Rocket Man

      Необъятная темнота душит своими просторами и чувством неизбежного. И лишь звёзды, ухмыляясь, вечно дробят эту постоянную ночь космоса на околки одиночества.       Хосок задыхается, время от времени теряя вес. Бессознательное состояние, в которое он раз за разом впадает, делая из сильного мужчины беззащитного ребенка, не на шутку пугает и заставляет считать.       Считать секунды, минуты, часы до смерти, что сейчас кажется неизбежной. Мысли о том что он - первый, уже давно не спасают. Успокаивает лишь то, что на Земле никто не должен будет оплакивать его гибель. Там, на столь дорогой и родной планете у него не осталось ни родственников, ни друзей, ни любимых, которых могла бы взволновать печальная весть. Он разорвал связи со всеми.       Ради их блага.       За закрытыми веками, в голове, словно проектором транслируются слабым свечением самые дорогие тихо бьющемуся сердцу воспоминания. Воспоминания о вечно холодных пальцах, тонких запястьях, и очаровывающем румянце на лице, озарённом улыбкой. О тихом смехе, от лишь воспоминания которого в животе оживают бабочки, с поблекшими от времени крыльями. Все нутро Шина желает снова коснуться этих рук губами, после прижав к груди.       Боже, всё-таки Джухон прав, он неисправимый романтик.       Лицо космического лётчика озаряется слабой ухмылкой, признающегося в поражении.       Но есть мысль, от которой сердце пронзает и охватывает боль и все тело сковывает невольная тоска. Хёнвон не будет опечален… нет, не так…       Он даже не вспомнит надоедливого посетителя лекций в планетарии, астрономической обсерватории, шумных дебатов и защит курсовых, что садился всегда рядом, беспристанно кося взгляд, желая запомнить каждую родинку на чуть карамельном, с болезненной бледностью, лице. Flashback POV Wonho       Знаете, как обычно темно в залах астрономических обсерваторий ночью? А мы знаем.       В свете от экрана мобильника ты медленно, явно тщательно подбирая слова, рассказывал. Говорил, теребя, сжимая и разжимая подол белого свитера, что так красиво смотрится на тебе и сейчас, подчеркивая вечный как космос серебряный блеск твоих снежных волос. Говорил, окутывая меня своим мягким, сладким и тягучим как расплавленный сахар голосом, в котором я, кажется, всегда утопал. Но как бы чётко ты не проговаривал слова, смущённо пряча взгляд, я все равно бы не понимал и не слышал.       Я смотрел, разглядывая твой профиль, большие выразительные глаза и на удивление длинные ресницы, которым бы позавидовала бы любая девушка. Тонкий стан, скрытый вязаной тканью. Острые колени, под тонкой джинсой.       Позорно пожирал тебя взглядом, пытаясь запомнить детали и найти недостатки, которых, конечно же, не мог найти.       Ты говорил долго, смакуя каждое сказанное слово, закусывая губы. От этого движения мне бросало в жар и я мог думать лишь о том, как было бы приятно тебя целовать.       Твой голос дарил мне ощущение спокойствия, и я представлял домашнюю картину, где мог нежно обнимая тебя любить, заглядывая в глаза, темные как ночное небо и в тоже время яркие, как звёзды. Где ты улыбался, растягивая пухлые, покрасневшие от постоянных поцелуев губы.       Я не сразу заметил, что ты смотришь. Робко улыбнулся, понимая что ты чего-то ждёшь от меня. Твои глаза выражали просьбу, что я так безответственно пропустил мимо ушей. И я всё также не мог насмотреться на тебя. - Давай встречаться?       Твоё лицо мнгновенно поменялось, глаза расширились, а губы замерли в немом о. - Разве это может помочь?       О боже, сколько надежды и доверия в твоём голосе. Мне стыдно тебе лгать, но побуду раз эгоистом. - Не знаю, но давай попробуем. End Flashback       Космонавт думает, что прошла если не вечность, то ее половина. Смотрит на часы и…       А что есть всё таки время? Разве его не придумали люди, чтобы было, что коротать от зари до зари? А что насчёт космоса? Разве в этой пустыне из темно-черных красок с белыми вкраплениями из газовых шаров, названных звёздами, есть время? Тысячи, миллионы человеческих лет, и несколько из них погаснут, но появятся новые, что будут ещё ярче.       Здесь, на корабле, в этой треклятой невесомости, на Хосока находят мысли, что раньше бороздили извилины лишь одного его знакомого.       Руки поверх темных спутанных волос, сжимающие голову с обоих сторон. Зубы стиснуты, но из глаз предательски вылетают солёные капли. Все, абсолютно все его думы возвращаются к одной точке, что их неестественно связывает. Первая любовь, которую с подобным подходом можно обозвать зависимостью.       Воспоминания о детских летних днях, проведенных в маленьком домике у бабушки и дедушки вблизи леса. Высокая трава, папоротники, громадные сосны и ели. Трёхречье, как назвал черновласый ребенок три реки, что, казалось, слишком близко растекались в сторону водохранилища, казавшегося бескрайнем морем. Всё это незаметно перетекает в мысли о уютных утрах, когда сонный Хёнвон недовольно сопел ему в шею, от чего волна восторга накрывала пилота с головой. Когда он мог загрести тонкое тело в объятия, вдыхая запах чужого шампуня. Может всё таки не стоило его отпускать? Flashback POV Wonho - Я так больше не могу. Мы должны расстаться.       Ты продержался почти год, и уже это было удивительно. Ты смотрел на меня так грустно, что мне хотелось тебя обнять. Но я лишь горько улыбнулся. - Если ты считаешь, что это будет верным решением, то я не могу сопротивляться. - Я протянул ему ладонь. - Спасибо огромное тебе и помни всегда, ты прекрасен.       