Чайная фея

Время неумолимо быстро спешило вперёд, унося за собой прекрасные летние деньки. Очень полностью вступила в свои права и с большим удовольствием окропляла улицы желтыми листьями. Гражданские с не меньшим счастьем топтали эти листья, довольствуясь хрустящему звуку. Забавно. Осень — время меланхолии и грустных мечтаний. Все привыкли впадать в осеннюю депрессию, упрямо считая, что осенняя погода — идеальное время для этого. Только время не стоит на месте и не будет ждать, пока все придут в свое прежнее состояние души. Вернель не любит осень. Влажный воздух проникает в легкие, неприятно увлажняя. Осенью много луж, холодно и постоянно мерзкая погода. В Корее как таковой осени и нет. Она проходит слишком быстро, уступая место голым деревьям и заснеженным тротуарам. Листья быстро желтеют и опадают. Осенью, девушка уезжает на пароме на остров Чеджу, где собирает мандариновые листочки на местных фермах, и прочие не менее важную растительность для отцовской лавки. Собирает гербарий в дневник, который, к сожалению, оставила в родной стране. — Может не стоит заявляться при «полном параде»? — Вернель переводит взгляд с жёлтой листвы на плотно скрепленные ладони их рук. Почему-то, ей казалось, что одноклассники не особо радужно воспримут жест парочки. Новый, последний учебный год, обещал быть полон новых эмоций и спокойным. За прошедший месяц, Вернель ни разу не видела акум или акуманизации граждан. Это беспокоило и, несомненно, радовало. Хотя, кореянка, в душе, скучала по безумным денькам. Но, явно не желала вновь столкнуться с прошлым. Ким и ее друзья, наконец-то, вздохнули с облегчением, не боясь выйти на улицу или показать свои истинные эмоции, боясь попасться под чужое влияние. Париж вновь стал романтичным городом, где все и всё живёт своей жизнью. Рассветы ярче, закаты теплее. — Почему нет? — Адриан крепче сжал тонкие пальцы, хихикнув от покрасневшего лица девушки. Ему было странно ощущать ее присутствие рядом. В мыслях, приятной негой, звучали такие красивые слова, которыми он немного смущается называть Ким: любимая, возлюбленная, моя девочка — стесняло не только его, но и саму девушку. Хотя, по переписке не волнуется писать подобные фразочки, заливаясь красной краской и тихо попискивая от умиления. Представлял, как прочитав сообщение с милым сердечком, Вернель отводила взгляд с экрана, тихо бурча и спешно касаясь горячих щек холодными пальцами. А маленькие квами злорадно хихикали, тыкая ее щёчки, надавливая на смущающую ситуацию своими шуточками. Ее руки стали холодными после всего произошедшего месяцами ранее. Блондин находит эту обретеную особенность ее тела — очаровательной. Теперь он может греть ее руки своими или легонько касаясь тыльной стороны губами. Лишняя возможность коснуться девушки, если нет явного повода, вроде переход через светофор. — Это может вызвать лишнее внимание, разве нет? — Вернель смущенно улыбается, поглядывая на парня с низу в вверх, ведь парень заметно вытянулся за лето, обрёл небольшой процент мужественности. Вкупе с этим, парень приобрел большую популярность в работе модели у других брендов. Адриан хмыкнул, заботливо одернул вниз закатанные рукава ее яркой рубашки. Дернул на себя, сгребая в объятия. Блондин приятно сжимает тонкую талию, чуть покачивая из стороны в сторону. Нос уткнулся в макушку, вдыхая приятный аромат сдобы. Он въелся в ее одежду, волосы и кожу. Адриан никогда не подозревал, что любимый человек может так вкусно пахнуть. Удивительно. Если он сам стал смелее и раскрепощеннее, обретя статус возлюбленного, что собственно, было не свойственно ему, таким-же смущалась любому проявлению нежности со стороны парня. Вернель аккуратно обнимает парня за талию, потираясь