Вайолет лежала в своей палатке, в миллионный раз разглядывая подаренный ей майором кулон. Девочка завороженно всматривалась в переливающиеся оттенки украшения, будто пыталась найти что-то новое во вдоль и поперек изученном камне зеленого цвета, а сердце почему-то начинало биться чаще.
«Глаза майора такие же бездонные», - все мысли девочки сводились только к единственной фразе. Внезапно Вайолет почувствовала жжение на щеках. Она резко села и встряхнула головой, дабы избавиться от непонятного зуда. Что же происходит, неужели подхватила простуду? Ох, как же некстати, ведь на носу была новая битва. Девочка прижала ладони к щекам и закрыла глаза. В сознании мгновенно возник образ Бугенвиллея, и по грудной клетке начало расползаться некое тепло.
«Майор называет меня по имени, а могу ли я», - Вайолет и сама не знала, отчего подумала об этом, но мысль уже забилась глубоко.
- Ги-и-и-лберт, - еле слышно пролепетала девочка, растягивая каждый слог. По телу моментально прошлась волна мурашек, заставляющая дернуть плечами и сильно зажмуриться. Вайолет выдохнула, восстанавливая сбившееся дыхание, - Гилберт, — сказала она чуть громче, заново смакуя имя.
В животе что-то защекотало, и Вайолет сравнила ощущение с порхающими бабочками. Она резко распахнула глаза и в панике начала оглядываться по сторонам, дабы убедиться, что ее точно никто не слышал.
«Похоже, я точно больна, - окончательно решила девочка, когда, как ей показалось, внутренности начали завязываться в узел, - Состояние тела совершенно неудовлетворительное».
Она обвела взглядом голубых глаз всю палатку, приложила к неугомонному сердцу руки и вновь шумно выдохнула. Нужно сходить к майору и доложить о своем состоянии. Ей совершенно не хотелось доставлять неудобств во время боя, поэтому Вайолет и решила устранить «болезнь» прямо сейчас.
Майор Бугенвиллея расположился в соседней палатке, и перемещение заняло не больше минуты. Однако девочка медлила со входом, размышляя о реакции командира, отчего не решалась сделать последний шаг и зайти. Возможно, она так бы и стояла неизвестно сколько, но, завидев поблизости солдата, поспешила к Бугенвиллея.
- Майор, Вы здесь? - осторожно спросила Вайолет, - Могу ли я войти?
Ответ последовал незамедлительно.
- Конечно, входи, Вайолет, - мужчина развернулся к ней, отложив в сторону какие-то документы, и девочка взглядом наткнулась на его зеленые глаза, отчего сердце екнуло, - Что-то хотела?
- Да, майор, - отчеканила она, но от пристального взгляда к щекам вновь прилила кровь, а губы двигались, не издавая и звука - я. Хотела… К В-в-вам об-братиться.
Гилберт удивленно посмотрел на блондинку: он явно не ожидал, что Вайолет умеет запинаться и переминаться с ноги на ногу. Но все же мужчина мягко улыбнулся, подперев подбородок ладонью. Откровенно говоря, молодой майор был отчасти счастлив, стоило ему увидеть сию картину. Сердце моментально согревала мысль о том, что девочка познает эмоции. А Вайолет так и стояла, опустив голову.
Гилберт же сам подавлял желание раскраснеться как подопечная и опустить голову, дабы не встречаться со взглядом обворожительных голубых глаз, не дающих ему покоя уже долгое время. Повисло неловкое молчание, которое майор поспешил нарушить.
- Конечно, обращайся, - по-доброму произнес он.
Девочка резко выпрямилась, подняла голову и уже приготовилась произносить речь, но, открыв рот, вновь не смогла издать и звука. Вайолет сделала глубокий вдох.
- Майор, кажется, я заболела. Меня схватывает жар, горят щеки, что-то щемит в сердце, а в животе, будто бабочки порхают, -разъяснила блондинка, сопровождая свою речь жестами и пристальным взглядом, - прошу Вас, дайте мне лекарство. И, примите мои извинения, что беспокою в неподходящее время.
