Гарри Поттер и Мальчик-Который-Выжил-Из-Ума

Гарри попросил Драко сочинить для Локхарта, если тот спросит, какую-нибудь правдоподобную легенду, объясняющую его отсутствие, и не пошел на Защиту от Темных Искусств. Вместо этого он остался в опустевшей спальне и принялся терпеливо ждать. Наконец, раздался звучный хлопок: перед его кроватью возник Кикимер. Если Сириус сказал домовику во всем слушаться Гарри, достаточно было приказать ему ответить на все вопросы правдиво, но что-то в душе Гарри противилось такому подходу — по крайней мере, не попробовав сначала методы поизящнее. Он не хотел настраивать Кикимера против себя, по многим причинам. Одна из них — Гарри старался думать об этом пореже, — заключалась в том, что однажды дом на площади Гриммо перейдет к нему, и в его же интересах будет, если домовой эльф не станет пытаться подсыпать крысиный яд в каждый полуденный чай. Гарри начал издалека: с деловитых вопросов, как обстоят дела в особняке Блэков. Официально Кикимер должен был следить там за порядком, вот пусть и отчитается о результатах своего труда, настроится на рабочий лад. Кикимер смотрел подозрительно и отвечал сухо и резко, но его хотя бы не душила ненависть, как в разговорах с Сириусом. Может быть потому, что Гарри не проходился по важным для него вещам, а может, успокаивала обстановка слизеринской спальни. Наконец Гарри показалось, что наступил подходящий момент: пора вспомнить о том, ради чего все затевалось. — Тайная комната, — проговорил он отчетливо. — Ты о ней слышал? Кикимер замер, насторожившись. Покрутил головой по сторонам, словно ожидая застать кого-то за подслушиванием. Нехорошо прищурился. — Это старая легенда, — проскрипел домовик, не глядя на Гарри. — О ней не знают лишь неучи, те, кто отвергают величие своего рода, неблагодарные проходимцы, забывающие славное прошлое... О таких вещах Кикимер мог распинаться бесконечно. Гарри поспешил его прервать: — Саму легенду я знаю. Меня интересует более... фактическая сторона. Ее открывали пятьдесят лет назад. Возможно ли такое, что ты знаешь, кто это был? И замер, затаив дыхание. Если Кикимер скажет нет... Но Кикимер молчал, только смерил его оценивающим взглядом и теперь теребил служившую ему костюмом жутко грязную набедренную повязку. — Об этом знают немногие, — произнес он, наконец, с некоторым высокомерием. — Очень немногие. Лишь те, кто заслужил это, те, кто служил верно. Служил? Кому? Ответ пришел сам собой: Темному Лорду, кому же еще. Пожиратели Смерти. Гарри ощутил знакомое восторженное предвкушение — его предположения, похоже, оправдывались. Придав тону небрежности, он обронил: — Выходит, Регулус, конечно, должен был знать. Кикимер ухмыльнулся торжествующим оскалом. — Темный Лорд не мог желать лучшего служителя, чем хозяин Регулус. Хозяин Регулус был преданным, таким преданным, он и Кикимер сделали для Темного Лорда многое, о да... Все верно. Но на мгновение Гарри усомнился: даже если Регулус принял метку еще в школе, он должен был или проявить себя невероятно полезным подчиненным, или ему просто не хватило бы времени по-настоящему завоевать доверие Волдеморта... Но потом спохватился: неважно, узнал Регулус о тех событиях непосредственно от своего повелителя или от кого-то другого из внутреннего круга Пожирателей. Главное, что он знал, а если знал он, должен знать и Кикимер. — Мне нужно знать, кто открыл комнату пятьдесят лет назад, Кикимер, — Гарри лихорадочно соображал, что он может сказать, чтобы домовик решил, будто они на одной стороне. — Тайная комната снова открыта. Я сам слизеринец, понимаешь, что это значит? Гарри сам не знал, к чему клонит, но, может, Кикимер додумает что-нибудь за него — люди часто так делали, дай только волю их воображению. Кикимер осклабился. — Что бы мальчик ни задумал, Кикимер ему не помощник. Наследника Слизерина не найти по фамилии, не проследить по кровным узам. Все гораздо, гораздо сложнее, и знания Кикимера здесь бесполезны. Хозяин Регулус был поражен, когда познал размах могущества тех, в ком течет благородная кровь Салазара Слизерина, он даже спрашивал хозяина Ориона, ведь хозяин Орион учился в Хогвартсе в то же время. Все оказалось правдой, все подробности, но это больше не имеет