споёшь для меня?

Сидеть в гримерке без дела оказалось намного скучнее, чем Лера думала. Когда все новости в сети закончились, девушка не знала, чем себя занять. Она оглянула гримерку взглядом и увидела только голые белые стены. Девушка знала, что у других стран комнатки украшены не только снаружи, но и внутри, поэтому она решила не отставать от коллег. На столе как раз лежали не распакованные флаги России, фанклуба Сергея и ещё несколько небольших плакатов. Девушка усмехнулась, раскрыла одну из упаковок, взяла скотч и прилепила огромный флаг прямо над кожаным диваном, стоявшим напротив входной двери. Лера решила, что так будет смотреться достаточно красиво, что так и вышло. Плакаты она расклеила около дверей, а флаг фанклуба повесила на стене, с правой стороны от входа. Довольная своей работой, журналистка взяла телефон и сделала пару снимков гримерки. Всё-таки, она выглядела достаточно уютно. Флаг России красиво смотрелся на белой стене, что придавало какую-то уверенность. Плакаты органично вписались в комнату. Лера даже на какой-то момент подумала, что ей нужно было учиться на дизайнера интерьера. Со сцены доносилась песня Чехии. Журналистка приободрилась и начала слегка пританцовывать незамысловатому ритму песни. Из соседних гримёрок также было слышно какие-то песни, поэтому все смешалось в одну кашу. Лера тяжело выдохнула и посмотрела на часы. Ей тут ещё долго торчать. Девушка не понимала, почему Сергей оставил её в гримерке, а не повёл в Гринрум. По крайней мере, там было бы веселее. Краем уха она услышала голос голландца, ведь его комнатка находилась не так далеко. Лера закрыла глаза, наслаждаясь его голосом, однако "репетиция" тут же прекратилась. Девушка, подумав, что сегодня все идёт против неё, сама начала напевать уже заученные строчки песни Дункана. Она любила петь, когда была одна, и никто не мог её слышать. Пропевая каждую строчку, она чувствовала какой-то прилив сил, вдохновения и при этом грусти, ведь уже завтра это все закончится. Она стала петь чуть громче. Голые стены отдавали звук эхом, когда дело дошло до припева. За дверями послышались шаги, но ей это не помешало. Она продолжила. – How many pennies in the slot?– послышалось за спиной, на что девушка обернулась.– Giving us up didn’t take a lot. Дункан, улыбаясь, вошёл в гримерку и подошёл к девушке. Она тоже улыбнулась ему в ответ, беря парня за руку. – I saw the end ‘fore it begun,– продолжила она, смотря ему в глаза.– Still i carried, carried, carry on. Они вместе начали петь припев, смотря друг на друга и все также улыбаясь. Лера восторженно смотрела, как парень берет высокие ноты, допевая песню. Сейчас она была точно уверенна: перед ней стоит победитель Евровидения-2019. Без сомнения. Конечно, девушке хотелось, чтобы Серёжа заполучил этот титул, взял то, что он действительно заслужил ещё в 2016 году. Журналистка будто была между двух огней. Она понимала, что впереди предстоит долгая и очень нервная ночь. Ночь финала Евровидения. – С чего ты вдруг решила спеть мою песню?– спросил Дункан, притягивая к себе девушку и целуя её в висок. – Я слышала, как вы репетируете, а потом вы резко прекратили. Не хотела лишать себя удовольствия насладиться этой песней,– ответила та, поднимая голову, чтобы посмотреть голландцу в глаза. – Что ты вообще тут делаешь? Почему ты не в Гринруме?– Лоуренс говорил шепотом, будто скрываясь от кого-то. – Сергей оставил меня здесь. Почему ты так тихо говоришь? – Не знаю. Не хочу нарушать эту атмосферу,– он пожал плечами. Лера посмотрела на Дункана взглядом, полным любви, отчего тот буквально растаял, и все его напряжение куда-то ушло. Парень был рад, что зашёл к ней перед репетицией, так как до этого никто и ничто не могло снять его волнения. Даже лучшая подруга и наставница, которые то и дело говорили ему что-то из разряда «у тебя все получится, мы в тебя верим, ты лучший». Лоуренс лишь горько усмехался этому, вспоминая номера всех участников. А сегодня ещё выступают шесть стран, которые не проходят полуфиналы. И в этой шестерке определено есть конкурент - итальянец. Дункану нравилась песня Мамуда, его перфоманс, и он ловил себя на мысли, что номер Италии могут оценить выше, чем Голландии. От этого в груди что-то сжималось. Лоуренс действительно хотел победить. Ни ради славы, ни ради внимания к его скромной персоне. Он хотел быть услышанным, хотел, чтобы его поняли. Парень горел желанием делать музыку. А этой конкурсной песней, в которой заложено слишком много личного, он хотел начать его сольную карьеру. Карьеру, в которой будет место его историям, переживаниям, через которые он прошёл. Он лишь хотел, чтобы люди узнали о его «приключениях». – Готова к финалу?