щекой о кофту. Они словно поменялись местами. Это несомненно нравится зеленоглазому. — Уж поверь, нашу новую звездую парочку никто не затмит, — кивает в сторону неторопливо идущих к учебному зданию молодых людей. Синеволосая девушка, которая перестала подвязывать два хвостика на затылке, очаровательно смотрелась рядом с иностранцем, смеша своей неловкостью и спотыкаясь. — Не думала я, что Джихен может быть таким, — Вернель улыбается, наблюдая за его глуповатой улыбкой, которая не сходит с лица, изредка показывая десна и ровный рядок зубов. Знакомая улыбка. Так, парень улыбается когда очень счастлив. — Красивая пара, — кореянка легко улыбается, полная счастья за брата и подругу, не замечая, что Адриан не сводит взгляда с ее красивого лица. Задерживается на крошечной точки родинки под глазом, гуляет по переносице с едва заметной горбинкой. Подхватывает свободной рукой ее за лицо, переманивая внимание. Вернель застывает, тонет в яблочных глазах, увлечения его гипнозом. Не может выразить словами какие эмоции она ощущает, вот так, находясь рядом. Улыбка спадает с его лица. Он пальцами запястья поглаживает, хватку ослабляет. У Вернель сердце бьётся о стенки как сумасшедшее, когда Адриан носом с ее соприкасается, и она веки настороженно вскидывает. Весенняя трава в глазах напротив топит, полностью окутывая теплом. Сдаёшься, тянешься к губам Агреста, ловишь его сладкий вздох. Он накрывает плавно ее уста, прижимается слабо, ощущая, как они дрожат у Вернель, и сминает нежно. Делает первые движения губами, обхватывает нижнюю чуть полную, решается пустить в ход язык и облизывает её осторожно. Слышит рваный выдох девушки. Он ее одной рукой неуверенно за талию обхватывает, мысленно просит не останавливаться и углубить поцелуй. Вернель льнёт к нему котёнком маленьким, в губы тыкается неумело, а он напор сдержать пытается, направляет Вернель в нужное русло. И теперь уже Ким его целует, обхватывает поочерёдно губы, меж своих зажимает, одновременно с этим шею поглаживая. Агрест активнее напирает, входит во вкус и неожиданно для них обоих языком в горячий рот врывается, сам мычит от соития блаженно. Языком с ее сплетаясь. Вернель дрожишь мелко под его напором, это не первый их поцелуй, но каждый — будто в первый раз. Все тело трясет, а в желудке кто-то крыльями хлопает, бурю чувств наводит. Приятно. Влюблены кажется, что они хотят свою жизнь провести рядом с друг другом, вот так обнимаясь и целуясь. Только когда наваждение сходит белесой пеленой с глаз — накрывает смущение. Вернель быстро отворачивается, касаясь пальцами горящих сладким огнем губ. — Поторопимся, –бормочет под лёгкие смешки парня, не замечая блеск озорных огоньков в яблочного цвета глазах. Смеренно топает рядом с девушкой, удерживая за руку.— Не хочу опоздать в первый же день. — Последний год, можно и пропустить немного, — Вернель удивленно оборачивается, натыкаясь на не свойственную блондинку ухмылку, такую хитрую и многообещающую. Оглядывается по сторонам и не находя ближайших свидетелей, подходит почти впритык. — Не думаю, что это хорошая идея, — нахмурилась, крепче сжимая сумку. Вернел явно не горела желанием пропускать первый день, с условием того, что она не посетили ни один полный учебный семестр. Даже как-то странно, что ее не исключили за все прошедшее время. Директор слишком мягок со своими учениками, что, в принципе, хорошо и одновременно с этим, плохо.