Струны

— Ты меня достал, — говорит Рихард. Это даже не обвинение, просто сухая констатация факта. — Заебал вкрай. Пауль умудряется воздержаться от ответного комментария. Он очень гордится своей выдержкой. *** Что-то происходит между ними. Звенит и вибрирует натянутой струной, которая вот-вот лопнет и в кровь располосует тебе руку. Рихард не может подобрать слова, дать определение, сформулировать мысль, только чувствует — острее, раздражается — чаще. Ему хочется подойти к Паулю и как следует его встряхнуть: «Скажи, что происходит? Ты же тоже это видишь?». Он бы так и сделал, если бы точно знал, что скрывается под «этим». Рихард отчетливо чувствует собственную уязвимость. К Паулю в таком состоянии подходить не стоит. Вопрос самосохранения. *** Пауль наблюдает. Прячет улыбку за кромкой стакана. Смотрит. Впитывает. Ждет. Есть сотни способов сказать человеку «ты мне нравишься». Рихард выбирает антоним: «ты меня достал», но Пауль понятливый, он умеет читать партитуры, умеет расшифровывать скрытый между чернильных строк намек, способен отыскать фальшивую ноту в стройной на первой взгляд мелодии. И уж конечно ему не требуется много времени, чтобы вычленить из густого раздражения Рихарда первопричину. Причина кроется в том, как Рихард произносит его имя. Голос звучит ниже. Грубее. С оттенком недозволенного. Так что Пауль ждет. *** От возбуждения потряхивает, воздух наэлектризован, легкие сжимаются в коллапсе, не вдохнуть. Музыка наполняет тело, бежит по венам. Сегодня Рихард на вершине, все они сегодня вечером немного боги. Он переводит взгляд на Пауля. Отблески огня отражаются в глазах. И что-то еще, чего Рихард не успевает уловить, а в следующую секунду риффы достигают наивысшей точки, максимальной громкости и не остается ничего, кроме звука и света, в которых растворяется абсолютно все. И он сам. *** Осознание приходит, когда невидимая струна все же лопается. Прямо во время концерта. Рихард сбивается с ритма, с такта, с мысли. Один взгляд вправо. Понимание. Пауль идет в его сторону. Встает так близко, что Рихард чувствует исходящий от него жар. Склоняет голову. Прижимается лбом к его лбу. Ритм восстановлен. Дыхание — нет. *** — Ты меня достал, — говорит Рихард. — Заебал вкрай. Пауль не собирается воздерживаться от комментария. Не в этот раз. — Ты меня любишь. Сухая констатация факта. Лопается еще одна невидимая струна, больно полоснув по сердцу. «Ты меня любишь». Как приговор.