Минус на минус

POV автор — Какого черта?! — крикнул Ширасаги, смотря на парня, что сидел перед ним. В голове голубоволосого что-то щёлкнуло, и тот никак не мог понять — это всё просто ужасный сон и скоро он проснется, или же блядская реальность, от которой уже не убежать никуда. Аой ведь всего каких-то полгода назад смотрел на него своими горящими глазами и был уверенно настроен победить его. Жаль, что до их битвы они так и не дошли, хоть Ширасаги во время того турнира и сказал себе, что главный его противник — Вальт Аой, и никак иначе. Его шокированный взгляд чуть озадачил и немного смутил Аоя. Радостная улыбка стала какой-то более грустной и нервной. Всё-таки, когда тебя сверлят таким взглядом, не очень то и приятно. — Знаю, я… не в лучшей форме, — начал Вальт, смотря куда-то в ноги собеседника, после чего добавил: — ты за Шу пришел, верно? Он сейчас в магазине. Подожди немного. Тут-то Ширасаги и стал кричать во весь голос. Да-да, то, что было ранее — это он еще сдерживался. А вот сейчас он чувствовал, что сорвёт свой голос к чертям, так как своим вопросом синеволосый не слабо так вывел Луи из себя. Хотя и ход мыслей Вальта можно было понять. Всё-таки Ширасаги проиграл Куренаю, так почему бы не переиграть бой и не узнать, кто на самом деле силен? Да и для Шу раньше Ширасаги был главным противником. Наверное, от этого Вальт и думал, что с Луи тоже самое. — Да нахрена мне твой блядский Куренай?! — раздался крик аметистоглазого, что, наверное, было слышно по всей округе. Синеволосый поджал губы и зажмурися, видимо, думая, что вот-вот оглохнет. Развернув его кресло к водоёму спиной, так, чтобы тот смотрел прямо на него, а не в сторону и схватившись за спинку удобного приспособления у самой головы парня, парень закончил свой крик фразой «Я пришел за тобой!». Даже от такого маленького ответа, но слишком сильного напора на голосовые связки, в горле начало неприятно покалывать и першить, а дышать стало чуть труднее, но Луи старался обойти эту тяжесть, чтобы не показывать перед своим противником свою же слабость, навивая всем своим серьезным видом страх. — За… мной? — пока Луи чуть ли не за горло держал бедолагу, Аой смотрел в ответ в эти глубокие аметистовые глаза, не понимая ровным счетом ничего из сказанного устами Ширасаги. Луи конечно, знал, что Вальт не отличается умом, хоть и его выходки с новыми приёмами часто поражают, но не догадаться, зачем он пришел, если не за Шу — это уже край. По крайней мере, по меркам самого Луи. — Тогда… зачем? — спросил озадаченный Аой, но на удивление тихо, будто боясь, что тот снова разозлится, хотя по сути после первого турнира он перестал его бояться от слова совсем. Но сейчас не турнир, а это уже другой разговор. Лицо Луи в этот момент нужно было видеть, так как словами описать весь тот поток эмоций на его лице было невозможно. Злость, ненависть и слишком много гнева, из-за которого брови свелись у переносицы так, как не сводились, наверное, никогда. Хотя порой похожее случалось часто, имея в счету характер парня. Будто он таким и родился. — Ты серьезно такой тупой, или притворяешься? — на этот раз голос был чуть тише, правда выражение его лица никак не собиралось меняться на более спокойное. Он хотел сказать что-то ещё, пока за плечо его грубо не дёрнула чья-то рука. Беловолосый повернул парня к себе, злобно смотря на него, хотя лицо, на данный момент, было более-менее спокойным. Хотя, признаться, само присутствие Луи здесь знатно напрягало и выводило из себя. Заметив друга, Аой запереживал сильнее, хотя… куда уж сильнее? Если в одном месте Шу и Луи, то, понятное дело, ни один не уйдет без драки, пусть зачастую словесной или битве на беях. Он знал, как Шу относится к своим ненавистным противникам и как не доверяет им, а после травмы Вальта так и вовсе потерял себя в заботе. Нужно заметить, потерял настолько сильно, что звонит младшему по несколько раз в день, чтобы спросить, какого его самочувствие. — Какого хрена ты здесь делаешь? — мрачно спросил он у парня, глядя на явно недовольные аметистовые глаза напротив, что готовы были прожечь в нём дыру за внезапное вмешательство. — Этот вопрос сейчас должен задать я. Не лезь не в свое дело, крыс, — раздражение с лица Ширасаги так и не уменьшилось, наоборот казалось, что даже увеличилось после появления Куреная. Ну вот кто его просил появляться именно сейчас, когда он делом занят? Ладно бы тот только прошел и не мешал. На это бы Луи закрыл глаза, но нет же. Нужно было именно влезть в разговор. Ответ Луи Куренаю не понравился, но он не собирался отступать только поэтому. — Это твое дело не может подождать до лучших времён? — задал вопрос Шу, желая сейчас скорее взять Вальта и увезти домой. Так как