Убьёшь и сотрёшь в пыль?...
Даже если ты и ошибка, то почему-то такой любопытный. Тебя не должно было существовать. Твоя решимость заставляет чувствовать своеобразный грех, заставляя душу расслабиться и сильно начать дрожать. Ты слишком странный. Такое чувство, что тобой управляют, но я понять не могу, что именно. Благодаря В.Д. я знаю, что при твоём количестве решимости можно перерождаться из-за большого объёма маны где-то в разрыве пространства. Я могу видеть эти "точки перерождения", но пользоваться не могу, даже несмотря на то, что душа у меня тоже необычная, как и у тебя. Спасибо ему за то, что я хоть что-то могу понять и чему-то дать логичное объяснение. Хотя, благодаря ему я и оказался живым, как не странно.Удар. Удар. Удар. И всё мимо.
Ты заметил с первого удара, что я необычный. Я не такой монстр, который не уворачивается, а наоборот. Я как ты. Я понимаю тебя во многих смыслах. То, что ты никогда до таких исходов не желал никому зла, пытался со всеми подружиться. У тебя получилось сблизиться в дружеском смысле с Андайн и чуть в другом смылсе сблизить её с Альфис. Иногда я думаю, что этой парочке повезло, что ты появился в их жизни. И в жизни каждого из нас. Каждый стал чуточку счастливее от того, что ты делал всё так, как считал нужным. Что помог нам увидеть яркий уличный свет заката и яркие краски радуги. Я часто вспоминаю, какова была наша жизнь снаружи с тобой. Ежедневные прогулки, болтовня, нагрузка. Люди не привыкли к нам, но находились, которые в какой-то степени понимали нас. И ты, как наш проводник в этом жестоком мире, в котором я позже освоился, показал свою красоту. Звёзды, солнце, поляны простых цветов и яркие бутоны более сложных...Я не жалею о том, что я был в том жестоком мире.
И, знаешь, когда я всё-таки из-за самого себя попадаю под твой удар и склоняюсь в три погибели, я чувствую странное облегчение под рёбрами, где-то у души. Становится на мгновение приятно, что это ты сделал. Тот, кто воплотил и разрушил мои мечты. Но и создал мне другую. Думаю, нет смысла того, что ты увидишь это, когда мой код в этом мире сотрётся из-за «Ошибочника». Это ничего не исправит, меня, кроме тебя, никто не вспомнит. Все предметы, связанные со мной исчезнут. И думаю, что эта запись тоже.» Единственный момент, где Санс остановился, что бы вытереть слёзы на своих глазницах. Это выглядело достаточно грустно. С широкой своей улыбкой он вытирал крупные, но редкие капли слёз, что успели оставить слабо заметные на камере дорожки сырости. Медицинский кафель на фоне и странное устройство, как в "настоящей лаборатории" давали знать, что он только что поговорил с Альфис и проник сюда. А может, тихо телепортировался. Но всё это ложные мысли. Скелет находился под задним двором его с братом дома, где проходили различные исследования по поводу решимости или "высшей магии", которая давала способность, не данная простым монстрам. Способность решимости. Способность, сохранения тела при наличии огромного количества маны. «Я часто удивлялся твоей настойчивости. Думаю, она даже не даст всему стереться. Даже этой записи. Возможно, она даже оставит какой-то кусочек меня тут, не стирая весь код тут... Но думаю, хватит делать тебе просмотр этого очень долгим и пора закругляться. У меня нет скеле-тонны времени, что бы дальше так глупо шутить. Frisk, я знаю, что в тебе не будет того демона, что творил всё это. Но после этого в тебе останется меньше решимости, но её можно будет контролировать. Ведь, не зря я пожертвовал собой, что бы теперь и ты был счастлив. Не знаю, какова будет твоя просто реакция на это, что ты будешь делать. Я тебя вообще не знаю. Как и ты меня. Две непонятные личности, не так ли? Если задуматься, мы очень похожи... Даже до ужаса слишком.» Костяная рука легла на то место футболки, где у людей должно быть сердце. На черепе появились капли пота, стекая вниз и, как слёзы, падая с ярким звоном на пол. Это было слишком трудно говорить Сансу... Но что именно? «Frisk, я... Хотел бы увидеть твою улыбку. Очень... Улыбку счастья от того, что ради тебя пошли на жертвы. Знаешь, я никогда не чувствовал такого напряжения. Это действительно странно. Каждый раз, как я думал о тебе, то где-то здесь душа начинала биться сильнее, заставляя оголённые скулы покрывается странным румянцем, который я замечал у тебя, когда тебе было холодно в Сноудине. Не знаю, как передать словами, насколько ты мне дорог и насколько я хочу дать тебе счастья. Даже то, что я делаю, не перевесит твои гордые поступки, которые вызывали радость и безграничную улыбку во все зубы.» Скелет откровенно плакал, не скрывая теперь крупных капель слёз, что всё чаще падали на пустой кафель. Одни и те же слова крутились в голове, но почему-то пытались собраться в одно предложение из трёх букв. Это было странно и сложно говорить. «Ты — как пример подражания, которому каждый должен поклоняться. Frisk...Спасибо тебе огромное... Прости меня за все мои глупые каламбуры, за странные подкаты, за издевательства, за тот кетчуп... Я не был достоин того, что бы встретить тебя и стать твоим другом. Я был не достоин относится к тебе так неприлично.» Санс в последний раз ветер слёзы, посмотрев чётко в объектив камеры, замечая, кто стоит за "ширмой". «Frisk, я тебя люблю...» Запись останавливается, а перед видеопроигрователем падали уже солёные капельки меньше размером. Руки ребёнка с красной душой задрожали, заставляя чувствовать беспомощность и держа ещё одну оставшуюся вещь от того комедианта — синюю потрёпанную куртку. Эта вещь принималась к груди ребёнка, укутывая в более крепких объятиях.*Вы чувствуете грехи на своей спине.*