Не по правилам

      Если так подумать, то Тони помнил, как именно все начиналось. Нет, он-то, конечно, подозревал, что Питер Паркер был далеко не альфой. Но и то, что он был омегой, стало для Старка неожиданностью. Неприятной неожиданностью.       Если говорить честно, то Тони надеялся, что Питер окажется бетой. Он даже был готов начать молиться, чтобы так и было, но когда было так, как он хотел? Вот и сам Тони тоже вспомнить не мог.       Поэтому, придя домой посреди ночи, Тони был очень удивлен, увидев на своей кровати Питера. Стонущего в подушку Питера. Питера, у которого, мать его, была течка. — Какого хера, Питер? — Тони помнит тот момент так ясно, как будто прошло не несколько лет, а всего лишь пара дней. — Мистер Старк, Тони, — шепчет Паркер, из-за чего Тони приходится прилагать усилия, чтобы услышать, о чем именно он говорит, — Пожалуйста, помогите мне. Пожалуйста, только сегодня, пожалуйста, только один раз. Я сразу же уйду. Тони, пожалуйста.       Тони хотел отказаться, хотел и мог отказаться. Он мог просто позвонить по одному номеру, который он знал наизусть, пришлось заучить после ухода Пеппер. Питеру бы прислали красивого альфу, который бы взял всю эту ситуацию в свои руки.       Потому что Старк не обязан помогать Питеру абсолютно со всем. Он вообще ничем ему не обязан. Но…       Словно резкий порыв в голове, словно рычаг, который резко подняли вверх, Тони переключился. О, нет, это были не те самые «феромоны течных омег», скорее всего Тони бы назвал это простым «Я просто могу это сделать, так почему нет?» — Только не жалей об этом, — произносит Старк и поднимает голову Питера за подбородок целуя.       Вот примерно так это все началось, и… И продолжается до сих пор. Каждые пару месяцев, Питер совершенно «неожиданно» появляется в кровати Тони, клятвенно заверяя последнего, что этот раз точно будет последним, и он не увидит Питера больше. Честно, Старк сбился со счета, сколько раз слышал это заверение парня. (Не то чтобы он и считал)       И теперь, не задумываясь «Какого же хрена я творю», Старк трахает Питера.       Громкие стоны, пошлые шлепки кожи о кожу, приторный запах секса, сейчас настолько сильно наполняют комнату, что даже если открыть все окна, запах будет стоять ещё несколько дней. — Перевернись, — просит Старк, беря Питера за руку и разворачивая того к себе лицом.       Он снова входит в Питера, и сразу начинает двигаться, стараясь контролировать свое возбуждение, на случай появления узла. Питер старается как может приглушить свои стоны, зажимая рот рукой или кусая костяшки пальцев. Тони на это было слегка все равно. — Боже, Ах! — Питеру труднее сдержаться, он чувствует как очередной оргазм подступает, и он сжимая пальцы на спине Тони, царапает смуглую кожу.       Он снова кончает, забрызгивая свой живот спермой, и начинает чувствовать усталость в теле. Они оба понимают, что течка подходит к концу. Тони медленно вытаскивает свой член. Снимает с него презерватив, завязав, выкидывает в мусорку.       Питер молчит, не произносит и слова, пытается отдышаться и, хоть немного, восстановить дыхание. Дрожь немного проходит по телу, и Питер вздрагивает, словно от холодного ветерка. Паркер не смотрит на Тони. Он старается не смотреть на него, ни до, ни после, всего этого безумия. Пит понимает, что это не навсегда, что Старку может просто надоесть, и он с лёгкостью в следующую его течку может не прийти, а с лёгкой руки позвонить по нужному номеру, и Питеру пришлют самого нежного и заботливого альфу на ночь.        Но Старк так не делает, понимает - мог бы. Что он действительно знает несколько таких номеров с такими «агентствами», но он не звонит. Тони каждый раз «якобы верит» что вот, действительно в этот раз последний.       Но это не так.       Потому что Питер трус. Он не может посмотреть на Тони. Посмотреть ему в глаза и откровенно признаться «Я люблю Вас, мистер Старк». Он выбирает мучать себя такой изощренной пыткой. Каждый раз, приходя домой, реветь несколько часов без перерыва в подушку, и на следующий день приходить в школу. С улыбкой и говорить, что «Нет, я не ревел всю ночь. Ты не слышал, что вышла «Секира»?»       А Тони будет делать вид, будто не замечает, будто ему абсолютно все равно на это. И заставляет самого себя в это верить «Это всего лишь гормоны, пару месяцев и это все пройдёт».       Но при всем этом. Они оба понимают, что так дальше быть не может. Что вечно Питер не сможет бегать от своих чувств, а Тони не сможет врать самому себе слишком долго.       Именно поэтому в один из простых вечеров совершенно ничем не отличающийся от любых других, Тони пригласит Питера на ужин. Он скажет ему, что это по делам мстителей, ничего супер важного. Тони закажет целый ресторан на весь вечер, но, конечно, не скажет об этом Питеру. Он начнёт непринуждённо беседу за бокалом вина, сначала, действительно о работе, потом незаметно перейдёт на личную жизнь Питера. А тот, не сдержавшись, все-таки выпалит про свои чувства, ведь это точно не Тони каждый раз подливал ему вина. — Я люблю тебя, Тони, — слова, что так легко слетели с губ Питера, и только через секунду он понимает, что именно сказал. Боится поднять взгляд на Тони, но тот покашливает, привлекая внимание к себе. И смотрит так нежно-нежно, что у Питера, кажется, ещё немного, и его сердце разобьётся. — Ну, — начинает он, смотря прямо в глаза Питера, и он видит как тот покрывается розовыми пятнами смущения, — я думал, что ты расколешься раньше.       И Питер чувствует, как его сердце трещит от одного этого нежного взгляда и этой, просто прекрасной и ласковой улыбки, которые обращены только к Питеру. Которые принадлежат только ему одному.