— Идём уже. Не сказать, что Ким была счастлива вновь попасть на уроки Мадам Менделеевой, но и не огорчена. К сожалению, дружеские отношения с одноклассниками, она так и не настроила, да и не особо нуждалась в этом. Общаться с теми, кто похож на нее интересами и увлечениями — кажется ей неинтересным. Они могут договаривать друг за другом фразы, предугадывать действия и мысли. Может другие и были бы рады подобному, но никак не Вернель. —Может, расскажешь, — промакивает губы в сладкой газировке, вновь опираясь на плечо парня. Какой-то комедийный фильм бормочет на фоне, только кореянка не намерена смотреть его. Интерес от произошедшего и нерассказанной тайны, теплится на дне ярких ониксовых глаз.—Ну, что было дальше? — Почему тебе это интересно? –хмурится, трусит ладонью белесые локоны. Не то, чтобы Адриан отлынивал от рассказа, но и сам не особо хотел вспоминать. Это сродни ночным кошмарам, которые со страхом ожидаешь, но, они не приходят. Оттягивают время, довольствуясь каждому вздоху и выдоху, дрожью в теле. Чтобы, когда хозяин наконец расслабился, резко напомнить о себе. Доводя до икоты, прохладного пота по спине; до спазмов в пальцах и коленях, повышенного давления. Довольствуясь своими руками на утро — полный упадок сил. — Это как никак, мои исчезнувшие воспоминания, — Ким позволяет себе съехать с подставленного плеча, на колени, обтянутые джинсовой тканью, прекрывая глаза. Чужая руку приземляется на макушку, поглаживая, растрепав при этом отросшую темную челку, прикрывавшая глаза. — Я, правда, не хочу рассказывать, –жмурится от накатившей усталости и, тяжело вздохнув, сглотнул вязкую слюну.— Раз ты хочешь, то…после того, как мы обнаружили пропажу… “ —Уму не постижимо! –кричит героиня в пятнистом костюме.—Как ты могла потерять ее? — Откуда я знаю, — ее руки дрожат, а по лицу быстро скатываются влажные дорожки, быстро стераемые тыльной стороной ладони.—Ты видишь? –тут все вверх дном! — Хочешь сказать, что ее украли? –нынешняя героиня явно не была рада такому исходу. А ведь Леди надеялась на нее, точно была уверенна, что ничего подобного не случится. Предугадать это было невозможно. — Я не знаю! –ревёт кореянка, взмахивая руками. Топчется из угла в угол, безжалостно ломая каблучками упавшие предметы или пачкая черными следами листы. С хрустом наступая на корешки книжек, вывалившиеся со сломанной полки. Сейчас ей было явно не до порядка в комнате. Весь мир рушился, как в фантастических фильмах, которые она так любит. Одна какая-то ошибка героини и шумный мегаполис уже объят огнем и хаосом. Конечно, наблюдать за подобным в кинематографии — проще. А теперь, большая ответственность свалилась тяжёлым мешком на хрупкие плечи.– Все вокруг вверх дном, я, даже не знаю, что думать. — Тут нечего думать! — ты, своими руками, отдала шкатулку в чужие руки! –героиня рычит, тонким пальчиком указывая виновнице ее место. У Вернель на глазах слезы собираются. Не любит, когда кто-то, пусть и практически незнакомец · кричит, повышает голос или хоть как-то давит на и так расшатанную психику. Поджатые губы дрожат, омываемые влагой. Язычок поспешно слизывает солёную жидкость. — Если бы я сделала что-то подобное, то точно не помнила бы о вас и о этих чертовых талисманах, — слова желчью вырываются из губ. Но, разум никак не хочет влиять на длинный язык, который поспешно бормочет грубости. Возможно, Вернель давно следовало выговориться, позволить душе раскрыться. Но, глупая скромность и несуществующее понимание, осознание, что есть люди, которые испытывают что-то худшее; что есть люди, которые несут более тяжкую ответственность — грызут совесть и самосохранение. Теперь, когда душащие шею оковы сняты, а запястья не сжимает страх — язык не молчит. — Да я бы с большим удовольствием никогда, слышишь, никогда не стала охранять эту чёртову шкатулку. С бо́льшим удовольствием, не стала бегать вокруг вас — героев, подставляя своего отца и брата! Леди молчит, нахмурившись и немо хлопая фиалковыми глазками. Конечно, героиня предполагала, что