Я развернулся, если честно, еле еле сдерживая слёзы. Я знал, что уже через пару минут буду стоять на лестничной площадке, и, закинув голову, сдерживать слёзы, скапливающиеся в горле комом горечи. Но то твой выбор.       Достаю из кармана кожанки помятую, почти сломанную сигарету, что когда-то впихнул туда Джухон, заявляя, что когда-нибудь пригодится. А ведь, оказалось, был прав. Странно, но этот взбалмошный парень всегда оказывается прав. Медленно делаю затяжку, как в те лихие шестнадцать, выпуская дым из ноздрей.       Я больше не в силах ничего изменить. End Flashback       Хёнвон медленно оседает на так кстати рядом стоящий табурет. - Шутишь?       Нет, конечно он не шутит. Старший ещё ни разу не видел настолько серьезных Чангюна с Джухоном. Последний вдобавок с наблюдает за ним, молча, одним взглядом обвиняя.       Да, он виноват. Но все имеют право на ошибку, не правда ли? Он виноват лишь в том, что испугался. Запаниковал ощутив что один, ставший за долгое время родным, взгляд начал заставлять до этого молчаливый бит сердца ускоряться так, что трясло всё хрупкое тело. Тревога сковала горло, когда даже от лёгкого прикосновения его бросало в пекло.       Он понимал что это, но даже знание не могло его успокоить.       Первая влюбленность, стремительно превращающаяся в полноценное чувство. Желания, до этого не свойственные его голове, всплывали из глубин, превращая холодного ученого в лужицу соплей. Сознание вопило о том, что это надо прекратить, пока сердце билось о ребра.       И он прекратил, со слезами на глазах и рвущемися из груди рыданиями. - Нет, мы совершенно серьезны. - Вот так… прямо... прямо в космос? - Да, "прямо в космос". Flashback POV Wonho       Тридцать четвертая причина не желать бессмертия показывала, что оно было бы величайшей пыткой и несчастьем для любого человека. Действительно, как можно радоваться новой весне, если ты прекрасно знаешь что впереди их - миллионы и миллионы? Насколько исключительным должен быть миг, чтобы он не повторился за всё время снова?       Закрыв глаза, как казалось освободившись от оков Земли, что сейчас я был готов целовать, уходил в бесконечность вселенной, едва ощущая скольжение ракеты.       Но ракета не бесконечна во времени, и усталое спокойствие, после нескольких изматывающих истерик, приведет к смерти, внутри сложного металлического снаряда, несущего меня по галактике.       Нет, так нельзя.       Я силой воли заставил себя открыть глаза и заметить мигающую лампочку. Вскоре тихие настойчивые сигналы с Земли, похожие на громкое жужжание, заполнили кабину.       Пора нажимать на рычаг торможения.       Земля начала стремительно приближаться, свет Солнца стал ярче. Вернулась тяжесть. Я испытал ее возвращение, как легкий вздох, как спасение. Подумал, что если и суждено погибнуть, то не здесь, в мертвом одиночестве мирового пространства, а на милой Земле. Хоть отдаленно, но рядом с ним. И, может быть, в своё последнее мгновение я услышу его голос.       Земля неслась снизу вверх, нарушая все физические законы. Неслась разрывая в клочья воздух и редкие облака. - Кого же, всё-таки, я встречу первым на Земле? - только и успел подумать. End Flashback       Приземлился Шин где-то в горах. Возможно нажал рычаг торможения немного раньше, чем следовало бы.       Его скоро нашли.       Он лежал в кустах низкорослого цветущего боярышника на склоне горы, падавшей отвесной стеной в море. Лазурь волн простиралась от подножия скалы до зенита – густая и темная. Среди травы и кустов были разбросаны, словно брызги воды, венчики дрока.       Он плакал, не скрываясь. Он плакал и думал, что имеет на это право. Шин никогда до этого не знал, что на вид невзрачная земля может так много для него значить. POV Hyungwon - Зачем?       Позорно рыдаю у всех на глазах, хватая его за плечи. - Господи, ты же мог погибнуть… тебе же сказали: корабль новый, есть риски… Зачем, а? Джухон меня чуть не убил, когда узнал… Ладно, хорошо, это было твоё решение, но почему никому не рассказал? Идиот… Просто пропал на полтора года, будто и не было? Почему..? Зачем..? Какого черта ты молчишь, а?       Ничего уже не вижу из-за слёз, меня буквально трясёт, и я из последних сил хватаюсь за него, словно за спасательный круг утопающий. - Хосок, мне скорую вызывали, когда я узнал! За что ты так со мной?       Бью со всей оставшейся силы ладонями по его груди и ощущаю, как ни странно для самого, свое отвратительное физическое состояние смешанное с, наверное, слишком ярким ментальным счастьем и душевным спокойствием. Отвратительно - потому что не спал нормально и почти не ел уже чуть больше месяца, и мою, и так шаткую конструкцию тела, теперь основательно шатает при каждом шаге. Радуюсь, поэтому что с ним всё в порядке: жив, здоров, и я даже могу теперь хватать его за футболку, изображая гнев и скрывая облегчение.       К сожалению, ноги совсем не держат, и Хосоку приходится прижимать меня к себе, обвивая мое совершенно отощавшее тело руками и не давая мне рухнуть на больничную двухцветную плитку пола. Шепчет что-то ласково в висок, зарываясь пальцами и поглаживая отросшие корни темных от природы волос, и сцеловывая с щёк влагу, что я нескончаемо лил на протяжении последних недель. Сил нет совсем, единственное что могу сделать перед тем как отключусь, так это снова буркнуть: - Идиот.