Гарри Поттер и Мальчик-Который-Выжил-Из-Ума

Финальный рывок: экзамены — и испытания третьего года закончатся. Гарри почти ощущал легкое разочарование: на первом курсе он помог защитить Философский камень, на втором — лицом к лицу столкнулся с легендарным чудовищем из Тайной комнаты, а на третьем... хорошо сдал экзамены? Но экзамены еще только предстояло хорошо сдать. На каникулах Ремус предупредил, что в финальную проверку по Защите от Темных Искусств будет включен боггарт, и если Гарри хочет, он может не браться за эту часть, довольствуясь "Выше Ожидаемого" и неповрежденным душевным равновесием. Но так не пойдет. Разве можно просто отступить? Боггарт — только верхушка айсберга. Сам страх никуда не денется, если его игнорировать. Нет, Гарри найдет способ. Пускай не заклинание "Риддикулус" — должны быть другие варианты. Он до последнего не хотел обращаться за советом к Ремусу — это казалось слегка нечестным, — но, похоже, другого выбора не было. — Если ты в библиотеку, захвати мне ту книгу про Салазара Слизерина, о которой говорил профессор Бинс, — подал голос Драко, не отрываясь от домашнего задания. Он строчил конспект так усердно, что даже его перо — а письменные принадлежности Драко всегда держал в идеальном порядке, — совсем измочалилось. К экзаменам и подготовке к ним друг подходил так же серьезно. — Я иду к профессору Люпину, но могу забежать на обратном пути, — пообещал Гарри и, поплотнее закутавшись в мантию — даже в конце мая в подземельях было промозгло, — решительно направился к выходу. До кабинета Ремуса он добрался без приключений и только под конец чуть не налетел на Рона Уизли. Судя по мрачной мине, настроение у того было скверным. — Привет, — поздоровался Гарри. — Ты чего такой грустный? Он не мог похвастаться хорошими отношениями с Роном — тот, кажется, слегка ревновал: как это, Фред и Джордж предпочитают какого-то слизеринца компании родного брата? Да и сам Гарри не до конца простил ему истрепанные нервы Гермионы, но что поделать — разве можно пройти мимо кого-то, кто так расстроен, и не спросить, в чем дело? И никогда не знаешь, что послужит началом новой прекрасной дружбы. — Не могу найти Коросту! — пожаловался Рон с таким отчаянием, что Гарри мигом позабыл все старые обиды. У него самого имелся питомец, и хотя он не так много времени проводил с Буклей, ужасна была сама мысль, что с ней может что-то случиться. — Давно? Она не могла просто, ну, уйти погулять? — Да какое там погулять... — Рон с досадой сжал кулаки. — Она же старая, последние недели вообще еле шевелилась. И со вчерашнего вечера я ее не видел. Тупой кот Гермионы ее сожрал, ясно как день! — Оу, — Гарри нахмурился. Вообще-то, напрашивался другой очевидный вывод: крыса сдохла от старости, предварительно забившись в какую-нибудь щель. Животные часто так делали — уходили перед смертью подальше от хозяев. Но сказать такое в лицо... Он неуверенно предположил: — Может, еще найдется. Ты же не видел, как... Ну... В общем, не теряй надежду раньше времени. Как же криво это прозвучало... Гарри поспешил перевести тему на первое, что пришло в голову: — А... Как там Питер? Рон непонимающе нахмурился — такое лицо у него бывало, когда Снейп посреди урока задавал особенно каверзный вопрос. — Какой еще Питер? Можно подумать, в Гриффиндоре каждого второго зовут Питер. — Питер Петтигрю? Четверокурсник с Гриффиндора? Твой парень? Фред и Джордж (с удивительным энтузиазмом — видимо, сами приятно удивились, что младший братишка нашел счастье в личной жизни) подтвердили догадку Гарри, так что не такой уж это и секрет. Чего тогда Рон так вытаращился? Еще и уши заалели... — Ты спятил?! У меня не... Я ни с кем не встречаюсь! В Гриффиндоре вообще нет никого по фамилии Петтигрю! Пришел черед Гарри непонимающе таращиться. Кого Рон пытается обмануть? Неужели это такое уж резкое вторжение в частную жизнь? — Извини, я не знал, что вы держите ваши отношения в тайне, — заметил он осторожно. — Но ты не бойся, я могила. Рон несколько секунд тупо пялился на него. Затем насупился, пробормотал что-то вроде "да чтоб этих слизеринцев..." и, вызывающе стуча каблуками, зашагал прочь. Гарри развел руками ему вслед. И что это было? Сзади с тихим скрипом отворилась дверь. Гарри обернулся — это Ремус выглянул из своего кабинета. Выглядел он совсем нездорово — Гарри запоздало сообразил, что визит стоило перенести на следующую неделю. Когда там полнолуние? Ведь уже со дня на день? — Что-то случилось? — спросил Ремус сипло, прикрывая за собой дверь. Помимо обычной усталости, на