произойдет «утечка», да и она в любом случае произошла бы. Только, никак не подозревала, что творится в душе этой девушки. Теперь, перед ней — иностранка, вырванная из родной страны, в надежде на новую, лучшую жизнь — скована обстоятельствами и внезапно новобретеным, не по собственному желанию — по принуждению, званием. Хранитель Шкатулки Чудес. Если Леди Баг думала, что — это очень ответственное дело, хорошее «имя» и, возможность заработать репутацию у юнный и будущих героев — то, теперь же, все полностью наоборот. Героиню сковал холод. Она на секунду представила себя напротив: какого было бы ей, если бы на нее повышала голос, обвиняла какая-то героиня в пятнистом костюме. Горькое ощущение и не вкусное. — Не время ссорится, — тихо говорит Кот, наблюдая за ссорой. Ему тоже морально плохо от ситуации, только понимает — криками и обвинениями шкатулку не вернуть.— Нужно решать, что делать дальше. — Есть идеи? –после недолгой минуты тишины, кореянка щелкает пальцами, переманивая внимание на себя. — Можно дождаться, когда тот или иной человек, или кто, воспользуется талисманами, — жмёт плечами, пока два героя широко раскрыла глаза, чуть не трясутся. Понимают, что в исходе этого сценария, произойдет настоящая катастрофа, объемом в Армагеддон— Тогда, будет проще, ну и легче, найти того самого вора. — А есть вариант «б»! –забудем о этом дне, словно ничего и не было, — шутливо отзывается блондин, поведя искусственными ушками. Стараясь разрядить накалившуюся обстановку, невольно притянул к себе взгляды красивых девушек. Может, ранее ему бы и льстило такое внимание, но не сейчас, когда пара глаз, обрамлённый пышными ресницами, пускают в него болючие молнии. — Что случилось потом? — Ким, едва не уснувшая от тихого, приятного голоса блондина, приподнимается с колен. Мужская рука зарывается в распущенные волосы, наслаждаясь шелком и аккуратными волнами. Пальцами второй руки смахивает челку, заправляя за уши. Ониксовые глаза девушки неотрывно следят за действиями парня — ему льстит подобное внимание. — Я расскажу, только самую суть произошедшего, вкупе с тем, как ты оказалась на больничной койке, — говорит дрогнувшим голосом. Приближается лицом к ее, носиком аккуратно трётся, по-кошачьи. Ее носик прохладный, хотя за окном приятная теплая погода, с ярко палящим солнцем. Можно было бы отпраздновать удачно прошедший первый учебный день последнего года в коллеже, парочкой рожков с холодными шариками или замороженным соком на палочке, и любоваться уходящим днём. Но, вместо этого, Адриана копается в своей памяти, надавливая на уже зажившие раны. Взгляд цепляется за пластырь на лице Вернель, который прикрывает уже зажившую рану, не позволяя увидеть красную полосу, рассекающую бровь. — Чтож, не буду тебя прерывать, — бормочет, устраиваясь в его объятиях. Адриан опирается спиной и затылком о стену позади себя, позволяя брюнетке уткнуться лбом в его ключицы. — Хотя знаешь, — блондин ведёт плечами, опрокидывая кореянку на кровать. Шустрые пальчики быстро пробегается по выступающим от худобы, ребрами, вызывая громкий смех. Ким извивается, пошевелиться не может из-за щекотки. Слезы счастья скатываются по щекам.