сейчас пусть и было солнце, но скоро грозилось пропасть за горизонтом, а в темное время в городе гулять опасно, зная, что фонари не везде зажигаются в нужное время, а некоторые и вовсе не работают из-за неисправности проводов, или же из-за лапочки, что-либо перегорает, либо разбивается. — Нет, не может, — своевольно ответил Луи, продолжая смотреть на него, как на ничтожество. Как обычно, так сказать. Вот только он, к сожалению, редко может остановиться в нужный момент из-за привычного чувства безнаказанности, наверное поэтому тот и продолжил говорить не очень культурными выражениями. — Свали отсюда. Или так трясешься за своего друга? Неужели он стал настолько жалок, что пару метров на своей «карете» и сам не проедет? — спокойно проговорил он, даже позволив себе ухмыльнуться. Знал бы он, чем это могло обернуться. Шу эти слова ранили, наверное, сильнее, чем если бы он говорил это кому-то другому, но на месте Вальта был он сам. Замахнувшись, тот коротко дёрнул головой и со всей силы ударил парня по лицу, так, что тот пошатнулся куда-то в сторону. Конечно, Луи этого не ожидал. Не ожидал и сделал небольшой шаг назад, случайно толкнув кресло кареглазого. Только вот не успел он полностью вернуться в исходное положение, как тут же схватил того за ворот, желая что-то сказать, не слыша ничего, что просходит вокруг в районе пяти или десяти секунд. Внезапно его уши всё-таки уловили слабый вскрик парня, что был сзади. Его коляска, даже из-за легкого толчка начала отьезжать назад, что сам Вальт сначала не заметил. Но когда уже буквально при желании самостоятельно остановиться, он не смог бы продержать колеса долго, именно тогда, когда задние колеса дошли до конца тратуара и уже оперлись на траву, что была началом той самой «горки», начал паниковать. Воздух рядом с ним сначала бесследно исчез, а после ощутился снова, заставляя в испуге им давится. Не успели Луи с Шу ухватиться за неё, как та начала стремительно гнать к водоему, что был бы для Вальта неминуемой смертью. Он не может плавать из-за того, что одними руками грести будет мало, чтобы удержаться на воде, а если даже один из парней и прыгнет, чтобы вытащить его, то до места, где можно подняться, они просто не доплывут. Паника парней, что тут же кинулись за Аоем, была еще сильнее. Если те не успеют, то его уже не спасти, если поймают на самом обрыве вместе с коляской и не удержат, то не спасти тем более, так как к колясе он точно прикован. Вальт кричал, так как сейчас не мог сам ничего сделать. Если возьмется за колеса, то лишь сотрёт свои руки к чертям, поэтому вся его надежда была лишь на парнях. Слезы невольно начали скатываться по щекам парня, что уже успел увидеть всю свою жизнь перед глазами и тысячу раз пожалеть за тот или иной поступок. Он боялся больше всего умереть именно так, боялся исчезнуть из этого мира так быстро и, безусловно, незаслуженно. Сильно зажмурившись, он закрыл лицо слегка дрожащими ладонями. За коляску ухватилась сначала одна, а после и другая сильная и рука Ширасаги, что пытался всеми силами остановить эту чёртову машину для инвалидов. Аметистовоглазый повалился на колени и испачкал штаны к херам, но остановил её тогда, когда она была уже у края. Это был как самый страшный аттракцион на краю обрыва, где одна неполадка в системе, и ты труп. Он держал его, пока сзади добегал последние несколько метров Куренай. — Блять, шевели ластами и помоги мне! — крикнул ему голубоволосый. Когда подошел Шу, Луи наконец поднялся с испорченного газона и они уже вместе повезли тяжёлую коляску с плачущим грузом. Чёрт. Еще бы немного и… конец? Всё-таки тренировки с пробежками пригодились не только в бейблейде. Сейчас это было просто жизненно необходимым приспособлением для спасения, чем Луи мог гордиться. Вот только желания сейчас гордиться этим совсем не было. Оказавшись снова на тратуаре, Вальт более или менее успокоился, уже держась за ручки своего кресла мёртвой хваткой, переодически утирая свои слёзы. Первое, что начал делать Шу, так это успокаивать своего дорогого друга, встав перед ним на одно колено, поглаживая его по голове и повторяя «всё хорошо» и «всё закончилось». Луи же наблюдал за этим, скрестив руки на груди, будто ожидая хоть чего-то от этих двух. Но что сейчас от них он может дождаться? Именно, что ничего. Ширасаги следил за каждыми действиями этих двух. Как Куренай подымается и берется за ручки кресла, а Вальт смотрит на Луи взглядом, полным благодарности. Так почему бы не сказать это напрямую? Но Шу разворачивает его коляску в сторону пролёта между домами в которую им как раз и нужно. — Иди домой. Сейчас не до твоих дел, — спокойно сказал ему напоследок Куренай, после чего вместе с Вальтом направился к его дому.

