Ты это ты, и ты очень красивая

Мы лежим на кровати. Она нежно сопит у меня в объятьях, и я до сих пор не понимаю, как такое произошло. Я была влюблена в Гевина! Пол жизни думала, что он моя судьба, но… Тогда, после лаба, мы с Гевином начали встречаться. И я неожиданно почувствовала себя одинокой. Будто рядом со мной нет кого-то очень важного! Я долго не могла понять, в чём дело. Стейси, Стейси Дебейн, наша королева школы. Один раз я застукала её ревущей в туалете. Я подошла её успокоить, и у нас тогда завязался разговор: — Чего тебе, Тара? Я занята, — промакивая слёзы салфеткой, сказала Стейси, увидев меня. — Что с тобой? Что-то случилось? — Уходи, Тара! Только тебя здесь не хватает… Я присела рядом. Я снова почувствовала между нами что-то. Как тогда, на сцене. Моё сердце заметалось, я испугалась этого чувства. Я всегда думала, что отношения между парнем и парнем или девушкой и девушкой никогда не заходят дальше крепкой дружбы, но сейчас… Я почувствовала себя так, будто снова влюбилась. — Всё будет хорошо, я рядом, — я приобняла Стейси за её плечи. Сейчас это тепло между нами казалось даже более важным, чем Я, Гевин, Слэм… Весь Сиэтл и, может, даже мир! С тех пор мы начали тайно дружить. Одри бы побила меня за дружбу с врагом всего человечества. Хоть она и понимала, что больше нам враждовать не из-за чего. Да и вряд ли её свита поддержала бы решение дружить с главной (хоть и бывшей) конкуренткой. На публике мы как можно старательнее игнорировали друг друга. Получалось не всегда хорошо, ведь иногда нам хватало взгляда, чтобы рассмешить друг друга. Мы вместе оставались до ночи в библиотеке, часто гуляли в тихих местах. И разговаривали. Какой же прекрасный у неё голос… Вы знали, что собак она любит больше, чем котов? И, что, на самом деле, тащится от альтернативного рока с их грустной лирикой? Мы узнали друг о друге то, чего никто и никогда о нас не знал. Из-за посиделок со Стейси, на Гевина мне времени не хватало, и мы расстались. Мне не было жаль. То есть, было, конечно… Но, я не ревела ночами, ненавидя его, и всё в таком духе. Мы со Стейси даже посмеялись над этим. — Тара, ты не спишь? — Вспоминаю, как до такого дошло, — я аккуратно ущипнула её за попу, из-за чего она повернулась ко мне. Её милое лицо оказалось вплотную ко мне и я невольно улыбнулась. — Ты… Неужели сейчас это важно? — Конечно, нет! Просто мне не спится, а эта история очень милая. — Ты милая… — она уткнулась носом мне в шею, давая понять, что разговор окончен. Я не могла поверить, что влюбилась. Когда я это заметила, я не знаю. Мне было всё равно на Одри, Гевина, Ларри и Барри… Примерно в момент моего осознавания Гевин решил помириться. — Я знаю, что вёл себя, как девчонка. У Радио-Бунтарки много забот и, думаю, я действительно лез не в своё дело, — он подошёл ко мне на обеде. Было неожиданно. — Ты и сейчас лезешь, куда не просят. — Что ты имеешь в виду? — Я больше не хочу встречаться с тобой. Я люблю другу-… Другого. — Но, Тара, мы же оба так долго стремились друг к другу! — Отстань от неё! — за меня вступилась моя королева. Не Одри, нет. Стейси встала рядом со мной, всем видом показывая свою колючую сторону когда-то её, когда-то моему Гевину. — Стейси, не лезь. Это наше с Тарой дело. — Отныне все твои дела с Тарой сопровождаю я. Она не хочет к тебе возвращаться, сопливая девчонка! Да, тогда Стейси дала жару. Все охали от её унижений Гевина, пока я хихикала в стороне. Стейси, ты такая милая… — Ты такая милая… — прошептала я, гладя мягкие, ухоженные каштановые волосы. — Не мешай спать, — фыркнула она, ещё сильнее утыкаясь мне в шею. Нам сейчас по 19. Мы начали встречаться в последний год школы, и с тех пор прошло полтора года. Мы давно не девочки, какими были на лабе. Я всё так же занимаюсь вещанием, попутно обучаюсь в колледже с театральным уклоном вместе с Одри. Стейси приезжает ко мне на выходные и каникулы в дом, подаренный Робом на заработанные благодаря Бунтарке деньги. Стейси учится на экономиста, кто бы мог подумать? В год выпуска она призналась. Я догадывалась, почти знала, но и не надеялась. Стейси Дебейн — самая красивая девушка школы, королева лаба, желанная многими. Тара Адамс — радио-Бунтарка, которое долгое время вообще не высовывала носа. Мы оказались прекрасной парой. Если честно, трудно вспомнить, как именно это произошло. Она призналась в парке. Вытащила меня гулять посреди ночи. Когда я услышала заветные «Я тебя люблю», я улетела в космос. Моему счастью не было предела. Я наконец-то почувствовала себя важной, нужной. Не как БУНТАРКА, а как Тара Адамс — тихоня-затворница. Конечно же я сразу ответила взаимностью. Нашему восторгу не было границ. Мы были действительно счастливы. Одри отреагировала крайне пофигистично, видимо решила не бить меня за то, что моя любовь всей жизни не красавчик, а Стейси. — Знаешь…- Стейси слегка отпрянула, чтобы было удобнее болтать. — Чего? — Я ведь с самого начала тебя любила. — О чём ты? — Со второго класса, когда мы встретились. — Серьёзно?! — Не перебивай! Я думала, это неправильно… Пыталась встречаться с парнями. Но куда бы я не плюнула, везде ты! Скромная, тихая, такая милая. Я с Гевином мутила только потому, что он тебе нравился! хотела привлечь внимание… — А оказалось, он в меня влюблён. — Ты не представляешь, как тяжело быть… Такой! — Ты очень красивая. — Тара! Я не об этом… Очень трудно любить того, кого не должен… — Я люблю тебя с лаба, я знаю… — С лаба? Но ведь тогда вы с Гевином… — Я тоже попыталась сбежать. Мне было противно встречаться с ним! Я долго не могла понять, что со мной не так… Даже странно, что я полюбила тебя. — Почему это? — Ты столько гадостей мне сделала… — Я пыталась привлечь внимание! — Как маленький мальчишка, ей богу! Ещё бы за хвостик подёргала. Мы рассмеялись. И слились в поцелуе. Этот приятный вкус её губ без помады… Как же я люблю тебя, моя королева!