— Я предпочту пощекотать тебя. — Хватит, прошу, — пытается дрогнуть ногой, оттолкнуть парня от себя, но тот тяжёлой, массивной скалой нависает, гуляет по телу. Кореянка активно движется, но скинуть не получается. Адриан присаживается на женские бедра, щекоча уже напряжённый пресс. Правда, в одну секунду прекращает действия, упираясь взглядом в лицо Вернель. Адриан продолжает смотреть в глаза, нависая над ней. Всего парочка сантиметров и губы касаются ее, нежно, трепетно, с очарованием и теплом. Он сейчас готов мурчать котенком от взрыва чувств в груди, что, кажется, взрывается громче и ярче тысячи салютов в новогодний день. Вернель оставляешь поцелуй на кончике его носа, смотря за тем, как его глаза прикрываются от уюта, а губы трогает улыбка. За таким Адрианом, Ким готова наблюдать вечно, как и затем, как парень прижимается щекой к ее щечке, и горячо выдыхает. И говорить ничего не нужно, тут и так все понятно по глазам, в которых плещется любовь и преданность, по довольной улыбке и мягким поцелуям на оголенной шее. — Рассказывай, — отдышавшись после внезапной игры, с последующим следом поцелуями, Адриан кивнул. Все таки давно пора раскрыть завесу тайны. — Ну… » Париж погрузился во мрак. В одну секунду, все электричество перестало питать огромный город. Только знаменитая башня освещала крыши ближайших домов. Внезапная пустошь свалилась на героев спустя пару дней тишины. Леди Баг и ее не менее популярный напарник ожидали действия всех двенадцати талисманов сразу же в тот день, когда они исчезли. Только прошло 48 часов. Сорок восемь томительных часов, в ожидании. Словно на иголках герои держались, подрывались на ноги от любого громкого шума, вспышек света или криков парижан. Все чувства напряглись до предела, раскаляясь до красна. Две бессонных ночи провели герои в своем привычном амплуа, раздумывая. Теперь Париж в ночном мраке. Леди Баг думает, что это просто антракт перед самой «пьессой», а дальше короткий перерыв и финал. Теперь результат финала зависит только от них: Леди Баг — надежда, Супер Кот — защита. — Зря ты приехал сюда, — шепчет Вернель согреваясь в объятиях брата, который аккуратно обнимал ее за плечи, качая из стороны в сторону. Наблюдая за полной тишиной и пустотой с мансарды дома, Джихён хотел сказать что-то утешающее, замечая, как грызет совесть сестру, но язык не поворачивается. В кровь проник страх, разгоняя его по всему телу, по венам доходя до сердца. Поражая его. Большие и колючие мурашки прошлись по спине, прохладный ветер дунул на родственников. Цветы, ранее цветущие и радующие глаз, грустно закрылись в зелёные лепестки, согнулась к земле. Солнце не светило. Ходики часов указывали на половину четвертого дня, но ни один яркий лучик солнца не проник сквозь плотные тучи, появившиеся в один миг. Джихён, как и Вернель поднимали, что это никак не творение матушки-природы. Это чья-то корысть и опасная, острая радость от владения самыми мощными талисманами Мира. Из века в век, талисманы передавались от родителей — детям, от них — внукам, от внуков — их детям. Этот прочный круг никогда не подвергал опасности мощное оружие. Квами были в полной безопасности, пока не попали в Париж. Два самых мощных талисмана, занимавшие верхушку шкатулки и делившие ряды рядом с друг другом по силе — оказались в руках неуверенных в себе подростков, чтобы те, находясь в другом, геройском амплуа, стали смелее и сильнее. Расчет был не только на героев, но и на изменение самой личности владельца. Только, устой рухнул: ни один из двух героев так и не стал тем, кем является облачная свое тело в костюм. Квами бормотали что-то под нос, закатывали глазки и недовольно дергал носиком, но смело и с улыбкой хвастались, что у них такие хозяева: добрые? смелые? скромные или настоящие? Какие они? Двуличные. Оба носят маски, оба никогда не станут теми, кем являются пред друг другом. Квами говорят, что они «лучшие из прошлых хозяев». Но, ведь все готовы говорить «ложь» во благо? Мир всегда нуждался в защите, даже когда этого не было видно. Если существуют талисманы Чудес, значит Земля всегда в опасности. Сколько бы квами не пытались ограничить людей в использовании их силы, магии, все было понапрасну. Были слишком добрые, мягкотелые владельцы, которые