– спросил он вдруг, отрываясь от девушки и нарушая тишину. – Нет,– коротко ответила она,– я чувствую, что это будет что-то очень эмоциональное. И я этого боюсь. Голландец посмотрел на журналистику. На её лице он действительно увидел долю страха, из-за чего покачал головой и поцеловал её в макушку. – Тебе не за что бояться,– осторожно произнёс он,– Сергей точно будет в тройке лидеров, вот увидишь. – Я и за тебя переживаю, вообще-то,– она улыбнулась, посмотрев на лицо парня. – Да ладно тебе, со мной все будет круто, обещаю,– Дункан засмеялся. Он поднял её голову за подбородок указательным пальцем и посмотрел ей в глаза. Они отражали все эмоции сразу: счастье, страх, неуверенность, но при этом смотрели на него с такой любовь, что, казалось, никто на Дункана так ещё не смотрел. Он осторожно наклонился к лицу девушки и едва коснулся её губ. Она дрогнула, и он это почувствовал. Аккуратно, чтобы не казаться наглым, Лоуренс начал углублять поцелуй, касаясь своим языком её губ. Лера улыбнулась и положила свои руки ему на шею. Парень зарылся руками в её волосах, точно устроив там какое-то гнездо, но кого это волновало сейчас? Дункан начал спускаться на шею девушки, из-за чего та шумно выдыхала. Он положил руки на её бедра, как можно ближе прижимая к себе. На тонкой шее журналистки оставались красные пятна. Парень вернулся к губам девушки, в то время, как в коридоре послышались шаги, а через пару секунд распахнулась дверь гримерки. Молодые люди нехотя отпрянули друг от друга. – Оу, вау, прошу прощения,– сказал Лазарев, все также стоя в проходе,– я сильно помешал? – Нет, все в порядке, мне как раз пора идти,– ответил Дункан,– увидимся позже, хорошо?– спросил он у девушки, чмокая её в щеку, на что получил положительный кивок. Дверь за голландцем захлопнулась, а Сергей удивлённо поднял бровь и посмотрел на подругу. – Не, Лер, я все понимаю, но что это было?– мужчина сел на диван и осмотрел комнатку,– Кстати, у нас тут красиво стало, спасибо тебе. – Я не могу ничего сказать в своё оправдание,– девушка пожала плечами и села около него,– я слишком сильно влюблена в него. – Так, ладно, допустим. Что ты будешь делать, когда мы уедем?– Лазарев закинул одну ногу на диван и повернулся лицом к Лере. – Я не хочу об этом думать, хорошо? Давай просто насладимся тем, что мы имеем сейчас. Разве я не права?– она развела руками в вопросительном жесте. В это время в гримерку вошёл Филипп, и он явно был чем-то обрадован. Киркоров выглядел как всегда неотразимо. Очередной пестрый костюм подчеркивал его громадный рост, а волосы были аккуратно уложены. – Да, ты права, ты всегда оказываешься права,– сказал Сергей, выдохнув. – Что я пропустил?– Филипп подсел к девушке, обнимая её за плечи. – Лера тебе расскажет,– Лазарев встал с места и вышел из комнатки, желая купить в автомате воды. Киркоров проводил взглядом мужчину и посмотрел на журналистку. Она молчала. Девушка не знала, как сказать об этом Филиппу. Серёжа понимал все без слов, он даже сейчас все понял. А Филипп... он опять начнёт шутить. Этого Лере хотелось меньше всего. – Ну, так что? Случилось что-то?– нетерпеливо сказал мужчина, кладя руку на плечо девушке. – Я...– она отвела взгляд в сторону и тяжело выдохнула,– я влюблена в Дункана. И он, кажется, в меня тоже. Только прошу, не нужно ваших шуток. Филипп Бедросович поднял брови и неожиданно для девушки улыбнулся. Он был уверен, что что-то подобное произойдёт с подругой Лазарева, поэтому сейчас был очень рад. Ему не хотелось шутить, как думала журналистка. Киркоров только обнял ее, крепко сжимая в своих руках. Лера очень удивилась этому, но обняла его в ответ. В его объятиях было так... комфортно? Может быть потому, что мужчина намного крупнее её самой. – Я даже не думал шутить, чего ты сразу,– сказал он, отрываясь от девушки,– я рад за тебя. Совет да любовь. Он кажется хорошим парнем. Журналистка слегка улыбнулась. В гримерку вернулся Сергей, державший в руках три бутылки воды, и при этом разговаривая с кем-то по телефону. Лера сразу подорвалась и забрала две бутылки из его рук. Лазарев благодарно улыбнулся подруге, на что она обняла его за предплечье и прижалась к нему. Он тут же закончил разговор и убрал телефон в карман. – Думаю, мы можем ехать в отель,– сказал Серёжа, собирая свои вещи по комнатке. – Мы разве успеем?– спросила она, нахмурив брови. – Сейчас только двенадцать, конечно успеем,– ответил Киркоров, вставая с дивана. Они втроём вышли из гримерки, закрывая её на ключ, и направились к автобусу. Там уже сидели бэк вокалисты и напевали какую-то неизвестную никому, кроме них, мелодию. Они хором закричали «yaaay», когда зашёл Сергей, что не могло не вызвать улыбку.