Гилберту и самому стало дышать труднее. Скрывать свое смущение и несказанное удивление становилось сложнее. Гил уже и сам ощущал, как его собственные органы скручиваются в узел.
- Не волнуйся, мы всегда можем выделить время на л… лечение, - сказал парень, слегка прокашлявшись, - можешь добавить еще что-нибудь? Когда обостряется твоя болезнь?
Блондинка закусила губу.
- Простите мою грубость, но, майор, я предполагаю, что инфекция могла осесть на вас или вашу одежду…
Молодой майор готов был поперхнуться воздухом. Сердцебиение также участилось, дышать стало труднее. Ох, Боже правый, знала бы эта маленькая инфекция, каким образом она обостряет эту «болезнь» у Бугенвиллея. Но ему удалось быстро отторгнуть возникшие мысли.
- Отчего такие выводы? - вымолвил парень, отводя взгляд. Наткнуться взглядом на Вайолет в эту секунду было недопустимо.
- Как только я вошла, все симптомы резко обострились, - более уверенно сказала Вайолет, но все же стихла к концу фразы, — Даже мой голос подвергся изменениям. Сможете ли вы мне помочь?
Мысли Гилберта перемешались в месиво хуже каши и не желали укладываться. Безусловно, держать себя в руках сложно, когда дорогая тебе девушка признается в своих чувствах, даже если она об этом и не подозревает. Ком радости так и норовил сорваться криком «Наконец-то, наконец-то она поняла!» с его уст, но мужчина лишь сглотнул, вновь собираясь с мыслями.
- Конечно, Вайолет. Я уже сталкивался с таким, и знаю средство, словно панацея, - он слегка сощурился и сел, приглашая девочку присесть рядом. Спустя мгновение та опустилась рядом, не решаясь поднять взгляда.
Кажется, майор позабыл как дышать. Вроде бы, еще секунду назад он был уверен в том, что делает, а теперь боится и пошевелиться, дабы не сломать хрупкую фарфоровую куклу, сидящую рядом.
- Майор Гилберт, - обратилась Вайолет, немного съежившись, - я присела рядом, но все обострилось еще больше.
Парень вздохнул и слегка тряхнул головой, возвращая себя к мыслям. По имени к нему она еще точно не обращалась. Но значит ли это, что она полностью доверяет ему и не боится? Бугенвиллея решил, что ответ звучит не иначе как «да». Неуверенность без следа исчезла, оставляя после себя лишь теплую радость.
- Знаешь, если я сделаю так, - Гилберт аккуратно коснулся девичьего плеча, - тогда по тебе словно пройдет волна тока, я прав?
Вайолет подняла голову, округлила свои голубые глаза и молча кивнула.
- А теперь попробуй коснуться меня, - заметив, как девочка трясущейся рукой медленно тянется к его собственной, он мягко улыбнулся, - не бойся.
Она легко дотронулась до его ладони и, облегченно выдохнув, отпрянула. Сам майор дрогнул.
- Простите! - залепетала блондинка.
- Не к чему извиняться, Вайолет. Просто теперь волна тока прошла по мне, - Бугенвиллея заглянул в голубые глаза девочки, - а что у тебя?
Она обхватила себя за плечи.
- На мгновение показалось, что все прошло, но как только убрала руку, все вернулось, - выдохнула она, - но почему с Вами случилось тоже самое? Неужели и на меня осела инфекция?
Гилберт едва сдерживался, чтобы не засмеяться.
- Не волнуйся, ты никого не сможешь заразить. И меня тоже, - мягко сказал он, - Вайолет, дай мне свою руку.
Девочка протянула свою тонкую, маленькую ручку к сильной мужской, легонько коснулась ладони своего майора. Гилберт мягко переплел их пальцы, немного сжав. Вайолет медленно сомкнула свои пальцы, выдыхая. Теперь душу наполняло чувство безопасности.
- Что ты чувствуешь сейчас, - тихо спросил майор, поглаживая большим пальцем тыльную сторону ладони девочки, - тебе лучше?
Та лишь кивнула в ответ, а затем поймала палец парня своим и провела его подушечкой круг. Щекотное, но приятное чувство успокаивало.
