Весна.

Андрей с Пашей были абсолютно разные. Даже несмотря на то, что они родные братья, в них не было ничего общего. Андрей – циничен, Паша – ранимый. Андрей не интересуется делами левых людей, и даже не пытается им помочь. А Паша всегда спросит и пожалеет. Братья как будто дополняли друг-друга. Будь Паша девушкой и не братом Андрея, он бы был для последнего самой лучшей парой. Паша единственный для Андрея. Даже не потому что он его брат, а потому что… других таких людей не существует. А такие, как Андрей сотни, как он думает, но он важен для Паши настолько, что сильнее просто невозможно. В конце-концов, Паша часто говорит «Я люблю тебя», а Андрей каждый раз мешкается, и не может ответить, что он «тоже», ведь ярлык циничности на нем сидит прочно. В конце-концов, Андрей самый близкий человек на земле для младшего Нифедова, и Андрей это знает. Но это совершенно не мешает всегда говорить или напоминать об этом. И каждая весна была для них самым лучшим временем года, потому что Паше в это время было позволено больше, чем обычно. Обниматься можно было чаще, потому что Андрей списывал это все именно на весну. Гормоны и все такое. И разговоры по мобильнику ночам были тоже позволены, и даже если старший Нифедов уже уснул, он вставал из-за мелодии на телефоне, которая стоит только на него – Пашу и отправлялся в туалет разговаривать, с улыбкой, игнорируя сердитый взгляд жены. Пригласить Андрея к себе пожить, хотя бы на неделю, тоже-тоже было можно. Паша ухмылялся его жене из окна автомобиля в окно дома, пока Андрей спускался по лестнице, а его женщина смотрела на Пашу с неприкрытой злостью, это было видно даже с пятого этажа высотки. Утром они просыпались в одной кровати, потому что Паша так хотел! Потому что Андрей в это теплое время года с улыбкой наблюдал за просьбами его брата, и с нежностью во взгляде кивал на каждое предложение. Только весной. Только один раз в год. Днем они ходили вместе, куда нужно было, будь то какая-нибудь «пати» или поход за продуктами в магазин. А может просто прогулка… Им везде было лучше, чем нужно, потому что они сами того не зная, нуждались в друг друге. Ближе к вечеру, Паша готовил для Андрея. Нет, не торты и роскошные блюда. Он готовил вкусные бутерброды, которые, несомненно, были по душе Андрею. Почти что холостяцкая жизнь… А еще готовил макароны, и бегал за «абсентером» в магазин. Вечер они встречали по-разному. Бывало, скачают боевик или комедию с интернета, и будут смотреть его на широком плазменном телевизоре Паши, сидя на холодном полу, а не на диване, который стоит за их спинами. Им и так хорошо. Бывало, они располагались на балконе, садились на уже старые стулья и пили тот же «абсентер», между этим куря дешевые сигареты и разговаривая буквально обо все на свете. Ночью они раздевались, и ложились в двуспальную кровать, еще долго, временами, смотря в уже пожелтевшие плитки потолка и опять же, разговаривая с друг другом. Ночью темы для разговора становились серьезней, и они разговаривали, не смеясь и даже не улыбаясь. Потому что весна – это месяц «Паша, тебе можно все!». К концу недели, днем, получилось так, что Паша признался Андрею в любви. К концу вечера Андрей ответил взаимностью. Они целовались взасос, держась за руки, потому, что Паше было необходимо почувствовать, что Андрей с ним, однако… Очередная просьба прозвучала неожиданно. «Я хочу, чтобы ты ушел, если ответил мне взаимностью только потому, потому что я бы так хотел или еще что.» - сказал Паша на полном серьезе. Андрей встал и ушел. На кухню. За абсентером. «Я бы не ушел. Хотя бы потому, что давно заметил, как ты на меня смотришь» - улыбаясь, говорит Андрей. «Как я на тебя смотрю?» «Как будто я для тебя вселенная.» - отвечает Андрей, и чувствует на себе чужое тепло. Хотя, нет. «Чужое» - это чужое. А Паша… Его. «Я люблю тебя» - звучит из уст Паши и Андрей набирается храбрости, чтобы сказать. «Я люблю тебя тоже. И… ты мне необходим» - говорит наконец он, даже краснея, но чувствует Пашину теплую улыбку. И все становиться как раньше. Ведь пока весна… теперь и Андрею можно будет всё в этом теплом, еще не горячем, времени года.