Костер

Они любили собираться втроём, разжигать костёр и обмениваться шутками. Они всегда чётко знали и дату, и место, и время. Не сговариваясь всегда приходили к их маленькому кусочку берега или собирались в отдаленном месте старого, давно заброшенного парка. Пока один собирал и разжигал огонь, всегда приходил второй, начинал наигрывать их любимую песню. Их песню. Звон гитары стихал, когда приходил последний, и говорили они всегда почти шёпотом. Треск поленьев иногда звучал даже громче трёх голосов, но они в любом случае слышали друг друга. Они могли просто молчать, зная наверняка, что какой бы дряной не был день, сейчас, именно в этот момент он был куда лучше, ярче, солнечнее и теплее. Даже если стояла зима. Даже если солнца они не видели всю неделю. Они неторопливо обменивались своими мыслями о том, о сем и о десятом. Слушали звучание гитары. И в такие дни ни что вокруг не могло потревожить их спокойствия. Полное умиротворение жизни. Они часами напролет могли собирать сухие ветки, готовить маленькое местечко для костра. Часами не разжигали его, просто смеялись, словно малые дети, пускали уже давно неактуальные к друг другу шутки. Когда же пламя полыхнув начинало неторопливо облизывать ветки, они замолкали и пили кофе из жестяных банок, улыбались друг другу, подмигивали. В такой день они никогда не звали друг друга по именам, только “ты” или “он”. Такие тёплые, дружелюбные, ласковые. Когда они начали так собираться ни один из этой троицы не мог ответить. (Или просто не хотел?) Им было хорошо. Было уютно просто сидеть на голой земле, смотреть на пламя, говорить чуть громче шепота, слушать звон гитары и смеяться. Смеяться над детскими глупостями ещё со времён старшей школы. Ничто не могло им помешать. Любой звонок становился не особо важным. Любая погода была прекрасной. Они словно превращались в довольных этой жизнью стариков. Расходились они всегда уже после рассвета так и не заметив и малейшего признака усталости, но жить после таких костров было намного, намного проще, легче, терпимее, счастливее… Огонь их словно науськивал, подзывал ласково, каждого звал по именам и словно верная жена всегда, совершенно всегда согревал. Даже когда один из них стал Проклятым Королём, а двое других - его вассалами они не перестали собираться вместе на тех же местах. Дышать втроём всегда было проще, было легче и огонь, ставший их проклятьем, никогда не обжигал. Они были счастливы. Они были невероятно рады, что встретились, что живут рука об руку, дружат и смеются всё так же открыто. Без глупых масок “Короля”, “Правой руки” и “Укротителя”. Им это было не нужно. Они всегда знали, что если один ушёл, то его можно найти на этом маленьком островке свободы. Свободы их душ. Здесь не было зла, разногласий, матов, алкоголя и разговоров о бабах. Да даже простыми сигаретами здесь никогда не пахло. Здесь веял добрый ветер, запах костра и кофе. Ничего лишнего. Иногда, очень, очень редко они позволяли себе взять сюда бэнто с онигири или просто белым рисом. Большего им было не нужно. Они и без этого были счастливы. Главное - вместе. Втроём. Голоса всегда, поверьте, их голоса всегда звучали непринужденно счастливо, тихо и спокойно. Именно в этих местах, именно с треском костра и трелью их главного менестреля. Музыка лилась из самых глубин души, намного ярче и легче обычного. Слова придумывались сходу и голоса звучали невероятно красиво, душевно, по доброму. Так никогда и нигде не пел ни один певец или певица. Ни какой гитарист не смог бы сыграть те же ноты настолько легко и непринуждённо как играл их товарищ. Их песня всегда была душевной… Он это всё ещё помнит. Единственный, кто знает куда они всегда приходили. Единственный, кто помнит все их песни и разговоры от “А” до “Я”. Единственный, кто помнит звучание их настоящих, тёплых и живых голосов. Единственный, кто знает, как блестели в сумраке парка или берега их глаза, впитавшие тепло костра. Он всё ещё это помнит. Единственный, кто остался жив.