- А те… - она запнулась на полуслове, - а что насчет Вас, Ги… Майор Гилберт?
- Да, спасибо за беспокойство, Вайолет, - с теплой улыбкой произнес он, заставляя девочку краснеть еще гуще.
Но наряду с покоем что-то вызывало дискомфорт
- Прошу прощения, майор, но теперь мне не дает покоя некое тягучее жжение, - она крепче сжала руку Бугенвиллея.
Гилберт понимал, что его подопечную гложет желание. Желание чего-то большего, разгорающегося в ее грудной клетке. То же, что и у него самого.
- Тогда нам нужен другой вид лекарства, ладно?
- Как скажете, майор.
Гил развернулся, чтобы сидеть ровно напротив девочки. Волнения не было, но сердце билось в бешенном темпе, учащая дыхание майора. Он опустил взгляд на глаза Вайолет и снова поразился их красоте. Она сидела неподвижно, так же ровно глядя в его зеленые глаза.
- Ваши глаза… Очень красивые, майор, - прошептала блондинка.
- Я могу сказать то же самое и о твоих.
Гилберт заправил выбившуюся прядь челки золотистого цвета за ухо девушки, медленно и нежно провел ладонью по щеке. Оставив ладонь чуть выше подбородка, он приподнял лицо Вайолет и слегка приблизился. Дыхание девочки тоже сбилось, но она не отстранялась, да и в глазах не плескался страх. В бездонных очах небесного цвета проявлялось лишь желание.
- Пожалуйста, закрой глаза, - попросил майор, сократив расстояние между лицами еще немного.
Вайолет послушно выполнила его просьбу. Но чувствуя горячее дыхание на своей коже, она начала хватать воздух ртом, тем самым приоткрыв его. Ее окутывал поток невероятных ощущений, названий которых она даже не знала.
Гилберт старался не сойти с ума. Маленькие, слегка припухшие девичьи губы пленили его, словно хотели лишить его контроля и рассудка. Он пленился Вайолет, маленькой девочкой, похожей на красивейшую куклу. Любил и берег, как свое маленькое сокровище. Она не оружие. Она просто маленькая девчушка, не познавшая красоту этого мира.
Между тем расстояние сокращалось, и они уже могли слышать дыхание друг друга. Вторую руку он положил на спину девочки, немного прижимая ее к себе, тем самым оставляя расстояние позади. Гилберт мягко коснулся губ Вайолет, а затем, чувствуя, что она подалась вперед, вовлек в недолгий, полный нежности поцелуй.
Они отстранились, до сих пор тяжело дыша. Рука Гилберта все также покоилась на пояснице девочки, а сама она прислонилась к груди майора.
- Майор, это лекарство действительно восстановило меня, спасибо вам большое.
-Обращайся, Вайолет, - только и смог выдавить он.
***
Наступивший день ознаменовался успешным проведеним переговоров. К всеобщей радости, впереди была спокойная недельная передышка.
Вайолет вела себя тихо, лишь выполняла краткие приказы и слушала планы солдат. Гилберт уж было подумал, что ему все привиделось или приснилось, и девочка даже не заходила в палатку в тот день. Он был озадачен и немного расстроен.
Однако спустя два дня Вайолет снова стояла на пороге палатки, ровным тоном просив о лекарстве. Это повторилось и три дня спустя, и четыре, вплоть до нового объявления о битве.
***
И прямо перед выходом с лагеря, после того, как из палатки вышла Вайолет, к нему зашел солдат.
- Слушай, лекарь, а от какой это ты болезни свою ледышку лечишь? – издевательски начал он, - а то мы ее спросили, она ответила, что ты ей тут лекарство выдаешь.
- Да, лекарство, а в чем проблема? – спросил Гилберт, выравнивая интонацию.
- А в том, что она уже несколько дней ходит с опухшими губами, доктор, - усмехнулся он, — и ты, кстати, тоже, гадина эдакая.
Солдат кивнул и вышел, оставляя майора наедине с собой.
«Что-то мне поплохело», - подумал Бугенвиллея. «Надо будет попросить Вайолет дать мне лекарство».