из-за своей доброты и неумению говорить твердое «нет», отдавали талисманы в чужие, пропитанные злобой и гневом, руки. Били и те, кто насильно заставляли малышей служить им. Их называют злодеями, антигероями, врагами. Только они те же самые люди, практически одинаковые, имеющие ту же позицию — мир во всем мире. Только с более кординальной стороны: один раз показать людям всего Мира их место, показать — кто тут главный. Не бывает мира без войны. Должно быть равновесие: добро и зло. Они всегда противостоят друг другу. Если бы добро имело больший «вес», оно бы перестало быть «добром». Убить одного человека ради спасения тысячи других — добро? — нет. Убили человека, лишили жизни — зло. Палка о двух концах. — Я в этом виновата, — хлюпает носом, утыкается в плотную ткань кофты, накинутой на плечи. Крупные градины слез катятся по лицу, впитываясь в воротник. Девушка не спешит стирать влагу, позволяя слабости проявится.— Не стоило мне приезжать сюда, тогда, ничего подобного не произошло. — Я не могу винить тебя в произошедшем, — брат поглаживает ее по волосам, легко целуя в макушку.— Но и не могу облегчить твою боль. Рано или поздно это бы произошло, с тобой или без. — Ничего подобного! — рычит Леди Баг, тычет пальцем в кореянку.— В том то и дело, не будь тебя, этого бы не произошло. — Полегче, героиня, — Джихён отталкивает женскую руку, сильнее сжимая в объятиях девушку.— Сказки не лгут, добро всегда побеждает. — Сказки — лишь выдумка! — злится героиня.— Они покрыты ложью и написаны для детей! Эта реальность! Сейчас важна она, а не рукописи. — Ты не права, моя Леди, — хмурится Супер Кот.— Чтобы добро победило, нужно, чтобы зло — проявило себя. — Приведи хоть один пример, где зло — проигрывает, когда обретает полную силу? — просит обладательница пятнистого талисмана, сложив руки на груди. Она серьёзна как никогда ранее. Сейчас это не похоже на один из дневных геройств или ночных патрулей. Все серьезно. Может перерасти в серьезные проблемы, мирового масштаба. — Например «Белоснежка и семь гномов», — после минутного молчания, Джихён вспоминает его самую нелюбимую сказку, глупую по нынешним реалиям жизни. Но, доля правды там есть.— Мачеха была так увлечена своей властью, что не замечала ни черта вокруг себя. Думала, что падчерица — мертва. А та, оказалась сильнее, добрее. Ждала нужного момента. Даже когда приказала пыталась убить ее трижды, Белоснежка спасали, раз за разом. — Напившись своей властью, Королева очерствела и лишилась разума, — продолжает Супер Кот, сложив пальцы на подбородке. Эта сказка наводила его на мысли, но они ускользали, не позволяя схватится.— А когда Белоснежка заявила свои права на владение копной и Королевством, то на свадьбе с принцем заставила Ведьму танцевать в раскаленных туфельках, до смерти. — Зачем вы пересказывает эту историю? — Вернель, как и Леди Баг сейчас имели одно мнение. Этот краткий пересказ оригинальной истории Братьев Гримм не имел ничего общего с творившимся хаосом на улице. Люди прятались в домах как мыши, боясь высунуться. Пугающая тишина и смута поселилась в сердцах, вытесняя разум. — Что-то в ней есть, — Супер Кот ведёт ремневым хвостом, размахивая в стороны, улавливая мысль.— Какая-то подсказка. — Чёрт, — вырываясь из теплых объятий, Вернель бурей влетела в свою комнату. Обыскивая полочки и пол, подсвечивая свечами и фонариками, рылась в ворохе бумажек. Разрывая некоторые и сминая в один ком, ее меньше всего сейчас беспокоил бардак, который наводила своими поисками, чем отсутствие подсказки.