значения: все знают, что у Темного Лорда не было наследников. И Кикимер торжественно воззрился на Гарри. Волдеморт. Пятьдесят лет назад Тайную комнату открыл Волдеморт. Немудрено, что он хвастался этим перед Пожирателями Смерти — достижение вполне в духе величайшего темного мага со времен Гриндевальда. — Спасибо, Кикимер, — Гарри едва заметно махнул рукой. — Можешь идти домой. Эльфа не пришлось просить дважды — он исчез даже прежде, чем с губ Гарри слетел последний слог. Волдеморт был Наследником Слизерина. Наверное, не стоило этому удивляться. Но знал ли профессор Дамблдор? Может, да, а может и нет. Драко говорил, что виновника событий пятидесятилетней давности якобы поймали, но это не мог быть Волдеморт — тогда об этом бы знали все. Значит, в тот раз осудили неверного человека. Гарри знал, что должен сделать: немедленно пойти в кабинет директора. Может быть, именно этой информации недостает профессору Дамблдору, чтобы сложилась его собственная мозаика. Может быть, в Азкабане сейчас находится невиновный человек. Гарри соскочил с кровати. Спохватившись, натянул мантию-невидимку: не хватало только, чтобы профессор Макгонагалл застукала его в коридоре, когда он прогуливает урок без уважительной причины. Только выбравшись из подземелий, Гарри сообразил, что понятия не имеет, где директорский кабинет. Попробовал поспрашивать дорогу у картин — те за историю своего существования навидались всякого, и говорящая пустота никого не удивляла, — но запутался только сильнее. Оказавшись на третьем этаже в третий раз, Гарри остановился, чтобы перевести дыхание. А не может ли кабинет быть зачарован так, чтобы его нельзя было найти без приглашения? Чтобы всякие излишне инициативные студенты не отвлекали директора от важных дел? С другого конца коридора долетели легкие шаги. Гарри поднял голову и узнал младшую сестру близнецов — кажется, ее звали Джинни? Он хотел было окликнуть ее, но в последний момент передумал: любопытство подстрекало узнать, почему первокурсница, вроде бы не унаследовавшая бунтарский дух своих старших братьев, прогуливает уроки и слоняется по школе совсем одна, хотя это запрещено. (Прямо как он сам.) И кстати, именно там, где произошло нападение на миссис Норрис. Зловещую надпись на стене так и не оттерли до конца, но Джинни прошла мимо нее, не удостоив и взглядом. Двигалась она немного странно, упираясь при каждом шаге, словно шла не сама, а кто-то тащил ее силком. Она скрылась за дверью женского туалета. Гарри ощутил укол разочарования: и все? Никакой тебе тайны? Джинни просто отпросилась с урока в уборную? Но нет, тогда ее сопровождал бы кто-то из учителей, старост или старших учеников... Что-то здесь было не так. Гарри повертел головой: коридор все еще пустовал. Хотя ждать уже недолго: скоро занятия закончатся, и все вывалят из классных комнат — тогда можно будет спросить у кого-нибудь, где же находится директорский кабинет. Ждать Джинни и дальше? А был ли смысл? Кто знает, насколько она там застрянет. Но когда Гарри, окончательно усомнившись в своих подозрениях, уже собирался попытать удачу в еще одной отчаянной попытке найти профессора Дамблдора самостоятельно, его остановили сразу две вещи, заставившие сердце подкатить к горлу, а ноги прирасти к полу. Из-под двери женского туалета начала сочиться вода, собираясь в большую бесформенную лужу, прямо как в хэллоуинскую ночь. Мантия потяжелела, намокнув снизу, пальцы ног лизнул холод... А из-за двери раздалось шуршание, словно что-то очень большое и тяжелое волоком тащили по земле. С широко раскрытыми глазами Гарри наблюдал, как самая обычная дверь в уборную отворяется, и проем стремительно, но беззвучно, кирпич за кирпичом раздвигается, прямо как вход в Косой Переулок через задний двор Дырявого котла. Он успел еще заметить фигурку Джинни, совсем крохотную рядом с зияющей рядом воронкой прохода в черную неизвестность, а потом (два огромных желтых глаза) не было ничего. Без единого вздоха тело мальчика упало назад. Мантия-невидимка съехала с него, открывая ноги по колено, но скрывая верхнюю часть туловища и лицо с широко распахнутыми зелеными глазами. В очередной раз за долгую историю Младший Дар Смерти спрятал от нее своего хозяина.