его лице проступило беспокойство. — Мне послышалось... Из-за чего вы так раскричались? Гарри смущенно отвел взгляд. Он и не заметил, как они расшумелись. Хотя кричал только Рон... — Рон Уизли испугался, что я всем растрезвоню о его шашнях с Питером, — буркнул он. — Можно подумать... — С каким Питером? — перебил Ремус. Гарри вздрогнул от удивления. Чтобы Ремус не дал кому-то договорить предложение? Невиданное дело. Луна, что ли, на него так влияет? — Как вышло, что я не встречал в Хогвартсе ни одного Питера, если их тут так много? — пробурчал Гарри. Ремус преподавал у всех курсов, уж он-то должен знать. — С Питером Петтигрю. Даже не закончив фразу, Гарри понял, что сказал что-то не то. Лицо Ремуса окаменело. Это жесткое помертвевшее выражение он видел впервые. — Гарри. — Да? — У тебя есть Карта Мародеров? У Гарри отвисла челюсть. Нет, это уже не втиснуть в рамки простой проницательности. Откуда Ремус узнал? — Да, — выдавил он, кожей ощущая чужое нетерпение. — С собой? Гарри молча вытянул Карту из кармана мантии. Теперь-то медлить уже бессмысленно. Ремус вытащил палочку и прошептал нужные слова: — Торжественно клянусь, что замышляю шалость, и только шалость. Как странно было слышать это из его уст. А ведь когда-то Ремус был таким же мальчишкой, как Гарри, только на груди красовался лев, а не змея. Ни морщин на лице, ни седины в волосах... — Помоги мне найти Питера, — отрывисто бросил Ремус, даже не думая что-то объяснять. Но Гарри подчинился, слишком обескураженный, чтобы спорить. — Вот, — он ткнул пальцем у линии Запретного Леса. Интересно, что там забыл Питер Петтигрю? Объяснений Гарри так и не дождался. Ремус одним движением свернул Карту и, не сводя глаз с заветной точки, опрометью бросился к лестнице. Уже на бегу он крикнул: — Гарри! Никуда отсюда не уходи! Ни в коем случае, слышишь? И исчез за поворотом. Гарри привалился к стене. Голова шла кругом. Он ничегошеньки не понимал, и это здорово действовало на нервы. Никуда не уходить? И что ему, торчать в коридоре, пока Ремус не соизволит вернуться? И куда он так рванул, в его-то состоянии? Ну подумаешь, гриффиндорец в Запретном Лесу — большое дело! Каждый уважающий себя гриффиндорец бывал там хотя бы раза три, а Фред и Джордж так и вовсе все триста тридцать три. От мрачных размышлений Гарри отвлекла знакомая мягкая поступь. Он с облегчением поднял голову. Наконец-то хоть кто-то здравомыслящий! В руках у Снейпа исходил густым паром кубок с Ликантропным зельем. — Если вы к профессору Люпину, то его нет, — сообщил Гарри, выпрямляясь. Снейп скривился, будто перебирая запасы флоббер-червей, наткнулся на парочку безнадежно сгнивших. — Что значит — нет? Мало того, что я трачу свое время, доставляя зелье ему в кабинет, Люпин даже пару вечеров не может просидеть смирно? Сегодня полнолуние, он не мог просто взять и уйти. Гарри похолодел. Полнолуние — сегодня? — Не выпадайте из реальности, Поттер! — гаркнул Снейп, которому, судя по землистому цвету лица, тоже сделалось крайне не по себе. — Куда он пошел? — В Запретный Лес, — пролепетал Гарри. — Я могу показать. Снейп чертыхнулся, одним движением палочки перенес содержимое кубка в стеклянную колбу — такие у него всегда и держались наготове в кармане мантии, — и метнулся туда же, где какое-то время назад промчался Ремус. Гарри поспешил следом. За окном смеркалось — понятно, куда Снейп спешит. Но он все же нашел время выплюнуть вопрос: — Что Люпин забыл в Запретном Лесу? — Питера Петтигрю, я полагаю, — откликнулся Гарри кисло. — И если еще и вы как-то странно отреагируете на это имя... Он осекся на полуслове. Снейп — Северус Снейп с его железной выдержкой и самообладанием, — оступился и чуть не полетел с лестницы. А выпрямившись, прибавил шагу так, что мантия черным шлейфом взвилась и захлопала за его спиной. Гарри едва за ним поспевал. — Поттер, — сказал Снейп, и он вдруг порадовался, что не видит его лица. — Вам в самом деле ни о чем не говорит имя Питера Петтигрю? — Да вы издеваетесь, — пробормотал Гарри. Стоило пройти сквозь створчатые двери главного входа и оказаться под открытым небом, в лицо с шумом ударил ветер. Пришлось повысить голос. — Почему все знают, кто это, кроме меня? — О, это интересный вопрос. Спросите на досуге у своего крестного. — А Сириус-то тут при чем? — не понял Гарри. Снейп бросил короткий взгляд через плечо — всего на секунду, но ее хватило, чтобы заметить стальной блеск его глаз. — Удивительно, что никто не удосужился сообщить вам имя человека, продавшего ваших родителей Беллатрисе Лейстрендж.