***

POV Луи Ширасаги       После случившегося я стоял на месте, где мы встретились минут, наверное, ещё десять назад. Конечно, я ждал хоть какого-то банального «спасибо», но в тот момент, понимая ситуацию, да и глаз Аоя мне было достаточно. Я бы, наверное, простоял дольше, если бы меня не вывел из транса гудок телефона в кармане. Удивительно, что тот не выпал во время бега. Но это сейчас меня не волновало. Звонила моя мама, спрашивая, где я. Разговор был не долгим, точнее очень коротким, закончившись тем, что она просто отправила шофера ко мне, чтобы тот меня забрал и увез домой. Я был не против, ибо если бы шёл пешком, то заблудился бы, так как голова сейчас была забита далеко не дорогой до дома. Даже сидя у магазинчика, где торчал Куренай, даже сев в машину, всю дорогу до дома я думал лишь об одном. «Что произошло?» и «что теперь?». Над первым я, наверное, мучался так же, как и над вторым. Вот что могло произойти с этим парнем, что он стал… таким? Он ведь даже на турнирах иногда получал травмы из-за слишком сильного размаха рукой или из-за того, что споткнулся и ударился об арену, но ничего ведь! Жив был! Хотя… С таким-то невезением он наверняка мог не заметить красный свет на светофоре и пойти к своим друзьям, а его бы после просто сбила бы машина. Такое бывает, вот только смириться с этим было сложно. А вот второй вопрос… Что дальше? Моего нынешнего противника номер один, кажется, больше не будет. На его место со временем прийдет кто-то другой, а я забуду об этом. Да чёртов с два. Я могу пиздеть кому угодно, но не себе. Если я не одолею его, то хоть до конца века, но он будет моим противником номер один. Был, есть и останется. Не важно больной, инвалид или вообще умер. Но если первое можно побороть, то последние два вряд ли.       Как только я оказался в своей комнате и стал переодеваться, снимая с себя мягкую полосу меха с грязными штанами и голубой рубашкой, а после одевая более удобную чёрную майку и домашние серые штаны, кинул уличное трепье на стул, решив убрать это в стирку позже. Попав на прохладную от отсутствия тепла от тела хозяина кровать, я попытался хоть как-то отвлечься от всех этих мыслей, просто лежа и смотря в потолок. Заснуть у меня не получится, знаю уже и так, ибо если мои глаза не слипаются, то хер я усну. Но даже так мои мысли были забиты всем этим дерьмом, что я успел надумать до приезда домой. Заркыв глаза руками, я хотел закричать. Было херово не только голове, что начала знатно так побаливать, но и немного покалывало в груди. Это чувство… Я чувствовал это, как только стал сильнее. Как только я стал тем блейдером, каким хотел. Я начал разочаровываться в других. Я стал разочаровываться во всех игроках, что не могли хотя бы в одном раунде меня победить, не говоря уже о простой победе. Но хоть кто-то из четвёрки лучших и мог это сделать, уважения у меня к ним не появлялось. А вот с Аоем всё иначе. Тот почти победил меня. Конечно, наш финальный поединок на турнире я не забыл. Эта чёртова трещина… будто я нормально мог жить после того, как жизнь дала мне «поблажку». Я желал переиграть. Переиграть и показать, что на том турнире я бы стал первым. Но этот Аой смотрел на меня так, будто эта трещина, из-за которой даже по логике мы должны были переиграть, ему не мешала. Будто этот плевок от судьбы его не задел. Будто он… подарил мне эту победу. Это так бесило. Я бы ни за что не поверил, что он может меня победить, но даже в тот момент я готов был с этим поспорить, лишь бы переиграть. Но даже так от него меня не воротило. Совсем наоборот. Я будто нашел того противника, кто и правда может быть со мной на равных. На равных, но никак не выше меня! Только вот… сейчас этого чувства будто никогда в жизни не существовало, от чего было тяжело. Снова вернулось это чёртово чувство, что стало только сильнее ощущаться от непривычки. Разочарование…