не скажешь о другом. Тот тоже не плох, но хмурый вид и сведенные брови сразу отталкивают. — Их называют братьями Чон, но они не братья. Может ты их знаешь, а может и нет, но все говорят, что это самые горячие парни в городе. Так и съесть хочется, не думаешь? — так и светится от счастья. — Ага, — задумчиво тянет в ответ Юнги. У него странное чувство с момента появления этих людей в зале. Казалось, что Юнги где-то уже встречал его, или запах знакомый, но не уверен. Они прошли мимо них и Юнги соврет, если не скажет, что его сердце чуть не выпрыгнуло изо рта. Именно изо рта, ему настолько плохо стало, что начинало тошнить. Он ловит на себе взгляд Чонгука и мурашки по всему телу выдали бы его всего, если бы не рубашка. Альфы поднимаются на второй этаж для вип клиентов, где их уже не видно. Юнги долго смотрит вслед, пытаясь вспомнить запах, но здесь просто невероятно что-либо унюхать. — Тэхена, я отойду на немного, — идет в сторону улицы, чтобы проветрить голову, а то уже тошнит от всей палитры запахов. Простояв так около двадцати минут, он решает обратно возвращаться. Как назло алкоголь бьет по голове именно сейчас и даже найти обратную дорогу получается плохо да и здесь он в первый раз. В надежде найти друга, он забредает в какой то коридор, откуда слышится шум, а это оказалась бильярдная. — Нафиг было так уходить а, Мин Юнги! — сам себя ругает. — Черт бы весь этот клуб побрал. Когда картина малого зала стала более четче, он замечает того альфу, что сейчас сидит в кожаном диване и наблюдает за игрой. Омега ловит на себе взгляд черных глаз, прочитав по губам с ужасно довольной ухмылкой: — Сладкий. — Пиздец полный, Юнги.