— Где же ты… Три пары глаз с прищуром наблюдали за метанием девушки, не понимая ее внезапной вспышки агрессии. Вдохнув, герой с кошачьими ушками опустился рядом. Его кошачье зрение, позволяло видеть мельчайшие предметы в самых темных углах комнаты, окутанной во мрак и холод. — Что ты ищешь? — задаёт тихо вопрос. Вернель ведёт головой, отмахивается от Кота. На коленях ползет в сторону сломанной мебели, не беспокоясь о сохранности кожи, которая нещадно стиралась о твердый ворс ковра. Кошачий нюх уловил тонкий запах железа — крови. Уши беспокойно дернулись. Когтистая рука опустилась рядом с девушкой. Он не спешил прервать ее поиски. — Да где она! — повышает голос, тормозит парки с рисунками, документами и прочими хранителями бумажной мускулатуры. Отросшими ногтями случайно резки пальцы, царапает лицо, когда надоедливые, длинные волосы лезут в лицо, мешая рассмотреть очередной исчерканный ручкой лист. Супер Кот вновь невольно принюхивается: помимо тяжёлого запах железа, ярко смешивается аромат страха. Блондин не думал, что его чувствительный нос сможет уловить аромат эмоции. Слишком горького. В нос вбивается запах соли. Слезы. Плачет. Нуар дёргает кореянку на себя, не в состоянии спокойно смотреть на нее. Обнимет, позволяя девичьим слезам испачкать плотный, черный костюм. Ее плечи прерывисто трясутся, тело слабеет. Когтистые пальцы, подушечками аккуратно стирают крохотные капельки крови с щеки Вернель, которую та разодрала случайно дернув за спину волосы. Поглаживает по спине, качает в руках, успокаивает. Только за спиной слышится недовольное фырканье. — Может нам на кухне подождать, пока вы закончите эти нежности? — Леди Баг ловит в темноте два силуэта. Несмотря на ситуацию, в ней ещё теплится та самая Маринетт, которая очень хочет опуститься рядом с подругой, успокоить ее. В голове проигрывает свои слова: как в очередной раз обвинила подругу в ее несовершенстве, глупости и неразумном действии. Жмурится, тихого чертыхается под нос, ругает саму себя за безрассудные слова. «— Что бы делала я, если бы подобное произошло по моей вине? , — спрашивает саму себя.— Растерялась? Заплакала? Может попыталась бы сбежать от этого хаоса?» Леди Баг — героиня. И если бы она потеряла шкатулку, то в первую очередь лишилась доверия граждан, Кота Нуара и поддержки. Тогда бы все узнали, что под маской героини скрывается простая ученица: не храбрая, в каком-то смысле трусливая и слабая. Леди Баг думает, что не хотела бы в первые моменты обнаружения пропажи услышать обвиняющие слова от друзей или родных в свою сторону. Обидно? –нет. Больно? — очень больно! — Кухня, — Вернель вновь подрывается на ноги, бежит в вышеупомянутую комнату, случайно сбивая по пути засыпающих на пути котов. Те фырчат и рычат, завидев следом за хозяйкой человекоподобного кота. Нуар не знаете зачем, но ноги сами потянули следом за девушкой. Наблюдая, как та едва не спотыкаясь, спускалась по лестнице на кухню. Поймал за талию, спасая от падения кубарем по деревянным ступенькам. — Где-то тут! — бормочет Вернель и громко и победоносно вскрикивает, вытаскивая из тумбочки небольшой листок, пожелтевшие от долгих месяцев. Стряхнув несуществующую пыль, ее ониксовые глаза пробежалась по неизвестным иероглифам. Снова грусть затопила.— Я думала, что это хоть чем-то сможет помочь, а тут…глупые иероглифы! Взгляд Кота цепляется за листок. Аккуратно забирая его из рук девушки, он удивленно таращиться на бумагу. Кошачье зрение позволяет увидеть каждый завиток иероглифов, и даже те, которые почти стёрлись, оставляя после себя лишь вмятину на поверхности. — Возможно, все не так и потерянно, – ухмыляется, что-то бормочет, не переводя взгляда с листа. Сосредоточено читает, трусит головой, жестикулируя руками.— Это письмо...откуда оно у тебя? — Было в посылке со шкатулкой, – отвечает Вернель присаживаясь рядом с героем.— Ты можешь прочитать? — Да.